Изучение медицины
Когда я ещё ходила в школу, мне прям до дрожи хотелось поступить на медицинский. В последних классах школы я отчаянно готовилась по точным наукам, несмотря на то, что они от меня стремительно ускользали. Будучи в топе класса по ним в середине средней школы и даже заслужив пару номинаций на местные олимпиады, к концу школы я скатилась по ним в хорошистки, т.к. мозг в процессе роста утратил виртуозность мыслить уравнениями. Зато гуманитарная часть мозга стала набирать обороты, что мне опосредованно позволило свалить из России.
К медицине я всё-таки вернулась, но в ином, гуманитарном, изводе. Сначала в виде шаманского целительства, а потом - в виде докторской степени по китайской медицине. Только начав практику, я поняла, какими зелёными и необразованными являются все выпускники любого вуза в первые годы. И только попрактиковав 3 года, я поняла, что со временем у специалистов накапливается стаж, но не обязательно знания и мастерство. Это значительно помогло мне в развенчании полубожественного образа докторов западной медицины. Когда в собственной профессии видишь ни на что не годных докторов с 10-летним опытом, лечащих по учебнику и не использующих ни одной извилины в процессе диагностики, то начинаешь подозревать, что у коллег в западном цехе может быть такое же. И когда к тебе начинают приходить пациенты после многих безуспешных попыток вылечиться в западной медицине и рассказывают, что им было сделано, подозрения обретают осязаемую форму.
В общем, для меня теперь западная медицина - это медицина спасения жизни и органов в критических ситуациях (то, что я не умею): то есть скорая, срочные операции, переломы, ранения, рваные раны, хирург-ортопед, сложные беременности, компенсация полностью отсутствующих функций в организме. В отдельных случаях - врач-паразитолог для очень стойких и упорных амеб, и также психиатр для буйных и суицидальных. Всё остальное прекрасно лечится китайской медициной, особенно если поймать на ранних сроках. И, конечно же, половина успеха - в мастерстве доктора. Первый попавшийся доктор китайской медицины не осилит относительно сложные или запущенные случаи. И, что очень часто бывает, создаст у пациента мнение о всей китайской медицине вообще.
Поскольку я сейчас пока в группе первых попавшихся, то всё свободное время я уделяю учёбе на курсах по повышению квалификации, большая часть которых - хвала локдаунам! - перешла в комфортный онлайн, так что именитого доктора с другого конца планеты теперь можно слушать и смотреть в удобное время, не тратясь на самолёт и отели и не прекращая работать. На разные профессиональные конференции с личным присутствием теперь ездят только экстраверты. Нормальные же люди платят немного денежек (примерно в 5-10 раз меньше, чем если ехать лично) и слушают лекции из дома за ужином. Курсов повышения квалификации в области китайской медицины на разных языках сейчас столько, что хватит на несколько десятилетий учёбы на полное время. Я уже закончила штук 20. Или 30... Я сбилась со счёта благодаря Дону Хесусу, который открыл мне этот новый прекрасный мир пост-университетского образования. Нет, серьёзно, реальный человек. Когда-нибудь я о нём расскажу, наверное, когда осознаю для себя, что он такое в моей жизни.
Чтобы держать руку на пульсе при общении с пациентами и их другими докторами, приходится самообразовываться и в области западной медицины на уровне где-то между плохеньким врачом и профессиональным пациентом. И вот тут я заметила, насколько же мне повезло, что я изучаю медицину на Западе! Даже не важно, какую медицину. Насколько тут всё шире и понятнее!
И как же хорошо, что меня в неё не привело в России после школы. Если бы ненароком случилось так, что мой мозг сохранил способность к точным наукам, я бы точно пошла поступать на медфак. И скорее всего его окончила бы. Для меня это было бы приговором, чтобы остаться жить и работать в России на одной из самых малооплачиваемых и унылых специальностей. Что я знаю о медицине в России сейчас? Не особо много, так что мои ощущения могут быть очень предвзятыми и сдвинутыми в область эмоций, а не фактов. Знания в основном подчерпнуты из воспоминаний детства и юношества, из рассказов родственников недавнего времени, а также из российских фильмов с медицинской тематикой хоть в каком-то объёме. Я не понимаю, зачем снимают такие фильмы, зачем показывать эту ограниченную и унылую работу, кто в ней может видеть романтику и интерес.
Но, может быть, мне оно так видится чёрно-белым и тусклым через призму поля возможностей и информации, к которому у меня сейчас есть доступ. Жизнь в другой стране и культуре, освоение нескольких иностранных языков изменяет форму души и вследствие этого, наверное, может менять предпочтения и отторжения, менять краски и формы, которые накладываешь на окружающий мир. Оно меняет рутину, меняет мысли с которыми просыпаешься и засыпаешь, меняет то, что ты ешь и пьешь, и планы, которые строишь на ближайшие месяцы и годы. Оно меняет то, каким ты видишь другого человека и какой набор эмоциональных состояний и инструментов развиваешь для общения с ним.
К медицине я всё-таки вернулась, но в ином, гуманитарном, изводе. Сначала в виде шаманского целительства, а потом - в виде докторской степени по китайской медицине. Только начав практику, я поняла, какими зелёными и необразованными являются все выпускники любого вуза в первые годы. И только попрактиковав 3 года, я поняла, что со временем у специалистов накапливается стаж, но не обязательно знания и мастерство. Это значительно помогло мне в развенчании полубожественного образа докторов западной медицины. Когда в собственной профессии видишь ни на что не годных докторов с 10-летним опытом, лечащих по учебнику и не использующих ни одной извилины в процессе диагностики, то начинаешь подозревать, что у коллег в западном цехе может быть такое же. И когда к тебе начинают приходить пациенты после многих безуспешных попыток вылечиться в западной медицине и рассказывают, что им было сделано, подозрения обретают осязаемую форму.
В общем, для меня теперь западная медицина - это медицина спасения жизни и органов в критических ситуациях (то, что я не умею): то есть скорая, срочные операции, переломы, ранения, рваные раны, хирург-ортопед, сложные беременности, компенсация полностью отсутствующих функций в организме. В отдельных случаях - врач-паразитолог для очень стойких и упорных амеб, и также психиатр для буйных и суицидальных. Всё остальное прекрасно лечится китайской медициной, особенно если поймать на ранних сроках. И, конечно же, половина успеха - в мастерстве доктора. Первый попавшийся доктор китайской медицины не осилит относительно сложные или запущенные случаи. И, что очень часто бывает, создаст у пациента мнение о всей китайской медицине вообще.
Поскольку я сейчас пока в группе первых попавшихся, то всё свободное время я уделяю учёбе на курсах по повышению квалификации, большая часть которых - хвала локдаунам! - перешла в комфортный онлайн, так что именитого доктора с другого конца планеты теперь можно слушать и смотреть в удобное время, не тратясь на самолёт и отели и не прекращая работать. На разные профессиональные конференции с личным присутствием теперь ездят только экстраверты. Нормальные же люди платят немного денежек (примерно в 5-10 раз меньше, чем если ехать лично) и слушают лекции из дома за ужином. Курсов повышения квалификации в области китайской медицины на разных языках сейчас столько, что хватит на несколько десятилетий учёбы на полное время. Я уже закончила штук 20. Или 30... Я сбилась со счёта благодаря Дону Хесусу, который открыл мне этот новый прекрасный мир пост-университетского образования. Нет, серьёзно, реальный человек. Когда-нибудь я о нём расскажу, наверное, когда осознаю для себя, что он такое в моей жизни.
Чтобы держать руку на пульсе при общении с пациентами и их другими докторами, приходится самообразовываться и в области западной медицины на уровне где-то между плохеньким врачом и профессиональным пациентом. И вот тут я заметила, насколько же мне повезло, что я изучаю медицину на Западе! Даже не важно, какую медицину. Насколько тут всё шире и понятнее!
И как же хорошо, что меня в неё не привело в России после школы. Если бы ненароком случилось так, что мой мозг сохранил способность к точным наукам, я бы точно пошла поступать на медфак. И скорее всего его окончила бы. Для меня это было бы приговором, чтобы остаться жить и работать в России на одной из самых малооплачиваемых и унылых специальностей. Что я знаю о медицине в России сейчас? Не особо много, так что мои ощущения могут быть очень предвзятыми и сдвинутыми в область эмоций, а не фактов. Знания в основном подчерпнуты из воспоминаний детства и юношества, из рассказов родственников недавнего времени, а также из российских фильмов с медицинской тематикой хоть в каком-то объёме. Я не понимаю, зачем снимают такие фильмы, зачем показывать эту ограниченную и унылую работу, кто в ней может видеть романтику и интерес.
Но, может быть, мне оно так видится чёрно-белым и тусклым через призму поля возможностей и информации, к которому у меня сейчас есть доступ. Жизнь в другой стране и культуре, освоение нескольких иностранных языков изменяет форму души и вследствие этого, наверное, может менять предпочтения и отторжения, менять краски и формы, которые накладываешь на окружающий мир. Оно меняет рутину, меняет мысли с которыми просыпаешься и засыпаешь, меняет то, что ты ешь и пьешь, и планы, которые строишь на ближайшие месяцы и годы. Оно меняет то, каким ты видишь другого человека и какой набор эмоциональных состояний и инструментов развиваешь для общения с ним.