"Автобиография йога" и читающий модуль сознания
Знакомый монах поделился, что самой прекрасной книгой, которую он прочитал за всю свою жизнь, после "Вед", разумеется, - это "Автобиография йога" Парамахансы Йогананды. На меня монах произвёл впечатление человека хотя и слишком сильно погруженного в индусскую эзотерику, но, тем не менее, умного и здравомыслящего. Я от индусского стараюсь держаться подальше из-за иррациональной аллергии на эту культуру и её эзотерику, но тут решила дать книге шанс, раз она порекомендована умным человеком.
Надежд книга не оправдала. После первых 30 страниц количество патоки, изливающееся из неё, у меня пошло носом, и я перешла в режим чтения по диагонали, чтобы не замироточить. После сотой страницы бросила. Я обычно с упорством, достойным лучшего применения, дочитываю книги, и надо, чтобы диссонанс со мной был радикальным, чтобы я вот так взяла и не дочитала.
Даже эти 100 страниц я продержалась, потому что в процессе чтения делала "перевод" на другую магическую традицию, чтобы слишком сильно не сводило зубы, т.к. другие традиции у меня идут нормально, даже если в них описываются фантазии автора под видом "того, что реально было".
В общем, в переводе дела обстоят следующим образом. Индус, который принёс в Штаты очередную ветвь йоги, пишет свою якобы автобиографию. До его переезда я так и не дошла, терпение моё иссякло на этапе его учёбы в университете, а всё описанное до этого момента - это, стало быть, детский и подростковый период. Я в этом возрасте тоже увлекалась всяким паранормальным, ясновидениями, магией, полтергейстами, барабашками, духами, медиумами, экстрасенсами, НЛО, читала Ошо, начала задумываться об альтернативных духовных путях, и вот это вот всё. Так что опыт Йогананды общения с разными индусами с сиддхами просто не мог не преломиться через мой опыт интереса к вышеперечисленному. Только он это описывает как "поиск бога", а я тогда хотела встретить инопланетян. Отличие между нами в том, что сочинять сказки о своих контактах с потусторонним я перестала в 12 лет, а у него это - фундамент всей книги.
По сути, Йогананда пишет "Хроники индусской Саньясы", только в преломлении на Индию прошлого рубежа веков. Основное повествование строится вокруг его встреч со старыми йогами, которые владеют всякой магией, и вокруг его поиска учителя, чтобы тот его магии научил. У него это звучит как "помог мне познать бога", причём далее всё равно всё вертится вокруг обретения сиддх и какого-то "блаженства". Подростком он много раз порывается свалить в Гималаи на учёбу, где гуру выстроились и прямо только его и ждут.
У меня блог тоже тоже об учёбе магии и о разных учителях оной, но я, к сожалению или, наоборот, может, к счастью, слишком сильно заземлена, чтобы сочинять фантазии об их магических способностях исходя из момента моего текущего понимания магии. И нет во мне философской глубины и литературного таланта, чтобы следовать примеру Кастанеды, как после него, - до него впрочем, не дотягивая, - сделали Александр Шевцов, супруги Медведевы, Вит Ценёв и Владимир Серкин (никого не забыла?).
С особым смакованием Йогананда описывает собственные попытки прогнуть реальность ещё до встречи с его гуру, чтобы показать, что он не такой-как-все и у него тоже есть магические способности. Отовсюду на него сыплются доказательства того, что он избранный, уникальный и что самые мощные маги стоят на пороге в ожидании его, магически притягивают его к себе, тут же демонстрируют свои сиддхи и просят поступить к ним в ученики. Самих гур Йогананда описывает так благостно, что опять невольно мироточишь.
В этом смысле его манера речи резонирует с Джедом Маккенной, который так же благостно описывал фантазии о собственном ашраме. И так же благостно мой старый знакомый Вася рассказывал о своих гурах и "своём" религиозном мировоззрении.
У всех этих людей один общий знаменатель - индусская эзотерика. Поэтому небезосновательно начинаешь подозревать о существовании в индусском пантеоне особого бога благостных описаний.
Когда нервы мои не выдержали, и я удалила "Автобиографию" из планшета и, чтобы убрать неприятное послевкусие, открыла первое попавшееся, что у меня там было, - какой-то том "Улиц старого Вильнюса", я почувствовала, как расправляются внутри меня складки, как наполняются силой внутренние реки, как расходится противный туман. Ощущения меня настолько удивили, что я решила проверить эффект на паре других книг, по возможности разного стиля и национальной принадлежности авторов. Открыла "Женщину в белом" Уилки Коллинза и " Норвежский лес" Ларса Миттинга. Внутри меня наступила весна. Пратчетта решила не открывать, чтобы не доводить дело до оргазма. Мне уже было очень хорошо.
Читая разные тексты, я одновременно прощупывала тот мой "читающий модуль", который оказался похож на механизм. При чтении Йогананды он был погружен в густую патоку и перемешан с песком. С переходом на тексты, написанные западными авторами, механизм вышел из облака патоки, стряхнул песок, вобрал в себя соки, на которых выросло моё сознание, довольно заурчал, набирая скорость и расправляя паруса, и запустил передачи к модулям удовольствия.
Увидев свой механизм снаружи, я увидела снаружи и те механизмы, которые росли на соках Индии и создавали эти тексты. Это однозначно какая-то особая конфигурация сознания, которая заставляет отдельных людей довольно урчать от щекотания бога благостности и которая рождает феномен гур и их подобострастных поклонников.
Не исключено, что те старые тексты, которые мы считаем как минимум странно написанными, или вовсе неправдоподобными, типа Библии или песен Миларепы, также являются плодом сознания, взращенного в конкретное время и конкретными смыслами. Такая перспектива вносит кардинальную правку в одну из базовых установок о мире - о том, что люди, которые написали дошедшие до нас тексты, были такими же, как мы.
Их сознание так же отличалось от нашего, как анемона от одуванчика. Можно ли тогда считать иным видом человека с иными волнами сознания? Не только человека 2-тысячелетней давности, но и человека, живущего сегодня с нами по соседству, у которого реснички трепещут от иных видов удовольствия, чем у нас.
Надежд книга не оправдала. После первых 30 страниц количество патоки, изливающееся из неё, у меня пошло носом, и я перешла в режим чтения по диагонали, чтобы не замироточить. После сотой страницы бросила. Я обычно с упорством, достойным лучшего применения, дочитываю книги, и надо, чтобы диссонанс со мной был радикальным, чтобы я вот так взяла и не дочитала.
Даже эти 100 страниц я продержалась, потому что в процессе чтения делала "перевод" на другую магическую традицию, чтобы слишком сильно не сводило зубы, т.к. другие традиции у меня идут нормально, даже если в них описываются фантазии автора под видом "того, что реально было".
В общем, в переводе дела обстоят следующим образом. Индус, который принёс в Штаты очередную ветвь йоги, пишет свою якобы автобиографию. До его переезда я так и не дошла, терпение моё иссякло на этапе его учёбы в университете, а всё описанное до этого момента - это, стало быть, детский и подростковый период. Я в этом возрасте тоже увлекалась всяким паранормальным, ясновидениями, магией, полтергейстами, барабашками, духами, медиумами, экстрасенсами, НЛО, читала Ошо, начала задумываться об альтернативных духовных путях, и вот это вот всё. Так что опыт Йогананды общения с разными индусами с сиддхами просто не мог не преломиться через мой опыт интереса к вышеперечисленному. Только он это описывает как "поиск бога", а я тогда хотела встретить инопланетян. Отличие между нами в том, что сочинять сказки о своих контактах с потусторонним я перестала в 12 лет, а у него это - фундамент всей книги.
По сути, Йогананда пишет "Хроники индусской Саньясы", только в преломлении на Индию прошлого рубежа веков. Основное повествование строится вокруг его встреч со старыми йогами, которые владеют всякой магией, и вокруг его поиска учителя, чтобы тот его магии научил. У него это звучит как "помог мне познать бога", причём далее всё равно всё вертится вокруг обретения сиддх и какого-то "блаженства". Подростком он много раз порывается свалить в Гималаи на учёбу, где гуру выстроились и прямо только его и ждут.
У меня блог тоже тоже об учёбе магии и о разных учителях оной, но я, к сожалению или, наоборот, может, к счастью, слишком сильно заземлена, чтобы сочинять фантазии об их магических способностях исходя из момента моего текущего понимания магии. И нет во мне философской глубины и литературного таланта, чтобы следовать примеру Кастанеды, как после него, - до него впрочем, не дотягивая, - сделали Александр Шевцов, супруги Медведевы, Вит Ценёв и Владимир Серкин (никого не забыла?).
С особым смакованием Йогананда описывает собственные попытки прогнуть реальность ещё до встречи с его гуру, чтобы показать, что он не такой-как-все и у него тоже есть магические способности. Отовсюду на него сыплются доказательства того, что он избранный, уникальный и что самые мощные маги стоят на пороге в ожидании его, магически притягивают его к себе, тут же демонстрируют свои сиддхи и просят поступить к ним в ученики. Самих гур Йогананда описывает так благостно, что опять невольно мироточишь.
В этом смысле его манера речи резонирует с Джедом Маккенной, который так же благостно описывал фантазии о собственном ашраме. И так же благостно мой старый знакомый Вася рассказывал о своих гурах и "своём" религиозном мировоззрении.
У всех этих людей один общий знаменатель - индусская эзотерика. Поэтому небезосновательно начинаешь подозревать о существовании в индусском пантеоне особого бога благостных описаний.
Когда нервы мои не выдержали, и я удалила "Автобиографию" из планшета и, чтобы убрать неприятное послевкусие, открыла первое попавшееся, что у меня там было, - какой-то том "Улиц старого Вильнюса", я почувствовала, как расправляются внутри меня складки, как наполняются силой внутренние реки, как расходится противный туман. Ощущения меня настолько удивили, что я решила проверить эффект на паре других книг, по возможности разного стиля и национальной принадлежности авторов. Открыла "Женщину в белом" Уилки Коллинза и " Норвежский лес" Ларса Миттинга. Внутри меня наступила весна. Пратчетта решила не открывать, чтобы не доводить дело до оргазма. Мне уже было очень хорошо.
Читая разные тексты, я одновременно прощупывала тот мой "читающий модуль", который оказался похож на механизм. При чтении Йогананды он был погружен в густую патоку и перемешан с песком. С переходом на тексты, написанные западными авторами, механизм вышел из облака патоки, стряхнул песок, вобрал в себя соки, на которых выросло моё сознание, довольно заурчал, набирая скорость и расправляя паруса, и запустил передачи к модулям удовольствия.
Увидев свой механизм снаружи, я увидела снаружи и те механизмы, которые росли на соках Индии и создавали эти тексты. Это однозначно какая-то особая конфигурация сознания, которая заставляет отдельных людей довольно урчать от щекотания бога благостности и которая рождает феномен гур и их подобострастных поклонников.
Не исключено, что те старые тексты, которые мы считаем как минимум странно написанными, или вовсе неправдоподобными, типа Библии или песен Миларепы, также являются плодом сознания, взращенного в конкретное время и конкретными смыслами. Такая перспектива вносит кардинальную правку в одну из базовых установок о мире - о том, что люди, которые написали дошедшие до нас тексты, были такими же, как мы.
Их сознание так же отличалось от нашего, как анемона от одуванчика. Можно ли тогда считать иным видом человека с иными волнами сознания? Не только человека 2-тысячелетней давности, но и человека, живущего сегодня с нами по соседству, у которого реснички трепещут от иных видов удовольствия, чем у нас.