Встреча шаманов. Июнь. Часть 1. Прощание с бабушкой Кларой и философия шаманского кружка
Последняя встреча шаманов была немного печальной, т.к. наша всеми любимая бабушка Клара объявила, что покидает наш коллектив и окончательно возвращается во Францию. К тому же там через старых знакомых уже нашлись люди, которые попросили её научить их шаманским техникам и целительству, так что она очень оптимистично смотрит в будущее. Её даже не пугает то, что ходят слухи, что французские преподаватели Шаманского Фонда одно время там враждебно делили территорию на предмет того, кто будет преподавать и окружать себя восторженными учениками. С тех пор в том регионе установилось хрупкое равновесие, но, думаю, ещё одного официального преподавателя от Фонда там не потерпят, так что бабушка Клара будет преподавать втихую среди местных пенсионеров в обход харнеровского копирайта на конкретную формулировку теории.
За 2 года, что я её знаю и по шаманской программе и по регулярным шаманским встречам, у меня сложилось о ней мнение как об очень доброй и мягкой женщине, но не имеющей особой шаманской силы. По одним вопросам она слишком придерживается какой-то странной христианско-фольклорно-языческо-ньюэйджерской догмы, по другим - преподносит собственные суждения как послания от духов. Но с другой стороны, доброта, искренность, знание базовой теории и верность своему пути помогут ей в обучении учеников начального уровня и организации местного регулярного кружка для практики.
В конце встречи мы встали вокруг бабушки Клары и алтаря и, раскачиваясь под любимую слёзовыжимательную песню Викки, Circle of Life, мысленно желали ей всего хорошего, а она в это время медленно поворачивалась к каждому из нас и безмолвно, взглядом и улыбкой, благодарила за всё, что каждый из нас подарил ей за годы практики.
После этого ко мне пришла печальная мысль, что, возможно, я её вижу в последний раз. Бабушки вообще имеют свойство не быть вечными, а когда они в шаманской группе самые старые, то каждое прощание с ними может быть как окончательное.
Надо продолжать работать над конструктивным отношением к смерти. Только так нашу шаманскую группу можно сохранить в полном составе для совместной работы.
***
Также Викки сказала нам очень важную вещь, которую многие из нас упустили из внимания. Мол она видит среди нас столько знакомых лиц, которые приходят уже на протяжении многих лет, и она нас всех, конечно, очень рада видеть. Однако её печалит тот факт, что очень мало кто из новых учеников семинаров Фонда доходит до нашего кружка. В наших краях вводный курс даётся 2 раза в год, и на каждом из них по 30-50 человек бывает. Кто-то приезжает издалека и далее на регулярную практику остаться не может - это окей. Большинство решает, что шаманизм не для них, - и это тоже окей. Но несколько человек с каждого потока хотят продолжать.
Пару лет назад Леона, нынешняя преподавательница наших региональных семинаров Фонда Харнера, открыла свой шаманский кружок ( 1, 2), о котором и говорит всем на семинарах, умалчивая о кружке Викки. Эти семинары до Леоны вела Викки, пока не решила уйти на пенсию, и её кружок в нашем регионе существует уже 20 лет. Её основная цель - помогать людям, давать им больше возможностей для самоисцеления и познания самих себя. Она не окружает себя восторженными учениками и даёт право вести кружок другим опытным и не очень шаманским практикам (мне дали шанс попробовать через полтора года практики, другой паре участников - через 3 года практики). Она в своё время закупила большой набор бубнов и шаманских погремушек для тех, у кого их пока нет, для бесплатного использования как на регулярных встречах, так и на самих семинарах. Она установила традицию обязательного десерта после кружка на всю группу. Десерт покупает на свои средства тот, кто кружок ведёт. Причём, как выяснилось, покупает с большим удовольствием и с любовью. Она 2 раза в год устраивает для нас play-day, целый день шаманской практики, причём летний проводит у себя на даче на озере ( 1, 2). Она регулярно делает нам маленькие подарки, имеющие для нас большую эмоциональную ценность. Такая демократия, открытость, искренность, щедрость, любовь и отсутствие фигуры гуру привели к тому, что в кружке у Викки несмотря на отсутствие рекламы каждый раз собирается от 15 до 40 человек, а на play-day - больше 50. Не знаю, как у остальных, а у меня из-за её щедрого потока нам сформировалось стойкое желание ответить встречным потоком нашему кружку, и я только и жду, что что-то срезонирует в мироздании, чтобы мой поток кристаллизовался во что-то конкретное. Однако желающих что-то для кружка сделать у нас и без меня хватает, так что все его потребности удовлетворяются пока без моего участия.
А в кружке Леоны хоть и было поначалу 15-20 человек, сейчас, по отзывам одной участницы, что регулярно ходит на оба кружка, набирается 4-10 человек от силы. Темы для шаманской работы Леона даёт качественные, и видно, что шаманизмом она фактически живёт, но она себя неосознанно ставит в позицию гуру, автоматически принижая всех остальных до уровня вечных учеников. Она навязывает группе свою индейскую мифологию и ритуалы, с которыми вообще мало кто может себя идентифицировать, если изначально не имеет очень сильной склонности к этой теме или индейской крови в своей родословной. Также по моим наблюдениям, она выделяет себе любимчиков, которых непедагогично хвалит, и слишком строга к тем, кто не резонирует с её системой. Никаких бубнов, погремушек и подарков у неё нет. Получается, если ты не попал в её любимчики, то от неё к группе нет особого энергетического потока, нет вовлечённости, нет изначально бескорыстного желания дать техники исцеления как можно большему количеству народа. Соответственно, не создаётся и обратного потока от группы к ней, и те, кто прошёл вводный тренинг, даже если и хотят продолжать в шаманизме, довольно быстро находят её кружок не шибко мотивирующим и без положительной внутренней динамики.
Так вот к чему я всё это многословие пишу... Викки попросила нас любыми доступными для нас средствами доносить информацию о существовании нашего кружка до начинающих и приводить новых людей в группу. В этот момент я поймала себя на том, что я... жадничаю. Кружок Викки настолько хорош, что моя внутренняя жадина не хочет видеть в нём много новых лиц и совсем-совсем начинающих. Эдакий менталитет ковена: сплочённость, верность, совместный рост и прокачка личной Силы, закрытость от внешних. Но сама же философия нашего кружка и рушит этот менталитет. Дрожащим голосом Викки говорила нам о том, что, если новенькие не будут о нас ничего знать, мы им не сможем помочь.
С этими словами какая-то новая категория вошла в мою жизнь на очень глубоком уровне. Глубже рационального.
( продолжение)
За 2 года, что я её знаю и по шаманской программе и по регулярным шаманским встречам, у меня сложилось о ней мнение как об очень доброй и мягкой женщине, но не имеющей особой шаманской силы. По одним вопросам она слишком придерживается какой-то странной христианско-фольклорно-языческо-ньюэйджерской догмы, по другим - преподносит собственные суждения как послания от духов. Но с другой стороны, доброта, искренность, знание базовой теории и верность своему пути помогут ей в обучении учеников начального уровня и организации местного регулярного кружка для практики.
В конце встречи мы встали вокруг бабушки Клары и алтаря и, раскачиваясь под любимую слёзовыжимательную песню Викки, Circle of Life, мысленно желали ей всего хорошего, а она в это время медленно поворачивалась к каждому из нас и безмолвно, взглядом и улыбкой, благодарила за всё, что каждый из нас подарил ей за годы практики.
Click to viewПосле этого ко мне пришла печальная мысль, что, возможно, я её вижу в последний раз. Бабушки вообще имеют свойство не быть вечными, а когда они в шаманской группе самые старые, то каждое прощание с ними может быть как окончательное.
Надо продолжать работать над конструктивным отношением к смерти. Только так нашу шаманскую группу можно сохранить в полном составе для совместной работы.
***
Также Викки сказала нам очень важную вещь, которую многие из нас упустили из внимания. Мол она видит среди нас столько знакомых лиц, которые приходят уже на протяжении многих лет, и она нас всех, конечно, очень рада видеть. Однако её печалит тот факт, что очень мало кто из новых учеников семинаров Фонда доходит до нашего кружка. В наших краях вводный курс даётся 2 раза в год, и на каждом из них по 30-50 человек бывает. Кто-то приезжает издалека и далее на регулярную практику остаться не может - это окей. Большинство решает, что шаманизм не для них, - и это тоже окей. Но несколько человек с каждого потока хотят продолжать.
Пару лет назад Леона, нынешняя преподавательница наших региональных семинаров Фонда Харнера, открыла свой шаманский кружок ( 1, 2), о котором и говорит всем на семинарах, умалчивая о кружке Викки. Эти семинары до Леоны вела Викки, пока не решила уйти на пенсию, и её кружок в нашем регионе существует уже 20 лет. Её основная цель - помогать людям, давать им больше возможностей для самоисцеления и познания самих себя. Она не окружает себя восторженными учениками и даёт право вести кружок другим опытным и не очень шаманским практикам (мне дали шанс попробовать через полтора года практики, другой паре участников - через 3 года практики). Она в своё время закупила большой набор бубнов и шаманских погремушек для тех, у кого их пока нет, для бесплатного использования как на регулярных встречах, так и на самих семинарах. Она установила традицию обязательного десерта после кружка на всю группу. Десерт покупает на свои средства тот, кто кружок ведёт. Причём, как выяснилось, покупает с большим удовольствием и с любовью. Она 2 раза в год устраивает для нас play-day, целый день шаманской практики, причём летний проводит у себя на даче на озере ( 1, 2). Она регулярно делает нам маленькие подарки, имеющие для нас большую эмоциональную ценность. Такая демократия, открытость, искренность, щедрость, любовь и отсутствие фигуры гуру привели к тому, что в кружке у Викки несмотря на отсутствие рекламы каждый раз собирается от 15 до 40 человек, а на play-day - больше 50. Не знаю, как у остальных, а у меня из-за её щедрого потока нам сформировалось стойкое желание ответить встречным потоком нашему кружку, и я только и жду, что что-то срезонирует в мироздании, чтобы мой поток кристаллизовался во что-то конкретное. Однако желающих что-то для кружка сделать у нас и без меня хватает, так что все его потребности удовлетворяются пока без моего участия.
А в кружке Леоны хоть и было поначалу 15-20 человек, сейчас, по отзывам одной участницы, что регулярно ходит на оба кружка, набирается 4-10 человек от силы. Темы для шаманской работы Леона даёт качественные, и видно, что шаманизмом она фактически живёт, но она себя неосознанно ставит в позицию гуру, автоматически принижая всех остальных до уровня вечных учеников. Она навязывает группе свою индейскую мифологию и ритуалы, с которыми вообще мало кто может себя идентифицировать, если изначально не имеет очень сильной склонности к этой теме или индейской крови в своей родословной. Также по моим наблюдениям, она выделяет себе любимчиков, которых непедагогично хвалит, и слишком строга к тем, кто не резонирует с её системой. Никаких бубнов, погремушек и подарков у неё нет. Получается, если ты не попал в её любимчики, то от неё к группе нет особого энергетического потока, нет вовлечённости, нет изначально бескорыстного желания дать техники исцеления как можно большему количеству народа. Соответственно, не создаётся и обратного потока от группы к ней, и те, кто прошёл вводный тренинг, даже если и хотят продолжать в шаманизме, довольно быстро находят её кружок не шибко мотивирующим и без положительной внутренней динамики.
Так вот к чему я всё это многословие пишу... Викки попросила нас любыми доступными для нас средствами доносить информацию о существовании нашего кружка до начинающих и приводить новых людей в группу. В этот момент я поймала себя на том, что я... жадничаю. Кружок Викки настолько хорош, что моя внутренняя жадина не хочет видеть в нём много новых лиц и совсем-совсем начинающих. Эдакий менталитет ковена: сплочённость, верность, совместный рост и прокачка личной Силы, закрытость от внешних. Но сама же философия нашего кружка и рушит этот менталитет. Дрожащим голосом Викки говорила нам о том, что, если новенькие не будут о нас ничего знать, мы им не сможем помочь.
С этими словами какая-то новая категория вошла в мою жизнь на очень глубоком уровне. Глубже рационального.
( продолжение)