О вкладчиках и акционерах
Ниже приведен отрывок из книги Джона Богла "Инвесторы против спекулянтов".
Для тех, кто покупая акции определенной компании, считает, что становится частью бизнеса и участвует в чем-то. Давным-давно рядовой миноритарный акционер стал просто владельцем бумажки, которая дает возможность получить некую долю от оставшихся после распределения денег (если еще что-то осталось). Говорить о том, что кто-то участвует в бизнесе, если у него нет блокирующего или контрольного пакета, немного наивно.
Если у инвестора нет доступа к действительно большим источникам средств, и он не является бизнесменом по типу Уоррена Баффета, такому вкладчику (а по-другому его и не назовешь) об акциях следует думать как о классе активов, а не как о вложении в отдельную компанию. К сожалению (а для многих, к счастью), в настоящее время рядовой акционер рискует только вложенной суммой, но при этом похож на бездомного перед дверьми учреждения в надежде, что ему вынесут миску супа.
А вот сам Богл:
"Примерно 150 лет спустя, в 1932 году, профессора Колумбийского университета
Адольф Берле и Гардинер Минс выдвинули тезис, который во многом отражал замечание
великого Адама Смита. В их ставшей классикой книге «Современная корпорация и частная
собственность» (The Modern Corporation and Private Property) Берле и Минс описывают воз-
растающую роль крупных публичных корпораций в США. Ими были сделаны следующие
основные выводы:
• Положение собственника изменилось: из активного агента он превратился в агента
пассивного. В настоящее время собственник имеет лишь листок бумаги, содержащий набор
прав и ожиданий в отношении компании, но реально [он] практически ничего не контроли-
рует. Собственник почти не имеет рычагов, чтобы воздействовать на свои активы самосто-
ятельно.
• Духовные ценности, которые когда-то сопутствовали праву собственности, были
от него отделены. Реальная собственность, на которую собственник мог оказывать влия-
ние, могла обеспечивать ему удовлетворение сама по себе, вне зависимости от конкретного
дохода, который она приносила.
• Реальная стоимость активов отдельного человека определяется, с одной стороны,
действиями лиц, управляющих компанией (которые обычно неподконтрольны рядовому
собственнику), а с другой стороны - действиями третьих лиц на неустойчивом и зачастую
довольно капризном рынке. Таким образом, стоимость подвержена характерным для рынка
капризам и манипуляциям.
• Индивидуальные активы стали ликвидными благодаря организованным рынкам; их
стало легко превратить в другие формы активов практически моментально.
• Наконец, в корпоративной системе у «собственника» промышленных активов остался
только символ права собственности, тогда как реальные полномочия, ответственность и
имущественные права, которые были неотъемлемой частью прав собственности в прошлом,
перешли к отдельной группе лиц, в руках которых сосредоточен реальный контроль.
Берле и Минс убедительно описали болезнь, поразившую современный капитализм.
В течение какого-то времени система работала довольно эффективно, поскольку индивиду-
альным акционерам компаний все еще принадлежали юридические права и права голоса,
необходимые для защиты их интересов. По мере того как собственность постепенно разби-
валась на более мелкие доли, реальные полномочия акционеров сходили на нет, даже с уче-
том того, что «скрытая сила», связанная с правом голоса, оставалась неизменной."
Для тех, кто покупая акции определенной компании, считает, что становится частью бизнеса и участвует в чем-то. Давным-давно рядовой миноритарный акционер стал просто владельцем бумажки, которая дает возможность получить некую долю от оставшихся после распределения денег (если еще что-то осталось). Говорить о том, что кто-то участвует в бизнесе, если у него нет блокирующего или контрольного пакета, немного наивно.
Если у инвестора нет доступа к действительно большим источникам средств, и он не является бизнесменом по типу Уоррена Баффета, такому вкладчику (а по-другому его и не назовешь) об акциях следует думать как о классе активов, а не как о вложении в отдельную компанию. К сожалению (а для многих, к счастью), в настоящее время рядовой акционер рискует только вложенной суммой, но при этом похож на бездомного перед дверьми учреждения в надежде, что ему вынесут миску супа.
А вот сам Богл:
"Примерно 150 лет спустя, в 1932 году, профессора Колумбийского университета
Адольф Берле и Гардинер Минс выдвинули тезис, который во многом отражал замечание
великого Адама Смита. В их ставшей классикой книге «Современная корпорация и частная
собственность» (The Modern Corporation and Private Property) Берле и Минс описывают воз-
растающую роль крупных публичных корпораций в США. Ими были сделаны следующие
основные выводы:
• Положение собственника изменилось: из активного агента он превратился в агента
пассивного. В настоящее время собственник имеет лишь листок бумаги, содержащий набор
прав и ожиданий в отношении компании, но реально [он] практически ничего не контроли-
рует. Собственник почти не имеет рычагов, чтобы воздействовать на свои активы самосто-
ятельно.
• Духовные ценности, которые когда-то сопутствовали праву собственности, были
от него отделены. Реальная собственность, на которую собственник мог оказывать влия-
ние, могла обеспечивать ему удовлетворение сама по себе, вне зависимости от конкретного
дохода, который она приносила.
• Реальная стоимость активов отдельного человека определяется, с одной стороны,
действиями лиц, управляющих компанией (которые обычно неподконтрольны рядовому
собственнику), а с другой стороны - действиями третьих лиц на неустойчивом и зачастую
довольно капризном рынке. Таким образом, стоимость подвержена характерным для рынка
капризам и манипуляциям.
• Индивидуальные активы стали ликвидными благодаря организованным рынкам; их
стало легко превратить в другие формы активов практически моментально.
• Наконец, в корпоративной системе у «собственника» промышленных активов остался
только символ права собственности, тогда как реальные полномочия, ответственность и
имущественные права, которые были неотъемлемой частью прав собственности в прошлом,
перешли к отдельной группе лиц, в руках которых сосредоточен реальный контроль.
Берле и Минс убедительно описали болезнь, поразившую современный капитализм.
В течение какого-то времени система работала довольно эффективно, поскольку индивиду-
альным акционерам компаний все еще принадлежали юридические права и права голоса,
необходимые для защиты их интересов. По мере того как собственность постепенно разби-
валась на более мелкие доли, реальные полномочия акционеров сходили на нет, даже с уче-
том того, что «скрытая сила», связанная с правом голоса, оставалась неизменной."