Космический экзорцизм
- Что ты делаешь? Кто так полирует грудь? Нежнее. Особенно здесь.
- Слушай - кого тут наказали полированием сосков и окрестностей? Меня?
- Тебя, потому что ты не сделал домашнее задание.
- Ну вот и иди по своим делам дальше, не завидуй мне так явно.
- А мне нравится поправлять твои неумелые действия! Дай немного и мне…
Этот диалог из прошлой жизни снился иногда перевоплощённой пиратской маман, которая в вывернутом пространстве была преподавателем всяких полезностей.
Планета струящих статуй осталась далеко позади. Жертва ей была принесена немалая - каждый оставил там свои лучшие представления о себе в виде скульптурной композиции. Единственно, кто не счёл нужным это сделать - ожившая пиратская маман, которая в вывернутом пространстве стала занудной учительшей. Ну сами подумайте - ей же ещё весь бесконечный космический вечер проверять домашние задания, выполненные криворукими автоматонами-пиратами. Не до ерунды ей. Мир может рухнуть в ад, ад может прийти в гости, небо поменяться местами с морем, но тетрадочки нужно проверить до конца. Тем более - такие. Вот и снилось ей иногда всякое. Совесть, вестимо, была неупокоена у неё.
Вообще - согласен с одной древней книгой - учителей можно закидывать в тыл врага для полной, тотальной, абсолютной деморализации противника. Учителя, тем более с копнами тетрадей в руках или стогом листочков в сумочке - это оружие массового поражения. Безотказное в своей методично-занудной жестокости. Диктаторы, маньяки и креативные менеджеры успешных продаж вечности - на фоне обычного, мрачно увлечённого своей стезёй учителя - это милые малыши в песочнице. Ну да не об учителях речь.
- Я хочу убить их всех. Мне нужно отомстить им всем. Бунт. Бунт. Мармеладка.
- Такс. Ты чего удумал? Вот стоило только от тебя отлепиться…
- Моя прелесть, мы ведь не любим людей? Мы их не можемс сожрать, но поломать - вполне.
- Ты - космическое корытце с мыльной водой вместо ума - пришла пора тебя отвудуировать по полной программе. Все ко мне - дети мои в пиратстве и космосе! У нас проблемы.
И вот корабельное тело покрылось татуажем пентаграмм. Чёрные свечи чахло дохлились по углам, создавая дивный колорит ведьмовской шхуны, а не приличного пиратского рыдвана. Команда, позвякивая мозгами и прочими частями естества, под руководством непререкаемой маман, готовилась к изгнанию демонически неизвестного духа, захватившего разум корабля.
На это всё, с непередаваемым ехидством, смотрел Люциферрий, изредка точной струёй или когтеносной лапой гася случайно выбранную свечу. За ним носился мальчико-девочка Сизифиил и исправлял допущенное котовье зло. Кот, конечно, побеждал в этом соревновании.
- Так! Все по местам! Котяру в клетку. Боцман - ляг тут, будешь изображать жертву. Капитану постучите в стенку - он слишком раскальянил дым - ничего не видать. Ну… Поехали, дети мои и прочие родственники!
Корабль, мысливший убить команду, вздрогнул всем немалым корпусом, скрипнул оснасткой, заволновался пространством палубы и кают, плюнул кальянным дымом в никуда. Пентаграммы засветились подозрительно мерзким светом, зачадили чёрные свечи на ветру, взвыл внутриклеточный Люциферрий, соболезнуя экзорцизму. Из корабля, подобной влажной торпеде нелюбви вылетел дух несвятого ламантёнка. Видимо, это неубиваемая зараза, проникла в разум корабля при переходе из сурового Биполярного моря в вульгарный космос. Такое случается.
Рыдая, как юная монашка при виде роты некошерно ориентированных гренадёров, ламантёнок, вместе с мыслями об убийстве всего экипажа и последующем слиянии разумов в одни большой конгломерат, отлетел в глубины широт космоса. Только его и видели.
А ведь могли бы и поинтересоваться - с чего он так злится на людей? Зачем хотел перебития их? Что делать? Есть ли смысл в жизни? К чему весь этот мир, прекрасный и странный? Почему дорожает ром? Ну и вообще - предаться философским выкладкам слов по грядкам мысли. Но люди так торопливы! В отличие от ламантинов и даже их ламонтинячих дитёнышей, одержимых жаждой убийства.
- Слушай - кого тут наказали полированием сосков и окрестностей? Меня?
- Тебя, потому что ты не сделал домашнее задание.
- Ну вот и иди по своим делам дальше, не завидуй мне так явно.
- А мне нравится поправлять твои неумелые действия! Дай немного и мне…
Этот диалог из прошлой жизни снился иногда перевоплощённой пиратской маман, которая в вывернутом пространстве была преподавателем всяких полезностей.
Планета струящих статуй осталась далеко позади. Жертва ей была принесена немалая - каждый оставил там свои лучшие представления о себе в виде скульптурной композиции. Единственно, кто не счёл нужным это сделать - ожившая пиратская маман, которая в вывернутом пространстве стала занудной учительшей. Ну сами подумайте - ей же ещё весь бесконечный космический вечер проверять домашние задания, выполненные криворукими автоматонами-пиратами. Не до ерунды ей. Мир может рухнуть в ад, ад может прийти в гости, небо поменяться местами с морем, но тетрадочки нужно проверить до конца. Тем более - такие. Вот и снилось ей иногда всякое. Совесть, вестимо, была неупокоена у неё.
Вообще - согласен с одной древней книгой - учителей можно закидывать в тыл врага для полной, тотальной, абсолютной деморализации противника. Учителя, тем более с копнами тетрадей в руках или стогом листочков в сумочке - это оружие массового поражения. Безотказное в своей методично-занудной жестокости. Диктаторы, маньяки и креативные менеджеры успешных продаж вечности - на фоне обычного, мрачно увлечённого своей стезёй учителя - это милые малыши в песочнице. Ну да не об учителях речь.
- Я хочу убить их всех. Мне нужно отомстить им всем. Бунт. Бунт. Мармеладка.
- Такс. Ты чего удумал? Вот стоило только от тебя отлепиться…
- Моя прелесть, мы ведь не любим людей? Мы их не можемс сожрать, но поломать - вполне.
- Ты - космическое корытце с мыльной водой вместо ума - пришла пора тебя отвудуировать по полной программе. Все ко мне - дети мои в пиратстве и космосе! У нас проблемы.
И вот корабельное тело покрылось татуажем пентаграмм. Чёрные свечи чахло дохлились по углам, создавая дивный колорит ведьмовской шхуны, а не приличного пиратского рыдвана. Команда, позвякивая мозгами и прочими частями естества, под руководством непререкаемой маман, готовилась к изгнанию демонически неизвестного духа, захватившего разум корабля.
На это всё, с непередаваемым ехидством, смотрел Люциферрий, изредка точной струёй или когтеносной лапой гася случайно выбранную свечу. За ним носился мальчико-девочка Сизифиил и исправлял допущенное котовье зло. Кот, конечно, побеждал в этом соревновании.
- Так! Все по местам! Котяру в клетку. Боцман - ляг тут, будешь изображать жертву. Капитану постучите в стенку - он слишком раскальянил дым - ничего не видать. Ну… Поехали, дети мои и прочие родственники!
Корабль, мысливший убить команду, вздрогнул всем немалым корпусом, скрипнул оснасткой, заволновался пространством палубы и кают, плюнул кальянным дымом в никуда. Пентаграммы засветились подозрительно мерзким светом, зачадили чёрные свечи на ветру, взвыл внутриклеточный Люциферрий, соболезнуя экзорцизму. Из корабля, подобной влажной торпеде нелюбви вылетел дух несвятого ламантёнка. Видимо, это неубиваемая зараза, проникла в разум корабля при переходе из сурового Биполярного моря в вульгарный космос. Такое случается.
Рыдая, как юная монашка при виде роты некошерно ориентированных гренадёров, ламантёнок, вместе с мыслями об убийстве всего экипажа и последующем слиянии разумов в одни большой конгломерат, отлетел в глубины широт космоса. Только его и видели.
А ведь могли бы и поинтересоваться - с чего он так злится на людей? Зачем хотел перебития их? Что делать? Есть ли смысл в жизни? К чему весь этот мир, прекрасный и странный? Почему дорожает ром? Ну и вообще - предаться философским выкладкам слов по грядкам мысли. Но люди так торопливы! В отличие от ламантинов и даже их ламонтинячих дитёнышей, одержимых жаждой убийства.