Беловежа
Беловежский национальный парк, поделенный сейчас между Беларусью и Польшей, первоначально полностью находился на польской территории. До создания парка эти леса тоже были заповедными, в них охотились российские императоры, а еще раньше - польские короли и литовские князья. Центром лесного массива был и остается поселок Беловежа, после Второй мировой войны отошедший к Польше.
В белорусской половине парка я не бывала, но думаю, там все то же самое. Разве что у поляков больше и разнообразней выбор жилья для туристов, а цены по нынешнему курсу примерно одинаковы по обе стороны границы. В парке есть погранпереход, но местный и только для пешеходов. Автомобилистам в любом случае приходится подъезжать к Беловеже со стороны городка Хайнувка (Гайновка), по прямой дороге, проложенной через лес в конце XIX в. специально для высочайших особ. Интересное впечатление оставляет этот переезд, особенно в темное время суток: в Хайнувке - рабочая железная дорога со всеми ее звуками, городские фонари, снующий по улицам народ. И сразу без перехода - лес и тишина. А потом, так же без перехода - огни на улицах Беловежи, патрули польской ДПС, подсвечивающиеся костел и церковь, шумная публика возле большой гостиницы в центре поселка. Похоже, это очень популярное место отдыха у поляков, приезжих было много. К сожалению, в недорогих пансионах ночуют и белорусы, ездящие в выходные "на закупы". Нам как раз не повезло, приехала такая компания ближе к ночи, когда поляки уже спать улеглись, поселилась прямо под нами (мы жили на втором этаже) - и начались хождения на улицу покурить и бесконечные выяснения, кто кого обманул и на сколько злотых. Пришлось закрыть окно, потому что скандалить не было настроения. С утра хозяин-поляк вставил пистон белорусам и очень извинялся перед нами (хотя мог бы их и ночью приструнить, вообще-то). Так что, если соберетесь в Беловежу на пятницу-субботу, имейте в виду эту особенность (думается мне, чаша сия не миновала всю Белостокщину, а может, и окрестности Люблина).
Ну да Бог с ними, не умеющими себя вести соседями, рассказ не о них, а о пуще. Кто интересовался ее историей, знают, что современный парк - остаток коренных лесов Европы, сохранивший относительно первобытное состояние. Охоты тут проводились с незапамятных времен. Известно, что еще Владимир Мономах подолгу жил в Беловежской пуще, а после него здесь любили бывать князья Великого княжества Литовского. В начале XV в., ставший польским королем Владислав Ягелло издал указ о запрете охоты на крупного зверя в этих лесах. Сами короли Польши, однако, охотились часто и с удовольствием, в результате чего к началу XVIII в. в пуще были полностью истреблены олени.
Организацией королевских охот занимались специально обученные люди, выполнявшие обязанности как ловчих-следопытов, так и лесной охраны. Для жителей ближайших окрестностей, шляхты и духовенства существовало также "право входов", позволявшее ловить рыбу, косить траву, ставить борти и рубить деревья в заповедном лесу - вся эта деятельность регламентировалась и была платной. Потом, после вхождения пущи в состав Российской империи, Екатерина II разрешила отстреливать любых животных, кроме зубров (но и их тоже можно, с научными целями).
Результат закономерен - поголовье копытных сильно сократилось, медведи и бобры исчезли совсем. Только при Александре I охота на зубров была прекращена, а во второй половине XIX в. начался завоз разных видов диких зверей с Кавказа, из Сибири и Западной Европы. В пуще по-прежнему существовала лесная служба, следившая за состоянием растительности и животными.
В 1888 г. Александр III, которому леса очень приглянулись, издал указ о включении Беловежской пущи в состав собственности царской семьи (прежде она входила в Гродненскую губернию). На следующий год началось строительство дворца в деревне Беловежа, на месте, где прежде находились охотничьи дома королей Польши. Дворец имел модный тогда вид "а-ля европейский замок", с английским парком вокруг. Фото из Википедии:
Но августейшему заказчику незаконченный дворец не понравился от слова "совсем", и достроен он был уже при Николае II, который стал часто приезжать в Беловежу на охоту и просто на отдых с семьей, особенно осенью. В интерьерах дворца самым интересным было то, что для отделки использовалась исключительно местная древесина. Мебель, паркет, накладные элементы стен и потолка были изготовлены из всех растущих в пуще пород деревьев.
Одновременно с дворцом, неподалеку от него строилась кирпичная православная церковь, взамен обветшавшей деревянной. Я ее не снимала, поскольку здание полностью закрывали строительные леса, так что снова Википедия:
Фото Konrad Kurzacz Pimke.
Жаль, не удалось заглянуть вовнутрь - в интерьере сохранился иконостас с изразцами, единственный такого рода в Польше. В России похожий можно увидеть в придворном Петропавловском соборе Петергофа.
Царские особы сначала добирались до своих охотничьих угодий от станции в Хайнувке, открытой в 1894 г., а через три года почти к самому дворцу была подведена ветка, конечная станция которой так и называлась - "Беловежа Дворец" ("Białowieża Pałac"). Несколькими годами позже построена "Беловежа Товарная", с типовым деревянным павильончиком, какие до сих пор можно увидеть на разных линиях РЖД. Сейчас в здании работает дорогой ресторан "Царский", хозяева которого весной этого года воссоздали перрон и Царский павильон на месте станции "Беловежа Дворец". Опять Вики:
Фото Robert Wielgórski.
Железнодорожная линия Бельск-Подляски - Беловежа функционировала почти сто лет, последний "пущанский" поезд прошел по ней зимой 1993-го, а потом платформы были разобраны, как и подходившие к этой ветке лесные узкоколейки. Совсем чуть-чуть не дотянули до юбилея... Единственное, что осталось от линии - экспонаты небольшого железнодорожного музея у бывшей "Б.-Товарной", и отрезок путей, по которому туристов летом катают на дрезинах.
В 1914 г. во дворце открылся музей, где хранились различные коллекции местной флоры и фауны, оружие, картины на охотничью тему и т.п. В начале 1МВ дворцовое имущество было эвакуировано в Москву и размещено в Нескучном дворце. После революции кое-что вернули Польше, а большую часть разделили между Гохраном и несколькими музеями, в том числе, Дарвиновским и Зоологическим МГУ - там царские охотничьи трофеи находятся по сей день. В межвоенный период беловежский дворец использовался в качестве правительственной резиденции, куда приглашали на охоту высокопоставленных иностранных гостей. За плату сюда начали пускать богатых туристов - раньше осмотр дворца и парка тоже был возможен, но только по особому разрешению.
Поскольку коллекции царского музея Польше не отдали, пришлось создавать их заново, и это было сделано на очень высоком уровне. Система лесного хозяйства тоже была реорганизована. В начале 1920-х гг. Польшу накрыла жестокая инфляция, и правительство, в числе прочих антикризисных мер, приняло решение развивать экспорт. Главным польским товаром стала древесина - в основном, из лесов в окрестностях Гродно и Слонима, где десятилетнюю концессию на вырубку деревьев получили англичане.
Беловежская пуща тоже было попала под раздачу, но ее удалось спасти благодаря умному и грамотному человеку. Адам Лорет, закончивший Высшую лесную академию во Львове, а затем учившийся в Саксонии, в 1925 г. возглавил Варшавскую дирекцию предприятия "Польские государственные леса" и, находясь на этом посту, инициировал реформу лесного хозяйства страны. Он был категорически против контрактов с иностранцами, считая, что те грабят государство, и настоял на разрыве договора с британцами. "Польским государственным лесам" пришлось заплатить за это огромную неустойку, но позже поляками было построено множество новых лесопилок и налажена самостоятельная транспортировка леса в Западную Европу. А в 1932 г. был создан Беловежский национальный парк.
В следующем году Адам Лорет возглавил "ПГЛ" и превратил его в успешное предприятие, участвующее в формировании госбюджета. В сентябре 1939 г., после нападения Германии на Польшу, он переехал под Новогрудок, но вскоре в Западную Белоруссию вошла Красная Армия , и чиновник был арестован, а потом расстрелян. Почему, по какому обвинению - неизвестно до сих пор. А созданная Лоретом система организации лесного хозяйства дожила до наших дней, с небольшими изменениями. В 2008 г. в Беловеже возле почты был поставлен небольшой памятник "главному лесничему" Польши. Последняя строчка: "Пусть память о нем сохраняется, как пуща."
После вхождения Западной Белоруссии в состав СССР, Беловежская пуща сразу была объявлена заповедником и взята под охрану. Здесь намеревались создать научный центр, но война заставила отложить осуществление этих планов. Во время 2МВ во дворце находилось одно из подразделений Абвера, а в пуще часто охотился Геринг. Во время освобождения Беловежи летом 1944-го, дворец загорелся. Погибали ценные коллекции и библиотека, а местные жители в это время растаскивали все, что попадалось под руку. Тушили огонь только советские солдаты, но полностью справиться с сильным пожаром им не удалось. Здание сделалось непригодным для какого-либо использования и простояло в полуразрушенном виде до конца 1950-х. По решению правительства, руины были взорваны, и на этом история охот в польской части Беловежской пущи завершилась. Теперь на месте царской резиденции находится здание дирекции парка, музей и гостиница с рестораном - и это не самое красивое сооружение, честно говоря.
В музей я не пошла, больше интересовали живые звери, чем их чучела, поэтому мы выехали на дорогу и двинулись в направлении Хайнувки. В нескольких километрах от Беловежи увидели знак, маркирующий поворот к резервату зубров, и свернули на боковую дорожку.
Небольшое отступление. Я была уверена, что заповедник в белорусской части пущи существовал уже в советское время, но в процессе поиска информации обнаружила, что до распада Союза территория имела статус охотничьего хозяйства для высших чиновников СССР и их зарубежных гостей.
При том, что Польша создала национальный парк на своей половине уже в 1979 г., белорусскую часть оформили аналогичным образом только в 1991-м (а охоты Батьки продолжались там, по слухам, до самого последнего времени, несмотря на включение пущи в состав Всемирного наследия ЮНЕСКО).
А теперь вернемся к зубрам и прочим зверям. В начале XX века дикие европейские зубры водились только в Беловежской пуще. Их оставалось меньше тысячи, когда началась Первая мировая. Белостокщина была оккупирована германскими войсками, и сразу же началась бесконтрольная вырубка леса и отстрел диких животных. Последнего беловежского зубра уничтожили уже после окончания войны, весной 1919 года.
Восстановление поголовья инициировал все тот же Адам Лорет - в 1929 г. в Беловежской пуще был создан зверинец, куда привезли зубров из европейских зоопарков. 2МВ пощадила зверей, выжили все, находившиеся в резервате, и уже в 1952-м в польской части пущи были выпущены на волю первые зубры.
Территория современного резервата большая, в просторных загородках ходят представители местной фауны, рядом стоят информационные таблички. Есть несколько помостов для посетителей, чтобы разглядывать вольеры сверху. Мне очень нравится такой тип зверинцев, в отличие от городских зоопарков. На полный осмотр резервата вполне хватает полутора-двух часов.
Не знаю, как тут летом, когда приезжает много народу, но в осенний выходной никто никому не мешал. Европейская публика ведет себя куда приятней нашей, разговаривает негромко и следит за детьми, что дополнительно радует. Билеты стоят относительно недорого, фотографировать можно всё, что захочется. От созерцания диких, но безопасных животных я получила массу положительных эмоций, а потом, рядом с парковкой купила баночку меда с добавлением лепестков розы - аромат изумительный. Да чего уж там, очень мне пришлось по душе это место: лес, животные, солнечная золотая осень, шуршание листьев под ногами и похожие звуки польской речи... В общем, искренне рекомендую, если и вы любите подобное.
В белорусской половине парка я не бывала, но думаю, там все то же самое. Разве что у поляков больше и разнообразней выбор жилья для туристов, а цены по нынешнему курсу примерно одинаковы по обе стороны границы. В парке есть погранпереход, но местный и только для пешеходов. Автомобилистам в любом случае приходится подъезжать к Беловеже со стороны городка Хайнувка (Гайновка), по прямой дороге, проложенной через лес в конце XIX в. специально для высочайших особ. Интересное впечатление оставляет этот переезд, особенно в темное время суток: в Хайнувке - рабочая железная дорога со всеми ее звуками, городские фонари, снующий по улицам народ. И сразу без перехода - лес и тишина. А потом, так же без перехода - огни на улицах Беловежи, патрули польской ДПС, подсвечивающиеся костел и церковь, шумная публика возле большой гостиницы в центре поселка. Похоже, это очень популярное место отдыха у поляков, приезжих было много. К сожалению, в недорогих пансионах ночуют и белорусы, ездящие в выходные "на закупы". Нам как раз не повезло, приехала такая компания ближе к ночи, когда поляки уже спать улеглись, поселилась прямо под нами (мы жили на втором этаже) - и начались хождения на улицу покурить и бесконечные выяснения, кто кого обманул и на сколько злотых. Пришлось закрыть окно, потому что скандалить не было настроения. С утра хозяин-поляк вставил пистон белорусам и очень извинялся перед нами (хотя мог бы их и ночью приструнить, вообще-то). Так что, если соберетесь в Беловежу на пятницу-субботу, имейте в виду эту особенность (думается мне, чаша сия не миновала всю Белостокщину, а может, и окрестности Люблина).
Ну да Бог с ними, не умеющими себя вести соседями, рассказ не о них, а о пуще. Кто интересовался ее историей, знают, что современный парк - остаток коренных лесов Европы, сохранивший относительно первобытное состояние. Охоты тут проводились с незапамятных времен. Известно, что еще Владимир Мономах подолгу жил в Беловежской пуще, а после него здесь любили бывать князья Великого княжества Литовского. В начале XV в., ставший польским королем Владислав Ягелло издал указ о запрете охоты на крупного зверя в этих лесах. Сами короли Польши, однако, охотились часто и с удовольствием, в результате чего к началу XVIII в. в пуще были полностью истреблены олени.
Организацией королевских охот занимались специально обученные люди, выполнявшие обязанности как ловчих-следопытов, так и лесной охраны. Для жителей ближайших окрестностей, шляхты и духовенства существовало также "право входов", позволявшее ловить рыбу, косить траву, ставить борти и рубить деревья в заповедном лесу - вся эта деятельность регламентировалась и была платной. Потом, после вхождения пущи в состав Российской империи, Екатерина II разрешила отстреливать любых животных, кроме зубров (но и их тоже можно, с научными целями).
Результат закономерен - поголовье копытных сильно сократилось, медведи и бобры исчезли совсем. Только при Александре I охота на зубров была прекращена, а во второй половине XIX в. начался завоз разных видов диких зверей с Кавказа, из Сибири и Западной Европы. В пуще по-прежнему существовала лесная служба, следившая за состоянием растительности и животными.
В 1888 г. Александр III, которому леса очень приглянулись, издал указ о включении Беловежской пущи в состав собственности царской семьи (прежде она входила в Гродненскую губернию). На следующий год началось строительство дворца в деревне Беловежа, на месте, где прежде находились охотничьи дома королей Польши. Дворец имел модный тогда вид "а-ля европейский замок", с английским парком вокруг. Фото из Википедии:
Но августейшему заказчику незаконченный дворец не понравился от слова "совсем", и достроен он был уже при Николае II, который стал часто приезжать в Беловежу на охоту и просто на отдых с семьей, особенно осенью. В интерьерах дворца самым интересным было то, что для отделки использовалась исключительно местная древесина. Мебель, паркет, накладные элементы стен и потолка были изготовлены из всех растущих в пуще пород деревьев.
Одновременно с дворцом, неподалеку от него строилась кирпичная православная церковь, взамен обветшавшей деревянной. Я ее не снимала, поскольку здание полностью закрывали строительные леса, так что снова Википедия:
Фото Konrad Kurzacz Pimke.
Жаль, не удалось заглянуть вовнутрь - в интерьере сохранился иконостас с изразцами, единственный такого рода в Польше. В России похожий можно увидеть в придворном Петропавловском соборе Петергофа.
Царские особы сначала добирались до своих охотничьих угодий от станции в Хайнувке, открытой в 1894 г., а через три года почти к самому дворцу была подведена ветка, конечная станция которой так и называлась - "Беловежа Дворец" ("Białowieża Pałac"). Несколькими годами позже построена "Беловежа Товарная", с типовым деревянным павильончиком, какие до сих пор можно увидеть на разных линиях РЖД. Сейчас в здании работает дорогой ресторан "Царский", хозяева которого весной этого года воссоздали перрон и Царский павильон на месте станции "Беловежа Дворец". Опять Вики:
Фото Robert Wielgórski.
Железнодорожная линия Бельск-Подляски - Беловежа функционировала почти сто лет, последний "пущанский" поезд прошел по ней зимой 1993-го, а потом платформы были разобраны, как и подходившие к этой ветке лесные узкоколейки. Совсем чуть-чуть не дотянули до юбилея... Единственное, что осталось от линии - экспонаты небольшого железнодорожного музея у бывшей "Б.-Товарной", и отрезок путей, по которому туристов летом катают на дрезинах.
В 1914 г. во дворце открылся музей, где хранились различные коллекции местной флоры и фауны, оружие, картины на охотничью тему и т.п. В начале 1МВ дворцовое имущество было эвакуировано в Москву и размещено в Нескучном дворце. После революции кое-что вернули Польше, а большую часть разделили между Гохраном и несколькими музеями, в том числе, Дарвиновским и Зоологическим МГУ - там царские охотничьи трофеи находятся по сей день. В межвоенный период беловежский дворец использовался в качестве правительственной резиденции, куда приглашали на охоту высокопоставленных иностранных гостей. За плату сюда начали пускать богатых туристов - раньше осмотр дворца и парка тоже был возможен, но только по особому разрешению.
Поскольку коллекции царского музея Польше не отдали, пришлось создавать их заново, и это было сделано на очень высоком уровне. Система лесного хозяйства тоже была реорганизована. В начале 1920-х гг. Польшу накрыла жестокая инфляция, и правительство, в числе прочих антикризисных мер, приняло решение развивать экспорт. Главным польским товаром стала древесина - в основном, из лесов в окрестностях Гродно и Слонима, где десятилетнюю концессию на вырубку деревьев получили англичане.
Беловежская пуща тоже было попала под раздачу, но ее удалось спасти благодаря умному и грамотному человеку. Адам Лорет, закончивший Высшую лесную академию во Львове, а затем учившийся в Саксонии, в 1925 г. возглавил Варшавскую дирекцию предприятия "Польские государственные леса" и, находясь на этом посту, инициировал реформу лесного хозяйства страны. Он был категорически против контрактов с иностранцами, считая, что те грабят государство, и настоял на разрыве договора с британцами. "Польским государственным лесам" пришлось заплатить за это огромную неустойку, но позже поляками было построено множество новых лесопилок и налажена самостоятельная транспортировка леса в Западную Европу. А в 1932 г. был создан Беловежский национальный парк.
В следующем году Адам Лорет возглавил "ПГЛ" и превратил его в успешное предприятие, участвующее в формировании госбюджета. В сентябре 1939 г., после нападения Германии на Польшу, он переехал под Новогрудок, но вскоре в Западную Белоруссию вошла Красная Армия , и чиновник был арестован, а потом расстрелян. Почему, по какому обвинению - неизвестно до сих пор. А созданная Лоретом система организации лесного хозяйства дожила до наших дней, с небольшими изменениями. В 2008 г. в Беловеже возле почты был поставлен небольшой памятник "главному лесничему" Польши. Последняя строчка: "Пусть память о нем сохраняется, как пуща."
После вхождения Западной Белоруссии в состав СССР, Беловежская пуща сразу была объявлена заповедником и взята под охрану. Здесь намеревались создать научный центр, но война заставила отложить осуществление этих планов. Во время 2МВ во дворце находилось одно из подразделений Абвера, а в пуще часто охотился Геринг. Во время освобождения Беловежи летом 1944-го, дворец загорелся. Погибали ценные коллекции и библиотека, а местные жители в это время растаскивали все, что попадалось под руку. Тушили огонь только советские солдаты, но полностью справиться с сильным пожаром им не удалось. Здание сделалось непригодным для какого-либо использования и простояло в полуразрушенном виде до конца 1950-х. По решению правительства, руины были взорваны, и на этом история охот в польской части Беловежской пущи завершилась. Теперь на месте царской резиденции находится здание дирекции парка, музей и гостиница с рестораном - и это не самое красивое сооружение, честно говоря.
В музей я не пошла, больше интересовали живые звери, чем их чучела, поэтому мы выехали на дорогу и двинулись в направлении Хайнувки. В нескольких километрах от Беловежи увидели знак, маркирующий поворот к резервату зубров, и свернули на боковую дорожку.
Небольшое отступление. Я была уверена, что заповедник в белорусской части пущи существовал уже в советское время, но в процессе поиска информации обнаружила, что до распада Союза территория имела статус охотничьего хозяйства для высших чиновников СССР и их зарубежных гостей.
При том, что Польша создала национальный парк на своей половине уже в 1979 г., белорусскую часть оформили аналогичным образом только в 1991-м (а охоты Батьки продолжались там, по слухам, до самого последнего времени, несмотря на включение пущи в состав Всемирного наследия ЮНЕСКО).
А теперь вернемся к зубрам и прочим зверям. В начале XX века дикие европейские зубры водились только в Беловежской пуще. Их оставалось меньше тысячи, когда началась Первая мировая. Белостокщина была оккупирована германскими войсками, и сразу же началась бесконтрольная вырубка леса и отстрел диких животных. Последнего беловежского зубра уничтожили уже после окончания войны, весной 1919 года.
Восстановление поголовья инициировал все тот же Адам Лорет - в 1929 г. в Беловежской пуще был создан зверинец, куда привезли зубров из европейских зоопарков. 2МВ пощадила зверей, выжили все, находившиеся в резервате, и уже в 1952-м в польской части пущи были выпущены на волю первые зубры.
Территория современного резервата большая, в просторных загородках ходят представители местной фауны, рядом стоят информационные таблички. Есть несколько помостов для посетителей, чтобы разглядывать вольеры сверху. Мне очень нравится такой тип зверинцев, в отличие от городских зоопарков. На полный осмотр резервата вполне хватает полутора-двух часов.
Не знаю, как тут летом, когда приезжает много народу, но в осенний выходной никто никому не мешал. Европейская публика ведет себя куда приятней нашей, разговаривает негромко и следит за детьми, что дополнительно радует. Билеты стоят относительно недорого, фотографировать можно всё, что захочется. От созерцания диких, но безопасных животных я получила массу положительных эмоций, а потом, рядом с парковкой купила баночку меда с добавлением лепестков розы - аромат изумительный. Да чего уж там, очень мне пришлось по душе это место: лес, животные, солнечная золотая осень, шуршание листьев под ногами и похожие звуки польской речи... В общем, искренне рекомендую, если и вы любите подобное.