интервью Шерменевой
- Какую же эффективность показывает отчетность?
- Говорить о хорошем результате можно применительно пока к 20-30 московским театрам.
- Печальная статистика - это даже не треть всех столичных площадок.
- Мы рассматриваем не столько эффективность деятельности, сколько способность театров аккумулировать собственные средства для того, чтобы дальше развиваться. Если те средства, которые выделяет департамент, позволяют театру зарабатывать и реализовывать творческие планы, гастролировать, премировать сотрудников, то такую работу мы оцениваем как эффективность плюс. Этих театров 20-30.
- Названия эффективных театров и их число в последние годы практически не меняется: «Ленком», «Современник», Маяковка, музыкальный «Стасик», Мастерская Фоменко, «Серпуховка» Дуровой, театр им. Моссовета, Пушкинский, Табакерка... Почему?
- Дело в том, что на пике перестройки возникло достаточно много театров-студий, которые постепенно стали профессиональными театрами. Но беда заключается в том, что творческие люди, попадая в небольшие пространства, хотят построить там «настоящий театр». Это беда хотя бы потому, что никто не адаптирует свои идеи к пространству, в котором работает. Прекрасный режиссер Николай Рощин с театром «А.Р.Т.О.» въехал несколько лет назад в помещение на Сретенском бульваре, хотя здание это не очень-то приспособлено для его авторского театра. Но у режиссера не хватило административного ресурса, чтобы довести помещение до ума.
- А меня удивило, что ни Эльшан Мамедов или Александр Гордиенко, владельцы серьезных антреприз, ни Максим Суханов, популярный актер и бизнесмен, даже не участвовали в конкурсе.
- Многие, кто на словах выражал желание, к конкурсу не подошли. Самое главное, что в большинстве заявок нет подробных характеристик места и финансовых обоснований. Это просто описание собственной художественной программы. Были заявки такого уровня от Андрея Житинкина, Валерия Сторчака.
- И все-таки многие не понимают, почему победил именно Юхананов, а не тот же Коля Рощин, который подавал заявку в компании сильных профессионалов (Троилин, Фаинкин). Постановки победителя носят экспериментальный характер, кассы гарантировать не могут.
- Рощин подал заявку, которую реализовывали в начале пути в Центре имени Мейерхольда. Все-таки хотя и интересная история, но в некоторой степени вторичная. А у Бориса Юрьевича оказалась самая убедительная концепция, которая состоит из работы с труппой, приглашений на постановки разных режиссеров, параллельная работа с аудиторией, главное, финансовое обеспечение всех этих идей. Когда приходит новый человек, он должен понимать, как и за счет чего он должен реализовывать свои идеи, - вот у Юхананова это прописано. И потом не забывайте, что Борис Юхананов на самом деле большой специалист по масс-культуре также. Его работа на телевидении тому гарантия.
- «Отработанный театром каждый выделенный рубль» - основной критерий для департамента при оценке работы театра? А как же творчество, которое особо не учтешь?
- Не основной, но мы же тоже должны на это смотреть. Всем нужно помогать из запланированных бюджетом средств, которые выделяет департамент. Поэтому необходимо контролировать расходы бюджета.
- Не кажется странным, что примерно одинаково финансируются большие театры, такой как Моссовета (со своей публикой, множеством премьер за сезон), и небольшие, как «Глас», «Модерн» и другие, где с премьерами и развитием не очень? Разве их можно сравнивать?
- Какой объем средств идет в тот или иной театр, решали не мы, а прежнее руководство. В какое-то время благодаря каким-то своим возможностям в некоторые театры Москвы были введены дополнительные ставки, штат получается довольно большой, а это основная бюджетная нагрузка. В театре «Глас» в штате больше 200 человек, а в зале 50 мест.
- А изменить или исправить финансовую несправедливость?
- Менять сейчас практически невозможно, потому что согласно законодательству мы не можем ущемлять права работников, а это изменение в первую очередь ударит по людям. Думаю, в перспективе надо добавлять средства в крупные театры, выравнивать положение.
- И все-таки не понимаю: если в театре Станиславского вы сумели не продлить контракт с Валерием Беляковичем (а он-то выпускал премьеру за премьерой), почему вы не разбираетесь с другими? Не объявляете там конкурс?
- Вопрос юридический. Есть организации, где руководители находятся на срочных договорах, и тогда этот процесс можно запускать. Но в большинстве театров руководители на бессрочных договорах. Так же, как и сотрудники. Но надеюсь, постепенно, особенно с принятием закона о введении конкурсной системы для творческих работников, положение изменится.
- Еще важный вопрос: почему советская власть (такая консервативная, недемократичная) сумела подготовить целую плеяду худруков и директоров, которые до сих пор держат крупные успешные театры? А в нынешнее время, свободное, не найти режиссера, который бы взял на себя ответственность за труппу, за большую сцену?
- Причина, мне кажется, в том, что в 80-90-е годы существовали «Театральные мастерские», где работало много талантливых режиссеров. Они были молоды, сильны и могли бы стать следующим поколением, но они оказались невостребованными и как бы исчезли с театральной карты Москвы. Смены передачи опыта поколений не произошло. А другое поколение, которое появилось позднее, в 2000-х (Карбаускис, Серебренников, Писарев), им сегодня уже за 40. Для того чтобы возглавить большой театр (с большой сценой, многочисленной труппой), нужно знать, что с этим делать. Ребята, выросшие в подвалах Театра.doc и на других маленьких площадках, просто не знают, что делать на больших. Потому что их не поддерживали.
Мы ясно понимаем: поколения режиссеров-постановщиков, актеров не меняются, все сидят на постоянных договорах, не происходит серьезного обновления коллективов. Мне кажется оптимальным, когда система постепенно станет такой «Пятнашкой», где есть свободная ячейка для передвижения. И все сдвинется с места и начнет работать иначе.
- Контрактная система, которую так ждут все руководители, решит многие проблемы?
- Я думаю, да. Во-первых, надо понимать, что это не аттестация, не приговор профессиональной деятельности. Контрактная система и творческий конкурс на замещение вакантных должностей - исключительно юридический вопрос о присутствии артиста в данном месте в данное время. Мы не можем, например, уволить Валерия Беляковича или Сергея Яшина как художников и творцов, а только как худруков. Контракт закончился у артиста, и худрук может сказать ему: «У меня на тебя нет планов в ближайшее время. Я предлагаю тебе работать на разовых, но вообще ты свободен и можешь искать работу где угодно». А на это место он берет того, кто ему нужен в постоянном режиме. Это же вопрос разумного расходования бюджетных и внебюджетных средств. И компромисс, конечно.
- В условиях новой экономической политики по урезанию, сокращению бюджета: ждать ли сокращения московских театров?
- Я думаю, что до следующего года никто не сможет ответить на этот вопрос. Объявление 2014 года Годом культуры в Российской Федерации дает нам шанс развиваться.
- Два молодых человека - Волкострелов и Перетрухина - назначены департаментом в Театр на Таганке. С какой целью?
- Они приглашены директором театра. Конечно, по согласованию с департаментом. Мы вместе принимали их проект, на мой взгляд, совершенно переворачивающий представление о юбилейных торжествах. Понятно, что Театр на Таганке - это такая болевая точка.
- Самая болевая в Москве?
- Да, потому что с какой стороны к ней ни подойди, сделаешь обязательно кому-нибудь больно. И там и там - живые люди, и там и там - плюсы и минусы. И как урегулировать ситуацию, в которой мы находимся? Понятно, что Таганка неотделима от имени Юрия Петровича Любимова. И также понятно, что с ней связаны имена прекрасных артистов, художников, авторов…
- Стоит ли вкладывать департаменту деньги в юбилей, который на самом деле непонятно что - победа или поражение?
- Сама история этого театра - отдельный персонаж. Вот Волкострелов и Перетрухина, которые там сейчас работают, хотят документальными средствами показать историю этого легендарного театра. Ребята не вовлечены в старые проблемы, они здесь как бы со стороны. Мне кажется, если им дать возможность это сделать, то может получиться интересно. Они полтора месяца пробыли в театре, они потрясены тем, что актеры находятся в прекрасной форме: ведь Юрий Петрович их отлично обучил, хотя они два года существуют без него и готовы работать. Молодые режиссеры сказали: «У спектаклей такая форма, что актерам некуда деваться. Их не стыдно смотреть и не стыдно показывать». Я думаю, что многие молодые люди готовы были бы стать ассистентами Юрия Петровича, чтобы и дальше сохранять его прекрасные спектакли. Но сейчас вопрос надо решать снова - потому что есть запрет на показ.
http://www.mk.ru/culture/theatre/interview/2013/07/15/884187-novaya-stsenovaya-politika.html
- Говорить о хорошем результате можно применительно пока к 20-30 московским театрам.
- Печальная статистика - это даже не треть всех столичных площадок.
- Мы рассматриваем не столько эффективность деятельности, сколько способность театров аккумулировать собственные средства для того, чтобы дальше развиваться. Если те средства, которые выделяет департамент, позволяют театру зарабатывать и реализовывать творческие планы, гастролировать, премировать сотрудников, то такую работу мы оцениваем как эффективность плюс. Этих театров 20-30.
- Названия эффективных театров и их число в последние годы практически не меняется: «Ленком», «Современник», Маяковка, музыкальный «Стасик», Мастерская Фоменко, «Серпуховка» Дуровой, театр им. Моссовета, Пушкинский, Табакерка... Почему?
- Дело в том, что на пике перестройки возникло достаточно много театров-студий, которые постепенно стали профессиональными театрами. Но беда заключается в том, что творческие люди, попадая в небольшие пространства, хотят построить там «настоящий театр». Это беда хотя бы потому, что никто не адаптирует свои идеи к пространству, в котором работает. Прекрасный режиссер Николай Рощин с театром «А.Р.Т.О.» въехал несколько лет назад в помещение на Сретенском бульваре, хотя здание это не очень-то приспособлено для его авторского театра. Но у режиссера не хватило административного ресурса, чтобы довести помещение до ума.
- А меня удивило, что ни Эльшан Мамедов или Александр Гордиенко, владельцы серьезных антреприз, ни Максим Суханов, популярный актер и бизнесмен, даже не участвовали в конкурсе.
- Многие, кто на словах выражал желание, к конкурсу не подошли. Самое главное, что в большинстве заявок нет подробных характеристик места и финансовых обоснований. Это просто описание собственной художественной программы. Были заявки такого уровня от Андрея Житинкина, Валерия Сторчака.
- И все-таки многие не понимают, почему победил именно Юхананов, а не тот же Коля Рощин, который подавал заявку в компании сильных профессионалов (Троилин, Фаинкин). Постановки победителя носят экспериментальный характер, кассы гарантировать не могут.
- Рощин подал заявку, которую реализовывали в начале пути в Центре имени Мейерхольда. Все-таки хотя и интересная история, но в некоторой степени вторичная. А у Бориса Юрьевича оказалась самая убедительная концепция, которая состоит из работы с труппой, приглашений на постановки разных режиссеров, параллельная работа с аудиторией, главное, финансовое обеспечение всех этих идей. Когда приходит новый человек, он должен понимать, как и за счет чего он должен реализовывать свои идеи, - вот у Юхананова это прописано. И потом не забывайте, что Борис Юхананов на самом деле большой специалист по масс-культуре также. Его работа на телевидении тому гарантия.
- «Отработанный театром каждый выделенный рубль» - основной критерий для департамента при оценке работы театра? А как же творчество, которое особо не учтешь?
- Не основной, но мы же тоже должны на это смотреть. Всем нужно помогать из запланированных бюджетом средств, которые выделяет департамент. Поэтому необходимо контролировать расходы бюджета.
- Не кажется странным, что примерно одинаково финансируются большие театры, такой как Моссовета (со своей публикой, множеством премьер за сезон), и небольшие, как «Глас», «Модерн» и другие, где с премьерами и развитием не очень? Разве их можно сравнивать?
- Какой объем средств идет в тот или иной театр, решали не мы, а прежнее руководство. В какое-то время благодаря каким-то своим возможностям в некоторые театры Москвы были введены дополнительные ставки, штат получается довольно большой, а это основная бюджетная нагрузка. В театре «Глас» в штате больше 200 человек, а в зале 50 мест.
- А изменить или исправить финансовую несправедливость?
- Менять сейчас практически невозможно, потому что согласно законодательству мы не можем ущемлять права работников, а это изменение в первую очередь ударит по людям. Думаю, в перспективе надо добавлять средства в крупные театры, выравнивать положение.
- И все-таки не понимаю: если в театре Станиславского вы сумели не продлить контракт с Валерием Беляковичем (а он-то выпускал премьеру за премьерой), почему вы не разбираетесь с другими? Не объявляете там конкурс?
- Вопрос юридический. Есть организации, где руководители находятся на срочных договорах, и тогда этот процесс можно запускать. Но в большинстве театров руководители на бессрочных договорах. Так же, как и сотрудники. Но надеюсь, постепенно, особенно с принятием закона о введении конкурсной системы для творческих работников, положение изменится.
- Еще важный вопрос: почему советская власть (такая консервативная, недемократичная) сумела подготовить целую плеяду худруков и директоров, которые до сих пор держат крупные успешные театры? А в нынешнее время, свободное, не найти режиссера, который бы взял на себя ответственность за труппу, за большую сцену?
- Причина, мне кажется, в том, что в 80-90-е годы существовали «Театральные мастерские», где работало много талантливых режиссеров. Они были молоды, сильны и могли бы стать следующим поколением, но они оказались невостребованными и как бы исчезли с театральной карты Москвы. Смены передачи опыта поколений не произошло. А другое поколение, которое появилось позднее, в 2000-х (Карбаускис, Серебренников, Писарев), им сегодня уже за 40. Для того чтобы возглавить большой театр (с большой сценой, многочисленной труппой), нужно знать, что с этим делать. Ребята, выросшие в подвалах Театра.doc и на других маленьких площадках, просто не знают, что делать на больших. Потому что их не поддерживали.
Мы ясно понимаем: поколения режиссеров-постановщиков, актеров не меняются, все сидят на постоянных договорах, не происходит серьезного обновления коллективов. Мне кажется оптимальным, когда система постепенно станет такой «Пятнашкой», где есть свободная ячейка для передвижения. И все сдвинется с места и начнет работать иначе.
- Контрактная система, которую так ждут все руководители, решит многие проблемы?
- Я думаю, да. Во-первых, надо понимать, что это не аттестация, не приговор профессиональной деятельности. Контрактная система и творческий конкурс на замещение вакантных должностей - исключительно юридический вопрос о присутствии артиста в данном месте в данное время. Мы не можем, например, уволить Валерия Беляковича или Сергея Яшина как художников и творцов, а только как худруков. Контракт закончился у артиста, и худрук может сказать ему: «У меня на тебя нет планов в ближайшее время. Я предлагаю тебе работать на разовых, но вообще ты свободен и можешь искать работу где угодно». А на это место он берет того, кто ему нужен в постоянном режиме. Это же вопрос разумного расходования бюджетных и внебюджетных средств. И компромисс, конечно.
- В условиях новой экономической политики по урезанию, сокращению бюджета: ждать ли сокращения московских театров?
- Я думаю, что до следующего года никто не сможет ответить на этот вопрос. Объявление 2014 года Годом культуры в Российской Федерации дает нам шанс развиваться.
- Два молодых человека - Волкострелов и Перетрухина - назначены департаментом в Театр на Таганке. С какой целью?
- Они приглашены директором театра. Конечно, по согласованию с департаментом. Мы вместе принимали их проект, на мой взгляд, совершенно переворачивающий представление о юбилейных торжествах. Понятно, что Театр на Таганке - это такая болевая точка.
- Самая болевая в Москве?
- Да, потому что с какой стороны к ней ни подойди, сделаешь обязательно кому-нибудь больно. И там и там - живые люди, и там и там - плюсы и минусы. И как урегулировать ситуацию, в которой мы находимся? Понятно, что Таганка неотделима от имени Юрия Петровича Любимова. И также понятно, что с ней связаны имена прекрасных артистов, художников, авторов…
- Стоит ли вкладывать департаменту деньги в юбилей, который на самом деле непонятно что - победа или поражение?
- Сама история этого театра - отдельный персонаж. Вот Волкострелов и Перетрухина, которые там сейчас работают, хотят документальными средствами показать историю этого легендарного театра. Ребята не вовлечены в старые проблемы, они здесь как бы со стороны. Мне кажется, если им дать возможность это сделать, то может получиться интересно. Они полтора месяца пробыли в театре, они потрясены тем, что актеры находятся в прекрасной форме: ведь Юрий Петрович их отлично обучил, хотя они два года существуют без него и готовы работать. Молодые режиссеры сказали: «У спектаклей такая форма, что актерам некуда деваться. Их не стыдно смотреть и не стыдно показывать». Я думаю, что многие молодые люди готовы были бы стать ассистентами Юрия Петровича, чтобы и дальше сохранять его прекрасные спектакли. Но сейчас вопрос надо решать снова - потому что есть запрет на показ.
http://www.mk.ru/culture/theatre/interview/2013/07/15/884187-novaya-stsenovaya-politika.html