(no subject)
В Гламурном Журнале предупредили, что тема материала - показать, что современные религиозные люди не полоумные фанатики и не малообразованные зомби. Руководствуясь этим прекрасным посылом, я пришла на встречу в самом гламурном из своих обличий, прихватив дипломы Кембриджа и Стэнфорда... (Шутка. Всего только книжку свою и прихватив, чтобы было понятно, что буквы знаю.)
Несколько часов рассказывала о красоте ислама, мифах, заблуждениях, национальных обычаях и шариате. О неверном понимании слова джихад, о террористах и бандитах, о фанатиках... А потом зашла в мечеть на проспекте Мира - но, мальчики и девочки, там у меня случился кризис убеждений. За каких-нибудь полчаса ожидания магриба.
Мне даже довелось устыдиться своего яркого наряда, потому что рядом сидели три совсем еще девочки в черных балахонах и умотанные по самые брови в черные платки. Как раз такие, от которых в метро шарахнешься поневоле. И обсуждали они личную, конечно, жизнь. В таком примерно ключе:
- Ты с мужем живешь?
- Ну, почти.
- Как это? Не муж, что ли?
- Мы помолвлены.
- Аааа... Я с моим тоже. А ты?
- И я! А твой кто?
- Чеченец. Главное, у него иман крепкий! Такой, сестры, у него иман!
- И у меня чеченец, надо же! А у тебя кто? Ингуш?! Ну! Как здорово-то!
- А где твой работает?
- Он сейчас в тюрьме...
- Вот это да! И мой тоже! Он вернется, и мы поженимся!
В этот момент какой-то гнусный голос стал нашептывать мне, что я обманула доверчивую журналистку. И всю аудиторию Гламурного Журнала. Потому что вот же они, яростно обмотанные в черное девочки с горящие глазами, живущие в прелюбодеянии и лепечущие про какой-то там иман своих парней в заключении.
А ведь у этих девочек родители, друзья, окружение какое-то. Умма, наконец. Мы. И что мы делаем для того, чтобы помочь им реально посмотреть на вещи? Надо было, наверное, подключиться к разговору, хоть какое-то сомнение в их сердца заронить...
Какая боль.
Несколько часов рассказывала о красоте ислама, мифах, заблуждениях, национальных обычаях и шариате. О неверном понимании слова джихад, о террористах и бандитах, о фанатиках... А потом зашла в мечеть на проспекте Мира - но, мальчики и девочки, там у меня случился кризис убеждений. За каких-нибудь полчаса ожидания магриба.
Мне даже довелось устыдиться своего яркого наряда, потому что рядом сидели три совсем еще девочки в черных балахонах и умотанные по самые брови в черные платки. Как раз такие, от которых в метро шарахнешься поневоле. И обсуждали они личную, конечно, жизнь. В таком примерно ключе:
- Ты с мужем живешь?
- Ну, почти.
- Как это? Не муж, что ли?
- Мы помолвлены.
- Аааа... Я с моим тоже. А ты?
- И я! А твой кто?
- Чеченец. Главное, у него иман крепкий! Такой, сестры, у него иман!
- И у меня чеченец, надо же! А у тебя кто? Ингуш?! Ну! Как здорово-то!
- А где твой работает?
- Он сейчас в тюрьме...
- Вот это да! И мой тоже! Он вернется, и мы поженимся!
В этот момент какой-то гнусный голос стал нашептывать мне, что я обманула доверчивую журналистку. И всю аудиторию Гламурного Журнала. Потому что вот же они, яростно обмотанные в черное девочки с горящие глазами, живущие в прелюбодеянии и лепечущие про какой-то там иман своих парней в заключении.
А ведь у этих девочек родители, друзья, окружение какое-то. Умма, наконец. Мы. И что мы делаем для того, чтобы помочь им реально посмотреть на вещи? Надо было, наверное, подключиться к разговору, хоть какое-то сомнение в их сердца заронить...
Какая боль.