Нарастающее эхо Руми
Ну, вот я и вернулся в Прагу…
В последний вечер на террасе отеля «Лондон» в Стамбуле, прощаясь со мной, доктор Эргин, глядя на мерцающий отраженными в себе огнями мегаполиса изгиб Золотого Рога, сказал: «Никто не поверит в то, что мы простояли три ночи возле Мавляны! Я бы и сам не поверил в это, если бы мне прежде сказали, что такое возможно!» Я заглянул во влажные глаза доктора Эргина, увидел в них не отблески вечерних огней Стамбула, а негасимую ауру Коньи, откуда мы возвращались нехотя, возвращались с грустью, и понял, что это переживание занимало его (как, впрочем, и меня самого), больше, чем проект, который мы осуществили в Конье. Но если доктор Эргин имеет право воспринять это как заслуженную награду за свой полувековой труд по переводу произведений Джалалудина Руми, то я благодарю провидение за счастливую случайность, которая стала нестираемой строкой моей биографии. «Ежегодно мавзолей Мавляны посещает больше миллиона человек, - сообщил нам директор музея Руми доктор Эрдоган Эрол, - но вы - первые, кому посчастливилось общаться с душой Мавляны наедине до самого утра!»
Общение это выражалось не только в том, что доктор Невит Эргин читал турецкие, доктор Ишан Вест из Калифорнии - английские, я - русские и аварские переводы рубайи Джалалудина Руми, иранский профессор Махмуд Ганадан - оригинальные тексты, а лауреат премии Грэмми Кави Александр записывал нас на CD, но и в том, что с рассветом, освобождая помещение для тысячи других паломников со всего света, каждый из нас продолжал по-своему мысленно общаться с Мавляной. Я отправлялся в мечеть Султана Селима, расположенную в нескольких метрах от Мавляны, и, с небольшим перерывом на сон, медитировал там, с нетерпением ожидая наступления следующего вечера.
Упрямый простофиля, в темя
Свое, не сомневаясь, вбей:
Ты зря убить стремишься время, -
Оно убьет тебя скорей!
Это - совсем не Руми, но и не совсем я, потому что, не познавай его, не пришли бы ко мне эти и другие похожие мысли. Я не знаю, как их назвать - интерпретацией на заданную Мавляной тему, домыслом, собственным комментарием, знаю точно, что это - нарастающее эхо Руми, звучащее во мне. Нет моря, из которого не вытекали бы речки! И это именно тот случай, который предвидел Великий Суфийский Мастер, чьи слова так часто цитировал в эти дни доктор Эргин:
«Приходи ко мне без слов,
И я подскажу тебе, что говорить».
В таком состоянии я повторял про себя другие строки Мавляны:
А что если я - это вовсе не я, ты - это не ты, и совсем уж не я?
Но я - это я, если ты - это ты. Запутался в нас, так, что нет жития.
Хотана краса! Выхожу из себя, подскажи мне:
Вдруг я - это ты. Значит, ты - это я? Так в чем она, самость твоя и моя!
(Перевод мой).
…Итак, я вернулся домой, вернулся в скучную действительность. Пора облачаться в рабочий халат. Начинаю отбирать фотографии, систематизировать записи и монтировать видеофильм о своем паломничестве.
В последний вечер на террасе отеля «Лондон» в Стамбуле, прощаясь со мной, доктор Эргин, глядя на мерцающий отраженными в себе огнями мегаполиса изгиб Золотого Рога, сказал: «Никто не поверит в то, что мы простояли три ночи возле Мавляны! Я бы и сам не поверил в это, если бы мне прежде сказали, что такое возможно!» Я заглянул во влажные глаза доктора Эргина, увидел в них не отблески вечерних огней Стамбула, а негасимую ауру Коньи, откуда мы возвращались нехотя, возвращались с грустью, и понял, что это переживание занимало его (как, впрочем, и меня самого), больше, чем проект, который мы осуществили в Конье. Но если доктор Эргин имеет право воспринять это как заслуженную награду за свой полувековой труд по переводу произведений Джалалудина Руми, то я благодарю провидение за счастливую случайность, которая стала нестираемой строкой моей биографии. «Ежегодно мавзолей Мавляны посещает больше миллиона человек, - сообщил нам директор музея Руми доктор Эрдоган Эрол, - но вы - первые, кому посчастливилось общаться с душой Мавляны наедине до самого утра!»
Общение это выражалось не только в том, что доктор Невит Эргин читал турецкие, доктор Ишан Вест из Калифорнии - английские, я - русские и аварские переводы рубайи Джалалудина Руми, иранский профессор Махмуд Ганадан - оригинальные тексты, а лауреат премии Грэмми Кави Александр записывал нас на CD, но и в том, что с рассветом, освобождая помещение для тысячи других паломников со всего света, каждый из нас продолжал по-своему мысленно общаться с Мавляной. Я отправлялся в мечеть Султана Селима, расположенную в нескольких метрах от Мавляны, и, с небольшим перерывом на сон, медитировал там, с нетерпением ожидая наступления следующего вечера.
Упрямый простофиля, в темя
Свое, не сомневаясь, вбей:
Ты зря убить стремишься время, -
Оно убьет тебя скорей!
Это - совсем не Руми, но и не совсем я, потому что, не познавай его, не пришли бы ко мне эти и другие похожие мысли. Я не знаю, как их назвать - интерпретацией на заданную Мавляной тему, домыслом, собственным комментарием, знаю точно, что это - нарастающее эхо Руми, звучащее во мне. Нет моря, из которого не вытекали бы речки! И это именно тот случай, который предвидел Великий Суфийский Мастер, чьи слова так часто цитировал в эти дни доктор Эргин:
«Приходи ко мне без слов,
И я подскажу тебе, что говорить».
В таком состоянии я повторял про себя другие строки Мавляны:
А что если я - это вовсе не я, ты - это не ты, и совсем уж не я?
Но я - это я, если ты - это ты. Запутался в нас, так, что нет жития.
Хотана краса! Выхожу из себя, подскажи мне:
Вдруг я - это ты. Значит, ты - это я? Так в чем она, самость твоя и моя!
(Перевод мой).
…Итак, я вернулся домой, вернулся в скучную действительность. Пора облачаться в рабочий халат. Начинаю отбирать фотографии, систематизировать записи и монтировать видеофильм о своем паломничестве.