Воспоминания в огороде
Утро было пасмурное и тихое. Болото, как и положено, зелёное, сад - разноцветный, а огород не разноцветный, а разнозелёный: совсем разных зелёных цветов грядки моркови, кольраби, свёклы и фасоли. Повсюду в огороде яркие жёлтые пятна - цветут тыквы и кабачки, отцветают подсолнухи и пиратски проникшая календула.
Нет синего. Совсем нет. Синеватая кольраби, голубенькие запоздалые цветочки спаржевой фасоли, а ярко-синего нет. На край огорода пробралась космея. Я не буду её выпалывать, пусть накидает семян, где удастся, и будет у нас космический огород. Люблю космеи, это - тёплые воспоминания безмятежного детства.
«Синие цветы»… Была в 60-х такая инструментальная пьеса. Мне она очень нравилась, а теперь - забыл! Синий цвет любил мой отец, почему - не знаю, своих эстетических вкусов отец не обосновывал. Да какие там эстетические вкусы! Отец не имел высшего образования, но в 1930 и среднее специальное ценилось очень высоко. Когда после техникума он по распределению (тогда говорили «по направлению») попал на строительство домны на Магнитке, его сразу назначили мастером к землекопам. «Но я же механик дизельных установок!» - «Нет у нас дизельных установок. Будут - дадим, а пока руководи копкой котлована под фундамент». Слово начальство сдержало. Когда пришли на стройку экскаваторы (не помню, «Менк» или «Бьюсайрус» - отец рассказывал и про те, и про другие, хвалил немецкие «Менки» и ругал американские «Бьюсайрусы»), их сунули на участок к моему отцу. Причина была прозаическая: старые десятники и прорабы не имели опыта организации работ с экскаваторами, организовать работу сотен землекопов для них было проще. Поначалу не справился с работой и мой отец. На третий день экскаваторы самозакопались, и работа остановилась. Начальство не стало искать саботаж и валить вину на мастера, которому было 18 лет. Посмеялись, изругали на планёрке и оставили работать там же: «Учись!».
Потом отцу пришлось стать монтажником стальных конструкций. Специалистов не было, а тут под рукой молчел со средним специальным! В монтажниках отец застрял надолго, про дизельные установки совсем забыл, в автомобильном моторе не мог разобраться. А навыки монтажника остались: по деревьям он лихо лазал в 60 лет, несмотря на 109 кг веса. И держали его ветки! Подо мной обламывались, а его держали. После работал он директором завода, потом в Министерстве строительства, а в анкете продолжал писать: «Специальность - техник-механик».
В семье это у нас почти что типично. Только мой брат как кончил стройфак по специальности «Промышленное строительство», так и строил всю жизнь разные предприятия и диссертацию защищал по организации строительства. А вот младшая из моих сестёр тоже кончила стройфак, но переметнулась в физики и защищалась по сушке бетонных конструкций. Старшая сестра - ещё интереснее: заканчивала факультет журналистики, работала инженером-экономистом. Обычно наоборот: неудавшиеся инженеры идут в журналистику.
Я - ни туда, ни сюда, потому что когда я поступал на матфак, кибернетики официально не было, так что можно считать, что я сменил специальность, а можно считать, что нет.
--
Посидел в огороде, полюбовался, вспомнил родных. Это утром было. Сейчас полночь скоро. Вышел, полюбовался небом. Облака сплошные, но тонкие. Луна пробивается и светит вполне прилично, так, что болото видать и деревья на опушке пущи. Марс тоже пробивается. Тихо.
Вернулся в дом, раздвинул кошек, чтобы сесть. Пока я ходил, они моё место заняли. У меня четыре и у жены в комнате четыре, а Шуру-2 с котятами дочка позавчера увезла. Посмотрел сегодняшние фотографии. Кроме космей ничего интересного. Жёлтый георгин не получился, общий вид сада у меня уже был неоднократно. Разве что зреющую фасоль на загородке.
У нас увешана так вся западная граница огорода. Чёрные (фиолетовые) стручки - это спаржевая фасоль, названия сорта не знаю, но из спаржевых самая вкусная. Её у нас очень много, съесть вовремя не успели, теперь зреет на семена, будем есть как суповую. Тоже вкусная, только очень мелкая.
Об отце ещё подумал (мы его Батей звали, по-белорусски). В детстве я его мало видел, до Хрущёва начальники поздно с работы приходили. Видел его мало, разговаривали редко, но именно его заслуга в том, что я вырос именно таков, как есть. Массового дачного строительства до Хрущёва не было, но он как директор завода имел право построить дачу. И построил он её не в дачном посёлке, а в сосновом бору на берегу озера, уединённо и без транспорта. И дача наша была без электричества, с водой из крынички и с буржуйкой вместо печки. Более того, когда недалеко от нас возник дачный кооператив, отец отказался к нему присоединяться, отказался от земли под огород, а домик перенёс ещё глубже в лес, на берег реки Свислочь.
Лес, речка, болото… Людей - считанные единицы, и всех знаешь. Ягоды, грибы, ловля рыбы и раков, охота на бекасов «самотопом», то есть, без собаки. Любимые книги - Арсеньев, Бианки, Пришвин… И так далее. Бесследно такое не проходит. Речки мне сейчас не хватает.
Нет синего. Совсем нет. Синеватая кольраби, голубенькие запоздалые цветочки спаржевой фасоли, а ярко-синего нет. На край огорода пробралась космея. Я не буду её выпалывать, пусть накидает семян, где удастся, и будет у нас космический огород. Люблю космеи, это - тёплые воспоминания безмятежного детства.
«Синие цветы»… Была в 60-х такая инструментальная пьеса. Мне она очень нравилась, а теперь - забыл! Синий цвет любил мой отец, почему - не знаю, своих эстетических вкусов отец не обосновывал. Да какие там эстетические вкусы! Отец не имел высшего образования, но в 1930 и среднее специальное ценилось очень высоко. Когда после техникума он по распределению (тогда говорили «по направлению») попал на строительство домны на Магнитке, его сразу назначили мастером к землекопам. «Но я же механик дизельных установок!» - «Нет у нас дизельных установок. Будут - дадим, а пока руководи копкой котлована под фундамент». Слово начальство сдержало. Когда пришли на стройку экскаваторы (не помню, «Менк» или «Бьюсайрус» - отец рассказывал и про те, и про другие, хвалил немецкие «Менки» и ругал американские «Бьюсайрусы»), их сунули на участок к моему отцу. Причина была прозаическая: старые десятники и прорабы не имели опыта организации работ с экскаваторами, организовать работу сотен землекопов для них было проще. Поначалу не справился с работой и мой отец. На третий день экскаваторы самозакопались, и работа остановилась. Начальство не стало искать саботаж и валить вину на мастера, которому было 18 лет. Посмеялись, изругали на планёрке и оставили работать там же: «Учись!».
Потом отцу пришлось стать монтажником стальных конструкций. Специалистов не было, а тут под рукой молчел со средним специальным! В монтажниках отец застрял надолго, про дизельные установки совсем забыл, в автомобильном моторе не мог разобраться. А навыки монтажника остались: по деревьям он лихо лазал в 60 лет, несмотря на 109 кг веса. И держали его ветки! Подо мной обламывались, а его держали. После работал он директором завода, потом в Министерстве строительства, а в анкете продолжал писать: «Специальность - техник-механик».
В семье это у нас почти что типично. Только мой брат как кончил стройфак по специальности «Промышленное строительство», так и строил всю жизнь разные предприятия и диссертацию защищал по организации строительства. А вот младшая из моих сестёр тоже кончила стройфак, но переметнулась в физики и защищалась по сушке бетонных конструкций. Старшая сестра - ещё интереснее: заканчивала факультет журналистики, работала инженером-экономистом. Обычно наоборот: неудавшиеся инженеры идут в журналистику.
Я - ни туда, ни сюда, потому что когда я поступал на матфак, кибернетики официально не было, так что можно считать, что я сменил специальность, а можно считать, что нет.
--
Посидел в огороде, полюбовался, вспомнил родных. Это утром было. Сейчас полночь скоро. Вышел, полюбовался небом. Облака сплошные, но тонкие. Луна пробивается и светит вполне прилично, так, что болото видать и деревья на опушке пущи. Марс тоже пробивается. Тихо.
Вернулся в дом, раздвинул кошек, чтобы сесть. Пока я ходил, они моё место заняли. У меня четыре и у жены в комнате четыре, а Шуру-2 с котятами дочка позавчера увезла. Посмотрел сегодняшние фотографии. Кроме космей ничего интересного. Жёлтый георгин не получился, общий вид сада у меня уже был неоднократно. Разве что зреющую фасоль на загородке.
У нас увешана так вся западная граница огорода. Чёрные (фиолетовые) стручки - это спаржевая фасоль, названия сорта не знаю, но из спаржевых самая вкусная. Её у нас очень много, съесть вовремя не успели, теперь зреет на семена, будем есть как суповую. Тоже вкусная, только очень мелкая.
Об отце ещё подумал (мы его Батей звали, по-белорусски). В детстве я его мало видел, до Хрущёва начальники поздно с работы приходили. Видел его мало, разговаривали редко, но именно его заслуга в том, что я вырос именно таков, как есть. Массового дачного строительства до Хрущёва не было, но он как директор завода имел право построить дачу. И построил он её не в дачном посёлке, а в сосновом бору на берегу озера, уединённо и без транспорта. И дача наша была без электричества, с водой из крынички и с буржуйкой вместо печки. Более того, когда недалеко от нас возник дачный кооператив, отец отказался к нему присоединяться, отказался от земли под огород, а домик перенёс ещё глубже в лес, на берег реки Свислочь.
Лес, речка, болото… Людей - считанные единицы, и всех знаешь. Ягоды, грибы, ловля рыбы и раков, охота на бекасов «самотопом», то есть, без собаки. Любимые книги - Арсеньев, Бианки, Пришвин… И так далее. Бесследно такое не проходит. Речки мне сейчас не хватает.