«Два в одном»-2
Добротный, но не более документальный рассказ об интересном художнике - «Красота - это немного стыдно». Мужик работал на американском шоу Пи-Ви, а потом стал рисовать на чужих купленных в комиссионке картинах разные смешные (как ему кажется) фразы большими буквами - и это сочли таким острым современным искусством. Я, честно говоря, надеялся, что будут там в его судьбе какие-то пересечения с Бертоном - ибо тот, как вы помните, про Пи-Ви снял свой первый большой метр, но нет, в фильм, получается, позвали не всех создателей телешоу. Сама лента в некоторых местах весьма подробная, в некоторых - напротив, что-то умалчивает (показательна случайность: когда дело дошло до судьбоносной оплошности самого Пи-Ви, отключились субтитры), но в целом довольно утомительная, можно было бы и в половину короче.
В перерывах между фильмами заглянул на проект «История кино. Одиссея». Конечно, такие фильмы лучше смотреть дома - там удобнее стенографировать. Хотя дома могут и руки до такого не дойти, если честно. Судя по тому, что я увидел - рассказ и правда обстоятельный, но все же дерганный - весьма условные переходы с одного на другое, не всегда оправданные цитаты и пр. Впрочем, достоинств, конечно, в разы больше (живой Стэнли Донен, например, совершенно не выглядит на свои 88 лет - интересно, когда снимали?), а недостатки легко найти, когда сам ничего такого в жизни не сделал. Из характерных особенностей удивило то, что автор не использует для картинки 100% уже имеющийся визуальный ряд, а едва ли не на половину своего текста ставит маловпечатляющие видеозарисовки из городов, про кинематографию которых рассказывает. Причем когда дело касается Москвы, его легко уличить во вранье и подтасовке фактов: он снимает монорельс в районе Тимирязевской, а машинист якобы объявляет, что следующая остановка - улица Сергея Эйзенштейна. Смысл подтасовки очевиден: очернить современную Москву, т.к. неприглядный вид грязных гаражей куда «кинематографичнее» нежели вид на ВДНХ и Рабочего с Колхозницей, как было бы на самом деле. Маленькая ложь - и уже начинаешь не доверять автору в целом.
«А в это время» Хэла Хартли - «Жил певчий дрозд» на американский лад с совпадениями вплоть до финала; интересно, выкуплены ли у Иоселиани права (правда, тут «независимый» режиссер все-таки сделал «голливудский» хэппи-энд).
Леос Каракс, который приезжает в Москву уже далеко не впервые, вновь показал себя неинтересным собеседником, к тому же говорил очень тихо, так что сказать о нем вроде бы нечего. Хочется промолчать и про фильм «Музейные часы» - тем более что я заснул после третьего же кадра, а когда через час проснулся, всё было приблизительно так же: будни музейного смотрителя в Вене, на стенах - Брейгель, в больничной палате кто-то там умирает.
Руминова я пересматривать не стал, и так уже всю рубашку в Выборге исплакал, но вообще его включение в этот конкурс - жест довольно-таки смелый. Однако еще более «зрительской» оказалась американская картина - «Эксперимент «Повиновение»: круть. Суть в том, что в фаст-фуд-ресторанчик звонят из полиции и говорят менеджеру, что кассирша - вор, ее надо запереть, обыскать, раздеть, а потом, ближе к финалу, еще и отшлепать. При этом скоро становится очевидно, что звонят совсем не из полиции. То есть такой ужасающий психологический эксперимент - на что готов пойти человек, услышав всего лишь властный голос. Готов, оказывается, на многое - хоть диссертацию начинай писать. Основано на реальных событиях: в 30 штатах было зафиксировано 70 подобных случаев, причем показанный - еще и не самый возмутительный. Притом, что по сути это такая разговорная пьеса, хоть в театре ставь, если найдешь смелую голую актрису, но решено очень мощно, прям до дрожи. Я редко остаюсь на всякие послепоказовские дискуссии, но тут не мог не пойти: очевидно, что за режиссером - его зовут Крейг Зобел, запишите, - скоро придут из большого Голливуда и дадут ему в руки почитать какой-нибудь комикс; мы за последние годы знаем много примеров, когда так и было. Впрочем, за ним уже пришли - он уже что-то делает для подразделения «Юниверсал». Этот же его фильм должен выйти в России в декабре, выпускает «Другое кино», спасибо им большое за это.
В связи с Руминовым и Зобелом, кстати, имеется большой вопрос к программному директору: как вообще можно сталкивать в конкурсе столь сильные жанровые вещи с тем прочим медитативным кино, что мы имеем на остальных сеансах? Разве это честно? Разве это не ставит жюри в заведомо ложное положение, когда оно вынуждено оценивать настолько диаметрально противоположные по посланию картины?.. Вопрос, как говорится, широкий.
В перерывах между фильмами заглянул на проект «История кино. Одиссея». Конечно, такие фильмы лучше смотреть дома - там удобнее стенографировать. Хотя дома могут и руки до такого не дойти, если честно. Судя по тому, что я увидел - рассказ и правда обстоятельный, но все же дерганный - весьма условные переходы с одного на другое, не всегда оправданные цитаты и пр. Впрочем, достоинств, конечно, в разы больше (живой Стэнли Донен, например, совершенно не выглядит на свои 88 лет - интересно, когда снимали?), а недостатки легко найти, когда сам ничего такого в жизни не сделал. Из характерных особенностей удивило то, что автор не использует для картинки 100% уже имеющийся визуальный ряд, а едва ли не на половину своего текста ставит маловпечатляющие видеозарисовки из городов, про кинематографию которых рассказывает. Причем когда дело касается Москвы, его легко уличить во вранье и подтасовке фактов: он снимает монорельс в районе Тимирязевской, а машинист якобы объявляет, что следующая остановка - улица Сергея Эйзенштейна. Смысл подтасовки очевиден: очернить современную Москву, т.к. неприглядный вид грязных гаражей куда «кинематографичнее» нежели вид на ВДНХ и Рабочего с Колхозницей, как было бы на самом деле. Маленькая ложь - и уже начинаешь не доверять автору в целом.
«А в это время» Хэла Хартли - «Жил певчий дрозд» на американский лад с совпадениями вплоть до финала; интересно, выкуплены ли у Иоселиани права (правда, тут «независимый» режиссер все-таки сделал «голливудский» хэппи-энд).
Леос Каракс, который приезжает в Москву уже далеко не впервые, вновь показал себя неинтересным собеседником, к тому же говорил очень тихо, так что сказать о нем вроде бы нечего. Хочется промолчать и про фильм «Музейные часы» - тем более что я заснул после третьего же кадра, а когда через час проснулся, всё было приблизительно так же: будни музейного смотрителя в Вене, на стенах - Брейгель, в больничной палате кто-то там умирает.
Руминова я пересматривать не стал, и так уже всю рубашку в Выборге исплакал, но вообще его включение в этот конкурс - жест довольно-таки смелый. Однако еще более «зрительской» оказалась американская картина - «Эксперимент «Повиновение»: круть. Суть в том, что в фаст-фуд-ресторанчик звонят из полиции и говорят менеджеру, что кассирша - вор, ее надо запереть, обыскать, раздеть, а потом, ближе к финалу, еще и отшлепать. При этом скоро становится очевидно, что звонят совсем не из полиции. То есть такой ужасающий психологический эксперимент - на что готов пойти человек, услышав всего лишь властный голос. Готов, оказывается, на многое - хоть диссертацию начинай писать. Основано на реальных событиях: в 30 штатах было зафиксировано 70 подобных случаев, причем показанный - еще и не самый возмутительный. Притом, что по сути это такая разговорная пьеса, хоть в театре ставь, если найдешь смелую голую актрису, но решено очень мощно, прям до дрожи. Я редко остаюсь на всякие послепоказовские дискуссии, но тут не мог не пойти: очевидно, что за режиссером - его зовут Крейг Зобел, запишите, - скоро придут из большого Голливуда и дадут ему в руки почитать какой-нибудь комикс; мы за последние годы знаем много примеров, когда так и было. Впрочем, за ним уже пришли - он уже что-то делает для подразделения «Юниверсал». Этот же его фильм должен выйти в России в декабре, выпускает «Другое кино», спасибо им большое за это.
В связи с Руминовым и Зобелом, кстати, имеется большой вопрос к программному директору: как вообще можно сталкивать в конкурсе столь сильные жанровые вещи с тем прочим медитативным кино, что мы имеем на остальных сеансах? Разве это честно? Разве это не ставит жюри в заведомо ложное положение, когда оно вынуждено оценивать настолько диаметрально противоположные по посланию картины?.. Вопрос, как говорится, широкий.