Главное событие в жизни.
Теперь у меня такое есть. До этого было только первое событие в жизни - собственное рождение. Но оттуда я ничего не помню, а вот ГЛАВНОЕ попытаюсь немного описать.
Сразу расставим точки над i. Я пишу это в знак безмерного уважения и любви к моей Саше, во имя глубокого личного уважения к ее реальным поступкам. Последнее словосочетание я недавно прочитал в Facebook в совершенно неуместном контексте, и мне сразу, во что бы то ни стало, захотелось применить его по назначению.
Эмоции от появления на свет маленькой Новой Жизни вряд ли выйдет точно описать словами. Самое близкое из того, что мне удалось, - это что Вселенная как будто сжимается до размеров той комнаты в роддоме, и вы, уже втроем, теперь занимаете ее всю. Сложно отойти от этого чувства. Пожалуй, даже невозможно. Но это хорошо.
Конечно, мы планировали, что я буду там. Планировали с тех пор, как впервые познакомились с программой «Роды без Страха». Это не реклама, но уверенная рекомендация тем, кто хочет знать «до», а не столкнуться «во время». Наша будущая акушерка Наталья просто не оставила аудитории выбора: «Папы, вы должны быть там, вы там нужны». Пожалуй, в ней я увидел мудрую и уверенную женщину, человека, который полностью подходит к своей роли «встречающего Новую Жизнь». Но в наших планах процесс выглядел все же немного иначе, чем вышло на самом деле. Мы думали, что будем переживать схватки в кофейне, улыбаясь очередному знаку скорого чуда, а потом гулять по Невскому в ожидании уже более уверенных сигналов. Наверное, у кого-то было и будет так. Хоть Наталья и говорила добрую сотню раз, что впереди сложнейшая работа, мы реально не представляли, как это будет тяжело на самом деле.
В роддоме мы оказались днем в пятницу, 17 августа, потому что было уже строго пора. Сигналы были, но как оказалось, достаточно далекие. Сашу сразу положили в положенный индивидуальной родзал, а через пару часов я уже смог прорваться к ней. Это было достаточно унылое место, хоть мы и постарались сделать его чуть более похожим на дом. Боль усиливалась, но дежурный врач продолжал повторять «Это еще не схватки». Ситуация не изменилась до вечера и уже в ночи мне было велено ехать домой, поспать сколько выйдет и приезжать утром, либо по требованию. Ложился я с мыслью, что через час-два нужно вставать и ехать, потому что будет уже пора.
Утро не принесло новостей. Поспать Саше почти не удалось, все больнее чувствовались «пока еще не схватки». Я выпил кофе и поехал в роддом, отринув мысли вроде «сбегать на тренировку». Благо, ума хватило.
И в роддоме начался такой долгий день, который закончился тем самым сжатием Вселенной. Было много всего. У нас даже есть дневник событий, хоть и не всех-всех, но я старался. Весь день у меня нарастало чувство, что это все лежит невероятно далеко за гранью человеческих возможностей и никак не укладывается в рамки сознания. Я следил и разбирался с показателями приборов, которые регистрировали пульс уже почти готового к выходу на свет человека и Сашины схватки. Это то, на что можно было отвлечься от нереальности происходящего, ведь цифры реальны. А вот остальное... Благо, помимо этого, у меня было много дел, которые, как я надеялся, помогали Саше хоть немного.
Волновались все, я не представляю даже как. Наши родители, бабушки, дедушки, и те немногочисленные посвященные в то, что Саша уже в роддоме. В этом смысле им было, конечно, сложнее, чем мне.
Еще днем приехала Наташа и с тех пор старалась быть с нами, когда это было нужно. В какой-то момент мы втроем сидели (Саша, точнее, лежала) и говорили о жизни, о важном и сложном. Тогда я еще раз понял, что доверяю ей. Для меня, как странно это ни звучит, это тоже было крайне важно. А еще важнее, что Саша доверяет. А все это вместе доказывало, что мы доверяем друг другу и все не зря.
Около девяти часов вечера пошло активное движение. «Начинаем готовиться»,- сказала Наташа. Дальше время резко поменяло скорость своего течения - скорость эта стала в моем сознании неравномерной. То, что происходило вокруг, даже описывать бессмысленно. Моментами казалось, что у Саши уже совсем нет сил. Она так и говорила: «Я больше не могу». И каждый раз силы находились для того, чтобы в очередной раз выжать из себя 110%. Главное мое желание - понять, чем ты можешь быть полезен, и скорее осуществить необходимые для своей «полезности» действия. Но параллельно меня постоянно преследовало чувство, что что бы ты не делал в жизни, ты не сможешь сделать что-то настолько сложное и важное, как делает сейчас она.
Дальше был стресс. Нас немного напугали, сказав, что малыш начинает уставать. Правда, потом, немного понаблюдав за показателями пульса, решили, что «девочки крепкие». Не буду вдаваться в подробности, но после этого Наташа предприняла некоторые настолько профессиональные действия, что они удивили даже врачей. И неожиданно в ее руках оказался этот сконцентрированный и совершенно невообразимый по виду новый кусочек большой жизни. То, что я увидел, не напугало, мы лишь по очереди стали просить нашу маленькую дочку закричать. Это первое дело, которого ждут все вокруг. И, через несколько секунд, без особых колебаний, человек сначала неуверенно, как будто немного робко, закричал. А мы, выдохнув, сказали, «Привет!».
Да, я снял видео, как это все произошло. Действительно дрожащей рукой.
В тот момент, когда для маленькой Михаль мир буквально вывернулся наизнанку, перевернулся и наш мир. Моя Саша лежала на больничной койке совершенно обессилевшая, но не выпускавшая из виду нас с дочкой и доктора, который должен проверить, что все в порядке. Потом меня попросили подождать в коридоре и я, как в тумане, выплыл из этой комнаты, неожиданно обнаружив, что все же в ней не весь мир. Потом я сидел в темноте и переживал за моих Сашу и Михаль, параллельно соотнося факты и приходя в себя. Сообщил новости нашим родителям. А потом мне вынесли уже совершенно другого человека, не такого, как я видел в первые 10 минут после рождения. Укутанный в самый крутой в мире шерстяной пледик этот маленький человек уже вовсю смотрел на мир вокруг. Правда, говорят, что четкого зрения у новорожденных нет, но тогда казалось, что дочка рассматривает меня в темноте, слушая мой рассказ о том, как мы ждали ее, о том, что было и что будет, о самой невообразимой ерунде. Так мы проболтали минут 15, пока меня не позвали вернуться в палату, где моя Саша уже постепенно приходила в себя. Боль была для нее практически в прошлом и лицо просто отражало внутреннее спокойствие.
Сегодня Михаль уже месяц, но я прекрасно помню каждую минуту в родзале, помню все переживания и ощущения, особый больничный запах, постоянно пищащие медицинские аппараты. И этот текст поможет мне не забыть тот день, когда наш мир перевернулся.
