(no subject)
Иногда у меня возникает совершенно определенное и стойкое ощущение, что я в сказку попала. И все эти люди вокруг они какие-то засланные казачки и меня проверяют на какой-то предмет. Ну потому что некоторые бабушки-соседки просто откровенные тролли. Не может быть, чтоб они реально были такие. Так не бывает.
Сегодня одна соседка-подружка глумилась над другой соседкой-подружкой:
"Что?! Ты у нее клубнику взяла? Зачем она тебе? Ты что не можешь нормальной клубники на базаре купить? Да чтоб не такая мелкая, да чтоб не такая кислая!"
У меня сразу мысль закралась, что она сейчас послушает что я отвечу, а потом побежит подружке расскажет как я сама ту клубнику кислой и мелкой называла (на самом деле клубника хорошая, отличная просто).
Ну а смысл им всем друг друга передо мной порочить? Я не вижу смысла. Просто тролли.
Бедняга мой друг-капитан-фотограф все-таки надорвался.
-- Ты что говоришь, дед? -- сказал капитан, обиженно протирая
глаза.-- Как так -- летает?
-- По воздуху, парень,-- пояснил дед.-- Но не больно высоко,
сила земного притяжения мешает. А вдаль, пожалуйста, но тоже
недалеко, тело назад тянет.
-- Эх, дед-дед,-- сказал укоризненно капитан,-- старый
человек, а чего мелешь?
-- Чего мне зря молоть? -- усмехнулся дед.-- Вот и друг твой
видал.
Капитан усмехнулся в ответ.
-- Если не врешь,-- сказал он,-- тогда покажи.
-- Чего? -- не понял дед.
-- Покажи, как она летает.
-- Пожалуйста,-- ответил дед,-- хорошим людям могу и
показать.
Дед поднял с земли валенки, которые скинул прежде, сунул в
них ноги.
-- А то без головы замерзнуть могут,-- сказал он,-- когда она
улетит. Ну теперь, ребята, держись! Сейчас пойдем на взлет.
Он вдруг раскинул, как птица, руки, прищурил глазки, а потом
вытаращил их и зарычал как самолет: дррррррррр... Головою же он
завихлял из стороны в сторону, зверски поглядывая то на меня,
то на капитана.
Мы невольно отодвинулись от деда, не зная, чего можно
ожидать при взлете человеческой головы. Голова, впрочем, пока
не взлетела, а только лишь рычала, вертясь.
-- Дррррр... стоп,-- сказал дед и опустил руки,-- чего-то не
летит, застряла.
Тут он вдруг хлопнул себя по затылку и закричал, как на
лошадь:
-- Но-о-о-о... давай-давай! Трогай потихоньку, матушка!
Голова никак не реагировала и крепко сидела на плечах.
Стараясь расшевелить свою голову, дед подтягивал ее за уши
кверху и даже, схватившись одной рукою за нос, другой пинал
себя в затылок, чтоб оторвать голову от тела. Голова упиралась.
-- Вот старый пень! -- хлопнул вдруг дед себя по лбу.-- Да я
же с тормоза не снял!
Он торопливо расстегнул рубашку, выкатил голый живот и,
надавивши себя в пупок, сказал: -- Чик! Чик!
-- Дррррр...-- зарычал он снова и рычал так мощно, что на лбу
его выступил пот.
-- Вот так всегда с нею мучаюсь,-- сказал он наконец.-- Стоит
как вкопанная. Сейчас сделаем так: я буду мотором работать, а
вы кричите: давай-давай! Все вместе-то небось стронем.
И дед зарокотал, раскинув руки, а мы с капитаном -- два
балбеса под сосной -- дружно гаркнули:
-- Давай-давай, матушка!
Но голова сидела на месте. Дед уж рычал так и сяк, то и дело
чикал себя в пупок, но взлета добиться не удавалось.
-- Тьфу! -- плюнул капитан.-- Так и знал, что все это вранье.
-- Напрасно так говоришь, парень,-- сказал дед,-- обижаешь.
Голова старая, поношенная, сразу с места ее не сдвинешь,
приходится попотеть.
-- Да ты дай ей передохнуть,-- сказал я.
-- И то верно,-- согласился дед, вытирая пот со лба,-- пусть
передохнет, а то прямо закружилась.
-- Вранье,-- махнул рукой капитан,-- смесь самолета с
трактором.
-- Ты что ж, не веришь, что ли? -- спросил дед.
-- Конечно, не верю.
-- Мне, Аверьяну? -- и дед ударил кулаком себя в грудь.-- Мне
не веришь? А если взлетит, сапоги даешь?
-- Ну уж нет,-- неожиданно пожадничал капитан.-- Сапоги мне
самому нужны.
-- А лука даешь три головки?
-- Даю.
-- Ну смотри, парень,-- угрожающе сказал дед и так яростно
затряс головой, что она и вправду могла каждую секунду
оторваться.
Бешеными порывами, грубо, как мотоцикл, тряслась голова и
вдруг обернулась носом в сторону спины. Дед еще принажал рычать
-- и медленно закружилась на месте голова. Она вертелась
быстрее, быстрее, мелькал только нос и слышался голос:
-- Давай-давай, матушка!
И, разинувши рты, мы увидели, как Аверьянова голова
отделилась от пиджака и поднялась в воздух над нами.
Приподнявшись метра на два, она перестала кружиться и сказала
сверху капитану:
-- Гони, парень, луку три головки.
(С) Юрий Коваль. Самая легкая лодка в мире
Сегодня одна соседка-подружка глумилась над другой соседкой-подружкой:
"Что?! Ты у нее клубнику взяла? Зачем она тебе? Ты что не можешь нормальной клубники на базаре купить? Да чтоб не такая мелкая, да чтоб не такая кислая!"
У меня сразу мысль закралась, что она сейчас послушает что я отвечу, а потом побежит подружке расскажет как я сама ту клубнику кислой и мелкой называла (на самом деле клубника хорошая, отличная просто).
Ну а смысл им всем друг друга передо мной порочить? Я не вижу смысла. Просто тролли.
Бедняга мой друг-капитан-фотограф все-таки надорвался.
-- Ты что говоришь, дед? -- сказал капитан, обиженно протирая
глаза.-- Как так -- летает?
-- По воздуху, парень,-- пояснил дед.-- Но не больно высоко,
сила земного притяжения мешает. А вдаль, пожалуйста, но тоже
недалеко, тело назад тянет.
-- Эх, дед-дед,-- сказал укоризненно капитан,-- старый
человек, а чего мелешь?
-- Чего мне зря молоть? -- усмехнулся дед.-- Вот и друг твой
видал.
Капитан усмехнулся в ответ.
-- Если не врешь,-- сказал он,-- тогда покажи.
-- Чего? -- не понял дед.
-- Покажи, как она летает.
-- Пожалуйста,-- ответил дед,-- хорошим людям могу и
показать.
Дед поднял с земли валенки, которые скинул прежде, сунул в
них ноги.
-- А то без головы замерзнуть могут,-- сказал он,-- когда она
улетит. Ну теперь, ребята, держись! Сейчас пойдем на взлет.
Он вдруг раскинул, как птица, руки, прищурил глазки, а потом
вытаращил их и зарычал как самолет: дррррррррр... Головою же он
завихлял из стороны в сторону, зверски поглядывая то на меня,
то на капитана.
Мы невольно отодвинулись от деда, не зная, чего можно
ожидать при взлете человеческой головы. Голова, впрочем, пока
не взлетела, а только лишь рычала, вертясь.
-- Дррррр... стоп,-- сказал дед и опустил руки,-- чего-то не
летит, застряла.
Тут он вдруг хлопнул себя по затылку и закричал, как на
лошадь:
-- Но-о-о-о... давай-давай! Трогай потихоньку, матушка!
Голова никак не реагировала и крепко сидела на плечах.
Стараясь расшевелить свою голову, дед подтягивал ее за уши
кверху и даже, схватившись одной рукою за нос, другой пинал
себя в затылок, чтоб оторвать голову от тела. Голова упиралась.
-- Вот старый пень! -- хлопнул вдруг дед себя по лбу.-- Да я
же с тормоза не снял!
Он торопливо расстегнул рубашку, выкатил голый живот и,
надавивши себя в пупок, сказал: -- Чик! Чик!
-- Дррррр...-- зарычал он снова и рычал так мощно, что на лбу
его выступил пот.
-- Вот так всегда с нею мучаюсь,-- сказал он наконец.-- Стоит
как вкопанная. Сейчас сделаем так: я буду мотором работать, а
вы кричите: давай-давай! Все вместе-то небось стронем.
И дед зарокотал, раскинув руки, а мы с капитаном -- два
балбеса под сосной -- дружно гаркнули:
-- Давай-давай, матушка!
Но голова сидела на месте. Дед уж рычал так и сяк, то и дело
чикал себя в пупок, но взлета добиться не удавалось.
-- Тьфу! -- плюнул капитан.-- Так и знал, что все это вранье.
-- Напрасно так говоришь, парень,-- сказал дед,-- обижаешь.
Голова старая, поношенная, сразу с места ее не сдвинешь,
приходится попотеть.
-- Да ты дай ей передохнуть,-- сказал я.
-- И то верно,-- согласился дед, вытирая пот со лба,-- пусть
передохнет, а то прямо закружилась.
-- Вранье,-- махнул рукой капитан,-- смесь самолета с
трактором.
-- Ты что ж, не веришь, что ли? -- спросил дед.
-- Конечно, не верю.
-- Мне, Аверьяну? -- и дед ударил кулаком себя в грудь.-- Мне
не веришь? А если взлетит, сапоги даешь?
-- Ну уж нет,-- неожиданно пожадничал капитан.-- Сапоги мне
самому нужны.
-- А лука даешь три головки?
-- Даю.
-- Ну смотри, парень,-- угрожающе сказал дед и так яростно
затряс головой, что она и вправду могла каждую секунду
оторваться.
Бешеными порывами, грубо, как мотоцикл, тряслась голова и
вдруг обернулась носом в сторону спины. Дед еще принажал рычать
-- и медленно закружилась на месте голова. Она вертелась
быстрее, быстрее, мелькал только нос и слышался голос:
-- Давай-давай, матушка!
И, разинувши рты, мы увидели, как Аверьянова голова
отделилась от пиджака и поднялась в воздух над нами.
Приподнявшись метра на два, она перестала кружиться и сказала
сверху капитану:
-- Гони, парень, луку три головки.
(С) Юрий Коваль. Самая легкая лодка в мире