(Весьма интересно! Пост из двух частей, продолжение см. в следующем. Кратко: проф. Водолазов - "В 1969 г. выпустил книгу «От Чернышевского к Плеханову (об особенностях развития социалистической мысли в России)», её центральная идея: различение двух типов социализма, казарменного (от Нечаева до Сталина) - и демократического (от Чернышевского, Герцена, Плеханова до Ленина и Грамши)"; #Кагарлицкий упоминал, что эта книга еще тогда оказала на него большое влияние.)
Далее цитируется выступление Г.Г.Водолазова "Ильенков как проблема".
...А вообще новая парадигма возникает в каких ситуациях? - Когда идеалы, обрисованные в идейно-теоретических учениях и концепциях, вдруг не совпадают с предсказанными и ожидавшимися результатами исторического действия людей. Так было в буржуазных революциях; просвещенческие идеалы оказались нереализованными вовсе или реализованными в очень деформированном виде. Сходная судьба выпала на долю и марксистской парадигме. Получилось так: марксизм, говоривший об обществе равенства, обществе демократии, доводимой до конца (установление вместо формальной демократии - реальной), был положен в основу построения общества в нашей стране. В итоге же сложился
тоталитарный, полицейский, сталинистско-брежневский режим, не имевший ничего общего с обрисованными марксизмом идеалами. И вот это противоречие результата и идеала - проявилось явно зримо. И его надо разрешить - и в теории, и на практике. Отметим, что противоречие это возникло не в 1985-м году. Оно возникло значительно раньше. И Эвальд Васильевич был именно тем человеком, который определил эту линию раскола - где возникло это противоречие, требующее решения.
Прежде всего, - считает Водолазов, - Ильенков в наибольшей степени отразил эту ситуацию и внес (вместе с Лифшицем, я думаю) наибольший вклад в достраивание прежней парадигмы и открытие дверей в новую мыслительную парадигму.
Вначале о достраивании прежней парадигмы. Три момента. Прежняя парадигма - это не просто марксистская парадигма. Для Ильенкова (Валентин Иванович [Толстых] отметил: смотрите, с какой симпатией он относился к идеалистам - к Гегелю, к Фихте и т. д.) идеалисты - очень родственные души.
* Cогласно Гегелю и Марксу, оказалось, что «мыслящее тело» - это не просто индивид, это не просто человек. Это - общество, это - социум.
* Второй момент. Вот здесь говорили - о сближении Ильенковым Гегеля и Маркса (по поводу чего как раз и негодовали многие руководящие «официальные» марксисты того времени). И на самом деле, парадигма Ильенкова - это была не чисто марксовская парадигма, а парадигма «Гегеля - Маркса». А если быть еще точнее - это парадигма Гегеля - Маркса - Ильенкова. В этой парадигме Ильенков прописал одну очень важную вещь, которая является истоком и как бы входом в новую парадигму - парадигму нашего времени. Он отметил, что то, что произошло в России после 1917-го года (отметил, в отличие от многих), - это лишь формально - правовое обобществление собственности. Ильенков заметил, что Марксом предусматривался этот первый шажок обобществления, и вместе с тем, как тонко отмечал Эвальд Васильевич, это формально-правовое обобществление, согласно Марксу, есть доведение до конца идеи частной собственности. Это - всеобщая частная собственность, это завершение идеи частной собственности.
И далее, согласно точному и тонкому (ильенковскому!) пониманию Маркса должно осуществляться движение к реальному обобществлению, переход от формальной общественной собственности к личной собственности. Правда, если для Маркса такое формальное обобществление (и возникновение на его основе грубого, казарменного коммунизма) было одной (и не основной!) из возможностей исторического развития, то для Ильенкова казарменный (сталинистский) коммунизм стал тем феноменом, который реализовался и оттеснил в данный период все другие возможности («демократический социализм», например). И Ильенков основательно описал сущность этого социалистического строя, представлявшего собой диктатуру бюрократии, номенклатуру и отчуждение от собственности и власти основной массы граждан страны. Это было как бы конкретизацией дозавершения концепции «казарменного коммунизма», лишь в общих чертах намеченной Марксом.
А вот дальше выяснилось, что этот строй формального обобществления, «казарменный коммунизм», не «спешит» трансформироваться в строй реального обобществления, в политический режим более полной, последовательной, реальной демократии.
Он оказался не временным, «переходным» этапом, а довольно устойчивой формацией. Он сложился, оформился и закостенел. И тогда перед мыслью гуманистических и демократически ориентированных социологов, этих учеников Маркса, встала принципиально новая проблема: определить экономическое и классово-противоречивое содержание этого строя и указать способы его преобразования. Это была уже не марксовская историческая ситуация. Маркс решал проблему преодоления буржуазно-капиталистического строя, теперь надо было решать проблему преодоления принципиально нового (но тоже недемократического и тоже эксплуататорского, и тоже классово-антагонистического) строя.
Эта задача была Ильенковым осознана, и им было сделано немало шагов по пути ее решения. Будем только иметь в виду, что возможности прямого и открытого описания сути этого нового строя были исключены, приходилось писать намеками, эзоповым языком. Этому языку обучились писатели, его хорошо понимали и читатели. И все же «эзопов язык» серьезно ограничивал возможности развернутого, ясного и недвусмысленного анализа. В этом, конечно, была трагедия таких людей, как Ильенков. И все-таки им удалось сказать главное. В полемике с Адамом Шаффом Ильенков резко выступил против надежд на «элиту», «номенклатуру» в качестве главной социальной силы преобразования казарменного коммунизма (или, как бы мы сегодня сказали, «номенклатурного социализма») в демократическое общество.
* Шафф понимал «демократию» как правление элитарного меньшинства, лишь выбранного большинством, как правление меньшинства от имени и «по поручению» большинства.
Ильенков был первым, кто, в полемике с Шаффом, дал развернутую и сокрушительную критику этой теории «элитарной» демократии, проявляющей социальное и политическое рабство. Он объяснял, что действительная демократия - есть самостоятельность народных масс, есть реальное участие всех граждан в управлении общественными процессами, в контроле за ними.
* По мнению Водолазова, Ильнков сегодня - "он был бы вместе с теми силами, которые выступают за действительную демократию, он был бы с тем постепенно складывающимся массовым, гражданским движением, которое именует себя «демократической оппозицией»".
Источник:
https://fil.wikireading.ru/8107 Мой комм.: что я хотел еще от себя добавить. Что ныне, "эзоповским языком" отстаивать придется уже тоталитарный коммунизм - тем, кто осознал, что никаким иным он быть и не сможет. P. S. Если верить Водолазову ("для Ильенкова казарменный (сталинистский) коммунизм стал тем феноменом, который реализовался"), то тогда Ильенков не смог понять того же, что и И.А.Ефремов (смотрите у меня о том по тегу соответствующему). Мне кажется, что трагедия здесь в том - я не отрицаю того, что и Элиабель под одним из постов заметила: что послесталинская комэлита и в самом деле оказалась не на высоте полученного в наследство от Сталина социализма, - да, им надо было осуществлять "коммунистическое действие" дальше (Маркс, кстати: "для уничтожения же частной собственности в реальной действительности требуется действительное коммунистическое действие"), коммунизм должен был развиваться (ибо он и являет собою олицетворение развития), а не стагнировать! Стагнация, прежде всего ведь и экономическая (хотя тут нельзя поспорить с тем, что мысль и базис становятся в бесклассовом обществе взаимоопределяющими; что тот же Косолапов отмечал), предопределила крах... Я даже в одном из своих текстов предложил разделять социализм развивающийся и стагнирующий, стагнация - предвестник краха, требует своевременного бдительного выявления и ликвидации; не это ли - область применения марксизма и в будущем, при коммунизме? Для предотвращения завсегда скатывания вновь в классовое общество!