Тареева. Из крайнего поста

[mskolov]

12-часового рабочего дня в Советском Союзе не было. Рабочий день был 8 часов. Поначалу была рабочая пятидневка, четыре дня работали, пятый день отдыхали. Потом ввели шестидневку, пять дней работали, шестой день отдыхали. Долго не хотели, чтобы выходным днём было воскресенье, в этом видели что-то религиозное. И насчёт того, что воевать не хотели. Как только народу сообщили, что началась война и что Германия напала на Советский Союз, в военкоматы выстроились огромные очереди добровольцев. В этих очередях стояли и мужчины, и женщины. Моя подруга Нора Футорян тогда училась в ИФЛИ (я с ней подружилась уже после войны, работая в армейской газете). Все ИФЛИйцы пошли добровольцами в армию. Нора была пулемётчицей, таскала на руках тяжеленный ручной пулемёт Дегтярёва, провоевала всю войну. Все, кто не проходил по здоровью, ухитрялись скрыть свои болезни. Один из ИФЛИйцев, Таунлей (между прочим, урождённый лорд Таунлей, не помню, как он попал в нашу страну), так вот, у лорда Таунлея левый глаз совсем не видел. Когда проверяли зрение, он левой рукой закрыл левый глаз, а правым он хорошо видел. А потом он правой рукой закрыл тот же левый глаз, сменил руку и, таким образом, обманул комиссию и попал на фронт. Моя мама была военнообязанная. Она окончила военную химическую академию в Москве. Она пошла в военкомат, но ей сказали, что женщин пока не призывают, и посоветовали ей уехать в эвакуацию (мы тогда жили в Киеве). Сказали: «Когда будем призывать женщин, мы вас и в эвакуации найдём». Все ждали, что будет химическая война, но этого не случилось. Советские люди были большими патриотами своей страны, страны рабочих и крестьян. Вспомните советские песни. Песни были прекрасные. Когда я впервые встретилась с иностранцами, они восхищались советскими песнями. Помните «Одинокую гармонь», «Севастопольский вальс», а про «Подмосковные вечера» я уж не говорю. Советские композиторы были большие мелодисты, и мы с воодушевлением и совершенно искренне пели «Широка страна моя родная, много в ней лесов, полей и рек, я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит человек». И мы верили, что всё это чистая правда. Сравнивать-то было не с чем. Наша страна была отделена от всего остального мира железным занавесом, и как жили за рубежом, мы не знали. Мы верили, что там - буржуи, капиталисты нещадно и безжалостно эксплуатируют рабочих. И почему нам было в это не верить? У нас быть рабочим было почётно. Про рабочих - ударников труда писали в газетах, их прославляли и награждали. Вспомните Стаханова и стахановское движение. Английские шахтёры, узнав об этом, приехали в Советский Союз, посмотреть на простого рабочего-шахтёра, о котором пишут во всех газетах и говорят по радио, и которого знает весь народ. Английские шахтёры спустились в забой и, особо не напрягаясь, выполнили стахановскую норму. А вообще в Советском Союзе поначалу не было сдельной оплаты труда, человек получал определённую зарплату независимо от выработки. Так что стимула особо напрягаться не было. Стаханов и стахановское движение - это был новый почин, потом появились такие зачинатели и в других областях промышленности, и в сельском хозяйстве, вспомните Марию Демченко, бригада которой собирала рекордные урожаи сахарной свёклы. Диссиденты появились много позже, после ХХ съезда КПСС.

Одной из причин, по которой советские люди не хотели воевать за свою страну, Алексей называет Голодомор в 1932-33 году. Этот Голодомор был действительно рукотворным. Он не связан с неурожаем или другими неблагоприятными природными условиями. Просто Сталин собрал у колхозов всё зерно и выбросил на внешний рынок. Деньги нужны были на индустриализацию. А поскольку они нужны были срочно, Сталин продавал зерно дёшево, по демпинговым ценам. Но я хочу сказать, что голод для России не был чем-то исключительным. Постоянно собирали средства в помощь голодающим Поволжья, и Поволжье не было единственным голодающим регионом. У нас была старинная рождественская открытка, на ней мальчик сидит под ёлкой и держит в руках краюху хлеба. На открытке написано: «Хлеба есть край, так и под елью рай». Значит, хлеб этот у мальчика был не всегда. При добром батюшке-царе главным царём в России был царь-Голод. Некрасов писал в поэме «Железная дорога»:

В мире есть царь: этот царь беспощаден,
Голод названье ему.
<…>
Он-то согнал сюда массы народные.
Многие - в страшной борьбе,
К жизни воззвав эти дебри бесплодные,
Гроб обрели здесь себе.
Прямо дороженька: насыпи узкие,
Столбики, рельсы, мосты.
А по бокам-то всё косточки русские...
Сколько их! Ванечка, знаешь ли ты?
В советское время на таких стройках работали зэки. А при царе люди добровольно нанимались на такую работу, потому что другой возможности заработать на хлеб у них не было.

tareeva.livejournal.com/357925.html