(no subject)
иду по ночному городу, машин нет, звуков нет, оранжевые огни, пар на выдохе, внутри приятно плещется алкоголь.
на шаффле вдруг выпадает Лагутенкин боксерский вальс. и то ли он самый, то ли ветер мне тушь размыл.
два года назад я так же шла по Подолу, Крещатику, Артема, смотрела на огромных воронов, на дерево, растущее прямо сквозь каменный забор, стояла во дворе, в котором никогда нет солнца, нашла тот дом, в котором самый маленький лифт в мире, смотрела сверху на "пряничные домики", в которых живут настоящие, но очень богатые люди, держала Проню Прокоповну за палец, сувала пальцы в нос Мальвине, сидела на лавочке с Булгаковым.
два года назад такой же зимой мое сердце было заполнено под завязку, мы разгрызали друг друга как карамель.
два года назад этой дурацкой зимой я перекрасила волосы дрожащими руками.
столько моей прекрасной жизни впитал этот вальс.
надо срочно выбрать счастье.
на шаффле вдруг выпадает Лагутенкин боксерский вальс. и то ли он самый, то ли ветер мне тушь размыл.
два года назад я так же шла по Подолу, Крещатику, Артема, смотрела на огромных воронов, на дерево, растущее прямо сквозь каменный забор, стояла во дворе, в котором никогда нет солнца, нашла тот дом, в котором самый маленький лифт в мире, смотрела сверху на "пряничные домики", в которых живут настоящие, но очень богатые люди, держала Проню Прокоповну за палец, сувала пальцы в нос Мальвине, сидела на лавочке с Булгаковым.
два года назад такой же зимой мое сердце было заполнено под завязку, мы разгрызали друг друга как карамель.
два года назад этой дурацкой зимой я перекрасила волосы дрожащими руками.
столько моей прекрасной жизни впитал этот вальс.
надо срочно выбрать счастье.