Отряд МВД СССР Кобальт в Афганистане.
В соответствии с договором о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве в конце 1979 г. в Демократическую Республику Афганистан (ДРА) была введена советская войсковая группировка с целью стабилизировать обстановку в соседней стране, на тот период уже уставшей от борьбы правящих элит за власть. Введенные в страну советские войска оказались вовлечены во внутренний военный конфликт на стороне правительства.
Кроме частей и учреждений Советской Армии в Афганистане находились отдельные подразделения пограничных войск и органов КГБ и МВД СССР. Важную роль в тех условиях был призван сыграть - и сыграл - отряд специального назначения МВД СССР "Кобальт", первый отряд которого с лета 1980 г. начал оперативно-боевую работу в Афганистане. "Кобальт" был нацелен на оперативно-розыскную и боевую работу в семи зонах. Имея штаб в Кабуле, личный состав командами дислоцировался в ключевых провинциях (территория ДРА делится на 26 провинций), откуда в составе оперативно-боевых групп выезжал в уезды.
Всего же с августа 1980 по апрель 1983 г. в Афганистане сменилось три состава "Кобальта". Командиром первых двух стал заместитель начальника ГУУР МВД СССР генерал-майор милиции Бексултан Бесланович Дзиов. Под его руководством постоянно находились 23 оперативно-боевые группы и одно резервное подразделение в Кабуле.
Штат каждой группы включал семь человек, на вооружении которых кроме стрелкового оружия находились БТР, автомашина "Нива" и полевая радиостанция. Базировались они, как правило, в военных гарнизонах 40-й общевойсковой армии ТуркВО, участвовали в разведывательном обеспечении ее боевых действий, контролировали блокпосты и миграционные потоки местного населения, учили афганскую милицию (царандой) организации и тактике раскрытия преступлений и методике их расследования.
Война в Афганистане дала первый значительный опыт применения оперативно-розыскных мероприятий в целях обеспечения подготовки и ведения операций и боев против иррегулярных вооруженных формирований в условиях гражданской войны. Особый вес оперативным наработкам тех лет придает то, что партизанская, или так называемая "малая", война стала сегодня основным видом вооруженных конфликтов на планете. Учитывая, что органы внутренних дел являются активными субъектами внутренних этнических и региональных конфликтов, очевидна необходимость обобщения исторического опыта их оперативной деятельности в локальных войнах с целью эффективного практического использования в дальнейшем.
В настоящее время общепризнано, что значительную роль в организации противостояния вооруженным оппозиционным формированиям ДРА сыграло не только Минобороны, но и МВД СССР.
Интернациональное предназначение наших специалистов, в том числе и спецотряда "Кобальт", заключалось в оказании помощи по созданию и развитию афганской милиции - Царандоя. Вооруженное противоборство между воюющими сторонам в ДРА изначально носило очаговый характер, в основном вокруг крупных населенных пунктов и вдоль транспортных коммуникаций. Однако многие части, в том числе батальоны царандоя, не были готовы к решению боевых задач. Личный состав проявлял трусость, был подвержен панике и переходу на сторону противника.
Начало непосредственного участия спецотряда "Кобальт" в развернувшихся событиях пришлось на март 1980 г. и продолжалось до апреля 1983 г. Этот период характеризуется наиболее активными боевыми действиями против вооруженной оппозиции, в том числе широкомасштабными, совместно с афганскими соединениями и частями, работами по реорганизации и укреплению вооруженных сил, органов госбезопасности и МВД ДРА.
Специальный отряд "Кобальт" выполнял наиболее важные задачи по выявлению агентурным методом мест дислокации бандформирований, добыванию и уточнению разведданных, а также их реализации. Потому в состав "Кобальта" вошли главным образом сотрудники аппаратов уголовного розыска, других оперативных служб, а для их силового прикрытия снайперы и водители внутренних войск.
В созданных на территории Афганистана восьми зонах безопасности были сформированы с участием "Кобальта" батальоны Царандоя. Уже со второй половины 1981 г. они при поддержке "Кобальта" активно противостояли в провинциях местным бандформированиям и эффективно взаимодействовали с подразделениями правительственной армии и частями 40-й армии при проведении крупномасштабных или локальных операций. Особенностью оперативно-розыскной деятельности первого отряда "Кобальт" являлась вербовка агентурной сети в Афганистане. Оперработники последующих двух отрядов, как правило, работали уже с переданными на связь агентами. Следует также отметить, что общение с агентами происходило в присутствии переводчика и нередко в специально отведенных для оперативных нужд помещениях, расположенных в местах дислокации ОКСВ.
Отряд "Кобальт" изначально был подчинен командиру другого спецподразделения - "Каскада" из структуры КГБ СССР - генерал-майору А.И. Лазаренко, поскольку одной из задач, которые возлагались на него, было также создание Царандоя.
Однако у оперсостава "Кобальта", в отличие от коллег из "Каскада", уже имелся опыт оперативно-розыскной работы по бандам. Этим опытом они щедро делились с бойцами госбезопасности, перенимая, в свою очередь, их богатый боевой опыт участия в различных силовых операциях. Почему возникла необходимость подключить к разведке еще и криминальную милицию? Потому что ни у какого другого ведомства не было такого опыта оперативно-розыскной работы, который был необходим Царандою, подразделения которого нужно было обучить оперативно-розыскной деятельности в целях оперативного обеспечения боевой деятельности и раскрытия преступлений, совершаемых мирным населением. Кроме того, "Каскад" необходимо было разгрузить для борьбы с иностранными разведками, которые вели себя очень активно, беспрепятственно собирая необходимые данные по всей территории Афганистана. Военные советники США, Пакистана, Саудовской Аравии, Великобритании и Китая не только обучали в тренировочных лагерях моджахедов, оснащали их новейшими видами вооружений, но и сами принимали участие в диверсионных действиях.
Кроме того, подчинение "Кобальта" структуре КГБ усиливало его оперативные возможности, обеспечивало его сотрудников необходимыми документами оперативного прикрытия, что оптимизировало взаимоотношения с военной администрацией и офицерами комендатур, осуществляющих соответствующий режим перемещения военнослужащих, в том числе во время комендантского часа.
Для оценки опыта оперативно-розыскной работы спецотряда "Кобальт" в условиях военного времени необходимо охарактеризовать его противника и особенности оперативно-розыскной работы с ним. В ополчение моджахедов вошли десятки разнообразных объединений - от племенных группировок до восторженных приверженцев революции в Иране. Большинство противников режима имели базы, расположенные в Пакистане, но часть их действовала с баз на территории Ирана. Ряды мятежников активно пополнялись за счет новых вооруженных отрядов, подготовленных в лагерях афганских беженцев в Пакистане и Иране, и за счет сельского населения Афганистана, недовольного результатами земельно-водной реформы.
Советские войска вели активные бои вместе с правительственными афганскими соединениями и частями. Вооруженные формирования оппозиции, потерпев ряд поражений, перешли к тактике партизанской войны. Их основные группировки переместились в горные районы, куда не могла подойти боевая техника.
Большинство боевиков ничем не выделялись из массы мирного населения, вели обычный образ жизни добропорядочных граждан, однако, когда поступал соответствующий приказ, брали в руки оружие и шли воевать. Они были хорошо обучены, всесторонне обеспечены и, что немаловажно, пользовались сочувствием населения.
Одной из самых существенных особенностей в организации оперативно-розыскной работы и ведении боевых действий в Афганистане являлось то, что борьба с мятежниками имела очаговый характер, и в этой войне не было разделения на фронт и тыл. Противник мог появиться в любом месте и с любой стороны, используя кяризы (искусственные водные подземные коммуникации), мандехи (высохшие русла рек), известные только им автомобильные и караванные пути в, казалось бы, непроходимых песках, горные перевалы и речные броды. Стремясь к достижению внезапности своих действий, мятежники вели активную разведку, имели разветвленную сеть осведомителей и наблюдателей. При этом для передачи срочной информации помимо средств связи использовались сигналы дымами, зеркалами, выложенными на холмах и дорогах, знаками из камней и так далее.
Тактика действий мятежников, сложный рельеф местности предопределяли в этих условиях высокую значимость разведывательных мероприятий, включая оперативно-розыскную деятельность спецотряда "Кобальт", начиная с анализа военно-политической обстановки в зонах ответственности, прогнозирования действий противника и кончая выявлением численного состава бандгрупп противника, мест их расположения, степени боеготовности, источников снабжения оружием, боеприпасами и продовольствием.
Если в момент ввода советских войск в Афганистан доля разведывательных частей и подразделений в составе 40-й армии не превышала 5%, то в последующем она увеличилась в 4 раза. Сбор разведывательных данных осуществляли разведывательные отделы штабов дивизий, бригад и полков, а также два разведывательных пункта и 797-й разведывательный центр. Арсенал военной разведки включал широкий набор средств - от аэрофотосъемки и космической разведки до ежедневного наблюдения и агентурной работы. Однако, как показала боевая практика, и этих сил зачастую не хватало для добычи исчерпывающей информации. По директиве Генерального штаба Вооруженных Сил СССР N 314/3/00105, с целью согласования усилий сил и средств различных видов военной разведки и ведомств (КГБ СССР - "Каскад", "Омега", МВД СССР - "Кобальт"), а также с органами разведки ДРА были приняты меры для всемерного развития их взаимодействия. Все данные войсковой и агентурной разведки, в том числе оперативные сведения спецотряда "Кобальт", аккумулировались в разведотделе штаба 40-й армии. "Для оперативного принятия решений по вновь полученным разведданным в Центре боевого управления ежедневно, - вспоминает генерал-полковник Б.В. Громов, - еще при первом командующем 40-й армией, генерале Тухаринове, было заведено регулярно проводить утренние совещания. Совещание начиналось в семь часов с доклада начальника разведки. Исходя из полученной информации, анализировалась обстановка и ставились задачи. Собирались представители всех разведорганов наших представительств, имеющихся в Афганистане. Они поступали: из Главного разведывательного управления Генштаба (из Москвы) - это в основном данные по Пакистану, Ирану, замыслам США, поставкам Китая и Саудовской Аравии, о планах "Альянса семи" (так называлась коалиция семи главарей оппозиционных афганских партий, расположенных на территории Пакистана); из разведывательного управления штаба Туркестанского военного округа, который имел разведывательные центры, проводил радиоперехват и т.д.; из разведывательных органов советских представительств КГБ, МВД (от "Кобальта") в Афганистане; из советского посольства; от разведцентра 40-й армии; из подчиненных войск - дивизий, бригад, отдельных полков, а также от афганского Генштаба, МГБ, МВД, МИД, которые представляли наши советские советники.
Учитывая, что в течение суток появлялись новые данные, новые цели, в том числе особо важные, и по ним надо было принимать решения в реальном масштабе времени, вся эта работа проводилась достаточно эффективно. Случались, как говорится, и накладки, когда решения принимались соответствующими войсковыми начальниками недостаточно оперативно, что влекло срыв реализации полученных сведений, включая нанесение бомбоштурмовых ударов по уже пустым позициям и местам привалов, откуда душманы уже ушли, а то и по своим подразделениям, уже выдвинувшимся к месту поиска. Запоздалые управленческие решения влекли порой и безвозвратные потери. Так, 21 октября 1980 г. при проведении совместной операции подразделений ОКСВ с участием отрядов "Кобальт" и "Каскад" против бандформирований Ахмад-Шаха Масуда в районе кишлака Шиваки попали в засаду и погибли офицеры "Каскада-1" Александр Пунтус (ранее воевал в составе группы "Зенит-2"), Юрий Чечков, Владимир Кузьмин, Александр Петрунин, Александр Гриболев.
Вместе с ними в этом бою погибли два офицера спецподразделения "Кобальт": подорвал себя гранатой раненный в ноги старший лейтенант Русаков из Орла, смертельное ранение получил майор милиции Виктор Юртов из белорусского города Гродно. С первых дней оперативной работы в Афганистане офицеры "Кобальта" столкнулись со многими трудностями. Сложная военно-политическая обстановка, мятежи в провинциях, в том числе в отдельных частях афганской армии. Низкие боевые и агентурно-оперативные возможности царандоя. Преобладание сельского населения, составляющего основу мятежного движения, запуганного террором банд, отказывающего в помощи и способствующего бандитам.
Кроме того, постоянно мешал языковой барьер, мало в "Кобальте" было и сотрудников, знавших традиции, быт и обычаи страны, ее социальную и этническую структуру. Все это пришлось наверстывать уже в ходе оперативно-боевой работы, постигать на практике, порой ценой крови.
Тяготы высокогорья дополняла жара, пыль и острый дефицит воды. Поначалу в Афганистане от инфекционных болезней погибало больше людей, чем в ходе боевых действий.
Против оппозиционных вооруженных формирований, действующих партизанскими методами, требовалось применять столь же непредсказуемую и нетрадиционную тактику. И уже первые боестолкновения показали, что творческая импровизация в локальных конфликтах - необходимейшее условие достижения победы в бою.
По оценке генерал-майора в отставке А.А. Ляховского, бывшего помощника руководителя Оперативной группы Минобороны СССР, особую ценность при планировании операций представляла именно разведывательная информация, поставляемая группами "Кобальта". В этом большая заслуга руководителей отряда Дзиова, Комаря, Карпова, Кучумова, а также заместителя руководителя Представительства МВД СССР Клюшникова. Ценой информации на той войне была жизнь. Войсковая разведка, гэрэушники, госбезопасность, милиция - все работали на ее добывание. Вскоре и отряд "Кобальт" был перенацелен на внешнюю разведку и практически освобожден от необходимости заниматься сбором контрразведывательных данных. Плановая система не изживала себя и на этой войне. Каждый кобальтовец должен был обеспечить в месяц не менее трех эффективных авиавылетов с нанесением БШУ по скоплению моджахедов, в том числе по населенным пунктам. Кроме того, уничтожение бандгрупп осуществлялось совместными, скоординированными по задачам, месту и времени действиями советских и правительственных войск при участии в определенных случаях спецотряда "Кобальт".
Сотрудники органов внутренних дел и военнослужащие внутренних войск, вошедшие в состав "Кобальта-1", в августе 1980 г. проходили доподготовку на базе Ташкентской высшей школы МВД СССР. Там научили их основам взрывного дела, владению гранатометом, автоматом, пулеметом, т.е. дали необходимую первоначальную боевую подготовку. Научить же оперативно-розыскной работе в условиях войны в Афганистане в нужном объеме учителя не могли, так как и сами обстановкой в этой стране не владели.
Первая группа "Кобальта" пробыла в командировке в Афганистане около семи месяцев, приобрела определенный опыт, на котором потом уже учились другие. Многие сотрудники заслуженно были награждены орденами и медалями, досрочно произведены в очередные специальные и воинские звания. А капитану милиции М.И. Исакову, выпускнику Ленинградского высшего политического училища МВД СССР им. 60-летия ВЛКСМ, ранее проходившему службу в ВДВ и уголовном розыске в транспортной милиции, участнику упомянутого боя близ кишлака Шиваки, Указом Президиума Верховного Совета СССР от 4 ноября 1980 г. было присвоено звание Героя Советского Союза, единственному сотруднику органов внутренних дел за всю многолетнюю афганскую войну. Его имя среди Героев Советского Союза и Российской Федерации выбито на мраморных плитах "Герои Отечества", расположенных в Министерстве у входа в актовый зал.
Всего в отдельных формированиях МВД СССР в афганской войне участвовало 5 тыс. сотрудников органов внутренних дел и военнослужащих внутренних войск. Из них 28 погибли в бою, в том числе 25 офицеров, 2 сержанта и 1 гражданский специалист. Весной 1983 г. прекращает оперативно-боевую работу в Афганистане группа "Каскад" КГБ СССР. Вслед за этим и спецотряд "Кобальт" был выведен на родину и расформирован.
Всего в Афганистане спецотряд "Кобальт" осуществил оперативное обеспечение свыше тысячи плановых и частных операций, в ходе которых было обезврежено большое количество вооруженных формирований оппозиции, обеспечена безопасность южных рубежей СССР. Повышение с участием "Кобальта" боеспособности афганской армии и Царандоя позволило с помощью советских войск нанести серьезные удары по вооруженной контрреволюции. В результате принятых мер ряд отрядов оппозиции прекратили борьбу против правительства.
Сегодня приходится констатировать, что опыт оперативно-розыскной работы в условиях войны, который был наработан бойцами "Кобальта" в Афганистане, остался только в памяти участников афганской войны, не анализируется в специальной литературе, не изучается и не преподается в образовательных учреждениях МВД России.
Много замечательных мастеров сыскного дела прошло через «Кобальт». Это и его первый командир - заместитель начальника ГУУР МВД СССР Бексултан Дзиоев и Виктор Карпов, возглавлявший впоследствии УВД Архангельской области, и Николай Комарь, один из руководителей Московской транспортной милиции. Командиром группы «Кобальта», базировавшейся в Кабуле, был будущий министр внутренних дел Российской Федерации генерал армии Виктор Ерин; ставший заместителем министра внутренних дел Герой России Иван Голубев тоже прошел школу «Кобальта».
Из воспоминаний сотрудника группы «Кобальт» Героя Советского Союза Михаила Исакова:
- В Кабул я прилетел 4 сентября 1980 года. Это был первый набор сотрудников органов внутренних дел в разведывательный отряд «Кобальт». Приоритет отдавался оперативникам, прошедшим школу уголовного розыска, снайперам из числа военнослужащих внутренних войск. Перезнакомились еще во время сборов в Узбекистане. Кроме прибалтов, встретил сослуживцев из Белоруссии, Архангельска и других городов. Девятый отряд, в котором я оказался, дислоцировался на краю аэродрома в Кабуле. Ему предстояло обслуживать территорию вокруг столицы Афганистана. Через несколько дней после прилета в Кабул включились в работу. Она оказалась в чем-то похожей на привычную оперативно-розыскную. Однако здесь было много дополнительных трудностей: чужая страна, незнакомый язык, обычаи, новые климатические условия, горы. А тут еще психологический барьер. После ввода нашего ограниченного воинского контингента советские люди из желанных помощников и союзников народной власти превратились в глазах многих афганцев в оккупантов.
Из воспоминаний бойцов Отдельной 2-я Термезской (Ташкурганской) мотоманевренной группы ПВ КГБ СССР, апрель 1982 г.:
Первая очень крупная операция, Ташкурганская. Задействованы большие силы. Две мангруппы погранвойск, три или четыре пограничных десантно-штурмовых группы и немалое количество подразделений 201-й дивизии 40-й армии. Одновременно окружаем город со всех сторон. В сопках, где не может пройти техника, высаживаются ДШ (десантно-штурмовые группы). По данным разведки в городе скопилось большое количество басмачей (так мы тогда называли душманов). Кольцо окружения замыкается вовремя, уйти они не смогли.
Примерно в километре от нас пытаются прорваться по распадку между сопок басмачи. Наблюдаем со стороны работу ДШ, слушаем рацию, мы на одной волне, и можем слушать их переговоры. Жесткая скоротечная перестрелка, и басмачи сдались, довольно большая группа. На нашем участке по городу активно работает минометная батарея. А с другого конца по городу бьет артиллерия 201-й дивизии. Подразделения афганской армии пытаются войти в город, начать проческу, но не тут-то было. Боевиков действительно много, обороняются жестоко.
Подходит БРДМ с громкоговорителем, машина пропаганды. Переводчик-таджик начинает вещать на город, призывая мирных жителей выходить на его окраины. Кто не выйдет, того будем считать басмачами. А в городе население тысяч тридцать. Повалили дружно, большими толпами. В основном женщины с детьми и старики, мужчин мало.
В срочном порядке организовывается фильтропункт для проверки выходящих из города людей. С ними начинают работать переводчики и афганская госбезопасность (ХАД).
Появляется какая-то наша группа в форме без погон и без знаков различия, по виду все офицеры, себя называют «Кобальт» (позднее нам скажут, что это спецподразделение МВД СССР, но так это или нет, не знаю до сих пор). Занимаются допросами пленных. Устанавливаем для них отдельную палатку. Они заводят в нее для допроса подозрительных задержанных афганцев, допрашивают жестко.
Для нас это неожиданность, несоветский способ допроса пленных, хотя понимаем, что по-другому нельзя, враг есть враг. «Кобальтовцы» быстро вычисляют среди задержанных человек десять активных басмачей. Учат заодно и нас, как осматривать правое плечо, нет ли следов от ремня и приклада, как обнаружить мозоль от спускового крючка на указательном пальце или опаленные волосы на виске.
Троих молодых афганцев опознали местные жители, они прошли обучение в Пакистане, активные боевики. Вечером нам приказали посадить этих троих на землю в стороне от основной массы задержанных. Дать им возможность бежать, а когда побегут, стрелять на поражение. Они непримиримые боевики, и передавать их афганцам нет резона, вскоре снова окажутся в банде. Мы ждали всю ночь как в тире. Они не побежали: или не было сил, или разгадали наши намерения.
У другого пленного, старика совсем, при обыске в доме нашли окровавленную советскую форму. Соседи рассказали, что в его доме держали раненого советского солдата, потом убили зверски. При допросе он признался в этом, а еще сказал с гордостью, что у него сын главарь одной из банд.
Click to view