О кинологах в спецназе ФСБ России.
Оригинал взят у mrdou в О кинологах в спецназе ФСБ России.
из интервью ветерана Управления А ЦСН ФСБ России подполковника Германа Щиповского.
- На какую должность в Управлении «А» вы перевелись?
- Седьмое управление славится своими водителями. Многоуровневая подготовка позволяет воспитывать настоящих профессионалов своего дела. Поэтому на предложенную должность оперативного водителя я сразу согласился. Мои знания и навыки специалиста наружного наблюдения и профессионального водителя пригодились и здесь. Учебные занятия или оперативно-боевая операция - за рулем мы, оперативные водители.
- А как вы стали кинологом?
- На тот момент в подразделении было три служебных собаки - две собаки на задержание и одна по поиску оружия, взрывчатых веществ и боеприпасов, немецкая овчарка по кличке Тото. А кинологов только двое. Так вот однажды, летом 1996 года, тогдашний командир «Альфы» генерал-лейтенант Александр Владимирович Гусев спросил меня: «Герман, мне сказали, что вы пограничник. С собакой работали? У нас бесхозная минно-розыскная собака, вы могли бы взяться за эту работу?» Отказаться я не мог; на самом деле, даже обрадовался такому предложению.
Я с детства люблю собак, была своя, породы боксер, да и на срочной службе в пограничных войсках приобрел некоторые знания и навыки работы со служебной собакой. Для освоения смежной профессии сапера, необходимой для работы с минно-розыскной собакой, я прошел обучение на курсах специалистов инженерной службы. А затем в Кинологическом Центре ФПС России в городе Вязьма я сдал экзамены на диплом кинолога минно-розыскной службы.
Вот так я и стал кинологом Группы «А». После налаживания контакта с собакой и изучения ее повадок и характера началась работа: тренировки, тренировки, тренировки. Разные объекты, разная взрывчатка, разные погодные условия. Я привыкал к ней, а она ко мне. Один раз я привез ее домой, в свою коммунальную квартиру, как в фильме «Ко мне, Мухтар!», познакомить с семьей. Тото выглядела растерянной, явно не понимая, зачем она здесь. Ночью было жарко и тесно, и она всю ночь слонялась от двери до середины комнаты…
- В чем заключается основная задача минно-розыскной собаки?
- После проведения операции по освобождению заложников проверить помещение (самолет, автобус, квартиру, вагон) на наличие взрывчатки. Допустим, мы освободили самолет: прошел штурм, людей выводят, но взрывное устройство, которым при штурме угрожал террорист, не обнаружено. Необходимо срочно досмотреть салон и багаж на предмет наличия этого взрывного устройства на борту, так как оно может быть приведено в действие пособниками террористов или взорваться по неосторожности.
Такие случаи были, к примеру, в декабре 1997 года, в аэропорту «Шереметьево». Полковник «Альфы» Анатолий Николаевич Савельев обезвредил террориста, угрожавшего взорвать самолет. Сразу после этого досмотровая группа в составе кинолога со служебной собакой и специалистов инженерно-саперной службы приступила к досмотру авиалайнера.
При обнаружении взрывчатого вещества собака должна всем своим видом указать на наличие предмета поиска - лечь или подать любой другой сигнал, известный кинологу. Кинолог должен прекрасно понимать свою собаку, они действуют как единый организм. Например, моя вторая собака, спаниель Джесси, ни за что не уходила с места без поощрения с моей стороны. Если я пытался пустить ее на повторный поиск, отдавая команду: «Джесси, ищи!» - и она уходила, значит, она не была уверена: бывает и такое. И наоборот, если я отправляю собаку на дальнейший поиск, а она не уходит, значит, взрывчатка на 100 % есть. Это очень хороший показатель для кинолога, так как на такую собаку можно полностью положиться.
В 2003 году в Кабардино-Балкарии ЦСН проводил мощную поисковую операцию. Тогда, в составе боевой группы Службы специальных операций (ССО), преодолев тяжелейший подъем, мы вышли на базу боевиков. Кроме остатков амуниции и провизии повсюду валялись мешки с алюминиевой оплеткой от проводов. В одном из укрытий Джесси начала отчаянно лаять. Саперы обнаружили там остатки пластита. Алюминий, вероятно, использовался для усиления взрыва при изготовлении каких-то СВУ.
Кроме участия в оперативно-боевых мероприятиях, мы выполняли и специальные задачи, такие как обеспечение безопасности президента России. Дважды вылетали в Таджикистан, Азербайджан, участвовали в обеспечении безопасности президента и директора ФСБ по всему Северо-Кавказскому региону. Многие командировки были очень напряженными, особенно если на досмотр места прибытия охраняемого лица отводились считанные минуты.
Работа кинологов с собаками не видна: если представители боевых подразделений в основном на виду, то мы досмотрели, дали «добро», что взрывчатки нет - и все, нас не видно и не слышно. Но ответственности за свою работу не меньше.
- Где содержались служебные собаки?
- Как и в советские времена, в 1990-е годы мы пользовались гостеприимством родного Седьмого управления. Только в 2003 году стараниями Александра Ивановича Мирошниченко нам выделили помещения и построили вольеры на объекте в Балашихе, а в 2004 году была создана Служба боевого применения вооружения ЦСН, в состав которого и вошло наше кинологическое отделение.
- А какие породы выбираются для такой работы?
- Поскольку перед нами не стоят задачи по работе на земле (так называемое «сплошное разминирование»), то и собак мы можем выбрать практически любой служебной породы. Дело в том, что для работы по разминированию местности в основном применяются овчарки. Они более спокойные, могут работать длительное время, не отвлекаясь на различные раздражители. С охотничьей собакой так не получится: любой запах мыши или крота, и ей будет уже не до поиска мины. Но для нашей работы собаки охотничьих пород с острым нюхом и хорошей поисковой заинтересованностью - самое то! Еще используются лабрадоры, у них тоже хороший нюх, и они достаточно послушные.
А в аэропорту «Шереметьево» по поиску взрывчатки работают шакалайки (собаки Сулимова): смесь шакала с лайкой. Считается, что у шакала нюх еще острее, чем у собаки, и они вывели такой гибрид. Не берусь судить, насколько эти шакалайки хороши, я только пару раз видел на соревнованиях, как они работают. Но мне кажется, хорошо обученная обычная собака, у которой есть соответствующие задатки, не хуже.
- У вас было две служебных собаки за время работы кинологом?
- У меня потом была еще собака на задержание. С началом КТО на Северном Кавказе появилась необходимость каждому из группы кинологов подготовить собаку на задержание, для работы в составе групп захвата в служебных командировках. Вот и я в кратчайший срок подготовил такую служебную собаку - немецкую овчарку по кличке Зюдан.
Перед командировками мы неоднократно отрабатывали различные варианты применения служебной собаки. При подходе к зданию противник открывал по нам огонь из стрелкового оружия, мы стреляли в ответ, и в этот момент пускалась собака. Попасть в бегущую собаку сложно, а в условиях боя ее передвижение вообще могут не заметить. Добежав до здания, пес влетал в помещение, искал стреляющего и со всей «пролетарской ненавистью» клыками впивался в руки противника.
Кстати, у нас регулярно проводились занятия с сотрудниками боевых отделов, так называемая «обкатка на собаках». Для многих парней из боевых отделов это мероприятие оставило неизгладимое впечатление. Мы надевали на сотрудника защитный костюм, давали в руки автомат с холостыми патронами и предлагали бежать или, стреляя, стоять на месте. Пес, пущенный с расстояния 40-50 метров, преодолевал его за считанные секунды, сбивал жертву с ног и начинал грызть.
Человек, впервые побывав в «шкуре потенциального террориста», вначале переводил дух, а затем произносил примерно такие фразы: «Супер! Давай еще!»
В 2001 году, в длительной командировке в Чеченской Республике, в составе 4-го отдела «Альфы», которым руководил Виталий Николаевич Демидкин, эта схема применялась неоднократно.
А в 2006 году в Дагестане все получилось, как мы и отрабатывали. Служебная собака Гранд, заскочив в один из домов, фактически заставила рассекретить свое местоположение группу боевиков, включающую представителя «Аль-Кайды» на Северном Кавказе Абу Хафса. По собаке, а затем и по ее вожатому Максиму П. открыли огонь из стрелкового оружия, но не попали. Собака вскрыла засаду и сама при этом осталась жива.
- Вы работали с разными собаками параллельно или последовательно?
- Как я уже говорил, жизнь внесла свои коррективы. На время КТО основными стали собаки на задержание, и поэтому во время моего нахождения в командировках один из моих товарищей брал на себя обязанности кинолога минно-розыскной службы. Да и по другим собакам у нас была полная взаимозаменяемость. Каждый из отделения знал все о служебной собаке товарища и в случае необходимости мог с ней работать. Но на всех оперативно-боевых мероприятиях, в том числе и по освобождению заложников (таких, как Минводы 2001 года), с Джесси работал только я.
- Где вы подбирали собак на службу и конкретно Джесси?
- Мы всегда были на связи с такими же кинологами всех силовых ведомств, встречались на соревнованиях, участвовали в совместных занятиях. Большинство служебных собак 1980-1990-х годов мы подобрали в кинологическом Центре Министерства Обороны, в просторечии «Красная звезда». А вот свою будущую напарницу спаниель Джесси я увидел в конце 1998 года в питомнике пограничной службы в городе Вязьма. Она была еще молоденькая, шустрая, со скандальным характером (все время лезла драться с овчарками), но почему-то сразу мне понравилась. Подготовить собаку на поиск взрывчатых веществ, оружия и боеприпасов мне помог один из корифеев отечественной пограничной кинологии - полковник Александр Фёдорович Душевский. С начала 1999 года моя служебная собака стала полноправным сотрудником «Альфы».
- Были ли у вас курьезные случаи на службе?
- Полно. Да хоть бы и командировка в Душанбе в 2000 году. Мы готовились к прилету президента России на саммит ШОС. Была поставлена задача: досмотр всех мест пребывания президента, а главное, кортежа в составе более десяти машин. В назначенное время все были удалены из автотранспорта, и мы - я со своей служебной собакой и Михаил Фёдорович Хлестов, который в тот момент руководил отделом специалистов, - приступили к досмотру. Стоял июль, жара была страшная. С одной стороны, это хорошо: запах из боеприпасов выделяется интенсивней. Но с другой - работа при температуре, близкой к 40?, опасна для слизистой оболочки носа собаки. Однако делать нечего, работа есть работа, и мы начали досмотр.
И вот Джесси прошла первую, вторую, третью машину, а у джипа охраны президента начала громко лаять и прыгать, всем видом показывая на наличие взрывчатки. Я даже смутился. Да и толпа стоящих поодаль сотрудников безопасности начала напрягаться - неужели ошиблась? Сорвать с места собаку не удалось. Тогда я позвал водителя автомобиля и попросил открыть дверь. В салоне сидел сотрудник с пулеметом, а на заднем сидении лежали две «Мухи»!
После осмотра всего кортежа Джесси так же играючи обнаружила маленькую контрольную закладку пластита, тем самым еще раз показав всем: «Я собака не промах»!
В 2003 году мы второй раз вылетели на саммит Шанхайской пятерки в Таджикистане. Это была весна, канун светлого праздника Пасхи. После основных мероприятий Владимир Путин присутствовал на праздничном богослужении в одном из православных храмов Душанбе. Мы, как и положено, были рядом, на случай всяких непредвиденных обстоятельств. Но все прошло успешно, и к часу ночи мы вернулись в гостиницу. Решили тоже отметить праздник, поставили на стол кулич, вскипятили воду в чайнике. Все разошлись по номерам переодеться и вымыть руки. Возвращаемся - кулича нет, а Джесси сидит довольная под прикроватным столиком и виновато смотрит, что же будет? Мы с друзьями тогда впервые видели такую скорость поглощения пищи, ведь отсутствовали не более минуты. Оставалось только рассмеяться.
За мою службу было еще много разных событий - и веселых, и курьезных, и трагических. Век служебной собаки недолог, и приходит момент расставания с боевым напарником. Все собаки пристраиваются на дожитие по нашим сотрудникам или друзьям. Джесси прослужила в отделении до 2007 года и в возрасте девяти лет отправилась на заслуженный отдых к моему другу - ветерану «Альфы» Игорю Красавину.
из интервью ветерана Управления А ЦСН ФСБ России подполковника Германа Щиповского.
- На какую должность в Управлении «А» вы перевелись?
- Седьмое управление славится своими водителями. Многоуровневая подготовка позволяет воспитывать настоящих профессионалов своего дела. Поэтому на предложенную должность оперативного водителя я сразу согласился. Мои знания и навыки специалиста наружного наблюдения и профессионального водителя пригодились и здесь. Учебные занятия или оперативно-боевая операция - за рулем мы, оперативные водители.
- А как вы стали кинологом?
- На тот момент в подразделении было три служебных собаки - две собаки на задержание и одна по поиску оружия, взрывчатых веществ и боеприпасов, немецкая овчарка по кличке Тото. А кинологов только двое. Так вот однажды, летом 1996 года, тогдашний командир «Альфы» генерал-лейтенант Александр Владимирович Гусев спросил меня: «Герман, мне сказали, что вы пограничник. С собакой работали? У нас бесхозная минно-розыскная собака, вы могли бы взяться за эту работу?» Отказаться я не мог; на самом деле, даже обрадовался такому предложению.
Я с детства люблю собак, была своя, породы боксер, да и на срочной службе в пограничных войсках приобрел некоторые знания и навыки работы со служебной собакой. Для освоения смежной профессии сапера, необходимой для работы с минно-розыскной собакой, я прошел обучение на курсах специалистов инженерной службы. А затем в Кинологическом Центре ФПС России в городе Вязьма я сдал экзамены на диплом кинолога минно-розыскной службы.
Вот так я и стал кинологом Группы «А». После налаживания контакта с собакой и изучения ее повадок и характера началась работа: тренировки, тренировки, тренировки. Разные объекты, разная взрывчатка, разные погодные условия. Я привыкал к ней, а она ко мне. Один раз я привез ее домой, в свою коммунальную квартиру, как в фильме «Ко мне, Мухтар!», познакомить с семьей. Тото выглядела растерянной, явно не понимая, зачем она здесь. Ночью было жарко и тесно, и она всю ночь слонялась от двери до середины комнаты…
- В чем заключается основная задача минно-розыскной собаки?
- После проведения операции по освобождению заложников проверить помещение (самолет, автобус, квартиру, вагон) на наличие взрывчатки. Допустим, мы освободили самолет: прошел штурм, людей выводят, но взрывное устройство, которым при штурме угрожал террорист, не обнаружено. Необходимо срочно досмотреть салон и багаж на предмет наличия этого взрывного устройства на борту, так как оно может быть приведено в действие пособниками террористов или взорваться по неосторожности.
Такие случаи были, к примеру, в декабре 1997 года, в аэропорту «Шереметьево». Полковник «Альфы» Анатолий Николаевич Савельев обезвредил террориста, угрожавшего взорвать самолет. Сразу после этого досмотровая группа в составе кинолога со служебной собакой и специалистов инженерно-саперной службы приступила к досмотру авиалайнера.
При обнаружении взрывчатого вещества собака должна всем своим видом указать на наличие предмета поиска - лечь или подать любой другой сигнал, известный кинологу. Кинолог должен прекрасно понимать свою собаку, они действуют как единый организм. Например, моя вторая собака, спаниель Джесси, ни за что не уходила с места без поощрения с моей стороны. Если я пытался пустить ее на повторный поиск, отдавая команду: «Джесси, ищи!» - и она уходила, значит, она не была уверена: бывает и такое. И наоборот, если я отправляю собаку на дальнейший поиск, а она не уходит, значит, взрывчатка на 100 % есть. Это очень хороший показатель для кинолога, так как на такую собаку можно полностью положиться.
В 2003 году в Кабардино-Балкарии ЦСН проводил мощную поисковую операцию. Тогда, в составе боевой группы Службы специальных операций (ССО), преодолев тяжелейший подъем, мы вышли на базу боевиков. Кроме остатков амуниции и провизии повсюду валялись мешки с алюминиевой оплеткой от проводов. В одном из укрытий Джесси начала отчаянно лаять. Саперы обнаружили там остатки пластита. Алюминий, вероятно, использовался для усиления взрыва при изготовлении каких-то СВУ.
Кроме участия в оперативно-боевых мероприятиях, мы выполняли и специальные задачи, такие как обеспечение безопасности президента России. Дважды вылетали в Таджикистан, Азербайджан, участвовали в обеспечении безопасности президента и директора ФСБ по всему Северо-Кавказскому региону. Многие командировки были очень напряженными, особенно если на досмотр места прибытия охраняемого лица отводились считанные минуты.
Работа кинологов с собаками не видна: если представители боевых подразделений в основном на виду, то мы досмотрели, дали «добро», что взрывчатки нет - и все, нас не видно и не слышно. Но ответственности за свою работу не меньше.
- Где содержались служебные собаки?
- Как и в советские времена, в 1990-е годы мы пользовались гостеприимством родного Седьмого управления. Только в 2003 году стараниями Александра Ивановича Мирошниченко нам выделили помещения и построили вольеры на объекте в Балашихе, а в 2004 году была создана Служба боевого применения вооружения ЦСН, в состав которого и вошло наше кинологическое отделение.
- А какие породы выбираются для такой работы?
- Поскольку перед нами не стоят задачи по работе на земле (так называемое «сплошное разминирование»), то и собак мы можем выбрать практически любой служебной породы. Дело в том, что для работы по разминированию местности в основном применяются овчарки. Они более спокойные, могут работать длительное время, не отвлекаясь на различные раздражители. С охотничьей собакой так не получится: любой запах мыши или крота, и ей будет уже не до поиска мины. Но для нашей работы собаки охотничьих пород с острым нюхом и хорошей поисковой заинтересованностью - самое то! Еще используются лабрадоры, у них тоже хороший нюх, и они достаточно послушные.
А в аэропорту «Шереметьево» по поиску взрывчатки работают шакалайки (собаки Сулимова): смесь шакала с лайкой. Считается, что у шакала нюх еще острее, чем у собаки, и они вывели такой гибрид. Не берусь судить, насколько эти шакалайки хороши, я только пару раз видел на соревнованиях, как они работают. Но мне кажется, хорошо обученная обычная собака, у которой есть соответствующие задатки, не хуже.
- У вас было две служебных собаки за время работы кинологом?
- У меня потом была еще собака на задержание. С началом КТО на Северном Кавказе появилась необходимость каждому из группы кинологов подготовить собаку на задержание, для работы в составе групп захвата в служебных командировках. Вот и я в кратчайший срок подготовил такую служебную собаку - немецкую овчарку по кличке Зюдан.
Перед командировками мы неоднократно отрабатывали различные варианты применения служебной собаки. При подходе к зданию противник открывал по нам огонь из стрелкового оружия, мы стреляли в ответ, и в этот момент пускалась собака. Попасть в бегущую собаку сложно, а в условиях боя ее передвижение вообще могут не заметить. Добежав до здания, пес влетал в помещение, искал стреляющего и со всей «пролетарской ненавистью» клыками впивался в руки противника.
Кстати, у нас регулярно проводились занятия с сотрудниками боевых отделов, так называемая «обкатка на собаках». Для многих парней из боевых отделов это мероприятие оставило неизгладимое впечатление. Мы надевали на сотрудника защитный костюм, давали в руки автомат с холостыми патронами и предлагали бежать или, стреляя, стоять на месте. Пес, пущенный с расстояния 40-50 метров, преодолевал его за считанные секунды, сбивал жертву с ног и начинал грызть.
Человек, впервые побывав в «шкуре потенциального террориста», вначале переводил дух, а затем произносил примерно такие фразы: «Супер! Давай еще!»
В 2001 году, в длительной командировке в Чеченской Республике, в составе 4-го отдела «Альфы», которым руководил Виталий Николаевич Демидкин, эта схема применялась неоднократно.
А в 2006 году в Дагестане все получилось, как мы и отрабатывали. Служебная собака Гранд, заскочив в один из домов, фактически заставила рассекретить свое местоположение группу боевиков, включающую представителя «Аль-Кайды» на Северном Кавказе Абу Хафса. По собаке, а затем и по ее вожатому Максиму П. открыли огонь из стрелкового оружия, но не попали. Собака вскрыла засаду и сама при этом осталась жива.
- Вы работали с разными собаками параллельно или последовательно?
- Как я уже говорил, жизнь внесла свои коррективы. На время КТО основными стали собаки на задержание, и поэтому во время моего нахождения в командировках один из моих товарищей брал на себя обязанности кинолога минно-розыскной службы. Да и по другим собакам у нас была полная взаимозаменяемость. Каждый из отделения знал все о служебной собаке товарища и в случае необходимости мог с ней работать. Но на всех оперативно-боевых мероприятиях, в том числе и по освобождению заложников (таких, как Минводы 2001 года), с Джесси работал только я.
- Где вы подбирали собак на службу и конкретно Джесси?
- Мы всегда были на связи с такими же кинологами всех силовых ведомств, встречались на соревнованиях, участвовали в совместных занятиях. Большинство служебных собак 1980-1990-х годов мы подобрали в кинологическом Центре Министерства Обороны, в просторечии «Красная звезда». А вот свою будущую напарницу спаниель Джесси я увидел в конце 1998 года в питомнике пограничной службы в городе Вязьма. Она была еще молоденькая, шустрая, со скандальным характером (все время лезла драться с овчарками), но почему-то сразу мне понравилась. Подготовить собаку на поиск взрывчатых веществ, оружия и боеприпасов мне помог один из корифеев отечественной пограничной кинологии - полковник Александр Фёдорович Душевский. С начала 1999 года моя служебная собака стала полноправным сотрудником «Альфы».
- Были ли у вас курьезные случаи на службе?
- Полно. Да хоть бы и командировка в Душанбе в 2000 году. Мы готовились к прилету президента России на саммит ШОС. Была поставлена задача: досмотр всех мест пребывания президента, а главное, кортежа в составе более десяти машин. В назначенное время все были удалены из автотранспорта, и мы - я со своей служебной собакой и Михаил Фёдорович Хлестов, который в тот момент руководил отделом специалистов, - приступили к досмотру. Стоял июль, жара была страшная. С одной стороны, это хорошо: запах из боеприпасов выделяется интенсивней. Но с другой - работа при температуре, близкой к 40?, опасна для слизистой оболочки носа собаки. Однако делать нечего, работа есть работа, и мы начали досмотр.
И вот Джесси прошла первую, вторую, третью машину, а у джипа охраны президента начала громко лаять и прыгать, всем видом показывая на наличие взрывчатки. Я даже смутился. Да и толпа стоящих поодаль сотрудников безопасности начала напрягаться - неужели ошиблась? Сорвать с места собаку не удалось. Тогда я позвал водителя автомобиля и попросил открыть дверь. В салоне сидел сотрудник с пулеметом, а на заднем сидении лежали две «Мухи»!
После осмотра всего кортежа Джесси так же играючи обнаружила маленькую контрольную закладку пластита, тем самым еще раз показав всем: «Я собака не промах»!
В 2003 году мы второй раз вылетели на саммит Шанхайской пятерки в Таджикистане. Это была весна, канун светлого праздника Пасхи. После основных мероприятий Владимир Путин присутствовал на праздничном богослужении в одном из православных храмов Душанбе. Мы, как и положено, были рядом, на случай всяких непредвиденных обстоятельств. Но все прошло успешно, и к часу ночи мы вернулись в гостиницу. Решили тоже отметить праздник, поставили на стол кулич, вскипятили воду в чайнике. Все разошлись по номерам переодеться и вымыть руки. Возвращаемся - кулича нет, а Джесси сидит довольная под прикроватным столиком и виновато смотрит, что же будет? Мы с друзьями тогда впервые видели такую скорость поглощения пищи, ведь отсутствовали не более минуты. Оставалось только рассмеяться.
За мою службу было еще много разных событий - и веселых, и курьезных, и трагических. Век служебной собаки недолог, и приходит момент расставания с боевым напарником. Все собаки пристраиваются на дожитие по нашим сотрудникам или друзьям. Джесси прослужила в отделении до 2007 года и в возрасте девяти лет отправилась на заслуженный отдых к моему другу - ветерану «Альфы» Игорю Красавину.