Пока обед. Один из первых документально зафиксированных ответов: "Русские не сдаются!"
Оригинал взят у bigfatcat19 в Пока обед. Один из первых документально зафиксированных ответов: "Русские не сдаются!"
...был дан в 1686 году при осаде Албазинского острога маньчжуро-китайскому полководцу Лантаню. Няшность ситуации заключается в том, что отвечал ходям немец Афанасий Бейтон. Пруссак, поручик в кавалерии, после того, как в Европе с окончанием тридцатилетней войны немного поутихло, он, видимо, заскучал, да и кушать чего-нибудь хотелось. В то время среди европейских военных людей перспективным направлением считалась (не очень долго) Роисся, туда Афанасий Иванович (нам известно только его русифицированное имя-отчество) и направился. Надо сказать, иноземных офицеров перед принятием на государеву службу сильно проверяли, причем при экзамене часто присутствовал сам царь. Алексей Михайлович, в отличие от своего сына, лично в набигать с мечом не умел, но уже являлся видным теоретиком кунгфу и одним из лучших в стране специалистов по военному делу. Просто потому, что был человеком любознательным и много читал. Афанасия на службу приняли, и он по словам его сына участвовал "в Литву походех всех".
Обстоятельства его перевода в Сибирь нам не известны. Вообще говоря, после гибели русской кавалерии в битве под Конотопом и в результате капитуляции корпуса Шереметева, логичнее было бы использовать опытного командира конницы для восстановления этого рода войск. Возможно, у правительства были опасения, что Бейтон хочет вернуться домой в Пруссию. Во всяком случае, в 1666 году служилый человек Бейтон всплывает в качестве толмача в Иркутском остроге. Интересно, что за недолгое время Афанасий выучил: брацкий (бурятский), тунгусский и монгольский языки. На тот момент он был уже православный и женатый человек с детьми. В принципе, скорее всего, его можно было легко перевести на службу в европейскую часть страны - вряд ли Бейтон захотел бы бежать. Но государю и судьбе было угодно, чтобы русский пруссак прославился на востоке.
В 1685 году Бейтон с отрядом казачьей кавалерии двигался на помощь албазинскому воеводе Алексею Толбузину, осажденному армией Лантаня. Бейтон не успел вовремя, и встретился с Толбузиным уже после того, как тот воспользовался предложением китайского военачальника о почетной сдаче и оставил Албазин. Лантань ушел в Китай получать награды, а Бейтон с Толбузиным осторожно осмотрелись и снова заняли развалины острога. Поскольку бревенчатые стены, нормально работали только против стрел, но отнюдь не защищали от ядер, русские (несомненно под влиянием Бейтона) построили бастионную крепость. Засев в новом остроге, ратные люди быстро собрали урожай с окрестных полей (китайцы не позаботились их вытоптать), выставили караулы и начали ждать неминуемого возвращения Лантаня. Бейтон так выдрессировал своих казаков, что его кавалерия гоняла маньчжурскую в хвост и в гриву, причем на белом оружии, добегая даже до китайского форпоста на этих территориях - крепости Айгун (под Айгуном Бейтоновы недорейтары тоже насвинячили от души, вырубив отряд, прикрывавший фуражиров).
Узнав о том, что русские снова явились на Амур, богдыхан сказал по-маньчжурски, что он им в отцы годится, после чего отправил Лантаня доделывать все опять. В этот раз русские были готовы, но это им не слишком помогло - китайское войско было огромным и имело сорок относительно современных орудий, в том числе и тяжелых. Для того, чтобы дать китайцам понять, что здесь им не тут, Толбузин организовал несколько вылазок, в ходе которых опять отличилась конница Бейтона. Один раз Лантаню даже пришлось лично останавливать бегущих солдат и вести их в контратаку, как это и принято у китайских военачальников. Убедившись, что здесь действительно не тут, Лантань перешел к правильной осаде и начал постоянный обстрел острога. В результате бомбардировок погибло много защитников, в том числе и командующий Толбузин. Комендантом стал Афанасий Бейтон. Именно тогда на очередное предложение Лантаня о сдаче Бейтон и ответил: "Русские сдаваться не привыкши!", каковой ответ он и повторял в последствии на все подобные подкаты китайцев.
Осада продолжалась полгода. Обе стороны несли огромные потери, главным образом небовые: русские - от цинги и холода, китайцы - от голода. Несмотря на весь этот ужас, стороны не забывали троллить друг друга. Лантань разрешил русским выйти набрать сосновой коры, чтобы истолочь ее от цинги, но перехватил фуражиров и казнил, после чего предложил Бейтону отправить в острог своих лекарей, если тот скажет, сколько у него больных. Бейтон, скрипя зубами, ответил, что все, слава Богу, здоровы, а вот я слышал, вам, чуркам, жрать нечего, так вот вам от щедрот наших - и отправил китайцам пудовый пирог, благо, продовольствия в крепости хватало.
В 1687 году Лантань ушел от Албазина, так и не взяв острог, хотя маньчжуры продолжали "шкоды" вокруг русского форпоста. Гарнизон острога к этому времени составлял неполных семь десятков человек... По нерчинскому договору территория, на которой находился острог, отошла Китаю, хотя русским удалось закрепиться в Забайкалье.
А книгу отца и сына Никитиных "Покорение Сибири. Войны и походы конца XVI - начала XVIII века" издательства "Русские Витязи", из которой я и взял эту историю, рекомендую всем.
А иллюстрацией я ставлю замечательную реконструкцию Боброва из книги, которую я тут уже пеарил. Книга у меня есть, так что имею право)))
...был дан в 1686 году при осаде Албазинского острога маньчжуро-китайскому полководцу Лантаню. Няшность ситуации заключается в том, что отвечал ходям немец Афанасий Бейтон. Пруссак, поручик в кавалерии, после того, как в Европе с окончанием тридцатилетней войны немного поутихло, он, видимо, заскучал, да и кушать чего-нибудь хотелось. В то время среди европейских военных людей перспективным направлением считалась (не очень долго) Роисся, туда Афанасий Иванович (нам известно только его русифицированное имя-отчество) и направился. Надо сказать, иноземных офицеров перед принятием на государеву службу сильно проверяли, причем при экзамене часто присутствовал сам царь. Алексей Михайлович, в отличие от своего сына, лично в набигать с мечом не умел, но уже являлся видным теоретиком кунгфу и одним из лучших в стране специалистов по военному делу. Просто потому, что был человеком любознательным и много читал. Афанасия на службу приняли, и он по словам его сына участвовал "в Литву походех всех".
Обстоятельства его перевода в Сибирь нам не известны. Вообще говоря, после гибели русской кавалерии в битве под Конотопом и в результате капитуляции корпуса Шереметева, логичнее было бы использовать опытного командира конницы для восстановления этого рода войск. Возможно, у правительства были опасения, что Бейтон хочет вернуться домой в Пруссию. Во всяком случае, в 1666 году служилый человек Бейтон всплывает в качестве толмача в Иркутском остроге. Интересно, что за недолгое время Афанасий выучил: брацкий (бурятский), тунгусский и монгольский языки. На тот момент он был уже православный и женатый человек с детьми. В принципе, скорее всего, его можно было легко перевести на службу в европейскую часть страны - вряд ли Бейтон захотел бы бежать. Но государю и судьбе было угодно, чтобы русский пруссак прославился на востоке.
В 1685 году Бейтон с отрядом казачьей кавалерии двигался на помощь албазинскому воеводе Алексею Толбузину, осажденному армией Лантаня. Бейтон не успел вовремя, и встретился с Толбузиным уже после того, как тот воспользовался предложением китайского военачальника о почетной сдаче и оставил Албазин. Лантань ушел в Китай получать награды, а Бейтон с Толбузиным осторожно осмотрелись и снова заняли развалины острога. Поскольку бревенчатые стены, нормально работали только против стрел, но отнюдь не защищали от ядер, русские (несомненно под влиянием Бейтона) построили бастионную крепость. Засев в новом остроге, ратные люди быстро собрали урожай с окрестных полей (китайцы не позаботились их вытоптать), выставили караулы и начали ждать неминуемого возвращения Лантаня. Бейтон так выдрессировал своих казаков, что его кавалерия гоняла маньчжурскую в хвост и в гриву, причем на белом оружии, добегая даже до китайского форпоста на этих территориях - крепости Айгун (под Айгуном Бейтоновы недорейтары тоже насвинячили от души, вырубив отряд, прикрывавший фуражиров).
Узнав о том, что русские снова явились на Амур, богдыхан сказал по-маньчжурски, что он им в отцы годится, после чего отправил Лантаня доделывать все опять. В этот раз русские были готовы, но это им не слишком помогло - китайское войско было огромным и имело сорок относительно современных орудий, в том числе и тяжелых. Для того, чтобы дать китайцам понять, что здесь им не тут, Толбузин организовал несколько вылазок, в ходе которых опять отличилась конница Бейтона. Один раз Лантаню даже пришлось лично останавливать бегущих солдат и вести их в контратаку, как это и принято у китайских военачальников. Убедившись, что здесь действительно не тут, Лантань перешел к правильной осаде и начал постоянный обстрел острога. В результате бомбардировок погибло много защитников, в том числе и командующий Толбузин. Комендантом стал Афанасий Бейтон. Именно тогда на очередное предложение Лантаня о сдаче Бейтон и ответил: "Русские сдаваться не привыкши!", каковой ответ он и повторял в последствии на все подобные подкаты китайцев.
Осада продолжалась полгода. Обе стороны несли огромные потери, главным образом небовые: русские - от цинги и холода, китайцы - от голода. Несмотря на весь этот ужас, стороны не забывали троллить друг друга. Лантань разрешил русским выйти набрать сосновой коры, чтобы истолочь ее от цинги, но перехватил фуражиров и казнил, после чего предложил Бейтону отправить в острог своих лекарей, если тот скажет, сколько у него больных. Бейтон, скрипя зубами, ответил, что все, слава Богу, здоровы, а вот я слышал, вам, чуркам, жрать нечего, так вот вам от щедрот наших - и отправил китайцам пудовый пирог, благо, продовольствия в крепости хватало.
В 1687 году Лантань ушел от Албазина, так и не взяв острог, хотя маньчжуры продолжали "шкоды" вокруг русского форпоста. Гарнизон острога к этому времени составлял неполных семь десятков человек... По нерчинскому договору территория, на которой находился острог, отошла Китаю, хотя русским удалось закрепиться в Забайкалье.
А книгу отца и сына Никитиных "Покорение Сибири. Войны и походы конца XVI - начала XVIII века" издательства "Русские Витязи", из которой я и взял эту историю, рекомендую всем.
А иллюстрацией я ставлю замечательную реконструкцию Боброва из книги, которую я тут уже пеарил. Книга у меня есть, так что имею право)))