Дело Мыколы Лебедя - часть 2
[продолжение - см. часть 1]
В конце 1947 года американские оккупационные войска готовились покинуть Италию и у новых хозяев Лебедя появилась информация о том, что советские спецслужбы готовят его похищение в Риме, выполняя приказ советских оккупационных властей об аресте нацистских пособников. «Если возникнет такая опасность» , утверждалось в документе американских властей, «интересам США будет нанесен косвенный ущерб, поскольку [Лебедь] обладает исключительно важной информацией о деятельности украинского сопротивления... в Украине». [18] За эвакуацию Лебедя из Италии ратовал униатский священник Иван Гриньох (псевдо - «Гирный»), его подельник по ОУН(б), завербованный американскими спецслужбами и, по совместительству, руководитель "политического отдела" УГВР. Авторы книги «Крысиные тропы» Марк Ааронс, австралийский исследователь, написавший книгу, которая послужила основанием для начала расследования нацистских преступников в Австралии [19] и Джон Лофтус. бывший следователь отдела специальных расследований Министерства юстиции США, занимавшийся поиском нацистских преступников в США, указывают, что тайная работа М. Лебедя и И. Гриньоха на разведслужбы гитлеровской Германии была известна только немногим посвященным. Они ссылаются на источник такой информации - неопубликованные мемуары оберштурманфюрера СС Фридриха Бухардта, одного из специалистов по СССР, командира «зондеркоманды 7c» (так называемая «Vorkommando Moskau»), написанные специально для передачи институционального опыта британской разведке, которым та поделилась с американскими коллегами. Рукопись Бухардта хранится в национальном архиве США [20]. Неудивительно, что Гриньох просил своих новых кураторов обеспечить Лебедю безопасность [21]: и Гриньох и Лебедь были завербованы глубоко законспирированным подразделением американской разведки под нейтральным названием «Отдел по уничтожению документов» [22] (Documents Disposal Unit - DDU), который возглавил Аллен Даллес в 1946 году после реорганизации Управления страгических служб (УСС). УСС был реорганизован в Отдел стратегических служб (Strategic Services Unit - SSU) военного министерства США (War Department). Тот же отдел Даллеса часто фигурировал под названием «группы военного министерства» (War Department Detachment - WDD). О существовании этих сверхекретных подразделений американских разведслужб не было ничего известно вплоть до начала 1990-х годов [23].
В декабре 1947 года сотрудники Даллеса тайно переправили М. Лебедя с семьей из Рима в Мюнхен.
К этому новому этапу своей деятельности Лебедь основательно почистил свою биографию довоенного и военного времени для американского потребления. По его версии, он являлся жертвой поляков, Советов и немцев - здесь ему очень пригодился плакатик о его розыске гестапо, который он бережно хранил и использовал всю свою оставшуюся жизнь для демонстрации своих якобы антинацистких взглядов [24]. Хотя он и признался американцам в своей роли в покушении на польского министра внутренних дел Бронислава Перацкого в 1934 году, он в этом обвинял самого Перацкого. Что же касается роли в провозглашении «самостийной» Украины во Львове в июне 1941 г., Лебедь объяснял это «участием в демонстрации по поводу независимости Украины». Он описал американцам свой жизненный путь, основные положения которого сводились к следующему: в 1941 году, после домашнего ареста немцами руководителей ОУН(б) он стал «духовным отцом» УПА и организовал «сопротивление» немцам; за это гестапо и НКВД объявили за ним охоту и назначили денежную награду за его поимку; семья была отправлена в Бухенвальд и Аушвиц, чтобы заставить его выйти из подполья.
В том же 1947 году, Лебедь, выступая в качестве «министра иностранных дел» УГВР, направил почтой сфабрикованные верительные грамоты государственному секретарю США С. Маршаллу и министру иностранных дел Великобритании Э. Бевину. Он также опубликовал брошюрку объемом 128 страниц о «подвигах» УПА, которая якобы вела героическую борьбу с нацистами и большевиками за "великую и независимую Украину", которая обеспечит всем свободу слова и вероисповедания. В брошюрке утверждалось, что УПА никогда не сотрудничала с немцами и даже не упоминалась организованная оуновцами резня галицких евреев и поляков [25]. Контрразведка США сочла брошюрку «исчерпывающей справкой по предмету» [26].
КРС не обратила внимания на донесениясвоих собственных агентов и информаторов, подтверждавшие тот факт, что в сентябре 1947 года сама ОУН на своем третьем сборе раскололась на враждующие группировки именно потому, что Лебедь резко выступал против «ползучей демократизации» организации [27]. Аналогичным образом, проигнорировало факты в донесениях своих сотрудников и руководство вновь созданного ЦРУ, будущие руководители которого стали пользоваться услугами Лебедя еще в 1948 году [28].
Несмотря на проживание в Мюнхене под защитой американской разведки под пседонимом «Роман Туран», Лебедь по-прежнему не был уверен в своей безопасности. Он надеялся переехать в США. М. Лебедь был достаточно подкован, и, в отличие от многих бывших нацистов, отдавал себе отчет в том, что лжесвидетельство о своем прошлом может навсегда закрыть ему дорогу в Соединенные Штаты. В конечном итоге Лебедю удалось пробраться в США. Каким образом? Ответ на этот вопрос содержится в письме помощника директора ЦРУ У. Г. Уаймэна, направленном в июле 1949 года Службе иммиграции и натурализации США. В нем, в частности, утверждалось, что М. Лебедь «оказывает ценную помощь нашему ведомству в Европе» и посему ЦРУ поставило Службу иммиграции и натурализации перед фактом: Лебедь с семьей уже тайно переправлен ЦРУ в США под легальным прикрытием закона о перемещенных лицах [29].
Прибыв в США, Мыкола Лебедь перестал пользоваться псевдонимом и стал действовать под своим настоящим именем. Он начал выступать перед украинскими националистическими организациями, что немедленно вызвало соответствующий интерес к нему Министерства юстиции США. СИН открыла следствие по Лебедю, как только он «засветился» в Соединенных Штатах. Сотрудники СИН докладывали в Вашингтон в марте 1950 г. о многочисленных донесениях своих информаторов об участии Лебедя в покушении на Перацкого и его роли как «одного из главных бандеровских террористов». Информаторы СИН также сообщали своим кураторам о гестаповском прошлом бандеровского главаря, ответственности бандеровцев «за массовые убийства украинцев, поляков и евреев...» и участии Лебедя «в такого рода акциях в качестве одного из наиболее значительных бандеровских лидеров» [30]. На определенном этапе расследования СИН узнало о заинтересованности ЦРУ в Лебеде и решило поделиться с разведслужбой своими соображениями насчет личности Лебедя в качестве кандидата на депортацию из США. ЦРУ оперативно отреагировало на позицию СИН 3 октября 1950 г.: все обвинения в адрес Лебедя являются ложными, плакат гестапо о его розыске «доказывает, что он с равным пылом боролся против нацистов и большевиков». ЦРУ предупреждало СИН о том, что депортация Лебедя нанесет ущерб национальной безопасности США [31] .
Чиновники СИН были готовы прекратить расследование по Лебедю, однако при этом они испытывали определенный дискомфорт. У.Уиггинс, начальник следственного управления СИН, обратил внимание ЦРУ что их записка от 3 октября 1950 года не сняла обвинений по поводу нацистсткого прошлого Лебедя. Уиггинса особенно тревожила перспектива потенциального скандала, который могла бы спровоцировать американская пресса, в случае если вопрос о Лебеде всплывет на поверхность и иммиграционную службу обвинят в невыполнении своих функций по расследованию бывших нацистов в США [32]. Руководители СИН попросили ЦРУ известить их, когда нужда в услугах Лебедя отпадет, с тем, чтобы Служба смогла выполнить возложенные на нее функции [33]. ЦРУ эту просьбу попросту проигнорировало. Более того, в феврале 1952 года руководство ЦРУ обратилось к СИН с требованием выдать М. Лебедю документы на право многократного въезда в США, чтобы он смог выезжать из страны и въезжать в нее по своему усмотрению [34]. Наглое требование ЦРУ переполнило чашу терпения руководителя СИН Арджайла Мэкки. Он обратился к генеральному прокурору США Дж. Макграфу за советом. “Мы всегда охотно сотрудничали с Центральным разведывательным управлением в пределах допустимого в рамках закона”, писал он, “и приостановили расследование в случае, который совершенно очевидно требует депортации”. Если Лебедь покинет США и затем вновь обратится за разрешением на въезд, указывал Макки, “я не вижу оснований для предоставления требуемых [ЦРУ] заверений”. Макки вновь подтвердил свою принципиальную позицию директору ЦРУ Уолтеру Б. Смиту: разрешение на повторный въезд для Лебедя не будет гарантировано, поскольку каждый новый въезд в страну лиц, не являющимися гражданами США, юридически рассматривается как первоначальный и поэтому подлежит отдельному расследованию. Другими словами, если Лебедь покинет страну по делам ЦРУ, его могут не пустить назад [35].
Указанная переписка весьма показательна в том отношении, что она не стыкуется с определенными пропагандистскими клише в работах многих современных исследователей, рассматривающих правящие круги США с точки зрения монолитного антикоммунизма и антисоветизма. История никогда не предстает в каком то одном качестве, она заставляет искать ответы и новые подходы на многие часто кажущимися нелогичными вопросы и явления. В этой связи примечателен комментарий Нормана Года, американского исследователя проблематики нацистов в США, по поводу позиции Макки. “Предупреждение Макки, что Лебедь может не получить разрешения на въезд в страну”, пишет он, “показывает пределы, за которые СИН не могло сознательно выходить”. “Констатация факта в письме Макки о том, что его ведомство “всегда сотрудничала с ЦРУ”, отмечает Н. Года, “свидетельствует о наличии других аналогичных случаев, в которых позиция СИН не была такой принципиальной [36].
Учитывая сопротивление чиновников СИН, которые лишь выполняли свой служебный долг, ЦРУ решило закрыть вопрос с Лебедем раз и навсегда. В бой вступила «тяжелая артиллерия» - 5 мая 1952 года сам будущий директор ЦРУ Аллен Даллес (в то время занимавший пост помощника директора ведомства) обратился с письмом к Арджайлу Макки в котором говорилось, что М. Лебедь является «уполномоченным министром иностранных дел «Украинской головной вызвольной рады» (УГВР), "подпольной организации в СССР» и его контакты в этом качестве «являются неоценимым подспорьем» для ЦРУ и операций ведомства. Даллес особо подчеркнул, что «в связи с будущими первоочередными операциями ведомства, чрезвычайно важно, чтобы фигурант имел возможность осуществлять поезлки в Западную Европу». «Однако, прежде чем он предпримет такие поездки», писал А. Даллес, «наше ведомство должно получить заверения о его беспрепятственном возвращении в США без какого-либо расследования или инцидента, которые привлекут нежелательное внимание к его деятельности». Что же касается обвинений Лебедя в террористической деятельности в связи с покушением на Б. Перацкого и процессом 1936 г. над бандеровцами-организаторами покушения, Аллен Даллес отмел обвинения в адрес Лебедя как «политически мотивированные». Как указывает уже упоминавшийся нами американский исследователь Н. Года, это заявление Даллеса противоречило всей имевшейся в то время в распоряжении ЦРУ информации по этому нацистскому преступнику [37]. Наконец, Даллес потребовал, чтобы Лебедю был предоставлен вид на жительство, как это было определено разделом 8 Закона США 1949 г. о Центральном разведывательном управлении [38], поскольку ЦРУ был необходим постоянный доступ к своему агенту «для выполнения разведывательной миссии ведомства в интересах национальной безопасности США». Таким образом, Лебедю давали «зеленый свет» на все последующие операции. Более того, Даллес хотел, чтобы вид на жительство Лебедя был датирован задним числом, т.е. октябрем 1949 г., когда тот впервые въехал в США. Поскольку указанный раздел 8 закона 1949 г. о ЦРУ обеспечивал легальное прикрытие для подобного рода агентуры ЦРУ и ее пребывания в стране без учета требований иммиграционных законов, СИН ничего не оставалось делать, как примириться с требованием ЦРУ. Впоследствии Уиггинс выразил надежду, что при продолжении соответствующего расследовании, СИН сможет найти основания для депортация Лебедя [39]. Эти надежды не оправдались - в марте 1957 года М. Лебедь стал натурализированным гражданином США.
[18] CIC memo of 10 Nov. 1947, ibid.
[19] Mark Aaarons, Sanctuary: Nazi fugitives in Australia. Port Melbourne: William Heinemann Australia, 1989. См. также Mark Aaarons,, War Criminals Welcome: Australia, a Sanctuary for War Criminals Since 1945, Melbourne: Black Inc., 2001.
[20] Mark Aarons and John Loftus, Ratlines: How the Vatican's Nazi networks betrayed Western intelligence to the Soviets. Reading: Mandarin,1992, p. 325; См. Также Mark Aaarons and John Loftus, Unholy Trinity: The Vatican, the Nazis and the Swiss Banks. New York: St Martin's Griffin, 1998, p. 342. Находясь в плену у британцев в лагере для военнопленных, Ф. Бухардт изложил историю вербовки и тайного использования германской разведкой различных групп русских, белоруских и украинских коллаборационистов в рукописи на немецком языке озаглавленной «Die Behandlung des russischen Problems wdhrend der Zeit des national-sozialistischen Regimes in Deutschland [Использование русского вопроса в период национал-социалистического режима в Германии]». Ценность рукописи для западных спецслужб состояла в подробном анализе главных ошибок немцев при работе с этническими организациями антисоветских коллаборантов, включая бандеровцев. Рукопись находится в национальном архиве США: Top Secret Sensitive Documents - Confidential Informants' Index, Office of the Army Chief of Staff for Intelligence, Vault 2, NA, Suitland, Md (архивный источник приводится по: Mark Aarons and John Loftus, Ratlines, p. 325). На рукопись также ссылаются: Дж. Лофтус в первой своей книге о нацистах в США (John Loftus, The Belarus secret. New York: Paragon House, 1989, pp. 63, 172), Сол Литтман (Sol Littman, Pure soldiers or sinister legion: The Ukrainian 14th Waffen-SS Division. Montreal: Black Rose Books, 2003, pp. 60, 66) и, косвенно, Кристофер Симпсон (Christopher Simpson, Blowback: America's recruitment of Nazis and its effects on the Cold War. New York: Collier Books, 1989, p. 373. Так, например, К. Симпсон использовал следующие архивные источники: U.S. Army Intelligence and Security Command (INSCOM), включающие досье армейской контрразведки на Ф. Бухардта (INSCOM Dossier No. XE 077406 D 216906) и М. Лебедя (INSCOM Dossier No. C 804 3982 и No. D 201967 24B2190 (secret)). Примечательно, что одним из первых западных исследователей, основательно проштудировавших рукопись Ф. Бухардта, был Александр Даллин при написании фундаментальной работы «Германское правление в России, 1941-1945 гг.», изданной в 1957 году (См. A. Dallin, op. cit.). См. также Mark Aarons and John Loftus, Ratlines, p. 324).
[21] GID/OPS/CIS D-201967, 21 Nov. 1947, Ibid.
[22] См. Mark Aaarons and John Loftus, Ratlines, p. 247. Авторы ссылаются на архив: CIC File, Subject «Black Orchestra», в котором содержится переписка между DDU и DAD (Department of the Army Detachment - Группа министерства сухопутных войск, организация-предшественник ЦРУ). Letter of 23 August 1946 to Captain O'Neal SSU/War Department Detachment, досье А. Туркула Ti/017. Князь Антон Васильевич Туркул, по утверждению авторов, до самой своей смерти в 1959 году являлся агентом многочисленных западных спецслужб и и одновременно суперагентом советской разведки. С его помощью, как и с помощью совтского разведчика Кима Филби, спецслужбы СССР были в курсе практически всех операций ЦРУ и британских разведслужб, в особенности с иcпользованием националистических антисоветских организаций, включая НТС, ОУН и др. Указанные архивные документы были получены по закону о свободе информации авторами в 1990 году.
[23] Ааронс и Лофтус обратились за консультацией к одному из ветеранов контрразведки США по поводу номенклатуры различных подразделений в период, предшествоваший созданию ЦРУ, поскольку нигде - ни в даже недавно опубликованной многотомной истории ведомства (т.наз. секретный «доклад Дарлинга» в национальном архиве США - Arthur Darling, The Central Intelligence Agency: An Instrument of Government, NACP, RG 263. На копию доклада в национальном архиве cсылается С. Дж. Коркер в своей фундаментальной монографии US Covert Operations and Cold War Strategy, p. 184; сам доклад был опубликован в 1990 г. в виде публичной версии, cм. Arthur B. Darling, The Central Intelligence Agency: An Instrument of Government, to 1950. University Park, PA: Pennsylvania State University Press, 1990), ни в других источниках по истории ЦРУ отсутствовала какая-либо информация о DDU Аллена Даллеса в качестве прикрытия конкурировавшей с КРС разведслужбы в составе государственного департамента США. Первая публичная ссылка на DDU впервые появилась в 1991 году в книге указанных авторов «Крысиные тропы».
Во второй половине 40-х гг. А. Даллес тесно сотрудничал с кандидатом в президенты республиканцем Томасом Дьюи - соперником Трумэна на выборах 1948 г., который пообещал ему пост руководителя американской разведки после своей победы на выборах в 1948 г. М. Ааронс и Дж. Лофтус пишут, что в тот период в оккупированной Германии фактически орудовали две разведывательные организации - одна либеральная (DAD), а другая консервативная (DDU), возглавляемая А. Даллесом. Если первая получала приказы от президента США, то вторая получала их от республиканского предвыборного штаба Т. Дьюи. Сотрудники глубоко законспирированного DDU носили армейскую форму и знаки различия, но получали зарплату в госдепартаменте, где А. Даллес пользовался значительным влиянием. Они ждали момента, когда Трумэн уйдет с поста президента, чтобы «спустить с привязи свою армию эмигрантов против Сталина». В то время как DAD занимался охотой на нацистских преступников, даллесовкая DDU тайно занималась их вербовкой (См. Mark Aaarons and John Loftus, Ratlines, p. 234).
[24] Об этой уловке Лебедя 28 октября 2003 г. в личном интервью поведал одному из авторов сборника об американских спецслужбах и их связях с нацистами бывший следователь отдела специальных расследований министерства юстиции и юридический советник Всемирного еврейского конгресса Эли Розенбаум (См. U.S. Intelligence and Nazis, p. 263; см. также Village Voice, February 1, 1986, p. 21).
[25] Санированная Лебедем история УПА в виде указанной брошюрки хранится в национальном архиве США: См. меморандум специального агента 970-го полка контрразведки США Камиллы С. Хайду от 17 ноября 1947 г. с приложениями (NA, RG 319, IRR, entry 134B). Краткий перевод брошюры Лебедя на английский язык был заказан ФБР и также находится в национальном архиве США (NA, RG 65, 105-12528-9, box 128). По видимому, речь идет о брошюрке М. Лебедя, изданной в Мюнхене в 1946 году (Лебедь, Микола. Українська Повстанська Армія. Мюнхен: 1946.
26] Ellington D. Golden, HQ Counterintelligence Corps Region IV, 970th CIC Detachment, IV-2872, 18 Nov. 1947, NA, RG 319, IRR, entry 134B, Mikola Lebed.
[27] Memo by R. F. Carroll, NA, RG 319, IRR, entry 134B, Mikola Lebed; Memo by Special CIC Agent Daniel Barna, 19 Apr. 1948, ibid..
[28] Дата подтверждена в меморандуме Дж. Даллеса к Макки 5 мая 1952 г. (NA, RG 263, Mikola Lebed Name File.)
[29] CIA [excised] to Commissioner for Immigration and Naturalization, 20 June 1949, ibid.
[30] Меморандум следователя СИН Митчелла С. Соломона от 20 марта 1950 г., адресованный помощнику начальника отдела расследований Службы (NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118).
[31] CIA, Col. Sheffield Evans to Commissioner INS (Attn. W W Wiggins), 3 Oct. 1951, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 11.
[32] W.W. Wiggins, Chief, Investigation Section, to W.F. Kelley, Asst. Commissioner, Enforcement Division, 4 Oct. 1951, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118.
[33] W.F. Kelley to Director CIA, 12 Oct. 1951, ibid.
[34] Edwards to Wiggins, 9 Feb. 1952, ibid.
[35] Commissioner for Immigration and Naturalization to Attorney General, 13 Feb. 1952, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118; Argyle Mackey to Director CIA, 27 Feb. 1952, ibid.
[36] См. U.S. Intelligence and Nazis, p. 251.
[37] Dulles to Mackey, 5 May 1952, NA, RG 263, Mikola Lebed Name File. Копия этого письма также имеется в досье на Лебедя, заведенном ФБР. Что же касается признания Лебедя в покушении на Перацкого, об этом имеются материалы английской разведки MI-5 в том же досье. Сам Лебедь начисто отрицал участие в покушении при заполнении анкеты СИН в апреле 1952 года (См. Questionnaire Submitted to Mr. Lebed, 8 Apr. 1952, NA, RG 263, Mikola Lebed Name File).
[38] Central Intelligence Agency Act of 1949. P.L. 81-110, 63 Stat. 208. Согласно положениям раздела 8 закона, каждый год, директор ЦРУ по согласованию с Генеральным прокурором, мог ввозить до 100 иммигрантов и членов их семей в США в целях национальной безопасности, по существу предоставляя пребывание в стране на законных основаниях тем иностранным гражданам, которые работали на ЦРУ и которым необходимо было покинуть страны своего постоянного пребывания. При этом указанные агенты ЦРУ не подлежали стандартной проверке СИН, что вызывало сильные трения между СИН и ЦРУ.
[39] Wiggins to Kelley 13 May 1952, NA, RG 85, INS File-Lebed, A7 320 118.