Акт «30 июня 1941 года» и миф об «антинацизме» бандеровцев - часть 2
Введение (продолжение)
Прежде чем приступить к анализу обстоятельств вокруг пресловутого «акта 30 июня 1941 г.» и происхождению мифа об «антинацизме» бандеровцев, обратимся к истории сотрудничества украинских националистов со спецслужбами гитлеровского рейха. Именно факты такого сотрудничества, доказанные многочисленными архивными документами, националисты пытаются подвергнуть особо интенсивной фальсификации. Современные апологеты бандеровщины утверждают, что в начале войны, националисты мол не ведали и не знали, что представляет собой гитлеризм, и что их сотрудничество с немцами было якобы «вынужденным актом», единственной целью которого была борьба за «самостийную» Украину.
Форма и характер такого сотрудничества, по нашему мнению, свидетельствуют об обратном. Главари украинских националистов, являясь по существу кадровой агентурой немцев, прежде всего военной разведки (абвера) [13], прекрасно представляли себе как политическую программу германского фашизма, так и последствия этой программы для украинского народа. Их «самостийная Украина» мыслилась как марионеточное образование, подпираемое иностранными штыками [14].
Организация украинских националистов (ОУН), созданная в 1929 г. на основе так называемой «Украинской войсковой организации» (УВО) полковником «Украинской галицкой армии» (УГА) Евгеном Коновальцем, была кузницей кадров для немецких, польских, итальянских и даже японских спецслужб. Сам Коновалец, получивший в абвере оперативный псевдоним «Консул-I» и его правая рука - бывший офицер УГА Рихард («Рико») Ярый, который проходил под псевдонимом «Консул-II» были завербованы германской разведкой и дали письменное обязательство о платном сотрудничестве еще в 1923 году [15]. Об этом имеются подробные сведения в показаниях подполковника германской военной разведки абвер-2 Эрвина Штольце [16], захваченного в конце мая 1945 г., советскими контрразведчиками в Берлине, которые неоднократно приводятся в литературе по украинскому национализму [17].
Существуют по крайней мере несколько протоколов допроса Э. Штольце. Один из наиболее цитируемых датирован 29 мая 1945 г. Копия этого протокола допроса, подписанная подполковником Шевченко и майором Воротиловым хранится в ЦДАВОВ Украины. На Нюрнбергском процессе приводились выдержки из другого протокола допроса Штольце от 25 декабря 1945 года, который проводил подполковник советской контрразведки Бурашников [18]. Приведем выдержки из более раннего протокола от 29 мая 1945 г., который проводили офицеры «Смерша» подполковник Шевченко и майор Воротилов:
“...В начале 1938 года я лично получил указания от адмирала Канариса о переключении имеющейся агентуры из числа украинских националистов на непосредственную работу против Советского Союза.
Через некоторое время в гор. Баден - близ Вены на квартире петлюровского генерала Курмановича я осуществил встречу с Коновальцем, которому передал указания Канариса. Коновалец охотно согласился переключить часть оуновского подполья непосредственно против Советского Союза, так как считал, что работу против поляков надо также продолжать, ибо эти мероприятия нами одобрялись.
Вскоре полковник Коновалец был убит.
После убийства Коновальца украинское националистическое движение возглавил Мельник Андрей, который как и Коновалец, был привлечён к работе с немецкими разведывательными органами.
Абвер при проведении подрывной работы против СССР использовал свою агентуру для разжигания национальной вражды между народами Советского Союза.
Выполняя упомянутые выше указания Кейтеля и Иодля, я связался с находившимися на службе в германской разведке украинскими националистами и другими участниками националистических фашистских группировок, которых привлек для выполнения поставленных задач.
В частности мною лично было дано указание руководителям украинских националистов, германским агентам Мельнику (кличка "Консул-1") и Бандере организовать сразу после нападения Германии на Советский Союз провокационные выступления на Украине с целью подрыва ближайшего тыла советских войск, а также для того, чтобы убедить международное общественное мнение о происходящем якобы разложении советского тыла...
Вопрос: При каких обстоятельствах Мельник был завербован в качестве агента немецких разведывательных органов?
Ответ: В работе полковника Коновальца как нашего агента для сохранения условий конспирации был завербован по его рекомендации украинский националист ротмистр петлюровской армии Ярый под кличкой "Консул-2", который использовался как агент-связник между нами и Коновальцем, а Коновалец, в свою очередь, как связной с националистическим подпольем.
Еще при жизни Коновальца Ярый был известен А.Мельнику и другим националистам как лицо, близкое к Коновальцу, и как активный националист, поэтому Канарис поручил начальнику Абвер-II полковнику Лахаузену через Ярого связаться с Мельником, который к этому времени переехал из Польши в Германию.
Таким образом, в конце 1938 года или в начале 1939 года Лахаузену была организована встреча с Мельником, во время которой последний был завербован и получил кличку «Консул».
Поскольку работать с Мельником, как агентом немецкой разведки, было поручено мне, то я также присутствовал во время его вербовки.
Должен сказать, что вербовка прошла очень гладко, так как о деятельности Мельника мы знали в достаточной мере, и он, по сути, являлся агентом Коновальца в проводимой работе против поляков во время его проживания в Польше. “ [19]
Учитывая разоблачительный характер показаний Штольце, зафиксированных в протоколах заседаний Нюрнбергского процесса, современные апологеты бандеровщины пытаются использовать затасканные стереотипы о «застенках НКВД». Утверждается, что методами физического воздействия, мол, Штольце заставили дать нужные показания. Этим, например, отличается И. Патриляк в уже упоминавшейся нами итоговой монографии Института истории АН Украины. И. Патриляк пишет, что Сталину нужно было обосновать тезис о том, что ОУН и УПА - это «банда украинско-немецких националистов», что украинское подполье было лишь структурой в системе немецкой военной разведки. «Под таким давлением Э. Штольце мог предоставить любую «компрометирующую информацию», - утверждает Патриляк. «Находясь в безвыходном положении, морально, и наверное физически сломанный полковник абвера, - пишет он, - напрасно пытаясь спасти свою жизнь, очевидно подписывал заранее подготовленные протоколы, согласно которым он «отдавал приказы» лидерам ОУН, «создавал УПА» и т.д.» [20]
Несостоятельность подобного рода аргументации очевидна любому непредубежденному читателю, и особенно тем, кто знаком с методами работы разведывательных служб, либо по литературе, либо по практической работе. Особенность разведывательной деятельности и неписанного кодекса поведения разведчиков состоит в том, что применение методов физического воздействия в отношении профессионалов является излишним и применяется крайне редко. Профессионал-разведчик, как правило, дает показания добровольно, когда его изобличают фактами и документами. Поэтому попытка представить полковника Э. Штольце «жертвой НКВД», - негодный публицистический прием в арсенале тех украинских профессиональных историков, которые позиционируют себя в качестве «беспристрастных» академических исследователей.
Кстати, И. Патриляк при этом упоминает генерал-лейтенанта Э. Лахузена [21], непосредственного начальника Э. Штольце. Ввиду измышлений Патриляка по поводу Штольце как «жертвы» допросов НКВД, приведем свидетельство по поводу состояния генерал-лейтенанта Лахузена в «цивилизованном» британском лагере для военопленных Бад‐Нендорф под Ганновером перед его передачей американцам:
«...Над Лахузеном «от всей души» поглумились костоломы из полукриминального контингента, набранного британскими оккупационными властями для охраны следственных лагерей. С выбитыми зубами и синяками на лице, он едва передвигал ноги от систематических побоев. Подобного рода обхождение заставило бы озлобиться и отказаться от сотрудничества и куда менее гордого человека. Лахузен выдержал это испытание и в непростой ситуации повел себя как «офицер и джентльмен» - в истинном смысле этого выражения, избитого частым и не всегда оправданным употреблением. Несмотря на избиения в Бад-Нендорфе он принял решение рассказать все, что было ему известно...». [22]
В качестве одного из главных свидетелей обвинения на Нюрбергском процессе [23] генерал Лахузен привел немало фактов, подтверждающих показания Э. Штольце. [24] Существует множество показаний других немецких разведчиков, работавших с украинской националистической агентурой и лично с С. Бандерой - лейтенанта Зигфрида Мюллера, бывшего офицера «Абверкоманды-202», фельдфебеля Альфонса Паулюса, служившего в полке особого назначения «Бранденбург-800” [25], полковника абвера Альфреда Бизанца и других немецких разведчиков, которые подтверждаются документами из российских и украинских архивов. Такие архивные свидетельства приводятся в основательно документированной статье О. Росова и Е. Назарова в еженедельнике “2000”. [26] Кстати, известный германский разведчик В. Шелленберг также упоминает в своих мемуарах, что «военная разведка … с успехом использовала руководителей украинских националистов Мельника и Бандеру». [27] Непосредственный агентурный контакт с Бандерой поддерживали уже упоминавшийся Штольце, майор Деринг и зондерфюрер Маркерт [28].
[13] Руководителем абвера в январе 1935 года стал капитан 1-го ранга Вильгельм Канарис, имевший большой опыт разведывательной работы. До назначения В. Канариса абвер был сравнительно небольшой армейской спецслужбой. При Канарисе абвер многократно вырос в количественном отношении, расширил свои функции и стал реально конкурировать с другими спецслужбами Третьего рейха, главным образом СД и гестапо. В 1936 году по инициативе Канариса было заключено соглашение о разграничении полномочий абвера, СД и гестапо (так наз. «десять заповедей"). СД отвечало за политическую разведку в Германии и за её пределами. На гестапо возлагалась задача расследования государственных, политических, уголовных дел, а также проведение следствия и арестов. В исключительной компетенции абвера оставались задачи военной разведки и контрразведки. Опираясь на «десять заповедей», Канарис добился превращения абвера в главную организацию Германии по ведению разведки за границей в канун и в первые годы Второй мировой войны (См. Kahn, David. Hitler’s spies: German military intelligence in World War II. New York: Da Capo press, 1978, pp. 231-232; Leverkuehn, Paul. German military intelligence. London: Weidenfeld and Nicolson, 1954, pp. 34-35).
[14] «Нарешті настала наша година ,- писала газета «Краківські вісті» 23 июня 1941 г. - Наші сни, наші мрії стали дійсністю. Це наше воскресіння! ... На багнетах німецьких збройних сил несеться воля довгождана» (Цит по: В. Чередниченко. Націоналізм проти нації. - К., 1970, с. 87).
[15] См. В. Чередниченко. Націоналізм проти нації. - К., 1970, с. 45. Многие авторы, особенно те, кто невнимательно ознакомился с архивными документами или знакомился с такими документами по второстепенным источникам, утверждают, что Степан Бандера проходил в абвере под псевдонимом «Консул-II». Это распространенная логическая ошибка (если Мельник - «Консул-I”, то Бандера «должен» быть «Консулом-II). На самом деле, Мельник унаследовал абверовский псевдоним Коновальца после его ликвидации советским разведчиком П. Судоплатовым, а «Рико» Ярый по-прежнему числился агентом абвера под псевдонимом «Консул-II”. Ярый дожил до 1969 г. и скончался в своем поместье под Веной. Тот факт, что его не тронули советские оккупационные власти Австрии, впоследствии породил множество домыслов о том, что он якобы был «агентом Кремля».
[16] Эрвин Штольце родился в Берлине в 1891 году. В 1914 г. записался добровольцем в армию и до 1918 г. воевал на Западном и Восточном фронтах в артиллерийском полку. В 1923 году Штольце был принят на работу в абвер, где проработал 22 года, став к 1945 г. одним из опытнейших руководителей и старейших кадровых офицеров управления абвер-2. До 1936 г. он служил в абвер-1 и специализировался на организации разведки в странах вероятного противника Восточной и Юго-Восточной Европы: Чехословакия, Венгрия, Румыния, Югославия, Болгария, западные регионы СССР (более подробно о жизненном пути Э. Штольце см.: Мадер Ю. Абвер: щит и меч Третьего рейха. - Ростов н/Д: Феникс, 1999).
[17] К сожалению, многие авторы также не всегда корректно подходят к этому источнику. Так например, часто встречаются утверждения, что Штольце якобы свидетельствовал на Нюрнбергском трибунале над главными нацистскими преступниками. Это не так - в Нюрнберге представителем советской стороны обвинения, генералом-майором Зорей действительно зачитывались показания Штольце, однако сам Штольце на процессе не присутствовал.
[18] Именно этот протокол был приобщен к материалам Нюрбергского трибунала в качестве документа USSR-231 (Trial of the Major War Criminals before the International Military Tribunal, Nuremberg, 14 November 1945 -1 October 1946. - Nuremberg: Allied Control Authority for Germany, 1947, Vol. VII, p. 271-272; далее - TMWC).
[19] ЦДАВО, ф. 57, оп. 4, спр. 338, арк. 280-288.
[20] І. Патріляк.Тактика і стратегія українських націоналістів на початковому етапі другої світової війни. - Організація українських націоналістів і Українська повстанська армія: Історичні нариси / НАН України; Інститут історії України / С.В. Кульчицький (відп.ред.). - К.: Наук. думка, 2005, с. 46.
[21] Э. Лахузену это звание присвоили в 1945 г. По показаниям Штольце, которые он дал 14 июля 1947 года, «особенно удачная смена руководства абвера произошла в 1938 году, когда вместо оберста Гельмута Гроскурта в абвер-2 пришел оберст фон Лахузен-Вивремонт. «Назначение кадрового офицера австрийской армии с исторически свойственной ей многонациональностью личного состава на пост шефа диверсантов абвера, - показал Штольце, - произошло именно в тот момент, когда германская разведка активизировала работу с нацменьшинствами, и, вне всякого сомнения, сыграла положительную роль...» (См. Мадер Ю. Абвер: щит и меч Третьего рейха. - Ростов н/Д: Феникс, 1999, с. 116).
[22] См. Мадер Ю. , ук. соч., с. 108-109. Такое отношение британцев к Лахузену становится понятным в контексте использования абвером боевиков из «Ирландской республиканской армии» для осуществления шпионажа и диверсий в Великобритании перед второй мировой войной и во время войны.
[23] Читатели владеющие английским языком могут ознакомиться с подготовительными документами процесса, которые имеются в архивах американского генерала У. Донована, руководителя Управления стратегических служб США, которые депонированы в библиотеке юридической литературы университета Корнелл (США). Большинство из них оцифрованы и доступны исследователям в режиме «он-лайн» (http://library.lawschool.cornell.edu/WhatWeHave/SpecialCollections/Donovan/)
[24] TMWC, 1947, Vol. III, p. 10-11, 21.
[25] Полк «Браденбург-800», который первоначально получил название Lehr und Bau Kompanie z.b.V. 800 (Учебная и строительная рота 800 специального назначения) был организован 25 октября 1939 г. Вопреки указаниям Гиммлера о поддержании “арийского характера” военных формирований третьего рейха, организаторы этого подразделения начали вербовку славян и других этнических групп, которые выразили желание служить рейху. Каждый из солдат роты должен был владеть по крайней мере одним из иностранных языков. Однако многие из рекрутов владели несколькими языками. Рота 800 первоначально располагалась в Стендале, старом районе Берлина. Учебный плац располагался в близнежащем Фридентале (Ораинебург). Первым командиром роты был майор Гроскурт. После пополнения новыми кадрами с 15 декабря 1939 г. рота была переименована в “батальон Брандербург”. Батальон, предназначенный для выполнения диверсионных и подравных операций состоял из 4-х рот: 1-й (Baden bei Wien) из выходцев из Прибалтики и России, 2-й (Brandenburg an der Havel), из лиц, рекрутированных из англоязычных территорий и Северной Африки, 3-й (базирование в Bad Münstereifel), состоявшей из судетских немцев и выходцев из Югославии и 4-й роты, располагавшейся в нижней части Рейнской долины и состоявшей из фольксдойче из Польши. 15 мая 1940 г. батальон был расширен и был переименован в полк. Э. Лахузен, после конфиденциальной беседы с Канарисом в конце марта 1941 г., отдал приказание Э. Штольце возобновить контакты с Мельником и Бандерой с целью подготовки диверсионных мер, связанных с планом «Барбаросса». При этом планировалось использование полка. В июне 1941 г. полк «Брандербург 800» был непосредственно подчинен Э. Лахузену. В составе полка были организованы два подразделения из числа украинских националистов - батальоны «Нахтигаль» и «Роланд» (Подробне о «Брандербург-800» см. Kurowski, Franz. The Branderburg Commandos: Germany’s elite warrior spies in World War II. Mechanicsburg, PA: Stackpole books, 2005. - 378 p.)
[26] Борьба советских органов государственной безопасности с Организацией украинских националистов. 1939-1941 гг. - Еженедельник «2000», №43 (482) 23 - 29 октября 2009 г., №44 (483) 30 октября - 5 ноября 2009 г., №45 (484) 6 - 12 ноября 2009 г.
[27] См. В. Шелленберг. Мемуары. - М., 1991, с. 157.
[28] ДА СБ України, спр. 9738, т. I, арк. 17.