Два француза и пролив Лаперуза...

[moryakukrainy]

В 1785-88 г.г. французский мореплаватель Жан Франсуа Лаперуз, во время своего кругосветного путешествия, исследовал пролив между Сахалином, ныне еще российским и Хоккайдо, все еще японским, который и был назван его именем. Экспедиция пропала без вести.

Случилось это давно, как поется « …когда мы были молодые, фонтаны били голубые, и розы алые цвели». Но, помимо фонтанов и роз, цвел и бил развитой социализм, бесплатно еще ничего не давали, за деньги уже ничего нельзя было купить, а идеи марксизма-ленинизма, как тогда говорили, торжествовали над разумом, находящимся за «железным занавесом».

Как-то вечером, в конце лета, спустя примерно 200 лет после посещения Лаперузом наших мест, мне позвонил дежурный Управления и сказал, что пограничники в районе мыса Крильон {самая южная часть острова} задержали подозрительного иностранца, вроде бы француза, да еще в легководолазном костюме, а переводчика у них нет, вот тебя и отправляют разбираться. Не зря, думаю, языку учили, хоть потом и направили с японцами работать, но это чтобы запутать этих самых японцев, а вот сейчас начинается настоящее.

Заехали за мной пограничники и отправились мы в путь-дорогу километров за 80-90 от столицы нашей, Южно-Сахалинска. Половина пути проходила по местам безлюдным, где нога человека почти не ступала. Но, к сожалению, все же ступала, о чем свидетельствовала и сама дорога, такие справедливо называют направлениями, и следы т. н. хозяйственной деятельности, которой, судя по следам, лучше бы совсем не было. Машина хоть и военная, ломалась не часто и к утру, мы все же доехали до пограничной заставы. Заходим в Красный уголок, сидят там человек шесть, кто в форме, кто в спортивном костюме, и один из них явно иностранец, нет, не потому, что в водолазном костюме, ему уже дали переодеться в спортивное, а просто взгляд у него открытый как у свободного человека, который и себя уважает и других, у нас тогда мало кто так смотрел. Я представился и начали мы общаться. Забегая наперед, скажу, что вот так общаясь практически непрерывно, мы с ним провели двое суток.

И выяснилось, что этот француз - Арно де Ронэ хоть и барон, и человек не бедный, а увлекается виндсерфингом, да так, что занесен в книгу рекордов Гиннесса, поскольку переплывает на своем серфе различные проливы, например Магелланов, Берингов. И жена его тоже в этой книге и тоже в связи с серфом, только она рекордсмен по количеству миль, пройденных в океане на серфе в одиночку, правда в сопровождении судов, которые ее наблюдали и контролировали. Арно был достаточно известен и в спортивных, и в журналистских, и в творческих кругах и не только во Франции, водил дружбу с Джо Дассеном и Франсуазой Саган. Были у него и хорошие знакомые в нашем МИДе. Да и страна наша была ему не совсем чужой, т.к. его прабабушка танцевала когда-то в Мариинке, в Питере же была и похоронена. Семья уехала во Францию и родился Арно уже совсем настоящим французом во вполне французской семье, где на русском уже не говорили, но про прабабушку помнили и как мне показалось, гордились ею.

Решил Арно покорить и пролив Лаперуза, ведь, и назван-то он именем соотечественника, подал документы на визу, прилетел на Хоккайдо, каждый день тренируется, на серфе в море выходит, потом возвращается, потому как визы все нет и нет, а в нашем Консульстве каждый день говорят, что завтра будет. И вот, когда наступило очередное завтра, а ветер во время тренировки был нужного направления, Арно, свято веря в обещания чиновников, решил бить очередной рекорд и, выйдя в море, уже не вернулся, а направился к берегам Сахалина, сравнивая себя по пути с Лаперузом. Достигнув их, вышел на берег в районе мыса Крильон.

Но рекорд ведь надо зафиксировать, а тут ни души. Оно и понятно - граница ведь на замке, а ключ у пограничников, а пограничники где? А вот не надо быть наивными и спрашивать «где пограничники?» когда путина идет, потому как тайна это военная. Сидит Арно на берегу, тоскует, может Лаперуз в свое время тоже тосковал никого не встретив, а может…вот за этими размышлениями и застали Арно рыбаки с ближайшего рыболовецкого стана, которые после трудов праведных, а зачастую не совсем праведных, или, уж, если честно, совсем неправедных, ведь путина ж идет, пошли прогуляться по берегу как по Елисейским полям и на хорошем русском спросили у Арно закурить. Ну, так, по-джентльменски.

Услышав незнакомую речь, слегка протрезвев и обратив внимание на костюм Арно и странную доску с парусом, рыбаки остались сторожить Арно, послав одного из своих на заставу. Вы, наверное, уже догадались, даже не будучи пограничниками, и поэтому будет не смешно, но сидел Арно буквально под заставой. В общем, задержание прошло успешно, при обыске был обнаружен паспорт похожий на французский и фотоаппарат-мыльница, который по тем временам не только походил на шпионский, а просто никаким другим и быть не мог.

Сообщил я все это в Южно-Сахалинск, прислали за нами вертолет и, хоть он и был гражданский, но долетели мы успешно. А дальше стали силовые ведомства голову ломать - как об этом в Москву доложить, вроде как задержали, но как-то не по геройски получилось... Позднее совсем уж не по геройски придется «Цессну» Руста на Красной площади задерживать, но там с докладом проблем меньше, вон из окна видно. А какое ведомство возглавит расследование? Какое возглавит, такое и получит, вот бы знать, что получит, так можно и возглавить… Но решение Соломоново было принято, в Москву доложено и поступил ответ, что Арно им хорошо знаком, виза на него есть, спасибо, что задержали, т. е., тьфу, черт, встретили, теперь также вежливо в Москву проводите.

Во время прощания Арно спросил, кто мне нравится из французских писателей и я честно сказал, что вот как раз его подруга Франсуаза Саган и нравится, и назвал какие именно вещи, и набравшись наглости, где-то с внутренней иронией передал ей привет. И услышал в ответ, что, мол само собой, ей будет приятно, и понял, что есть и другие отношения между людьми и, как их следствие, открытый взгляд свободного человека. Также естественно оставил мне Арно и свой парижский адрес и просил написать, но начальство порекомендовало мне не делать этого, да и что было писать, не выдумывать же.

Больше мы с Арно не встречались, хотя потом, конечно, возможности появились, «железный занавес» явно не справлялся, в воздухе уже витал запах перемен. И хотя древние китайцы предупреждали, что не дай вам Бог жить во время таких перемен, мы все же жили и радовались, потому как были молодыми, а фонтаны били голубые и розы алые цвели.

Николай Ляпичев
Выпускник эксплуатационного факультета ОИИМФа,
работал в порту Корсакова

Пролив Лаперуза



Лаперуз (слева) объясняет маршрут своей экспедиции королю Людовику XVI.

Экспедиция Лаперуза должна была продлиться четыре года и завершиться во Франции летом 1789 года. В последний раз корабли Лаперуза видели, когда они, покинув Австралию, взяли курс на северо-восток; никого из более чем 200 человек, находившихся на борту двух судов, так и не нашли.
Имею честь донести, что «Буссоль» и «Астролябия» отплыли сегодня в четы­ре часа утра при северо-западном ветре. Двум шлюпам был дан приказ сопровождать корабли, пока они не выйдут в открытое море. Таким образом, сегодня началось кругосветное плавание Лаперуза». Этим сообщением от 1 августа 1785 го­да адмирал Жан Франсуа да Гало, граф де Лаперуз, извещал своего короля Людовика XVI о том. что он покинул французский порт Брест, чтобы, пройдя через Атлантический океан, достичь Великого Южного моря, как называли тогда Тихий океан.
Открытый за 300 лет до этого испанским конкистадором Васко Купьссом це Бальбоа, Тихий океан только к концу XVTII веки начал активно изучаться и картографироваться европейцами. Большой вклад в это внести три плавания английского капитана Джеймса Кука, совершенные в 1768-1779 годах. Экспедиция Лаперуза ставила себе целью обеспечить Франции место в одном ряду с Британией, бывшей в то время ведущей мирской державой.
Опытный мореплаватель
Когда Лаперуз отплыл из Бреста, ему еще не исполнилось 44 лет, но он уже достиг вершины карьеры морского офицера, которую начал гардемарином в возрасте 15 лет в 1756 году - в начале Семилетней войны между Францией и Англией. В 1783 году, послужив родине в 18 кампаниях, он удалился в родовое поместье на юге Франции, но отставка длилась недолго - вскоре ему было предложено возглавить экспедицию, которая должна была открыть «все земли, ускользнувшие от зоркого глаза капитана Кука».
Для снаряжения экспедиции не жалели усилий. На борт двух 500-тонных фрегатов, названных по имени морских приборов «Буссоль» и «Астролябия», грузили запасы провизии для четырехлетнего плавания. Корабельные библиотеки снабдили новейшими картами и отчетами предыдущих экспедиций, имелась на борту и переносная обсерватория. Среди товаров, предназначенных для подарков туземцам и обмена, были 600 зеркал, 2600 расчесок, 1260 фунтов стеклянных бус и 50 000 швейных игл.
За право войти в число 200 с лишним участников плавания шла острая борьба. Среди претендентов был и 16-летний младший лейтенант из Парижской военной школы, корсиканец по имени Наполеон Бонапарт. Он был включен в предварительный список, но потом его вычеркнули и он остался во Франции, что имело громадные последствия для истории его страны.
Наконец наступил момент отплытия. Ранним августовским утром под приветственные крики толпы и гром орудийного салюта «Буссоль» и «Астролябия» отошли от брестского причала и скрылись в предрассветной мгле.
Трагедия на Аляске
25 января 1786 года оба судна, пройдя Атлантику, обогнули мыс Горн и вошли в Тихий океан. После захода в Вальпараисо, Чили, 8 апреля они достигли острова Пасхи. Следующей остановкой был остров Мауи Гавайского архипелага, за 8 лет до этого открытого Куком (где английский мореплаватель был убит враждебно настроенными туземцами).

В начале 1786 года корабли Лаперуза, обогнув мыс Горн, вошли в Тихий океан. Их путь по просторам Великого океана и вдоль его побережий, закончившийся крушением у о. Ваникоро. показан на карте внизу.



Первым, что увидели участники экспедиции на североамериканском побережье, была гора Св. Ильи на северной оконечности той части Аляски, что узкой полоской тянется между Канадой и Тихим океаном. Когда, двигаясь на юг, французы составляли карту побережья, их постигло несчастье. Волнами опрокинуло две лодки, проводившие замеры глубины у входа в залив; погиб 21 человек, в том числе шесть офицеров. Тем менее Лаперуз продолжал исследовать побережье и к исходу лета спустился на юг до Монтерея в Калифорнии.

Величественные ледниковые вершины вздымаются над заливом Аляска, где «буссоль» и «Астролябия» бросили якорь в 1786 году. Рисунок участника экспедиции Дюша де Ванси.



Из Калифорнии экспедиция направилась на запад и 3 января 1787 года достигла португальской колонии Макао в устье Жемчужной реки (Чжу-цзян) в Китае. Подремонтировав корабли и пополнив припасы на Филиппинах, Лаперуз в апреле взял курс на север, чтобы исследовать побережье Азии: путь экспедиции пролегал мимо Тайваня, между Кореей и Японией, через Японское морс и пролив, разделяющий Японию и принадлежащий России остров Сахалин.
К концу второго лета корабли достигли Камчатки. Здесь Лаперуз оставил одного из своих офицеров по имени де Лессеи, говорившего по-русски, с заданием пересечь Сибирь и доставить в Европу доклад о достижениях экспедиции.

Второе несчастье. Случайная встреча. Безмолвие

К сентябрю 1787 года экспедиция снова оказалась в южных широтах. Чтобы пополнить, запас пресной воды, сделали остановку на Тутуиле, ныне главном острове принадлежащего США Восточного Самоа. Вооруженные дубинами и камнями туземцы напали на баркасы и убили 12 человек, включая Фле'рио це Лангля, капитана «Астролябии» и заместителя начальника экспедиции. 43 человека спаслись, хотя половина из них получила серьезные ранения. Французы поспешно ретировались и направились к восточному побережью Австралии.
Войдя в конце января 1788 года в залив Ботани, французы, к своему удивлению, встретили там британскую эскадру. Это был знаменитый Первый флот - семь судов, доставивших из Англии около 750 заключенных. Эти мужчины, женщины и дети основали в Австралии первую колонию. Лаперуз отправил с возвращавшимися домой англичанами письма и донесения; в одном из них он обещал вернуться на родину к июню 1789 года.
10 марта «Буссоль» и «Астролябия» покинули Австралию и взяли курс на северо-восток. Больше их никогда не видели. «Он бесследно исчез в безбрежном синем океане, - напишет о Лаперузе шотландский эссеист Томас Карлейлц - и лишь скорбная, загадочная тень его долго не покидает наши умы и сердца».

Неудачные поиски

К лету 1789 года от Лаперуза уже больше года не поступало сведений, но у Франции были более важные заботы, чем волнения по поводу пропавшей экспедиции. 14 июля толпы парижан штурмом взяли тюрьму Бастилию - то было начало революции, которая сотрясала страну до конца столетия и завершилась тем, что Наполеон Бонапарт провозгласил себя императором.
Лишь спустя два года французское правительство наконец что-то предприняло, объявив награду за любые сведения о пропавшей экспедиции Лаперуза и направив на се поиски два корабля под командованием контр-адмирала Жозефа Антуаиа Брюни д'Антркасто. 25 сентября 1791 года они вышли из Бреста.
Прочесывая Тихий океан в поисках «Буссоли» и «Астролябии», д'Антркасто сделал несколько научных и географических открытий. В мае 1793 года он подошел к острову Ваникоро из группы островов Санта-Крус к северо-востоку от Австралии.
Над несколькими возвышенностями на этом гористом, густо поросшем лесом острове экипаж заметил столбы дыма. Д'Антркасто был убежден, что нашел Лаперуза или по крайней мере остатки его экспедиции. Но после того, как его корабли чуть не сели на мель па коварных рифах, он был вынужден уйти, так и не послав на берег поисковый отряд. Потом адмирал заболел и через два месяца умер, а осенью того же года на Яке его корабли были захвачены голландцами: к тому времени революционная Франция уже воевала с Голландией и практически со всей остальной Европой. Больше французы не предпринимали попыток найти экспедицию Лаперуза.

Как правило, островитяне Южных морей встречали французских мореплавателей дружелюбно. Однако на Тутуиле одном из островов Самоа, туземцы неожиданно напали па отряд, посланный на берег за пресной водой. Сегодня на некоторых тихоокеанских островах женщины, приветствуя приезжих, надевают себе на шею цветочные гирлянды леи (цветная фотография, внизу).



Сорок лет спустя: первые свидетельства

В мае 1826 года ирландец по имени Питер Диллон, бороздивший южную часть Тихого океана в поисках выгодной торговли и приключений,-сделал остановку на островке Тикопиа из группы островов Санта-Крус. Когда он спросил туземцев, откуда у них ожерелья из стеклянных бусин, те показали ему и другие предметы явно европейского происхождения: серебряные вилку и ложку, ножи, чайные чашки, железные болты и серебряную рукоять шпаги с буквами «J.F.G.P.». Эти вещи, как выяснил Диллон, туземцы получили при меновой торговле от жителей острова Ваникоро, расположенного от Тикопиа в двух милях хода под парусом, Диллон быстро догадался, что инициалы на шпаге означали Jean Francois Galaup de La Ferouse -Жан Франсуа Гало дс Лаперуз. Но его попытки попасть на Ваникоро к успеху не привели: сначала его корабль попал в штиль, а потом обнаружилась течь, так что ему пришлось уйти на Яву. К концу лета он сумел раздобыть денег на поиск оставшихся в живых участников экспедиции Лаперуза, но прежде чем он оказался на Ваникоро, прошел еще год.
Много лет назад, рассказал ему старый туземец, в шторм два корабля если на мель на окружающих остров рифах. Один тут же затонул, и большинство членов его экипажа утонуло или было съедено акулами. Но второе судно удержалось на рифе, и уцелевшие моряки смогли соорудить из его останков небольшую лодку, в которой «через много лун» они уплыли. Двое чужеземцев - один «вождь», а другой его слуга - остались на острове и еще несколько лет назад были живы. Повсюду на Ваникоро отряд Диллона находил свидетельства пребывания здесь французов, в том числе корабельный колокол с гравировкой и доску с вырезанными на ней геральдическими лилиями.

Окончательное доказательство

В феврале 1829 года Диллон привез то, что оста­лось от несчастной экспедиции Лаперуза, в Париж. Предметы опознал тот самый де Лессеп, который летом 1787 года сошел на берег на Камчатке, чтобы доставить доклад об итогах двух лет плавания, и потратил целый год, чтобы пересечь Сибирь.
Слухи о находках Диллона достигли Парижа гораздо быстрее, чем он сам, и по официальному распоряжению в южную часть Тихого океана отправился поисковый отряд  под командованием Жюля Себастьяна Сезара Дюмон-Дюрвиля. В начале 1828 года он бросил якорь вблизи острова Ваникоро.
Туземцы показали Дюмон-Дюрвилю проход в рифах, который они называли Коварным или Гибельным проходом. В тот ненастный день много лет назад «Буссоль», флагманский корабль Лаперуза, прокладывал путь в казавшуюся безопасной гавань - и потерпел крушение, напоровшись на коралловый риф с острыми краями, скрывавшийся под самой поверхностью воды. «Астролябия» поспешила на помощь и села на мель, «На дне, на глубине трех-четырех саженей, - писал Дюмон-Дюрвиль, - наши матросы видели якоря, орудия, ядра и множество свинцовых пластин». Последние сомнения, что они действительно нашли то место, где покоились два корабля Лаперуза, рассеялись, когда матросы подняли с рифа предметы, неоспоримо принадлежавшие этим кораблям. Перед тем как покинуть Ваникоро. Дюмон-Дюрвиль поставил па острове памятник Лаперузу и 200 другим участникам его печально закончившейся экспедиции.



Многие острова в Тихом океане могут показаться земным раем (вверху); но большинство из них окружено опасными коралловыми рифами, подобными рифам о. Ваникоро, где погибли «Буссоль» и «Астролябия» (сверху). Снизу-корабельный колокол «Астролябии».



В 1964 году на Ваникоро были сделаны новые находки, но никто уже никогда не узнает, пережил ли Лаперуз кораблекрушение, и если да, то остался ли он на острове, где, по рассказам, еще за три го­да до прибытия туда в 1826 году Диллона жили два француза, или уплыл на самодельной лодке через несколько месяцев после катастрофы. Тихий океан хранит свои тайны, но на его необъятных просторах памятником Лаперузу остались названия, данные им географическим объектам от острова Пасхи до Гавайев, Японии и Австралии.

Драка из-за Венеры

Обнаружение останков двух кораблей Лаперуза было далеко не самой важной находкой мореплавателя Дюмон-Дюрииля.
В 1819-1820 годах, почти за десять лет до высадки на острове Ваникоро, этот молодой офицер участвовал во французской экспедиции на острова Греческого архипелага.. Во время стоянки на острове Милос он случайно увидел статую, незадолго до этого найденную в земле местным крестьянином и спрятанную в загоне для коз. Получивший хорошее образование, Дюмон-Дюрвиль узнал в вей Венеру, или Афродиту, греческую богиню любви. В руке она держала яблоко, врученное ей Парисом как самой красивой из трех соперничавших богинь. У француза не было денег, чтобы заплатить запрошенную крестьянином цену, но он понимал, какое перец ним сокровище. Неизвестный скульптор второго века до н.э. создал шедевр, в котором мягкость линий обнаженного торса богини подчеркивалась богатыми складками драпировки, прикрывающей нижнюю часть тела. Дюмон-Дюрвиль решил, что обязан приобрести ее для своей страны.



Даже без рук Венера Милосская занимает почетное место в Лувре. Это один из великих мировых шедевров

Ему удалось убедить поела Франции к Константинополе направить с ним на Милос дипломата, чтобы купить статую. К несчастью, крестьянин успел продать ее турецкому чиновнику, и Венеру уже приготовили к отправке.
Щедрая взятка Дюмон-Дюреиля помогла крестьянину «вспомнить», что французы заплатили за статую раньше и поэтому она не могла достаться туркам. Помещенную в деревянный ящик Венеру спешно отправили на носилках па берег, чтобы погрузить па корабль Дюмон-Дюрвиля. Турки бросались в погоню. В результате начавшейся схватки статуи лишилась обеих рук, так никогда и не найденных.

Источник