Все про любовь
Все самые лучшие мои истории начинались одинаково.
Вот так примерно:
Я увидела его и влюбилась. Сразу. С порога. Не успев перевести дыхание. Это всегда случается неожиданно, одним резким движением, как если бы дверь перед тобой распахнулась и разбила тебе нос. Как если бы ты, не зажмуриваясь, шагнул с борта в воду - как был, в одежде, ботинках и, возможно, даже с рюкзаком.
В этом нифига нет логики, и вообще непонятно, зачем это делать.
Но влюбляться - это не про логику и не про "зачем", это про что-то другое, ведь правда?
И мир меняется в одну секунду, потому что ему невозможно остаться прежним, если ты влюбляешься.
Тогда, несколько лет назад я и подумать не могла, что со мной такое случится. Что я выйду из самолета под пронзительно синее небо, в разлет зеленого мха и темно-серой лавы, пронизанной белыми нитями нерастаявшего снега. Потом поймаю густой запах свежесваренного кофе - такого, который у меня никогда нормально не выходил, всегда чего-то не хватало.
И, задремав в автобусе, открою глаза уже в Рейкьявике.
В тот год он был настолько прекрасным, что я боялась дышать, чтобы не спугнуть это.
Дурацкое чувство - словно он хрустальный, словно соткан из облаков, зыбких утренних сновидений и нежности, словно по нему можно идти босиком, едва касаясь мостовых кончиками пальцев. В нем было ровно столько музыки - и такой - как я люблю. Нервное северное солнце, маленькое и яркое, давало ровно столько света, чтобы мне было абсолютно комфортно. По улицам текли запахи - и ни к одному из них у меня не было претензий. Воздух был мягким, как тени в сумерках, а дерзкий холодный ветер так явственно пах весной, что ничего другого мне не было надо.
Если бы тогда кто-нибудь спросил меня - "что тебе нужно для счастья?", я бы честно ответила - "ничего. у меня уже все есть".
Хотя, если говорить всерьез, фактически дела мои уже тогда были не так уж хороши.
А если совсем честно, то хреновы, и понятно было, куда они катятся.
Но то - фактически. По сравнению с субъективным восприятием всего, что тебя окружает, это вообще ничего не значит.
Есть одна фраза, из тех, которые я непременно повелю высечь в граните или еще какой фигне - и установить в саду, когда я стану олигархом.
"Хорошей погоды совершенно достаточно для счастья, а в плохую можно, к примеру, испечь яблочный пирог. И никакого дополнительного смысла не требуется. Как в детстве". (с) Макс Фрай
Мне всякий раз очень трудно заставить себя уехать из этого города. Если бы не визовые ограничения - хрен бы меня вообще кто оттуда выпер. Это одно из очень немногих мест на планете, где я, непонятно по какой причине, чувствую себя дома. В Москве так почти никогда не бывает.
И теперь мне каждый раз становится немножко теплее, когда я вспоминаю, что он где-то есть - город, имеющий власть над моим сердцем. Просто от того, что он есть. Не у меня. Вообще.Короче, в этом году я, кажется, опять выбираюсь в Рейкьявик, но это еще не точно, так что подержите за меня, пожалуйста, кулаки.
Вот так примерно:
Я увидела его и влюбилась. Сразу. С порога. Не успев перевести дыхание. Это всегда случается неожиданно, одним резким движением, как если бы дверь перед тобой распахнулась и разбила тебе нос. Как если бы ты, не зажмуриваясь, шагнул с борта в воду - как был, в одежде, ботинках и, возможно, даже с рюкзаком.
В этом нифига нет логики, и вообще непонятно, зачем это делать.
Но влюбляться - это не про логику и не про "зачем", это про что-то другое, ведь правда?
И мир меняется в одну секунду, потому что ему невозможно остаться прежним, если ты влюбляешься.
Тогда, несколько лет назад я и подумать не могла, что со мной такое случится. Что я выйду из самолета под пронзительно синее небо, в разлет зеленого мха и темно-серой лавы, пронизанной белыми нитями нерастаявшего снега. Потом поймаю густой запах свежесваренного кофе - такого, который у меня никогда нормально не выходил, всегда чего-то не хватало.
И, задремав в автобусе, открою глаза уже в Рейкьявике.
В тот год он был настолько прекрасным, что я боялась дышать, чтобы не спугнуть это.
Дурацкое чувство - словно он хрустальный, словно соткан из облаков, зыбких утренних сновидений и нежности, словно по нему можно идти босиком, едва касаясь мостовых кончиками пальцев. В нем было ровно столько музыки - и такой - как я люблю. Нервное северное солнце, маленькое и яркое, давало ровно столько света, чтобы мне было абсолютно комфортно. По улицам текли запахи - и ни к одному из них у меня не было претензий. Воздух был мягким, как тени в сумерках, а дерзкий холодный ветер так явственно пах весной, что ничего другого мне не было надо.
Если бы тогда кто-нибудь спросил меня - "что тебе нужно для счастья?", я бы честно ответила - "ничего. у меня уже все есть".
Хотя, если говорить всерьез, фактически дела мои уже тогда были не так уж хороши.
А если совсем честно, то хреновы, и понятно было, куда они катятся.
Но то - фактически. По сравнению с субъективным восприятием всего, что тебя окружает, это вообще ничего не значит.
Есть одна фраза, из тех, которые я непременно повелю высечь в граните или еще какой фигне - и установить в саду, когда я стану олигархом.
"Хорошей погоды совершенно достаточно для счастья, а в плохую можно, к примеру, испечь яблочный пирог. И никакого дополнительного смысла не требуется. Как в детстве". (с) Макс Фрай
Мне всякий раз очень трудно заставить себя уехать из этого города. Если бы не визовые ограничения - хрен бы меня вообще кто оттуда выпер. Это одно из очень немногих мест на планете, где я, непонятно по какой причине, чувствую себя дома. В Москве так почти никогда не бывает.
И теперь мне каждый раз становится немножко теплее, когда я вспоминаю, что он где-то есть - город, имеющий власть над моим сердцем. Просто от того, что он есть. Не у меня. Вообще.Короче, в этом году я, кажется, опять выбираюсь в Рейкьявик, но это еще не точно, так что подержите за меня, пожалуйста, кулаки.