Гленна
Ради своих персонажей 2012 сезона нарушу-ка я чуть-чуть хронологический порядок изложения и уступлю Гленне и Иларье очередь, рассказав о них по свежим впечатлениям.
Мир: типо история
Игра: Баллады Шотландии. Храброе Сердце 2
Год: 2012
Состояние: жива
Играбельность: отчего нет?
Храброе Сердце получилось очень атмосферной, хоть и не наполненной событиями игрой. Мы играли в обычаи, суеверия, гейсы, негласные правила и другие тонкие вещи, которые у меня каким-то непостижимым образом получалось схватывать на лету. Мы рассматривали законы мироздания через призму магии, а магию - через эти законы.
Гленна для меня во многом стала экспериментом и попыткой прыгнуть выше головы. Как ни странно, попытка удалась и сыграла. Эксперимент состоял во многом: и в отшельничестве, и в изображении мудрой не по годам женщины (Гленне 24, но мало кто на игре это понял), и в вынуждении игроков вокруг меня жить по моим правилам, и в игре в обучение не в рамках игротехники, а для получения обеими сторонами кайфа от процесса.
Вот квента Гленны. Она получилась довольно приятненькая, но в будущем от такого формата придется отказаться - слишком много приходится дописывать.
Когда я создавала ее, я в первую очередь хотела поставить акцент на отношении ее к людям и людей к ней. Вот это как раз получилось частично: должной атмосферы непонимания, страха, недоверия и презрения вокруг меня не сложилось. Но на игре это вообще сложно: если кто-то враг, его надо пойти убить; если не враг, то нейтрален, и бояться тут нечего.
Совсем другие отношения складывались по игре между Гленной и Ши. Ни один из них не был ей безразличен, а с некоторыми сложилось даже что-то вроде дружбы, насколько это возможно в таком случае. И не только дружбы, но об этом чуть позже.
Характер у ведьмы получился не шелковый, но, как ни странно, очень легко дался мне в отыгрыше. Гленна эгоистична, плевала на всех с высокой колокольни (отдельно на умников из университета), непредсказуема в поведении, ворчлива и всяко не добра, хотя редко отказывает в помощи нуждающимся. Ненавидит дилетантов, самозванцев и хвастунов. Ценит в людях независимость, свободу мысли и твердость. Характерный медицинский юмор, черный и циничный донельзя в комплект также входит.
Не обошлось в ее характере и без небольшого парадокса: так случилось, что философия, с которой живет Гленна, досталась ей в наследство от учительницы, которая во много была деспотом. Поэтому она знает, что делать, но не знает, зачем ей это нужно. Зачем для нее делилось на два вида «потому что Бэрэбэл так сказала» и «потому что я так хочу».
Гленна понимает, что это является скорее недостатком в ее характере, и в своих ученицах пытается воспитывать четкое осознание «зачем МНЕ это нужно», но сама зачастую в этом вопросе прокалывается прямо при них, вызывая хихиканье. Ну, и ее это бесит, да.
Полноценного от-персонажного отчета я писать не хочу, поэтому опишу забавные, красивые или просто интересные моменты, не связывая их в единую цепь событий.
«А ведьму эту мы разъясним»
Первой, кого я заштопала на игре, была шерифмурская овца, подранная волком. Пока овца штопалась, я разговорилась с пастухами о недавних слухах. Слухи состояли в том, что у Девидсонов болеют овцы, и они подозревают в это МакЛаренскую ведьму, плюнувшую на поле в качестве последнего слова в каком-то давнем споре. А тут еще какой-то калика перехожий сказал, что, мол, в его клане такую ведьму сожгли, и овец отпустило. Я с первой минуты была уверена, что МакЛаренская ведьма не при чем, и вообще ни ухом, ни рылом о том, что она кому-то там насолила. О чем, собственно, и сказала пастуху. Тот возразил, что клан собирается прислушаться к словам того проходившего паломника, на что я предложила рубить голову, если она болит - точно поможет.
- А ты, - сказал мне пастух. - Сидела бы в своем лесу, помалкивала и радовалась, что мы не идем проверять, чем это ты там занимаешься.
- То есть, мне сейчас испугаться? - спросила я, посмотрев на него вопросительно.
Тут в дело вступились женщины, очень мудро и вовремя извинившись за глупого пастуха, как раз в тот момент, когда я уже раздумывала, а не слазить ли мне в сапог за Большой Зеленой Кастовальной Лентой (БЗКЛ). Конфликт с моей стороны был исчерпан, я получила то, что хотела, и именно прилюдное признание идиота идиотом.
Однако мудрые женщины деревни Шерифмур решили закрепить результат, и через час пришли в гости, принеся в дар крынку молока.
Тем же вечером это молоко радостно выдул Пак с воплями: «Аааа, молоко, это так здорово! Я даже не знаю, что люблю больше, молоко или яблоки! …но сейчас яблок нет… Поэтому молоко!»
«Императрица»
Ши часто заходили ко мне в гости: попить чаю, пообедать, переждать дождь, просто поболтать. В тот вечер у моего очага оказались Нимейн, моя покровительница, Пак, Виль и Лу. Беседа началась с обсуждения того, почему женщинам нельзя учиться в университете, потом плавно скатилась на «политику», которой занимаются Королева Мап и Оберон по ночам, а потом - на детей. В один прекрасный момент Нимейн спросила, отчего же у меня нет детей, и не хочу ли я озаботиться этим вопросом. С моей стороны последовали невнятные попытки обоснованно отбрехаться, прикрывая этим один единственный повод «потому что Бэрэбэл так сказала». Их Высочество Нимейн спросила, неужели мне не хочется передать свое знание дочери. И вытащила из колоды Таро карту. «Императрица». Дочь, властная, но справедливая, настоящая женщина и мать, по-женски мудрая, добрая и понимающая.
«А мне обязательно для этого ее рожать?» - спросила я. Ши рассмеялись. Мы условились, что они отстанут от меня, когда я найду себе такую дочь.
«Гейс»
По квенте когда-то давно, когда я была ребенком, под холмом меня нарекли новым именем, а вместе с ним наложили гейс - мне запрещалось отказывать гостю в его первой просьбе. Всю игру я тщательно соблюдала этот гейс. Чаще всего проблем не возникало. Гость, зашедший в дом, в первую очередь просил присесть, попить, рассказать историю или что-то еще не предполагающее выпрыгивать из трусов для выполнения его просьбы.
Но однажды, на следующий день после того, как Нимейн нагадала мне в дочери "Императрицу", в мой дом вошла Виль, ведя за собой какую-то девочку. Как оказалось, девочку звали Анаир, и ей очень хотелось ко мне в ученицы. Мне она не понравилась с первого взгляда: слишком восторженная, патетика из всех дыр, думает, что магия - это такая забавная игра. Ну и вообще Анаир оказалась совсем не той ученицей, о которой я мечтала.
Но она вошла в мой дом по моему приглашению, и первое, о чем попросила - взять ее в обучение. И я не смогла ей отказать.
Так, из-за гейса, около меня появилась девушка, с которой мы играли до последней минуты.
"Лугнассад"
Когда я поняла, что от Анаир мне никуда не деться, я решила не тянуть с процессом обучения, и сразу дать ей то, что, как говорила Бэрэбэл, для ведьмы очень важно - новое имя. С точки зрения игротехники оно не давало ничего, с точки зрения любой именно ведьмовской традиции скрывание имени помогает защититься от вражеских проклятий, использующих имя как завязку на человека.
Единственная возможность сделать это в ближайщее время представилась на Лугнассаде, празднике-под-Холмом. О самом празднике я могу сказать, что это было шумно, весело, но очень холодно.
Но самое интересное началось после того, как праздник закончился и под холмом остались только те, у кого были дела к Королеве.
Наконец, настала и наша очередь говорить. Я опустилась перед Королевой на одно колено и сказала, что хочу представить Холму свою ученицу и просить наречь ее новым именем.
Королева спросила, что же я нашла в этой девушке, что согласилсь обучать её. Я рассказала о том, что нарушила бы гейс, если бы поступила иначе. Ши рассмеялись (они вообще любили подобные шутки), а Анаир сильно удивилась.
Мап нарекла мою ученицу новым именем - Маха - и наложила гейс: впредь она не могла пройти мимо плачущего человека, не поинтересовавшись о причинах его горя.
С тем мы ушли из-под холма, попрощавшись с хозяевами.
Странно, но я стала гораздо мягче относиться к Махе, как только она получила свое имя, да и она, кажется, вместе с ним изменилась.
"Яблоко"
У Махи была, с моей точки зрения, большая проблема - она не понимала, зачем ей нужно постигать ведоство, и никак не могла объяснить свое желание, кроме как "ну, меня к этому тянет". Я часто корила ее за это, сравнивая с ребенком, который видит конфету и кричит "Дай!", не зная, что конфета-то с чесноком и перцем.
Но это предыстория.
На следующий день после Лугнассада деревенские жители привели мне на обучение знахарству девочку со странным именем Мария-Антуанетта. Мне эта Мария была как пятое колесо в телеге, но тем не менее, я согласилась ее учить, сама не знаю, зачем (потом мне пришлось пожалеть об этом, но эта уже другая история). Она держалась уверенно, но учтиво, что несколько смягчало мое к ней отношение, а брюзжала я на них обеих поровну.
Мы куда-то пошли все, втроем, и по дороге я стала донимать Марию вопросами:
- Скажи, вот ты пришла ко мне, потому что тебя выбрал клан. Но чего ты САМА хочешь?
- Я хочу учиться, чтоб уметь лечить людей из клана.
- Но это снова нужно клану, а зачем обучение нужно ТЕБЕ?
- Я хочу, чтоб в моем клане все было хорошо, ведь они очень добры ко мне.
- Видишь, Маха, - сказала я, обращаясь к первой своей ученице. - Она точно знает, зачем ей моя наука. А тебе она зачем?
- Я не могу это сформулировать... ой, яблоко! - и Маха действительно подняла с земли яблоко, большое, зеленое и очень вкусное на вид. - Вот видишь, - ответила она, посмотрев на меня хитро. - Именно за этим я и хочу учиться.
С тех пор все мои вопросы к ней отпали. А откуда взялось то яблоко, я не знаю до сих пор.
"Дух свободы"
В ночь после Лугнассада мне снился странный сон. Совершенно серьезно приснился, а не прогрузился мастерами. В этом сне я поднималась вверх, держа за руки беловолосую девушку в белом платье. И все вокруг нас было белым, кроме ее глаз - больших, притягивающих, необычных. Один глаз был зеленым, другой - фиолетовым. И мы летели с ней вместе, по какой-то неведомой траектории, держась за руки и смотря друг другу в глаза, очень долго, почти целую вечность, пока я не проснулась.
А на следующий день ко мне пришел Герцог, Баггейн, и привел с собой её, ту самую. Правда, волосы у нее белыми не были, но разве это важно? Эта девушка сбежала из своего клана, который откровенно задолбал ее, дочь вождя, постоянными женихами, которых она ловно отшивала с помощью невесть где раздобытого рецепта отворотного зелья. Теперь уже Баггейн поймал меня на гейсе, прося для нее приюта и обучение. Но в первую очередь приюта, и только это спасло меня от безвыходного положения. На самом деле, какой бы мерзкой ведьмой я не была, я очень не любила нарушать данные мною обещания, а по правилам могла одновременно учить не более двух человек. Если бы Герцог попросил у меня обучения и приюта для Бри, мне пришлось бы отправить Марию восвояси и нарушить обещание, данное деревенским.
Так, Бри осталась жить у меня вольным слушателем, а я ходила и не находила себе места, потому что она, а не Маха, должна была стать моей ученицей. В ней было все, что мне нужно - и ум, и опыт, и стремление к свободе, и готовность идти ради этой свободы на жертвы, а самое главное - она понимала, зачем она делает все, что делает. Тем не менее, я практически не уделяла ей внимание, все свое время отдавая Махе. Бри слушала, иногда вставляла коммментарии, очень к месту, надо сказать. Вначале она опасалась, что я прогоню ее, и ей придется вернуться в клан. Я ответила, что даже если я прогоню ее, дух свободы в ней не позволит ей этого сделать, и Бри найдет новую возможность. Так зачем мне делать то, что не принесет результата, да и тот результат мне не нужен.
Бри прожила со мной больше суток, но потом дух свободы снова взял верх. Отлучаясь куда-то, она встретила своего дальнего родственника, который сказал, что отплывает в Ирландию, если окажется жив после битвы, в которой он будет участвовать. Она попросила моего разрешения уплыть, и я не стала, да и не могла, запрещать. Под конец я рассказала ей рецепт приворотного зелья (вдруг пригодится), и мы простились.
Эта сказка закончилась хорошо, хотя мне до сих пор обидно, что Бри нашла меня так поздно.
"Плачущий"
Как я ни запрещала Махе возвращаться в свою деревню на ночь, она все равно уходила, а наутро возвращалсь снова. Однажды утром я долго не могла ее дождаться, а когда наконец дождалась, удивилась счастливому выражению на ее лице. Оказывается, поздней ночью, когда она шла домой, на дороге ей встретились двое раненых мужчин, один из которых плакал от боли и беспомощности. И Маха, вчера впервые взявшая в руки хирургическую иглу, попыталась совершить подвиг без надежды на успех: перевязала их раны с риском заражения крови, перетащила обоих на себе до ближайшего города, зашила, тщательно вспоминая все мои уроки, их раны, и даже сумела разбудить аптекаря (в пятом часу утра), которому отдала последние деньги за микстуру.
Так иногда бывает в сказках, что даже самый неумелый человек может достичь многого, если делает это с добрыми устремлениями. И моей ученице удалось все-таки успешно вылечить раны обоих мужчин.
А мастер, наблюдавший за всем этим, записал ей Знахаря в карточку игрока, хотя по правилам это было почти невозможно.
"Друид"
Все это время я жила не одна. Со мной жил приблудившийся когда-то давно Конар: то ли разбойник, то ли гробовщик, то ли бездельник. Его любимым занятием было рассказывать за трубкой историю о проклятых руинах, на которых стоит моя хижина.
Мне он нравился тем, что совершенно не мешал, являл собой прекрасный объект для моего острословия, и соглашался помогать и защищать меня.
Однажды он даже помог мне объяснить Махе, как правильно составить текст заговора (признаюсь, я наполовину припоминала характерное из тех, которые читала, а наполовину придумывала сама прямо на ходу). Я как раз остановилась на необходимости перечисления в тексте заговора волшебных трав и других компонентов, а Маха никак не могла понять, как это, и я бы долго провозилась, объясняя это, если бы не Конар с веселым, коротким, но сомнительно эффективным "заговором":
Две морковки, три петрушки -
Будет хер стоять как пушка!
Вечное Конарское "Гленнушка, лапушка..." и постоянные прибаутки, байки и скабрезные стишки заметила не только я, но и Ши. И Виль как-то раз предложила ему стать друидом и приглядывать за лесами. Конар всерьез и без халтуры озаботился подготовкой - собирал сказания и писал стихи, как просила Виль. И рано или поздно настал тот момент, когда он оказался готов. Мы проводили ритуал в круге, который стоял почти возле дороги, и хорошо видели, как мимо нас проходили отряды, собираясь на месте битвы. Конар получил свой гейс - ему запрещалось ходить большими дорогами.
"Доктор"
Эта история, далеко не такая сюжетная, как остальные, но свой ролевой "катарсис" я получила именно тогда, когда играла с доктором.
Доктор был из Моффатов, только что получил диплом в университете, и теперь проходил практику - набивался в помощь то к одному, то к другому лекарю. Он сам пришел ко мне раненым, но рана была легкой, и мы разговорились.
Мы с Доктором представляли две совершенно противоположные стороны медицинского знания. Он считал меня неопрятной темной живодеркой, я его - недалеким криворуким заучкой, так и жили. Его сильно удивил мой серьезный подход к лечению ранений, и, кажется, он даже пересмотрел свое мнение о знахарках, а вот я свое - нет. И не зря.
Второй раз мы встретились тем же вечером, в деревне, куда я пришла лечить нескольких раненых. Ко мне лечиться пришел Моффат, раненый в ногу. Доктор прыгал вокруг и божился, что вот ей-ей перевязал ему рану, все по правилам. Однако, повязку я на месте раны не нашла. Некторое время мы втроем недоумевали на эту тему, а потом я посоветовала Моффату поискать повязку в сапоге. Там она и нашлась.
Доктор заслужил примерно пятиминутную проповедь на тему того, что бинты нельзя экономить, и к ранам нельзя относиться кое-как, и он, доктор, должен это понять, пока от его ошибки не умер человек, потому что если умрет, то винить себя за это доктор будет всю жизнь.
Не знаю, проникся ли он, но точно проникся его клан, люди из которого пообещали мне за доктором следить и, если что, давать по шее.
"Безумец"
В мой домик пришли очередные гости из деревни: молодой парень и две женщины с ним. Женщинам показалось странным поведение этого парня. Якобы он разговаривает с пустым местом, а еще, вы подумайте, верит в Ши!
- Как вы думаете, - спросили они у меня. - Может, он болен и его надо показать доктору?
- Ну, в вере в Ши нет ничего дурного. Но если ему самому очень захочется "разверить", пусть сходит к священнику исповедуется.
- А не повредит ли это его работе? Он ведь разведчик!
- О, если он разведчик, - улыбнулась я. - То только поможет. Ши могут заблудшего человека из лесу вывести или диких зверей отвадить.
- Но ши ведь не существует! - сказали обе женщины в один голос.
И я решила сотворить маленькую пакость: достала БЗКЛ и навела иллюзию: из угла хижины вылез маленький человечек с бородой, упер руки в боки и с вызовом сказал: "А чего это нас не существует?!"
Одна из женщин убежала в страхе, а вторая осталась в хижине, не понимая, как ей реагировать на то, что она увидела (а читала бы правила, понимала бы). А я в этот момент спокойно повязывала ей на руку зеленую ленту, означающую "верит в мистику".
"Герцог"
Когда я готовилась к этой игре, я со смехом читала легенды о ведьмах, мол, они совокупляются с чертями и целуют сатану в задницу. И решила, что все эти легенды точно не соответствуют действительности, а их просто тупые крестьяне придумали.
Однако, на игре оказалось, что, видимо, в глубине дущи каждой ведьмы живет желание оказаться в одной постели с чертом. Ну, или хотя бы кем-то, этого черта напоминающим.
На открывающем параде я встретия своего знакомого с предыдущей игры, в костюме простого кланового шотландца, и еще тогда решила, что ну вот не мог этот человек просто так заехать поиграть в простого парня. И я не ошиблась. Через сутки я увидела его под холмом, и он представился Герцогом Неблагого двора, а еще через несколько часов он предстал в истинном облике, в виде фавна с обнаженным торсом, мохнатыми козлиными ногами и козлиными же рогами.
И я была шокирована его нечеловеческой красотой, хотя до того красивым он мне не казался.
И рано или поздно я решила... ну, в общем, вы поняли, я безрассудно решила соблазнить Ши, которому я, надо отметить, нафиг не сдалась. Сначала я попыталась сделать это нормальными, немагическими способами, на шабаше, довольно назойливо приглашая танцевать (всем известно, что на шабаше кусты специально ростут близко от площадки для танцев). Баггейн отнекивался и ссылался на усталость. И я решила прибегнуть к последнему ведьмовскому средству - приворотному зелью.
Зелье я честно сварила из последнего цветка папоротника, упрятала в рукав и ушла под холм с котлом еды и флягой чая. Баггейна под холмом я видела только мельком, потом меня отвлекли, а за это время он успел убежать куда-то по своим герцогским делам. До конца игры оставалось два часа, я отчетливо понимала, что найти его за это время - нереально, даже если нет больше никаких других дел (а дел у меня было навалом), и влила зелье во флягу с рассчетом "кому достанется, тот пусть и будет". Благо, Ши мужского пола было рядом навалом. В этом был еще кусочек хитрого плана - мне очень хотелось под конец игры уйти под Холм, а Нимейн отказывалась меня принмать. Моя фляга досталась, к сожалению, чуть ли не единственному Ши под холмом, на которого зелье не действовало - Аркану. Зато я честно пыталась.
Но то, что у меня не получилось соблазнить Герцога, пожалуй, стало самым горьким из всех "не получилось" на этой игре.
"Идол"
Эта история случилась уже в самом конце игры. Ко мне подбежала собирательница сказок, с которой мы мельком сталкивались до этого. Она сказала, что нашла способ призвать божество, которому здесь поклонялись много веков назад - Пана. То, что Паном оказался Пак, меня совсем не удивило. Его идол много лет покоился за освященными стенами женского пансиона, но теперь его оттуда извлекли. Для того, чтоб пробудить Пана, нужно было принести идол на наши развалины, и приподнести идолу дары: молоко, яблоки и живую козочку. Подготовкой занималась все та же сказительница, а я подошла уже в конце, вытащив из хижины все свои запасы яблок и молока.
И Пан-Пак пришел.
Мы пустили бутыль молока по кругу, произнося тосты, восхваляющие жителей холма, людей, верящих в сказки, и плодородие, которое Пан дарует полям и животным. "И женщинам!" - важно добавил он.
За распитием должна была последовать небольшая оргия в тихом семейном кругу, но некоторым из нас, в том числе мне, очень хотелось на парад, на который мы в итоге опоздали, зато угостили некоторых людей, идущих с него, молоком и яблоками во славу Пана.
Игра прошла, и Гленна осталась жить в своей хижине, присматривая, как и раньше, за своей ученицей, проклятыми развалинами старой крепости, а теперь еще и идолом, на этих развалинах установленным. И ей по-прежнему нравится такая жизнь.