Музеи: Плохое искусство
В 1994 году антиквар Скотт Уилсон, гулявший в районе Рослиндейл в Бостоне, заметил картину, засунутую между двух мусорных баков. Точнее, его заинтересовала рамка, а не холст. Кто же будет выбрасывать хорошую, ценную картину, которую можно продать? Уилсон вместе с картиной заглянул в гости к своему другу Джерри Рейли, которому могла пригодиться рамка. С холстом так и вышло - картина была ужасной. Но Рейли потребовал отдать ему и рамку, и полотно. Он повесил картину у себя в доме и показывал её всем своим друзьям, требуя, чтобы они сообщали ему, если увидят что-либо равнозначное по своей шедевральности «Люси в поле с цветами» - так назвали полотно с мусорки. Вскоре Уилсон нашёл на помойке ещё один шедевр и шутка превратилась в коллекцию.
Спустя год Рейли организовал вечеринку-открытие «Музея плохого искусства», на которой он показывал друзьям собранные им и Уилсоном «сокровища». Идея понравилась всем друзьям, и друзьям друзей, и их друзьям, и собрание картин стало не помещаться в домах Рейлли и Уилсона. Для хранения коллекции они арендовали подвал театра в Дэдхеме - пригороде Бостона. О том, что их шутка вышла за пределы разумного, они узнали, когда у входа в театр остановился автобус, на котором приехали туристы из Бостона, чтобы увидеть плохие картины. Склад превратился в галерею.
Помещение в подвале театра находилось рядом с туалетом. Изначально Уилсон и Рейли не планировали делать свою коллекцию публичной, поэтому не заботились о комфорте посетителей. Но отступать было поздно, и они объяснили соседство с сортиром тем, что картинам требуется высокая влажность воздуха, а специфические ароматы делают восприятие искусства более острым, а впечатления - насыщеннее. В дальнейшем этот серьёзный тон никогда не покидал музей и всё, что с ним было связано.
Первая картина, найденная Уилсоном на мусорке, «Люси в поле с цветами», стала жемчужиной коллекции. «Пожилая женщина танцует в буйном весеннем поле, её обвисшие груди непроизвольно хлопают, она необъяснимым образом держит одной рукой позади себя красное кресло и другой рукой - букет ромашек», - пишет Кейт Суогер из The Montreal Gazette. Как оказалось позднее, моделью для художника послужила Анна Лелли Кин - жительница Бостона. По признанию её внучки, Сьюзан Лоулор, «Кока-Кола» брызнула у неё из под носа, когда она увидела в газете портрет бабушки, так долго мучивший всех домашних своей безобразностью. «Да, лицо было бабушкино, это мы все знали, но остальное...», - объяснила счастливая внучка, ставшая поклонником галереи.
Другим выдающимся экспонатом стал портрет мужчины в трусах, выполненный в смешанной технике пуантилизма и примитивизма (в галерее вообще много работ в стиле примитивизма). «Джордж на горшке в воскресенье» - так она официально называется. Картину подарил музею Джим Шульман. Автор, к сожалению, неизвестен. Считается, что на картине изображён очень важной человек в бане. Среди возможных моделей называется бывший генеральный прокурор США Джон Эшкрофт. «Растает ли кружащийся пар под весом корпоративной ответственности Джорджа?», - вопрошают кураторы галереи. И как раз в этом случае сработал гений создателей галереи, выбравших место по соседству с сортиром. «Кто-то проскользнул в туалет, когда я смотрел на эту картину, - пишет в гостевой книге один из благодарных посетителей. - Он начал громко мочиться в туалете. Гулкий звук брызгов во время просмотра «Джорджа» привнесли на картину жизнь, а когда прозвучал слив, я плакал».
Разумеется, слава пришла не сразу. Хитрые и расчётливые музейщики использовали любую возможность для рекламы своего детища. Например, когда в 1996 году неизвестные похитили портрет «Эйлин» (на фото выше), кураторы не только обратились в полицию, но и выступили в прессе с официальным заявлением о краже: «К сожалению, как мы ни старались, нам не удалось установить связь между этим похищением и ограблением Музея Изабеллы Стюарт Гарднер в Бостоне в 1990 году». Музей даже предложил 6,5 долларов вознаграждения тому, кто сообщит о местонахождении полотна. Позднее, благодаря помощи благотворителей, сумму вознаграждания удалось увеличить до 36,5 долларов, но бессердечные воры так и не откликнулись. Лишь спустя 10 лет картину так же анонимно вернули музею. Даже у воров есть совесть.
Для защиты от воров по всей галерее были установлены поддельные видеокамеры, о чём посетителей предупреждали соответствующие объявления. Но даже это не остановило мошенников, которые похитили в 2004 году автопортрет Ребекки Харрис. Циничные воры оставили на месте кражи записку с требованием выкупа в 10 долларов. Музей опять попал в газеты, но это не могло скрасить горечь потери. Но почти сразу мошенники вернули полотно, приложив к нему 10 долларов в качестве извинений. Вероятно, воры пытались продать картину, но общественная огласка кражи сработала против них. «Очевидно, никто из официальных музеев и галерей не захотел сотрудничать с преступниками», - заявил куратор галереи Майкл Франк.
У музея, как и у других аналогичных организаций - галерей Лувра, Тейт, Гуггенхайм - есть строгие критерии принятия работ. Произведение искусства, достойное экспозиции, должно быть, прежде всего, искренней попыткой создать шедевр, не удавшейся по какой-то причине. То ли автора прекрасной идеи подвела техника, то ли безупречный техник увлёкся рискованным экспериментом. В музей нельзя попасть нарочно, написав заведомо плохую картину. Не интересуют галерею и коммерческие произведения, вроде собак, играющих в покер, или работы Никаса Сафронова. Музей плохого искусства создан для искусства, пусть даже плохого, а не для китча или скучных поделок.