(no subject)
«Сын» Гончукова сильно расхвален; посмотренный подряд после двух короткометражек этого же режиссера плотно с ними слипся («Зажигалка» какое-то простите говно, «Последняя остановка» лучше, но слишком в лоб), полный метр - более выдержанный, удивительно черно-белый, несмотря на медлительность легко смотрится. У нас он вышел примерно на неделю и пока я хлопала глазами, из единственного кинотеатра пропал. Это очень странное кино, производит обманчивое впечатление, сначала утверждающееся в образе тотальной надежды, потом безысходности, но на самом деле -
Начинается все как триллер: человек с неуловимой внешностью (потом все кажется, что актера подменили) разминается перед заледенелым водоемом; болеет мать, чем - неясно; он совершает по поводу ее лечения какие-то движения, какие точно - неясно; чем-то зарабатывает на жизнь - тоже, впрочем, до определенного момента неясно. Эта череда абсолютно монотонных, словно застигнутых врасплох событий не имеет значения, человек предстает таким, будто стоит посреди улицы, а зритель выглядывает из-за угла дома: кто, что, зачем - эта пелена перед глазами висит какое-то время. Потом - постепенно и вязко из этого появляется биография, как будто извлекаемая клешнями, из небольшого пространства - темного, мало уютного, появляются новые персонажи, имеющие известные названия, и человек обретает плотность. В момент наивысшей плотности - черное на белом снегу - фильм рушится: из воображаемой тонкой драмы, к которой все, казалось бы, стремилось, выходит очередное нагнетание: приплетаются всевозможные болезни, семейные сложности, определенные профессии (пытаюсь без спойлеров) - и вместо наметившейся трагедии, в которой взрослый человек кого-то долго теряет, теряет, теряет, выходит почти фарс. Кажется, такие фильмы нужны, чтобы посмотреть как человек, отмеченный горем, совершает пугающее паломничество по важным местам, все эти бесполезные действия, ведет себя дико, единственно правильно, но когда он садится на карусель - как маленький, как «сын», а ее огни в ч\б великолепно сверкают, то остальное уже понятно - отличное кино, если выключить после встречи с отцом.
Начинается все как триллер: человек с неуловимой внешностью (потом все кажется, что актера подменили) разминается перед заледенелым водоемом; болеет мать, чем - неясно; он совершает по поводу ее лечения какие-то движения, какие точно - неясно; чем-то зарабатывает на жизнь - тоже, впрочем, до определенного момента неясно. Эта череда абсолютно монотонных, словно застигнутых врасплох событий не имеет значения, человек предстает таким, будто стоит посреди улицы, а зритель выглядывает из-за угла дома: кто, что, зачем - эта пелена перед глазами висит какое-то время. Потом - постепенно и вязко из этого появляется биография, как будто извлекаемая клешнями, из небольшого пространства - темного, мало уютного, появляются новые персонажи, имеющие известные названия, и человек обретает плотность. В момент наивысшей плотности - черное на белом снегу - фильм рушится: из воображаемой тонкой драмы, к которой все, казалось бы, стремилось, выходит очередное нагнетание: приплетаются всевозможные болезни, семейные сложности, определенные профессии (пытаюсь без спойлеров) - и вместо наметившейся трагедии, в которой взрослый человек кого-то долго теряет, теряет, теряет, выходит почти фарс. Кажется, такие фильмы нужны, чтобы посмотреть как человек, отмеченный горем, совершает пугающее паломничество по важным местам, все эти бесполезные действия, ведет себя дико, единственно правильно, но когда он садится на карусель - как маленький, как «сын», а ее огни в ч\б великолепно сверкают, то остальное уже понятно - отличное кино, если выключить после встречи с отцом.
Click to view