(no subject)
Еще современный танец - «Mr. Nice Guy» (Анат Григорио, Израиль)
В глубине сцены стоит женщина, закутанная в леопардовой расцветки шубу, улыбается, смотрит в зал - так она простоит, не двигаясь, минут десять, пока зрители заполнят партер, рассядутся и замолчат, когда выключат свет. Так из глубины сцены и из глубины времени начнется сольный перформанс Анат Григорио. Красивая женщина, тонкая, как с картинки, несколько раз упадет на спину, повертится на сцене в туфлях, затем мужской голос откуда-то из глубины будет давать ей команды, которые она выстоит, извиваясь, лицом к зрителям. «Smile!», «smile!», «more sexy!», повернуться, поднять ногу, поднять голову, потрясти попой, идти вперед спиной, медленно опуститься к полу и еще smile, smile, smile. Она, как пластичная кукла, будет подчиняться, до крайности контролируя собственные растяжения, так что даже почувствуется, насколько они ей (не)легко даются. Мужской мир, доминирующий над женским, данный только закадровым голосом, не существует, но указывает. Женщина следует приказам - одевает туфлю на голову, хрюкает, гавкает, преувеличивает и так самый попсовый женский образ поющей с придыханием на «ххххэппи» Мерлин Монро, только еще больше придыхания, еще больше секса, вместо развевающегося платья - шуба с широкими рукавами, с очевидно читающимися женскими модельными позами и привычками. Все это обрывается молчаливой хореографией, когда голос, наконец, прекращает давать команды, и загнанная, как лошадь, которых пристреливают, Анат Григорио, сотрясаясь всем телом, до дрожи в руках, в суставах - до дрожи зрителей - станет заворачиваться, как в одеяло, в сцену. Шуба превратится в капкан - в рукав попадет нога, туфли раскинутся по сцене, в задравшемся платье станет видна грудь, от попытки вырваться собьется прическа. Потрясающая волна силы, с которой хореограф и исполнитель проталкивают в мир не собственную фигуру, но идею индивидуальности, захватывает моментально. Очевидно, что отношения полов могут решаться даже участием только одного человека: иногда вполне достаточно отвечать на команды постанывающим вздохом, поправлять вырез платья и петь «калинка-малинка», закрутившись в большом диаметре сцены.
В глубине сцены стоит женщина, закутанная в леопардовой расцветки шубу, улыбается, смотрит в зал - так она простоит, не двигаясь, минут десять, пока зрители заполнят партер, рассядутся и замолчат, когда выключат свет. Так из глубины сцены и из глубины времени начнется сольный перформанс Анат Григорио. Красивая женщина, тонкая, как с картинки, несколько раз упадет на спину, повертится на сцене в туфлях, затем мужской голос откуда-то из глубины будет давать ей команды, которые она выстоит, извиваясь, лицом к зрителям. «Smile!», «smile!», «more sexy!», повернуться, поднять ногу, поднять голову, потрясти попой, идти вперед спиной, медленно опуститься к полу и еще smile, smile, smile. Она, как пластичная кукла, будет подчиняться, до крайности контролируя собственные растяжения, так что даже почувствуется, насколько они ей (не)легко даются. Мужской мир, доминирующий над женским, данный только закадровым голосом, не существует, но указывает. Женщина следует приказам - одевает туфлю на голову, хрюкает, гавкает, преувеличивает и так самый попсовый женский образ поющей с придыханием на «ххххэппи» Мерлин Монро, только еще больше придыхания, еще больше секса, вместо развевающегося платья - шуба с широкими рукавами, с очевидно читающимися женскими модельными позами и привычками. Все это обрывается молчаливой хореографией, когда голос, наконец, прекращает давать команды, и загнанная, как лошадь, которых пристреливают, Анат Григорио, сотрясаясь всем телом, до дрожи в руках, в суставах - до дрожи зрителей - станет заворачиваться, как в одеяло, в сцену. Шуба превратится в капкан - в рукав попадет нога, туфли раскинутся по сцене, в задравшемся платье станет видна грудь, от попытки вырваться собьется прическа. Потрясающая волна силы, с которой хореограф и исполнитель проталкивают в мир не собственную фигуру, но идею индивидуальности, захватывает моментально. Очевидно, что отношения полов могут решаться даже участием только одного человека: иногда вполне достаточно отвечать на команды постанывающим вздохом, поправлять вырез платья и петь «калинка-малинка», закрутившись в большом диаметре сцены.
Click to view