Игры с Кандинским
привели к неожиданному результату:
А к картинке подтянулся текст.
Да, не оригинально, но так захотелось:
«Синий Эльф.
Гаспар закрылся в мастерской сразу, как вернулся с похорон жены.
Еда, приносимая матерью к дверям, оставалась нетронутой.
Матушка Патрис много раз стучала в закрытую дверь, пыталась докричаться, уговорить подумать о здоровье, вспомнить о дочери… Но Гаспар вышел лишь через семь дней, бледный, осунувшийся. Он протянул матери свёрток и слабым голосом попросил:
- Матушка, избавьтесь от этого! Не знаю, как это получилось, но у самого рука не поднимается.
Шатаясь, Мастер прошел в свою спальню и прямо в одежде рухнул на кровать.
Матушка Патрис развернула свёрток. В руках у неё оказалась самая красивая, но самая печальная игрушка из всех, что когда-либо делал Гаспар. Голубая кожа маленького эльфа будто светилась изнутри, синий костюмчик поблёскивал серебристой отделкой, а на щеках искрились хрустальные слёзы. Матушка ахнула - задал сыночек задачку! Как же такую красоту уничтожить?!
Покачав головой, Матушка Патрис отнесла Синего Эльфа в свою комнатку, посадила на подоконник и пошла готовить ужин.
Вернулась поздним вечером, когда уложила меленькую Агнес, перемыла посуду и поставила на завтра тесто. Матушке Патрис не спалось, поэтому она села вязать тёплые варежки внучке, нет-нет, да бросая взгляд на подоконник. При свете свечей Синий Эльф казался ещё печальнее, в какой-то момент Матушке показалось, что слёзы его не из хрусталя, и натекла их уже солидная лужа. Чем дольше Матушка Патрис смотрела на игрушку, тем крепче её саму тоска брала за сердце. Вспомнила супруга покойного - тоже Мастера Игрушек, что пал от рук лихих людей, и невестку-красавицу, сгоревшую в лихорадке, будто бабочка в камине, и внучку-сиротинушку при живом отце, и сына, увязшего в собственном горе… И вот уже по морщинистым щекам Матушки Патрис бегут горячие дорожки слёз, и нету сил их остановить.
Прорыдала Матушка Патрис до самого рассвета, чуть не забыла о том, что тесто нужно обмять. Спохватилась, накинула на Синего Эльфа полотенце и поспешила на кухню.
Раньше всех в городе свои лавки открывали зеленщик и молочник. Путь к ним пролегал через парк. Вот в том парке Матушка Патрис и усадила Синего Эльфа на скамеечку, а сама побежала по делам - некогда ей горевать да тосковать! Скоро Агнес проснётся, а каша ещё не сварена!..
Только Матушка Патрис скрылась за поворотом, как в аллее парка нарисовался мальчишка-продавец газет. Объёмная сумка тянула плечо, ветер щекотал коленку сквозь дыру на штанине, а в полупустом желудке прыгала корка хлеба. Но Петер улыбался утренним лучам солнца, скользящим по веснушкам на его щеках, воробьям, купающимся в пыли и петуньям, блестящим росой на клумбе. Мальчик насвистывал весёлую песенку, когда поравнялся со скамейкой, на которой сидел Синий Эльф. Петер принял, было, Эльфа за потерявшегося малыша, и выдохнул с облегчением, что это всего лишь игрушка.
Таких красивых игрушек у Петера никогда не было! И у его сестрёнки Катрин тоже не было: голубая кожа маленького эльфа будто светилась изнутри, синий костюмчик поблёскивал серебристой отделкой, а на щеках искрились хрустальные слёзы. Пока Петер разглядывал находку, солнце спряталось за облаками, а резкий порыв ветра поднял с дорожки пыль и бросил мальчику прямо в лицо. Проморгавшись, Петер поёжился, утёр заслезившиеся от пыли глаза рукавом рубахи и поправил лямку сумки, будто ставшей тяжелее.
- Должно быть, кто-то из господ забыл на прогулке! - подумал Петер. Оставлять такую дорогую игрушку на скамейке мальчик счёл неразумным, поэтому сунул Синего Эльфа в свою сумку и побежал торговать газетами.
Ближе к полудню в сумке остался только Синий Эльф и Петер поспешил в типографию сдавать выручку. Пробегая через парк, встретил маму на прогулке с Катрин и двумя девочками-воспитанницами. Хоть платьице на Катрин было совсем простенькое, а на близняшках - в кружевах и оборках, девочки искренне дружили, ссорились редко, а забавы и шалости придумывали по очереди.
- Мам! Вот, глянь, чего я на скамейке нашёл! Может ты или девочки на прогулках у кого-то такую видели? - с этими словами Петер протянул Синего Эльфа матери, чмокнул её в щёку и унёсся прочь.
Женщину с необычной игрушкой в руках сразу окружили все три пигалицы, враз затараторив:
- Покажите, Фель Мари!
- Дайте! Дайте посмотреть Фель Мари!
- Мама! Мама! Покажи, пожалуйста!
Фель Мари свела брови и покачала головой:
- Катрин! Разве так я тебя воспитывала? Таис! Клио! Разве так себя ведут приличные Фельмье? Что скажут ваши батюшка и матушка?
Девочки притихли, потупили глазки и сложили кисти рук в аккуратный замочек чуть ниже груди.
- Прости, мама!
- Простите, Фель Мари!
Ещё раз окинув всех троих строгим взглядом, Фель Мари развернула Синего Эльфа к девочкам лицом.
- Ах! - почти одновременно вырвалось у Катрин, Таис и Клио. Девочки никогда не видели такой красивой игрушки: голубая кожа маленького эльфа будто светилась изнутри, синий костюмчик поблёскивал серебристой отделкой, а на щеках искрились хрустальные слёзы.
- Фель Мари! Можно, мы оставим его себе? - спросила самая решительная Таис.
- Нет, Таис. Это - чужая вещь! Мы должны постараться вернуть игрушку хозяевам!
- Как же мы вернём его, если мы не знаем - чей он? - растерянно произнесла Клио.
- Вспомните свои игрушки, Клио и Таис! Как можно узнать, кто сделал игрушку? - оживилась Катрин.
- Клеймо Мастера! Ты - гений, Катрин! - близняшки с двух сторон стиснули девочку в объятиях.
Присев на скамеечку все четверо принялись внимательно и осторожно осматривать Синего Эльфа - он казался таким печальным, что было боязно неловко взять его или неудобно повернуть, причинив ещё большие страдания.
- Нашла! Нашла! - подпрыгнула на месте Клио. - Вот! Буква «Г» на правом ботиночке!
- И кто же свои творения так подписывает?
- Мы не знаем, Фель Мари. - синхронно вздохнули Таис и Клио. - У нас нет игрушек с таким клеймом.
- Что ж, придётся, видимо взять его с собой, покажем вашей матушке. Уж кто-кто, а Фель Флоранс точно знает всех приличных мастеров в нашем городе! - Фель Мари поднялась со скамейки, и девочки последовали за ней, не отрывая взглядов от игрушки.
Домой пришли притихшие, будто повзрослевшие года на три. Дворецкий удивился:
- Фель Мари! Что наши непоседы учудили на этот раз? Такими притихшими они не были, даже когда разбили мячом стекло в оранжерее Фель Флоранс!
- О! Флор Омер! Сама не представляю - будто подменили! Кстати, где мы можем найти Фель Флоранс?
- Фель Мари, боюсь, ближайшие пару часов Фель Флоранс вне зоны досягаемости - пятнадцать минут назад приехала модистка с новыми тканями. - Флор Омер развел руками.
- Что ж, - Фель Мари повернулась к девочкам, - на ближайшие два часа этот Эльф ваш. Только, умоляю! Играйте осторожно!
Близняшки бережно приняли Синего Эльфа из рук Фель Мари и удалились в свою комнату вместе с Катрин.
Через два часа Фель Мари вместе с Фель Флоранс остановились у двери детской:
- Послушайте, Фель Мари! - встревожено прижалась к двери ухом Фель Флоранс. Фель Мари последовала её примеру.
- Я ничего не слышу! - испуганно прошептала Фель Мари, женщины переглянулись - ничто так не пугало, как тишина в детской среди бела дня.
Фель Флоранс взялась за дверную ручку.
- На счёт три? Раз, два, три! - женщины вошли вместе, почти готовые к потопу, пожару и нашествию саранчи, но девочки сидели на ковре и, обнявшись, горько плакали.
- Что случилось, Катарин? - спросила Фель Мари.
- Он такой грустный! - сквозь слёзы проскулила Катрин. - Я вспомнила Бабушку Софи, котёнка Тибо и… папу…
- Клио, Таис! А с вами что приключилось? - Фель Флоранс обняла дочерей.
- А нам так стало жалко Катрин, Петера и рыжего котёнка Тибо, которого задушил сторожевой Вольф…
Фель Мари аккуратно забрала Синего Эльфа из рук плачущих девочек и показала клеймо Фель Флоранс.
- Мастер Гаспар? С ума сойти! Его игрушки стоят целое состояние! Откуда он у вас?!
- Петер нашёл утром на скамейке в пустом парке. - развела руками Фель Мари.
- Что ж. - Фель Флоранс завернула Синего Эльфа в скатерть с кукольного столика. - Поеду возвращать Мастеру его творение, а вас, Фель Мари, оставляю успокаивать наших Фельмье.
Как только двери за Фель Флоранс закрылись, Фель Мари достала огромный лист бумаги, краски и кисточки, села на пол рядом с девочками и принялась рисовать извилистую тропинку, вымощенную большими круглыми камешками. С одной стороны добавила озеро, а с другой - полянку с грибами…
- Здесь будут уточки! - сквозь всхлипы прошептала Катрин и принялась рисовать на озере уточек.
- А тут поставим мельницу. - подключилась Клио, хлюпнув носом.
- А ещё домик! С красной крышей! - присоединилась Таис…
В это время Фель Флоранс добралась до дома Мастера Гаспара. Открывшая двери Матушка Патрис вздрогнула, увидев у посетительницы свёрток со знакомыми очертаниями.
- Фель Патрис, добрый день! Мне срочно нужен Мастер Гаспар! Мне нужно вернуть ему игрушку!
- О! Фель Флоранс! Могу ли я попросить вас оставить игрушку у себя? - спросила Матушка Патрис.
- Нет! Фель Патрис! Исключено! Мои девочки из-за него весь дом утопили в слезах!
- Но, Гаспар сейчас спит… - попыталась отсрочить встречу с Синим Эльфом Матушка Патрис.
Фель Флоранс грациозно обогнула Фель Патрис и решительно направилась вглубь дома. Она собиралась открывать все двери подряд, пока не найдёт нужную. Но первая же открылась ей навстречу - разбуженный шумом Мастер Гаспар вежливо склонил голову:
- Чем обязан, Фель Флоранс?
- Будьте добры, Мастер Гаспар! Заберите своего Эльфа! Девочки нашли его в парке и теперь безостановочно рыдают над всеми почившими, кого смогли вспомнить, включая котёнка Тибо!
Мастер Гаспар укоризненно посмотрел на Матушку Патрис, нарисовавшуюся за плечом Фель Флоранс. Матушка Патрис пожала плечами, мол, не смогла я, сыночек, не смогла.
Гаспар с извинениями забрал свёрток у Фель Флоранс, вручив ей трёх небольших, но румяных и задорных куколок. Довольная Фель Флоранс унеслась радовать дочерей и Катрин, а Гаспар в задумчивости прошёл в мастерскую. Усадив Синего Эльфа на стол перед собой, окинул внимательным взглядом свою работу и с удивлением обнаружил, что той тоски и всепоглощающего горя, в которых он сработал Синего Эльфа, больше нет. Осталась светлая печаль и жжение в пустом желудке.
- Что же мне с тобою делать? - спросил Гаспар у Эльфа.
- Папочка! - сзади подошла Агнес и обняла Гаспара за шею. - Дай, пожалуйста, Синего Эльфа мне!
- Зачем, Агнес, милая?
- Я слышала, что он помогает плакать.
- Да, Агнес, ты правильно услышала. Но зачем тебе?
- Когда мама болела - я не плакала, чтобы её не расстраивать, а когда мамы не стало, слёз стало так много, что они будто заперты внутри! Они такие тяжёлые, папа!
Мастер Гаспар молча усадил дочь на коленки, обнял одной рукой, а другой пододвинул поближе Синего Эльфа. Голубая кожа маленького эльфа будто светилась изнутри, синий костюмчик поблёскивал серебристой отделкой, а на щеках искрились хрустальные слёзы.
Девочка погладила игрушку по щеке, а потом на руку Гаспара капнула крупная, горячая слеза Агнес, а за ней вторая, третья…»