Почему у коррумпированных аудиторов «большой четверки» зарплата растет быстрее?
Обычно я пишу посты на общественно-политические темы. Но основная моя деятельность - это научные исследования на тему корпоративных финансов, корпоративного управления и коррупции. Мне кажется, что результаты моей последней статьи «Monitoring the Monitors: Auditors, Corporate Theft, and Corruption» (https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=3400325) могут быть интересны не только научному сообществу, но и широкой аудитории.
Аудиторы играют важную роль в современном корпоративном управлении. Это некоторый сигнал качества внешним инвесторам - с этой фирмой все в порядке, и ее отчетности можно верить. Eще больше доверия компаниям, аудированным «большой четверкой» (PwC, Deloitte, KPMG, E&Y). Множество исследований, в основном сделанных в развитых странах, показывают, что они обеспечивают более высокое качество аудита, чем остальные аудиторы.
Каким будет качество аудита «большой четверки» в странах со слабыми институтами типа России изначально непонятно. С одной стороны, риск судебного преследования за ошибки аудиторов намного меньше, чем в развитых странах, когда разгневанные акционеры в случае недостоверной отчетности тут же подают в суд на аудиторов. В России подобные судебные процессы и отзывы аудиторских заключений крайне редки (одним из редких исключений является отзыв PwC всех аудиторских заключений по отчетности ЮКОСа за 1996-2004 гг. https://www.kommersant.ru/doc/777543, но это было, скорее, результатом политического давления, чем обнаруженными ошибками в отчетности). С другой стороны, у аудиторов «большой четверки» есть международная репутация, и даже если у них малы риски судебного преследования внутри страны, репутационные риски все равно могут заставить их аудировать качественно.
Поэтому прежде, чем делать любое исследование по аудиту в России, нужно понять, действительно ли аудиторы выполняют свою роль. Как меру злоупотреблений я выбрал объемы перечислений фирмам-однодневкам. Я исследую период 1999-2004 гг., потому что именно за этот период утекла база банковских проводок (https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=1785295), и я могу оценить этот объем перечислений. Вывод денег через однодневки - это не только воровство денег у миноритарных акционеров и государства (в виде неуплаты налогов), но и искажение отчетности. Как минимум искажаются затраты и прибыль. А значит, аудиторские компании должны подобную деятельность пресекать и/или отказываться давать положительное заключение компаниям, которые злоупотребляют серыми схемами по выводу денег.
В моей выборке компании с неаудированной отчетностью перечисляют однодневкам 7.6% от выручки, с аудированной отчетностью (но не «большой четверкой») - 5.3%, с отчетностью, аудированной «большой четверкой» - 2.4%. Если сделать корректировку на различия в характеристиках (размеру, отраслям, прибыльности, долгу и другим), разница между аудированными и неаудированными компаниями в перечислениях однодневкам составит 0.8% от выручки, а между аудированными «большой четверкой» и прочими аудиторами - 0.7%.
То есть даже в странах с плохими институтами, как в России, аудит представляет некоторый сигнал качества отчетности. Если вы видите, что отчетность у компании аудирована, значит, там меньше злоупотреблений, чем в остальных компаниях. А если вы видите, что отчетность аудирована «большой четверкой», значит, там еще меньше махинаций.
Аудированная отчетность, особенно «большой четверкой», дает компаниям различные выгоды, например, доступ на рынки капитала - они могут получить кредиты в банках на хороших условиях и продавать свои акции инвесторам. Значит, у них есть стимулы заполучить такой сигнал качества, даже если у них есть какие-то проблемы. Я проанализировал связь между платой за аудит и размером перечисления фирмам-однодневкам. Она существует для аудиторов «большой четверки». Чем выше перечисления однодневкам, тем дороже компании обходится аудит. Причем платой непосредственно за аудит дело не заканчивается. «Большая четверка» зарабатывает еще и на дополнительном консалтинге - рост платы за консалтинг в зависимости от перечислений фирмам-однодневкам в три раза больше, чем рост платы за аудит.
Однако с теоретической точки зрения это не обязательно результат коррупции аудиторов. Если вы аудируете фирму, у которой есть финансовые махинации, но которая вписывается в ваши рамки допустимого, то вы возможно возьмете с нее больше денег, чтобы если вдруг в будущем будут судебные иски, у вас был страховой фонд их покрыть. Против этой гипотезы говорит несколько факторов. Во-первых, если риски связаны с аудитом, то почему увеличение платы в основном идет через консалтинговые услуги, а не через аудит? Во-вторых, если это связано с судебными рисками, то почему другие аудиторы не берут подобную премию? Наконец, гипотезу о возможной коррумпированности аудиторов можно протестировать напрямую, через меру коррумпированности индивидуальных аудиторов.
В другой своей статье «Should one hire a corrupt CEO in a corrupt country?» (https://www.sciencedirect.com/science/article/abs/pii/S0304405X14000440) я разработал меру коррумпированности жителей Москвы на основании данных за 1997-2007 гг. о нарушениях правил дорожного движения, аварий, наличия машины, расстояния до работы, пола, возраста и т.д. Вкратце, на основании объективных данных (например, аварий и других), можно предсказать количество нарушений правил ПДД. Однако все мы знаем, что когда вас останавливает гаишник, есть всегда вариант «договориться». Если вы часто «договариваетесь», то у вас формальное число штрафов будет ниже, чем предсказывают ваши объективные характеристики. Каждому москвичу с водительскими правами была определена мера коррумпированности от 0 (наименее коррумпирован) до 10 (наиболее коррумпирован). Средний и медианный уровень коррумпированности (по конструкции меры) - 5.
Если посмотреть на топ-менеджмент фирм из моей выборки (5 наиболее высокооплачиваемых сотрудников), то у компаний с неаудированной отчетностью этот показатель составляет в среднем 4.29, у аудированных фирм (но не «большой четверкой») - 4.21, у аудированных «большой четверкой» - 4.08, у аудиторов (не «большой четверки») - 4.03, а у аудиторов «большой четверки» - 3.46. То есть аудиторы нанимают себе менее коррумпированное руководство, чем менеджмент остальных фирм, а аудиторы «большой четверки» нанимают еще менее коррумпированное руководство, чем прочие аудиторы.
Следующий шаг - я проанализировал как связано коррумпированность старших сотрудников большой четверки (топ 25% самых высокооплачиваемых сотрудников), перечисления фирмам-однодневкам их клиентам, и плата, которую взымают с клиентов. Среди аудиторов большой четверки я нашел положительную статистически-значимую связь между платой за аудит, коррумпированностью старших сотрудников, и финансовыми злоупотреблениями клиентов. Примечательно, что коэффициент в аналогичной регрессии с платой за консалтинг более чем в 10 раз выше. То есть положительная связь между платой за аудит/консалтинг и перечислениями фирмам однодневкам их клиентов объясняется именно коррумпированностью старших сотрудников аудиторских компаний, а не иными факторами.
Если мы видим, что коррумпированные аудиторы зарабатывают дополнительные деньги для своих компаний через более высокие аудиторские и особенно консалтинговые услуги, значит, мы можем ожидать, что их работодатели будут платить им более высокие зарплаты. Я собрал данные по работникам «большой четверки» за 1999-2004 гг. Как и в других секторах экономики, мужчины там получали примерно на 20% больше, чем женщины. Однако что примечательно - это разница в коррумпированности между мужчинами и женщинами. Средний сотрудник-мужчина «большой четверки» имеет коррумпированность - 5.36, а женщина - 2.9. Это означает, что типичная женщина-сотрудник «большой четверки» находится среди 29% наименее коррумпированных женщин с такими же характеристиками. Мужчины же по коррумпированности находятся даже на уровне чуть выше среднего. Если проанализировать рост зарплат и коррумпированность сотрудников «большой четверки», то во всех возможных спецификациях регрессий (контролируя на пол, возраст, положение в иерархии) чем более коррумпирован аудитор, тем выше у него растет зарплата.
В целом результаты моего исследования подтверждают правильность Sarbanes-Oxley Act (2002), который появился после скандала с Энроном. А именно - аудиторские и консалтинговые услуги должны быть разделены и обязательную ротация партнеров. В последствии аудиторские компании также обязали раскрывать имена партнеров, подписывающих заключения (PCAOB, 2015). Надеюсь, российское законодательство тоже будет двигаться в этом направлении. Чем более прозрачной будет информация о том, кто, как и за сколько предоставляет аудиторские услуги и чем больше будет независимость аудиторов, тем все в конце концов будет лучше. В том числе и аудиторам.