для чайников - от профи
В каментах к посту про иконы о. Алексея Трунина целых два френда обратили внимание на то, что в видеоинтервью он вроде бы говорит за искусство длинно, туманно и неряшливо всё правильно (хотя и вовсе не поминает духовность-фканоне), а иконы у него при этом сами видите што. Как же так?
Отдельным постингом пускай будет, ибо это важно.
Дело в том, что «Богословие иконы» Успенского медленно, но верно обнаруживает свое пустоутробие. Эту тухлую жвачку уже вроде бы становится стыдно пережевывать даже на самых затхлых иконописных форумах. Возможно, пройдет ещё какой-нибудь век-другой десяток лет, и даже в самой глухой воскресной школе самым маленьким дунькам распердяевым детям перестанут втирать про православную духовность обратной перспективы и золотых фонов, прорисЕй и неживоподобия.
Но что взамен? Что взамен, если вот уж и сам архимандрит Зинон не повторяет собственного древлеозвученного тезиса про то, что иконописец-де должен убить в себе художника?
Ахда, канэшна. Маятник должен со страшной силой качнуться в диаметрально противоположную сторону. Художник должен восстать из гроба, куда его заколотил было иконописец, и жестко взять реванш.
Вот этот реванш восставшего художнега как раз и звучит нам в ролике из мастерской. Могу себе представить, как ново, авторитетно и заманчиво звучит для внешних этот непринужденно-корявый профдискурс, ну примерно так же, как я иной раз попаду на профролик певца, актера или балерины и тоже любопытно впитываю про связки, про мимические мышцы, про растяжку и прокачку.
Дада, всё правильно. Всё это, и ещё вагон! таких же профессиональных истин должен знать, в теории и на практике, любой художник. В двух словах все эти истины сводятся к одному: форма в искусстве влияет на содержание, даже так: форма в искусстве и есть - содержание, художник - это тот, кто владеет формой. Вот прямбиномньютона, что волгавпадаетвкаспийскоеморе. Шармировать такой дискурс о важности художественной формы может ну разве что вконец изголодавшихся заморышей, умученных Леонидом Успенским.
А не расскажет ли нам балерина, как правильно станцевать Китри? Не только про то, что-де важно укреплять позвоночник, вырабатывать «птичку», ломать подъём и тянуть «лягушку» по второй позиции, а про то, как создать образ Жизели?
Нет, эта балерина нам не расскажет. Потому что образ ей явно по барабану, фсё, забили на образ, образ остался там, в «богословии иконы», мы этого дешевого мыла наелись по самое нимагу, мы теперь хотим быть художниками.
Угу, мы услышали, что (некая) форма важна, и (некая) гармония должна царить у нас в искусстве. Но какая именно это форма, и какая именно гармония (о русский язык, как мне не хватает разницы между неопределенным и определенным артиклем)? Неужели вот эти жесткие шершавые колючие ритмы, эта нарочито простоплётная пластика (ога, энтилигента тянет на капустку), эта выделанно бедная каллиграфия (понаивничаем как древние палеохристиане наивничали), этот какбе аскетицкий колорит, подозрительно граничащий с тонкой гаммой очистков на краях грязной палитры - неужели это ТА САМАЯ гармония? ну которая Небесная?
Я в курсе, что в истории христианского искусства можно найти и аскетический колорит, и размашистую не всегда попадающую в яблочко каллиграфию, и упрощение формы, и нарушения пропорций-анатомий. Но есть принципиальная разница между историческим примитивизмом и примитивизмом о. А. Трунина. Разница состоит в том, что я-то не сумасшедший сей последний - вовсе не палеохристианин и не представитель глухой локальной средневековой школы.
Ой, пардон, это не главная разница. Главная разница в том, что те целились в образ Божий, а этот - в искусство формальные вкусняшки. Ещё бы! изголодалсо вусмерть, покрутившись в душном мире бесконечно копируемых прорисЕй. Но почему бы тогда не пойти в сферы, где можно слободно предаваться наслаждению вкусняшками, где можно жрать формальные вкусняшки в три горла и вообще не заморачиваться тем, что эти вкусняшки изображают. В керамику пойти, в от-кутюр, в стекло, в пэтчворк, в валяние-из-шерсти, столько всего нынче есть, куда креативные личности идут валом для почесать свои небольшие эстетические яи. Даже в станковую живопись можно пойти. Особенно в пейзаж окварэлью, бгг. Зачем, зачем себя-таковахудожника стеснять досадной необходимостью соответствия своей индивидуальной кухни вкусняшек -церковному представлению о том, каков наш Господь? Себе дороже может выйти, во всех смыслахъ.
Click to viewОтдельным постингом пускай будет, ибо это важно.
Дело в том, что «Богословие иконы» Успенского медленно, но верно обнаруживает свое пустоутробие. Эту тухлую жвачку уже вроде бы становится стыдно пережевывать даже на самых затхлых иконописных форумах. Возможно, пройдет ещё какой-нибудь век-другой десяток лет, и даже в самой глухой воскресной школе самым маленьким дунькам распердяевым детям перестанут втирать про православную духовность обратной перспективы и золотых фонов, прорисЕй и неживоподобия.
Но что взамен? Что взамен, если вот уж и сам архимандрит Зинон не повторяет собственного древлеозвученного тезиса про то, что иконописец-де должен убить в себе художника?
Ахда, канэшна. Маятник должен со страшной силой качнуться в диаметрально противоположную сторону. Художник должен восстать из гроба, куда его заколотил было иконописец, и жестко взять реванш.
Вот этот реванш восставшего художнега как раз и звучит нам в ролике из мастерской. Могу себе представить, как ново, авторитетно и заманчиво звучит для внешних этот непринужденно-корявый профдискурс, ну примерно так же, как я иной раз попаду на профролик певца, актера или балерины и тоже любопытно впитываю про связки, про мимические мышцы, про растяжку и прокачку.
Дада, всё правильно. Всё это, и ещё вагон! таких же профессиональных истин должен знать, в теории и на практике, любой художник. В двух словах все эти истины сводятся к одному: форма в искусстве влияет на содержание, даже так: форма в искусстве и есть - содержание, художник - это тот, кто владеет формой. Вот прямбиномньютона, что волгавпадаетвкаспийскоеморе. Шармировать такой дискурс о важности художественной формы может ну разве что вконец изголодавшихся заморышей, умученных Леонидом Успенским.
А не расскажет ли нам балерина, как правильно станцевать Китри? Не только про то, что-де важно укреплять позвоночник, вырабатывать «птичку», ломать подъём и тянуть «лягушку» по второй позиции, а про то, как создать образ Жизели?
Нет, эта балерина нам не расскажет. Потому что образ ей явно по барабану, фсё, забили на образ, образ остался там, в «богословии иконы», мы этого дешевого мыла наелись по самое нимагу, мы теперь хотим быть художниками.
Угу, мы услышали, что (некая) форма важна, и (некая) гармония должна царить у нас в искусстве. Но какая именно это форма, и какая именно гармония (о русский язык, как мне не хватает разницы между неопределенным и определенным артиклем)? Неужели вот эти жесткие шершавые колючие ритмы, эта нарочито простоплётная пластика (ога, энтилигента тянет на капустку), эта выделанно бедная каллиграфия (понаивничаем как древние палеохристиане наивничали), этот какбе аскетицкий колорит, подозрительно граничащий с тонкой гаммой очистков на краях грязной палитры - неужели это ТА САМАЯ гармония? ну которая Небесная?
Я в курсе, что в истории христианского искусства можно найти и аскетический колорит, и размашистую не всегда попадающую в яблочко каллиграфию, и упрощение формы, и нарушения пропорций-анатомий. Но есть принципиальная разница между историческим примитивизмом и примитивизмом о. А. Трунина. Разница состоит в том, что я-то не сумасшедший сей последний - вовсе не палеохристианин и не представитель глухой локальной средневековой школы.
Ой, пардон, это не главная разница. Главная разница в том, что те целились в образ Божий, а этот - в искусство формальные вкусняшки. Ещё бы! изголодалсо вусмерть, покрутившись в душном мире бесконечно копируемых прорисЕй. Но почему бы тогда не пойти в сферы, где можно слободно предаваться наслаждению вкусняшками, где можно жрать формальные вкусняшки в три горла и вообще не заморачиваться тем, что эти вкусняшки изображают. В керамику пойти, в от-кутюр, в стекло, в пэтчворк, в валяние-из-шерсти, столько всего нынче есть, куда креативные личности идут валом для почесать свои небольшие эстетические яи. Даже в станковую живопись можно пойти. Особенно в пейзаж окварэлью, бгг. Зачем, зачем себя-таковахудожника стеснять досадной необходимостью соответствия своей индивидуальной кухни вкусняшек -церковному представлению о том, каков наш Господь? Себе дороже может выйти, во всех смыслахъ.