апофеоз в полтысячи ладошек
Вчера для привлечения внимания я постила - небось все голову сломали что? хотя нет, начало 17 в. в этих ладошках читается как по нотам, но, небось, все голову сломали, что за страна? -
а это был фрагмент совершенно выдающейся по размерам и качеству иконищи кистей пана Кшиштофа Александра Богушевского из Академии Любранськего, «Апофеозы Непорочной» на медной фигурной доске. Которую с удовольствием покажу вблизи по кусочкам.
Автор жил, с одной стороны, в интереснейшую и блестящую эпоху переходной (от средневековой к академической) стилистики, и успешно черпал в обеих сокровищницах. Но с другой стороны, это были времена тяжкого гнёта со стороны заказчиков, которые наперебой упражнялись в креативе чужими руками, сочиняя совершенно убийственные сюжеты. За переведением которых в картинку можно было умереть от скуки или насмерть же затошниться от безвкусицы. Десятки, сотни мелких персонажиков стройными рядами - что может быть скучнее? Но пан Богушевский справился! Его человечки свежи и румяны, как отборные породистые яблочки в лотках, переслоенные облачной ватой, где они прекрасно сохранились в течение четырёх столетий, технологию пан соблюдал на совесть.
С другой стороны, ему не пришлось же паковать каждую головку в нимб и снабжать надписанием, как это любим делать делаем мы, православные. Поэтому вышло куда естественней, чем. Хороша также и идея малость приплюснуть пропорции тушек, предоставив больше места ладошкам и головкам, ладошкам и головкам, головок по самым скромным прикидкам сотни две, ладошек не менее четырёх, повторяющийся конструктивный паттерн с бесчисленными вариациями, как фарфоровые отливки с одного молда, расписанные вручную, влево-вправо, носики прямые, круглые карие глазки горе, яркие губки бантиком, мохеровые бороды и парички, каждая куколка завёрнута в свой шёлковый лоскуток и всем розданы опознавательные игрушки - циркули там, лиры, на главах лавры, на плечах порфиры.
Считается, что одна из куколок, понятно какая, - автопортретная. Не исключено, что и многие другие из этой, нижней-земной, группы - тоже портреты.
Примечательно, что центральный образ, Сама-то Непорочная - довольно маловыразителен, как и фигуры Отца и Сына, размахивающих алыми надписями в золотых небесах. Но зато совершенно прелестны эти толпы народные, наивные и смелые, свежие и весёлые.
Возможно, пан Богушевский и не умел святость, вот так прям наверняка святость, но он наверняка умел порядок, здоровье, чистоту, разумность, простоту и добротность.
а это был фрагмент совершенно выдающейся по размерам и качеству иконищи кистей пана Кшиштофа Александра Богушевского из Академии Любранськего, «Апофеозы Непорочной» на медной фигурной доске. Которую с удовольствием покажу вблизи по кусочкам.
Автор жил, с одной стороны, в интереснейшую и блестящую эпоху переходной (от средневековой к академической) стилистики, и успешно черпал в обеих сокровищницах. Но с другой стороны, это были времена тяжкого гнёта со стороны заказчиков, которые наперебой упражнялись в креативе чужими руками, сочиняя совершенно убийственные сюжеты. За переведением которых в картинку можно было умереть от скуки или насмерть же затошниться от безвкусицы. Десятки, сотни мелких персонажиков стройными рядами - что может быть скучнее? Но пан Богушевский справился! Его человечки свежи и румяны, как отборные породистые яблочки в лотках, переслоенные облачной ватой, где они прекрасно сохранились в течение четырёх столетий, технологию пан соблюдал на совесть.
С другой стороны, ему не пришлось же паковать каждую головку в нимб и снабжать надписанием, как это любим делать делаем мы, православные. Поэтому вышло куда естественней, чем. Хороша также и идея малость приплюснуть пропорции тушек, предоставив больше места ладошкам и головкам, ладошкам и головкам, головок по самым скромным прикидкам сотни две, ладошек не менее четырёх, повторяющийся конструктивный паттерн с бесчисленными вариациями, как фарфоровые отливки с одного молда, расписанные вручную, влево-вправо, носики прямые, круглые карие глазки горе, яркие губки бантиком, мохеровые бороды и парички, каждая куколка завёрнута в свой шёлковый лоскуток и всем розданы опознавательные игрушки - циркули там, лиры, на главах лавры, на плечах порфиры.
Считается, что одна из куколок, понятно какая, - автопортретная. Не исключено, что и многие другие из этой, нижней-земной, группы - тоже портреты.
Примечательно, что центральный образ, Сама-то Непорочная - довольно маловыразителен, как и фигуры Отца и Сына, размахивающих алыми надписями в золотых небесах. Но зато совершенно прелестны эти толпы народные, наивные и смелые, свежие и весёлые.
Возможно, пан Богушевский и не умел святость, вот так прям наверняка святость, но он наверняка умел порядок, здоровье, чистоту, разумность, простоту и добротность.