Смерть партизана Турчина.
Есаул Лазарев, ставший теперь командовать партизанами полковника Чернецова, построил всех, кто смог пробиться в Новочеркасск. Писарь войсковой канцелярии, пожилой чиновник, надев свои треснувшие на одно стекло очки, начал перекличку. Сидя за узкой гимназической партой, специально установленной посреди занесенного снегом плаца, он, не отрываясь от мятых списков отряда, выкрикивал имена партизан в алфавитном порядке. Голос писаря был пискляв и протяжен и больше подошел бы пономарю из станичной церквушки, чем чиновнику штаба войскового атамана. Этот голос делал все происходящее на площади более похожим на панихиду, чем на перекличку боевого подразделения. К тому же большинство из вызываемых по списку отсутствовало и все хорошо понимали, что означало это отсутствие. Атмосфера странной «заупокойной» переклички и крутой февральский мороз заставлял жидкий строй партизан инстинктивно жаться ближе друг к другу. И из-за этого и без того небольшая шеренга добровольцев посреди огромной площади у Новочеркасского собора казалась совсем крошечной.
(Казаки-партизаны )
Дошла очередь до буквы Т. «Партизан Турчин»- пропел своим пономарским голосом чиновник. Ответом ему было уже ставшее привычным молчание и свист морозной донской верховки, поднимающей снежинки с морозной брусчатки. «Артем Турчин,»- еще раз, чуть громче для порядка повторил писарь и, выдержав небольшую паузу, недовольно буркнул себе под нос: «Погиб за Вольный Дон и Великую Россию.» Обгрызанный химический карандаш, водимый дрожащей рукой писаря, вычеркнул имя партизана Артема Турчина из списка отряда. А где-то там, в районе Грушевской и Персиановки, уже гудела стрельба Красных бронепоездов. Сухие звуки выстрелов пугали вороньи стаи, заставляя их с тревогой покидать насиженные за много лет позолоченные кресты войскового собора.
Атамана зарубили под вечер. Партизан Артем Турчин не увидел, как это случилось. Он стоял спиной к своему командиру среди других пленных добровольцев. Окруженные несколькими сотнями красных казаков, железнодорожников рабочей дружины и красногвардейцев- шахтёров, Артем со своими товарищами ждали решения своей судьбы. Их атаман долго спорил и ссорился с красными командирами, обзывая тех предателями и изменниками. Слыша обрывки этих фраз, всем пленным становилось ясно, что у красных вот-вот кончится терпение и они начнут их расстреливать. Или вешать. А может и рубить шашками. Рядом с Артемом топтал сапогами снег такой же, как и он, гимназист из Каменской. Егор Рощин. Они вместе учились, дружили и даже сидели на соседних партах. Теперь же на глазах Егорки блестели капельки слез, и его бледные губы дрожали не то от страха, не то от холода. Артем и сам не мог разобраться, страшно ли ему, боится ли он умирать. Артему скорее было обидно. Еще несколько часов назад он с другими партизанами лежал в снегу у глубокого оврага и отстреливался от окружавших отряд красных казаков. Все надеялись отбиться, рассчитывали на то, что подоспеет помощь.
( Добровольцы-гимназисты Реконструкция )
А теперь… Теперь стоящий напротив них коротышка-красноармеец, небритый, в порванной караульном тулупе злобно улыбался, глядя на них с Егором, то и дело проводя ребром ладони по своей грязной шее. В руках у красногвардейца был драгунский карабин.
( Красногвардеец реконструкция)
Когда неожиданно строй пленных пришел в движение и послышались крики « Атамана убили», «Зарубили сволочи», « Батьку зарубили», Артем уже знал, что делать. Коротко прошептав Егору «Бежим», он обеими руками, что было сил, толкнул стоящего напротив коротышку и, петляя, побежал к камышам, растущими настоящим лесом у дальней хаты. Вслед за ним бросился и его товарищ. Раздались выстрелы, засвистели пули. Стреляли по ним. Палил им в спины опомнившийся коротышка или кто другой. Артем, конечно, не видел. Зато хорошо услышал, как вскрикнул от боли Егор и тяжело повалился в глубокий снег. Но спасительные заросли камыша были совсем рядом, и Артем нырнул в них, окончательно сделав себя невидимым для стрелков. Продираясь сквозь мерзлые стебли камыша, слушая крики толпы, расправлявшейся с пленными, Артем бежал не останавливаясь, лишь бы уйти подальше от того, что творилось на окраине станицы Глубокой в тот зимний вечер 1918 года. А еще где-то глубоко в нем засел вопрос, почему он, Артем Турчин, гимназист, с отличием закончивший 7 класс и мечтавший, как отец, стать архитектором, бежит сейчас, как заяц по замерзшему болоту, умоляя Господа о спасении своей маленькой и такой хрупкой жизни. Ему очень хотелось жить и самому во всем разобраться. После получасового бега по камышам руки и лицо Артема были до крови расцарапаны острыми листьями, дыхание сбилось, и кашель из застуженных легких стал невыносимо душить. Пришлось перейти с бега на шаг. Силы начали покидать. С каждым метром и с каждой минутой идти становилось все тяжелее и тяжелее. Поел он прошлой ночью, перед атакой. Теплая отцовская папаха слетела с его головы еще днем, при отступлении. Шерстяные перчатки отняли красные, когда взяли в плен, забрали они и бекешу. Артем замерзал, не чувствуя ни ног, ни рук, ни головы. Лишь жутко клонило в сон. Но он понимал, что спать ни в коем случае нельзя. Заснуть здесь в ледяном болоте, среди высокого густого камыша означало верную смерть . Так думал Артем, из последних сил продираясь вперед. Он шел туда, где, по его мнению, была станица, туда, где было тепло.
(Гимназисты в бою Реконструкция)
Над заболоченным оврагом медленно, сонно выплывала луна. Артем взглянул на нее, на ее теплый уютный свет, и ему сделалось немного теплее. Он вспомнил бабушкины блины на масленицу, с медом. Блины, лежащие на большой тарелке у самовара, были так похожи на эту сытую луну.
Артем остановился и, присев на корточки, растер лицо снегом. Его щеки уже не чувствовали холода. Он тер их изо всех сил, пока не появилось ощущение вначале холода, а затем уже и тепла. Пальцы же на руках тоже сжимались плохо. Артем вдруг вспомнил, как год назад, в феврале 17 года, все ученики их гимназии устроили забастовку и отказались посещать занятия в знак солидарности с Революцией в Петрограде. Все тогда жаждали перемен, свободы, победы на фронте, улучшения жизни. Вот эта безудержная страсть к переменам, к свободе и привела Артема сюда в гнилое замерзшее болото, заросшее непролазным камышом. События, которые забросили его сюда, произошли так стремительно, что Артем не успел толком в них разобраться. Февральская революция дала стране не только свободу и свержение царя, но и повлекла за собой развал армии и государственной власти. И вслед за этим пришли большевики. Дон новую власть не признал. Атаман Каледин призвал всех объединиться и защищать свою землю от немецкого шпиона Ленина. Гимназисты радовались, что в Новочеркасске отказались признать власть Советов. И когда атаман стал собирать отряды для защиты Дона, Артем, оставив дом и учебу, поехал в столицу Донского казачества и записался в партизанский полк Чернецова. Вместе с Егором, которого полчаса назад застрелили красные казаки. Все это казалось бы частью приключенческой книги , если бы не озноб, бивший обмороженное лицо, руки и ноги. Если бы не смерть, которая смотрела на него из-под каждого куста. Он еще раз взглянул на блинный круг луны и ему показалось, что там, в стороне откуда она только появилась, лают собаки.
Артем прислушался. И точно, в звенящей зимней тишине, где каждый звук хорошо слышен, он различил далекий лай. «Значит там есть жилье и тепло, которое эти собаки охраняют», - решил Артем, и, собравшись с последними силами, побрел в направлении собачьего лая. Выбравшись из заснеженного оврага на поле, Артем увидел посреди белой степной бесконечности едва различимый дым от печи и тусклый огонек света из окна одинокого дома на хуторе. Падая и поднимаясь по глубокому снегу, он добрел к порогу маленького малороссийского домика, сделанного из простой глины с соломенной крышей. Дверь, сколоченная из грубых досок и покрашенная побелкой, как и все жилища, показалось Артему дверью рая. Он, постучав несколько раз кулаком в эту райскую дверь, потерял сознание.
( Матросы революции Реконструкция ДВИМ)
Очнулся Артем уже лежа на лавке, рядом с печью, укрытый двумя овчинными тулупами. Он был в нательном белье и босой. Несмотря на страшную головную боль, жар во всем теле, привстал и, поставив босые ноги на земляной покрытый соломой пол, огляделся. Четверо малышей с удивлением смотрели на него, сидя напротив у окна. Хозяйка что-то готовила в печи, а хозяин сидел за столом и курил самодельную трубку, набитую едким ядреным самосадом. Артем вздохнул этот дым и закашлял поневоле. «Проснулся кадет», - невнятно буркнул хозяин и подошел к нему. « Кто таков есть, откуда?» - спросил он у Артема строгим голосом. Гимназист попытался ответить, но из его горла раздался лишь хрип и сухой кашель. Хозяйка тот час подбежала к Артему с кружкой какого-то ароматного отвара, на ходу упрекая хозяина: «Нестор, шо ты хлопцу допросы устраиваешь, не видишь, он с того света, считай, возвратился?». Мужчина махнул на бабу рукой: «И то правда, пусть отойдет трошки.» Артем попил горячего отвара и вновь забылся крепким сном.
И привиделся ему чудной сон. Вроде как между станицами проложили ровные крепкие черные дороги. И носятся по ним не кони, а какие-то невиданные разноцветные автомобили. Поля Донские тоже машины огромные убирают, а в небе стальные аэропланы летают огромные и могут тебя куда угодно вмиг перенести. Хоть в Петроград, а хоть и на Камчатку. И каждый может себе позволить на этом аэроплане летать и на машине ездить. Потому как все равны. Войн нет никаких, а на Дону выросли города новые с большими, похожими на башни, белоснежными домами. И жилье людям в этих домах бесплатно дают лишь за то, что они на заводах трудятся. Но у заводов этих хозяина нет. Сам народ хозяин этих заводов и городов. И за школы, и за врачей платить не надо. Все бесплатно, потому как людям принадлежит. А по Дону носятся белоснежные лодки на подводных крыльях и ходят большие корабли, провозя к морю разные грузы со всей страны. И Дон кажется еще красивее стал, разлился, зазеленел раскидистыми деревьями. От такого сна не хотелось пробуждаться. И Артем счастливо и по-детски улыбался, лежа в забытьи на лавке в маленьком домике с соломенной крышей посреди бескрайней донской заснеженной степи.
«Ну вставай-вставай, лежебока ! Хватит дрыхнуть!»- хозяин сильной рукой тряс больного за плечо. Артем вскрикнул от неожиданности и резко встал со своей лавки. В голове у него закружилось так, что пришлось присесть на драный тулуп, служивший ему одеялом. «Очнулся»- хозяин исподлобья посмотрел на Артема,-За тобой тут уже приходили товарищи красногвардейцы, интересовались. Говорили, что пленная контра разбежалась по окрестностям. Не видел ли я кого?». Гимназист пристально взглянул на хозяина. «Отчего же не выдал?» - в упор тихо спросил хозяина Артем хриплым спокойным голосом. «Да жалко стало тебя, дурня, - с каким-то весельем ответил Нестор- ты во сне так улыбался по- доброму. В жизни не видел такого. Видать, парень ты хороший, да только связался со злыднями».Хозяин замолчал на мгновение, затягиваясь тютюном из деревянной трубочки. Лицо его, открытое, обветренное, заволокло сизым густым дымом, и откуда-то из глубины этого дыма звучали вопросы: «Батя с мамкой поди ждут же тебя, а ты по полям бегаешь? Сам-то откуда будешь?» Артем деловито и с чувством собственного достоинства в голосе ответил: «Сам я гимназист из Каменской. Мама осталась дома с сестрой и младшим братом, а отец…Он в прошлом году осенью пропал в Ростове. Как раз работал по строительной части, когда в городе начались бои. Сказали, что его убили рабочие на стройке и сбросили в реку». Хозяин, услышав это, недовольно хмыкнул и перебил разговор:- « Что же ты мать одну с детьми бросил? Теперь ты им вместо отца должен быть!» Хозяйка, услышав разговор, подошла поближе и стала за спиной мужа. «А как же мне было поступить, когда на нашу землю враг напал, - не раздумывая, ответил Артем, -нас так учили, что Родина - это и мать и отец, ее прежде всего защищать необходимо». Женщина, не выдержав, тоже вмешалась в разговор: «А защищать от кого, сынок? От нас что ли? Это ведь наши рабочие и крестьяне власть взяли, чтобы все наконец по справедливости было». Артем изменился в лице, покраснел и, тяжело задышав, перебил её: «Что по справедливости?! Вы немцам наши земли отдаете, церкви крушите, людей хороших убиваете направо и налево.» Хозяин, до того молча слушавший, возразил: «А хорошие люди это кто? Те, что землю у народа забрали и потом за деньги людям ее в аренду сдают, или те, кто войну начали, чтобы на ней барышей нажить, а может поп из нашей церкви, который под проценты деньги дает нашей бедноте?» Он с досадой рубанул воздух ладонью. «Не знаешь ничего ты, юноша о настоящей жизни, вот от этого к кадетам и подался, гимназию бросил, где мои дети и не мечтают учиться!» В хате повисло напряженное молчание. Дажеребятишки, шумевшие в дальнем углу, оставили свою игру и с тревожным любопытством наблюдали за взрослыми. Артём, до того отвечавший спокойно и внимательно слушавший своих спасателей, не выдержал и, повышая голос, затараторил: «Так почему вы меня, кадета, за порогом умирать не оставили? Отчего товарищем своим красным не выдали?!» Он ещё хотел что-то сказать, переходя на крик, но сухой тяжелый кашель не дал этого сделать. Хозяйка в беспокойстве ушла к печи за отваром, а Нестор, улыбнувшись, вынув трубку изо рта, отвечал напротив тихим и каким-то даже торжественным голосом: «Есть, парень, то, что выше и важнее всякой власти. Важнее власти кадетов и главнее власти Советов». Артём, сдержав порыв кашля, с любопытством посмотрел на хозяина, а тот тем временем продолжал: «Вот ты сидишь здесь, живой русский человек. Сидишь и не знаешь, что ты как раз и есть самая главная ценность на земле. Твоя жизнь, жизнь моих детей, моя, её - Нестор махнул головой в сторону жены- наши жизни важнее любой власти! Закончатся войны, смуты, сменятся не раз цари и правительства, а мы как жили здесь тысячи лет назад, так и будем жить . Если только сами себя не изведем. Но а коли случится такое, если разум окончательно покинет наш народ и мы начнем истреблять друг друга только за то, что кто-то думает иначе, или не носит лампасы, или молится не тем богам, вот тогда и закончится всё. И исчезнем мы тогда с нашей земли. Исчезнет Россия и наш народ. А с землей ничего не случится. Просто достанется земля другим. Другому народу, другим людям, которые поумнее и посильнее нас будут». Хозяин остановился и, затянувшись злым самосадом, закончил свою мысль:« Вот от этого и жить нам надо миром, как подобает доброй семье, а не лишать друг друга жизни как звери». Он посмотрел на гимназиста с надеждой. Было видно, что Нестор изо всех сил хотел, чтобы Артем понял его слова, его поступки, понял, почему он, крестьянин-бедняк, не выдал партизана- чернецовца.
(Семья крестьян-малороссов)
Шли дни. Короткий снежный февраль сменился солнечным мартом. Артем даже не успел оглянуться как пролетел месяц. Он старался не быть обузой своим хозяевам, пытаясь все это время помогать им в хозяйстве и по дому. Давалась это ему с большим трудом. Ноги были сильно обморожены и жутко болели. Пальцы на руках тоже еле удалось спасти, теперь они едва сгибались и с них слезала клочками кожа. Артем вечерами, до самой ночи разговаривал с хозяином на разные темы. Тот был удивительным собеседником. Оказалось, что Нестор был из разночинцев. Приехав в эти края из Харькова, он пытался учить детей селян, но очень скоро оказался изгнан из школы за народнические взгляды и высказывания. Так он оказался здесь на забытом всеми хуторе. Арендовав землю у богатого казака, Нестор еле сводил концы с концами. Так что изменения, которые произошли в Петрограде, он воспринимал с радостью и надеждой. Впрочем, об этих переменах они с Артемом больше не говорили. Оба хорошо помнили тот первый разговор.
Когда снег наконец исчез, оставив после себя весенних радостных птиц, журчащие в балках ручьи и набухающую зелень почек, Нестор отвел Артема на станцию. Там пошептавшись о чем-то с железнодорожниками, он на ходу посадил гимназиста на проходящий мимо эшелон, идущий через родную станицу Артема. Тепло попрощавшись, как очень близкие люди, они договорились в скором времени вновь свидеться. Нестор еще долго смотрел вдаль уходящему в клубах паровозного дыма поезду, который увозил в неизвестность ставшего ему почти родным мальчишку.
(Каменская)
Только спустя год Артем по случайному стечению обстоятельств вновь вернулся на хутор к Нестору. Казачья сотня Артема преследовала отходящих к Луганской червонных кавалеристов. Так, оказавшись в этих местах, Артем вспомнил историю своего спасения. Воскресив в памяти и удивительного хозяина Нестора и его семью, он, отпросившись у есаула, отправился проведать их.
(Казачья сотня 1919 год)
Артем так и не увидел маленького затерявшегося среди бескрайних полей хутора. Не нашел он крошечного, ставшего ему родным, глиняного домика с соломенной крышей. Не было и сараев, и забавного курятника, построенного Нестором при помощи Артема прошлой весной. На их месте теперь были давно остывшие угли и серый пепел. Проезжавший мимо селянин, опасливо глядя на казачью форму Артема и на кресты, блестевшие на кителе, рассказал, что хутор спалили офицера . Хозяев повесили здесь же, а малые дети разбежались по степи кто куда. «Их благородья детей убивать побрезговали, а может пуль пожалели», - описал произошедшее здесь бедняк крестьянин. Артем попросил рассказать ему все: «А за что их убили, ты
знаешь?» Селянин долго чесал свою жидкую рыжеватую бороду, да так толком и не смог ничего ответить. Лишь вспомнил, что «бабы гутарили, вроде прятали они у себя в хате красного комиссара. А может и сказал хозяин офицерам чего лишнего», - крестьянин лишь пожимал сутулыми плечами и опасливо глядел на вмиг изменившегося в лице Артема. До вечера простоял среди углей хутора юноша с глазами прожившего длинную жизнь мужчины,.. Он решил не возвращаться в свою сотню и навсегда покинуть Донскую армию. Напрасно сотник посылал разведчиков на поиски своего лучшего казака. Артем Турчин как сквозь землю провалился.
(Гражданская война Партизанский отряд Реконструкция)
Через год Советская власть пришла на Дон. И задержалась здесь на семь десятков лет, сделав сон партизана Турчина реальностью. Но все проходит и государство рабочих и крестьян ушло в прошлое. Тогда-то брат и сестра Турчины, вернувшись из-за границы, попытались отыскать на Дону следы Артема. Но безрезультатно. Архивы языком пожелтевших от времени мятых полковых списков говорили, что «партизан- чернецовец Артем Турчин погиб в боях за Вольный Дон и Великую Россию». Люди же, глядя на фотокарточку Артема в гимназической форме, на его доброе улыбающиеся лицо вспоминали, что человек, похожий на него как две капли воды, очень долго был директором сельской школы на границе с Луганской областью. Его любили и уважали все, кто у него учился. Затем, уйдя из школы на пенсию, он жил в полном одиночестве на маленьком степном хуторе в крошечном домике с соломенной крышей. Был ли это Артем Турчин достоверно выяснить так и не удалось.