Анзер, рассказы о жизни
Начну рассказы об анзерской жизни в 1995-96 годах с кошачьей истории.
Насколько я помню, в 1994 году на Анзер с собой взяли кошку с вполне прозаичной целью - для борьбы с мышами. В 1995 году вновь была кошка, может быть, та же самая, и с ней еще два котенка. Причем, по-моему, котята были не ее. Один - черненький, второй - рыженький, и звали их, в соответствии с современным политическим моментом: первого - Черномырдин, второго - Чубайс. Честно говоря, я их присутствия совсем не помню, ну, равнодушен я к кошкам и котам. На фотографии котята сидят на пне, который использовался у нас как ваза для цветов.
По окончании сезона все кошачье население перевезли на Большой Соловецкий. Говорят, Черномырдина кто-то увез с собой в Архангельск, там он выпрыгнул в окно с какого-то этажа, благополучно приземлился, и стал зваться после этого полета Гагариным.
А Чубайс перезимовал на ферме, отъелся (если не сказать, отожрался), стал матерым котярой. И в 1996 году вновь отправился с нами на Анзер. Хозяином своим он считал отца Елисея, и поэтому, когда освоился, стал в массовом количестве ловить мышей и приносить их к двери комнаты на первом этаже млечного дома, где жил Елисей. Скоро мыши ему, судя по всему, надоели, и он перешел на птичек. Помню, подхожу к своему дому, тишина, покой идиллия, и вдруг в кустах за домом треск, шум, писк, и через полминуты выходит довольный Чубайс с птенцом в зубах. Может быть, кто-то и пытался ему объяснять, что ловить птичек нехорошо, но, честно, я и сам не понимаю, почему мышей можно, а птичек нет.
Через несколько дней подхожу к дому и перед крыльцом наблюдаю следующую картину: сидит Чубайс, а перед ним на расстоянии вытянутой лапы два птенца. Он присел в позе охотника и ждет. Только один из птенцов трепыхнется и попытается взлететь, тут же следует стремительный удар лапой, и птенец опять лежит. Так продолжается некоторое время, изнеможденные птенцы прекращают рваться в небо. Чубайсу неинтересно, и он начинает лапой их толкать, но помогает это мало. Тогда он подходит к птенцу, берет его передними лапами и подкидывает вверх. В этой ситуации птенец, естественно, начинает шевелить крыльями и сразу же получает очередной удар. Окончания этого «спектакля» я дожидаться не стал, ушел.
А еще через пару дней происходит следующее. Я дежурный по кухне, встаю в 6 утра, иду растапливать печь, ставить воду и прочее. Спускаюсь со второго этажа, бросаю привычно взгляд на порог комнаты первого этажа и вижу: вместо привычных мышек и птичек лежит … заяц. Ну, не заяц, а зайчонок, но лежит. Поудивлялся я и пошел дальше по делам. Через полчаса возвращаюсь и вижу: там же на пороге Чубайс с яростью грызет зайчонка, бок у того разорван. В общем, сцена не для слабонервных. Я бочком-бочком и пошел дальше. Через час уже ничего не было. Точно не выяснял, но вроде Елисей после этого Чубайса выпорол, тот обиделся и ушел в леса.
После этого я временами слышал привычный треск в кустах и птичьи крики, да иногда встречал аккуратно лежащих мышек, но уже не на пороге, а на тропинках.
Чем все закончилось, не знаю, но, уверен, что хорошо. Конечно, наверняка вывезли по осени Чубайса на материк.
И в заключении фотография: Чубайс читает Толстого (был у нас один томик).
Следующая история…
Насколько я помню, в 1994 году на Анзер с собой взяли кошку с вполне прозаичной целью - для борьбы с мышами. В 1995 году вновь была кошка, может быть, та же самая, и с ней еще два котенка. Причем, по-моему, котята были не ее. Один - черненький, второй - рыженький, и звали их, в соответствии с современным политическим моментом: первого - Черномырдин, второго - Чубайс. Честно говоря, я их присутствия совсем не помню, ну, равнодушен я к кошкам и котам. На фотографии котята сидят на пне, который использовался у нас как ваза для цветов.
По окончании сезона все кошачье население перевезли на Большой Соловецкий. Говорят, Черномырдина кто-то увез с собой в Архангельск, там он выпрыгнул в окно с какого-то этажа, благополучно приземлился, и стал зваться после этого полета Гагариным.
А Чубайс перезимовал на ферме, отъелся (если не сказать, отожрался), стал матерым котярой. И в 1996 году вновь отправился с нами на Анзер. Хозяином своим он считал отца Елисея, и поэтому, когда освоился, стал в массовом количестве ловить мышей и приносить их к двери комнаты на первом этаже млечного дома, где жил Елисей. Скоро мыши ему, судя по всему, надоели, и он перешел на птичек. Помню, подхожу к своему дому, тишина, покой идиллия, и вдруг в кустах за домом треск, шум, писк, и через полминуты выходит довольный Чубайс с птенцом в зубах. Может быть, кто-то и пытался ему объяснять, что ловить птичек нехорошо, но, честно, я и сам не понимаю, почему мышей можно, а птичек нет.
Через несколько дней подхожу к дому и перед крыльцом наблюдаю следующую картину: сидит Чубайс, а перед ним на расстоянии вытянутой лапы два птенца. Он присел в позе охотника и ждет. Только один из птенцов трепыхнется и попытается взлететь, тут же следует стремительный удар лапой, и птенец опять лежит. Так продолжается некоторое время, изнеможденные птенцы прекращают рваться в небо. Чубайсу неинтересно, и он начинает лапой их толкать, но помогает это мало. Тогда он подходит к птенцу, берет его передними лапами и подкидывает вверх. В этой ситуации птенец, естественно, начинает шевелить крыльями и сразу же получает очередной удар. Окончания этого «спектакля» я дожидаться не стал, ушел.
А еще через пару дней происходит следующее. Я дежурный по кухне, встаю в 6 утра, иду растапливать печь, ставить воду и прочее. Спускаюсь со второго этажа, бросаю привычно взгляд на порог комнаты первого этажа и вижу: вместо привычных мышек и птичек лежит … заяц. Ну, не заяц, а зайчонок, но лежит. Поудивлялся я и пошел дальше по делам. Через полчаса возвращаюсь и вижу: там же на пороге Чубайс с яростью грызет зайчонка, бок у того разорван. В общем, сцена не для слабонервных. Я бочком-бочком и пошел дальше. Через час уже ничего не было. Точно не выяснял, но вроде Елисей после этого Чубайса выпорол, тот обиделся и ушел в леса.
После этого я временами слышал привычный треск в кустах и птичьи крики, да иногда встречал аккуратно лежащих мышек, но уже не на пороге, а на тропинках.
Чем все закончилось, не знаю, но, уверен, что хорошо. Конечно, наверняка вывезли по осени Чубайса на материк.
И в заключении фотография: Чубайс читает Толстого (был у нас один томик).
Следующая история…