(no subject)
1. Дежавю.
Бездомный - мастеру:
- Нравятся ли вам мои стихи?
- Нет.
- Вы вообще не любите стихов?
- Нет, я люблю стихи, только не такие.
2. А хороший мог бы быть моноспектакль (наверное).
Сидит мастер и представляет, что вместо тюрьмы - комфортабельная лечебница, откуда он может при желании выйти в любой момент, на воле его ждёт Маргарита, а здесь он ведёт беседы не сам с собой, а с учеником, а неопалимый роман защищен и курируется тонким планом. Романа, наверное, тоже нет, но это уж слишком беспросветно.
Начитавшись источников, можно соткать роман о Пилате, и точно так же, надёргав сюжетов из мировой литературы, можно создать себе альтернативную реальность, где есть всё, что нужно. Может быть, для этого в «Мастере и Маргарите» есть слой «Обломова». Подсознание/ воображение у Обломова было активное: один сон чего стоит! А мастер - его преемник.
А может быть, не было и тюрьмы. Он так и служил маленьким сотрудником газеты «Пароходство» музея и жил с полосатым платьем, пустым, как костюм Прохора Петровича, а всё остальное было в голове. В сниженном варианте получился бы Васисуалий Лоханкин с супругой - действительно Варенькой.
Бездомный - мастеру:
- Нравятся ли вам мои стихи?
- Нет.
- Вы вообще не любите стихов?
- Нет, я люблю стихи, только не такие.
2. А хороший мог бы быть моноспектакль (наверное).
Сидит мастер и представляет, что вместо тюрьмы - комфортабельная лечебница, откуда он может при желании выйти в любой момент, на воле его ждёт Маргарита, а здесь он ведёт беседы не сам с собой, а с учеником, а неопалимый роман защищен и курируется тонким планом. Романа, наверное, тоже нет, но это уж слишком беспросветно.
Начитавшись источников, можно соткать роман о Пилате, и точно так же, надёргав сюжетов из мировой литературы, можно создать себе альтернативную реальность, где есть всё, что нужно. Может быть, для этого в «Мастере и Маргарите» есть слой «Обломова». Подсознание/ воображение у Обломова было активное: один сон чего стоит! А мастер - его преемник.
А может быть, не было и тюрьмы. Он так и служил маленьким сотрудником газеты «Пароходство» музея и жил с полосатым платьем, пустым, как костюм Прохора Петровича, а всё остальное было в голове. В сниженном варианте получился бы Васисуалий Лоханкин с супругой - действительно Варенькой.