Щас вам буду глазооткрывать и ломать шаблоны.
Готовтесь!
ЮРИЙ ТУРОНОК,
БЕЛАРУСЬ ПОД НЕМЕЦКОЙ ОККУПАЦИЕЙ.
Беларус из Белостока собрал материалы из Берлинских архивов и ставших доступными в 90-х годах советских архивов
по жизни в немецкой оккупации на территории нынешней Беларуси.
У многих, верящих в "Партизанскую Беларусь" треснет шаблон.
***
Коренные истоки рода Туронков/ Турёнков - голубоглазый озерный край Дысенщины.
Там, на Мёршчине и Браславщине, есть села Пестуны и Денисы - откуда родом дед и прадед Туронков.
Отец Бранислав и дед Степан были оттуда безземельными крестьянами.
Предки по прялке( по женской линии) Марыли Решатянки (1905-1983) родом из лесов Белостокской области (исконная область Беларуси, отданная Сталиным в Польшу),где родились ее две сестры и три брата в селе Рущаны под Хорошами.
Сам Юрка вырос в городке Дукшты бывшего Свиентянского района, где и поселилась семья молодоженов.
В Дукштах родились и младшие Туронки: Андрей и Михась.
Однако, если быть точным, всех троих сыновей Марыля родила в клинике в Вильно,
куда ее поместил муж-врач.
Однако считается, что они родились в Дукштах, где все трое были крещены в местном костёле.
Вильно пришел в судьбу Юрия в годы войны, когда в 1942 году, после окончания Дукштанской начальной школы, сироте пришлось осенью поступать в литовскую гимназию города Вильно № 1.
Директор, бывший знакомый его отца, освободил Юрия от платы за обучение.
Затем учился в послевоенных Белостокском и Ольштынском лицеях, Щецинской торговой академии и Варшавской институте планирования и статистики.Он окончил его в 1952 году, уже работая в столице Польши в Центральном институте импорта и экспорта химикатов.
В начале 1956 года он перешел в Польскую внешнеторговую палату, которая через год начала издавать журнал «Внешние рынки» («Rynki Zagraniczne»). Там он проработал около 40 лет: после выхода на пенсию в 1994 году продолжил сотрудничество с «Внешними рынками», а также с Институтом славистики Польской академии наук.
Путь Туронака, химика, знатока химических продуктов, тоже был не совсем его (в качестве делегата от Польши в 1964-1986 годах Юрка Туронак участвовал в работе Комитета химической промышленности Европейской экономической комиссии в Женеве).
Господин Юрий мрачно признается: "...это было не то, чего я хотел: в первом случае - механическая бюрократическая работа, а во втором - рассказы о планах Сталина по преобразованию природы... Меня привлекла серьезная исследовательская работа".
Определенное отвращение вызывала общественная деятельность.
Когда в середине 1950-х годов в СССР и его тоталитарном соседстве наступила послесталинская «оттепель», на белорусских землях Польши, в Белостоке, было создано Белорусское общественно-культурное общество. «И я связался с этими ребятами. 13 мая 1956 года был основан Варшавский филиал БГКТ, и я сразу стал членом его правления, а в октябре стал председателем отдела и находился там до 1966 года».
Третья четверть века, посвященная научной и архивной работе Юрия Туронка по изучению истории Беларуси, стала для него наиболее плодотворной. "И мне бы хотелось так работать и в будущем! Всякая медлительность-праздность рассматривается как непростительно потраченное мгновение дарованной Богом жизни."
Но, как он сам признается в одном из писем, на столе стоят новые темы - "посмотрим, что будет...".
Юрий Туронак умер 2 января 2019 года в Варшаве.
---
Его «Новейшая история Беларуси» была признана лучшей книгой 2006 года.
А часть тиража второго исследования - "Люди СБМ"( Союза Беларуской Молодежи) - была конфискована в 2007 году сотрудниками КГБ на складе МГА белорусов мира "Бацьвщина".
Об этой конфискованной книге мы говорим с Юрием Туронкой в его варшавской квартире на улице Тамкова.
Михась Скобла: «Господин Юрий, сколько времени вы потратили на изучение темы Союза белорусской молодежи?»
Юрий Туронак: «Я четыре года изучал историю Союза белорусской молодежи. В своей книге я попытался на основе новых документов показать процедуру создания СБМ, роль в этом процессе белорусских национал-социалистов Фабиана Акинчица и Генрика Барановича, а также гауляйтера Беларуси Вильгельма Кубе. , определивший иное, отличное от намерений берлинских властей, направление деятельности СБМ.
*** Немецкое слово Gauleiter - cловосложение Gau и Leiter.
Первое является наименованием партийных округов Третьего Рейха, территориально совпадавших с избирательными округами на выборах в рейхстаг (первоначально было 33 гау, впоследствии - 43).
Второе переводится как «лидер», «руководитель».
Скобла: «На страницах вашей книги вы затрагиваете и аспекты большой политики. Скажите, действительно ли у гауляйтера Беларуси Вильгельма Кубе была далеко идущая цель: создание белорусского государства, пусть даже и под немецким протекторатом?»
Туронак: "Штраух, глава Службы безопасности (СД) в Минске, обвинил в этом Кубе.
Но решение такого вопроса не входило в компетенцию Кубе.
Даже министр оккупированных восточных территорий Розенберг здесь ничего не смог решить.
Это мог решить только Гитлер. Стремлением Кубе было развитие и укрепление национального самосознания белорусов, прежде всего молодежи, что стало бы отправной точкой в этом очень важном деле - будущей государственности Беларуси.
Кубе заявил: «Беларусь прежде всего была, в прямом смысле этого слова, не более чем расплывчатым географическим понятием».
Чтобы исправить эту ситуацию, в Генеральном округе Беларуси были организованы начальные и средние школы, проведены определенные культурно-массовые мероприятия.
По этой причине и была основана СБМ».
Скобла: «В своих публичных выступлениях Кубе назвал СБМ подарком фюрера Беларуси.
Почему Украина или, скажем, Литва - наши соседи - не получили подобных "подарков" от Гитлера?"
Туронак: «Я уверен - Гитлер этого не делал.
Ни о каком «подарке» не могло быть и речи.
В 1943 году, после Курской битвы, Гитлер думал о чем угодно, только не о молодежных организациях на оккупированной территории. Организация СБМ была делом рук белорусских деятелей в Берлине и Кубе в Минске.
Вместе они только что основали эту организацию, и она работала как могла.
Заявление Кубе о «даре Гитлера» позже было использовано некоторыми минскими историками для дискредитации СБМ как фашистской организации.
Но я убежден, что ссылки на Гитлера носили чисто пропагандистский характер.
А для Кубе дело тут было простое: согласно принципу фюрерства, все, что создавалось в рамках национал-социалистического руководства, считалось результатом идей верховного вождя».
Скобла: «Вы называете центры масштабирования управленческого персонала для СБМ.
Их было четыре: в Минске, в Дрозде, в Альбертине и Флюрянове.
Что там изучалось, какая была программа?»
Туронак: "Программа курса состояла из интенсивных спортивных и сменных занятий, организационного обучения, изучения истории Беларуси, песни, литературы и других отраслей белорусистики.
Курсанты заслушали доклады на актуальные политические темы, ознакомились с педагогическими аспектами работы с молодежью.
Большое внимание было уделено вопросам здравоохранения, гигиены, дисциплины и порядка.
Выпускники курсов получили назначения, получили торжественное обещание трудиться на благо Родины.
Часто устраивались различные дружеские вечеринки.
Ежедневное поднятие и опускание бело-красно-белого флага имело важное психологическое значение.
По отчету главы СБМ Михася Ханко, за все время существования через все четыре центра прошло 1317 активистов СБМ.
Скобла: «На фотографиях в вашей книге показано, как члены ЭсБиМа маршировали по улицам города. И что за песни у них были?»
Туронак: «По просьбе Михася Ханько в 1943 году композитор Микол Щаглов-Куликович подготовил Гимн молодежи».
Там почти все песни были старые, старые.
Возникла большая потребность в создании новых.
Удивительно, но поэтов и композиторов, работавших в этом направлении, было немало, и за короткое время было создано около десяти молодежных патриотических песен.
Среди них «Марш молодых» (автор слов - преподаватель Новоградской семинарии Алексей Анищик), марш «Зважай» (авторы - поэт Тодар Лебяда и композитор М. Иванов), «Беларусь» (слова М. Кавыль, музыка М. Равенского).
А песня Альбина Степовича «Беларусь прежде всего» считалась гимном СБМ.
Скобла: "У Союза белорусской молодежи был свой печатный орган - журнал "Живе Беларусь!". Сколько номеров было опубликовано и что это была за публикация?»
Туронак: «Вышло десять номеров.
Одиннадцатый был подготовлен, но Беларусь не успела его издать.
Вроде бы его выпустили в Германии, в Тропове, но мне его не удалось увидеть.
Михась Ганько был официальным издателем и очень активным автором журнала «Живе Беларусь!», редакторами были Владимир Кушал и Ростислав Нарушевич.
Редакция - Надежда Абрамова, Алесь Короткий, Галина Бузук, Владимир Горелик, Борис Суравий, Авген Колубович и другие.
Выпуски журнала представляли собой довольно объемные тетради.
Прежде всего там присутствовали политические вопросы, художественная литература и хроника.
Печатались различные эпизодические материалы, посвященные Фабиану Акинчицу, Вацлаву Ивановскому, популяризировались деятели отечественной истории Игнат Гринявицкий, Всеволад Игнатовский и др.
Содержание было очень интересным.
В журнале было много авторов, он довольно хорошо развивался, правда, за очень короткое время».
Скобла: «Вы пишете, что бывших пленных Красной Армии иногда назначали на руководящие должности в Союзе белорусской молодежи.
Не была ли это кадровая ошибка высшего руководства СБМ?»
Туронак: «Я считаю, что это не было ошибкой.
Эту кадровую политику проводил прежде всего Акинчиц, который стремился к виртуальной власти в Беларуси и готовил себе подходящие кадры. И такие кадры были в то время в Германии - военнопленные Красной Армии, белорусы, согласившиеся сотрудничать с Акинчицем.
Всего переобучено и депортировано из Германии в Беларусь 130 человек.
Большинство из них работали в сфере пропаганды, а также переводчиками в районных комиссариатах.
Из этих военнопленных предполагалось сделать руководителей СБМ.
На первом курсе обучения в июне 1943 года в Минске обучалось более 20 курсантов, половина из них - бывшие пленные Красной Армии.
Среди бывших узников Красной Армии были заместитель Ханько Дмитрий Стельмах, сотрудники штаба управления Василий Цикунов и Василий Брель.
Руководителями районов назначены Сергей Бузак (Минский район), Максим Бабков (Лидчина), Никита Коляда (Новоградщина), Федор Шпак (Барановицкий район), Поликарп Маньков (Случчина).
Кубе не очень-то был согласен с такой кадровой политикой, но, с другой стороны, настаивал на том, чтобы руководящие должности занимали местные деятели.
Лишь пять активистов покинули СБМ и присоединились к партизанам (Каляда проложил путь, за ним последовали Брель, Бабков, Рыгор Фролов и Цикунов.
Так что нельзя сказать, что подобных случаев было много).
Скобла: «Разные исследователи приводят разную численность членов СБМ: от 8 000 до 100 000 человек.А какие числа у вас?»
Туронак: «Я согласен с сообщениями руководства СБМ.
По их данным, на территории Генерального округа Беларуси находилось 8,5 тысяч членов СБМ.
Плюс около 1000 человек находились в военной зоне на востоке Белоруссии.
Всего - около 10 000 юношей и девушек.
Здесь есть один важный момент. В Германии также находилось около 3500 предполагаемых членов СБМ.
Но это были не люди из ЭсБеМа, поехавшие на работу в Германию (так называемая рабочая группа СБМ).
Там, в Германии, в рабочую группу хотели привлечь неорганизованную молодежь. СБМ там немного пополнился, но большинство не присоединилось - не захотело.
Поэтому был издан приказ, все они были зачислены в СБМ в административном порядке.
Всего вышло 12600 человек.
Но я не считаю, что их включили принудительно.
На самом деле в СБМ насчитывалось около 10 000 членов».
Скобла: «Многие члены Союза белорусской молодежи оказались в Германии в 1943-1944 годах. Что им там нужно было делать?»
Туронак: «Члены рабочей группы работали исключительно на немецких заводах.
Вторая категория - это военнослужащие вспомогательной военной службы, прежде всего Люфтваффе, они служили в зенитной артиллерии.
Там были как члены СБМ, так и люди, не связанные с этой организацией.
Хотя всем им выдали бело-красно-белые повязки.
Обвинения некоторых историков в том, что СБМ, мол, повлияла на мобилизацию молодежи в Люфтваффе, не имеют под собой никаких оснований.
Ни в Литве, ни на Украине не было молодежных организаций, а в Люфтваффе служили литовцы и украинцы.
Дело в том, что молодые люди пошли служить добровольно.
В Беларуси это не может быть связано с СБМ, хотя пропаганда, как и везде в то время, была».
Скобла: «Конечно, как Гитлер и его помощники обращались с порабощенными народами.
В своей книге Вы цитируете высказывание рейхсфюрера СС Гиммлера на эту тему:
«Если белорус или украинец создаст свою армию, он останется русским (ist er doch trotzdem ein Russe).
Представьте себе, что ко мне приходит кто-нибудь, например какой-нибудь немецкий эмигрант из Баварии или Бадена, и говорит, что он не немец, а только баварец или Баден, и борется за свободу Баварии или Бадена.
Это бессмысленно. Только этот дурак Розенберг сделал это с нами».
Как говорится, без комментариев.
И, несмотря на такую позицию немецкого руководства, глава СБМ Михась Ганько придерживался идеологии национал-социализма.
Или это была политическая игра с его стороны?»
Туронак: «Я думаю, это была не политическая игра.
Это было его убеждение.
На это убеждение, возможно, негативно повлияла ставка Гиммлера на генерала Власова, желание зачислить в армию Власова всех: украинцев, белорусов и других граждан Советского Союза.
Но это были уже последние месяцы войны, и реального значения это не имело.
После войны Михась Ганько собирался вернуться в Белоруссию и участвовать в антисоветском партизанском движении.
Он не раз публично заявлял об этом, но не реализовал своих намерений.
Ханко остался в Праге, где и умер. Неизвестно как.
Но есть надежда, что факт его смерти зафиксирован в документах, изъятых советскими властями в Праге в 1945 году.
Они, скорее всего, находятся в Московском архиве новейшей истории».
Скобла: «И последний вопрос, господин Юрий. Повсюду в Европе последнюю войну называют
Второй мировой войной. В Беларуси она называется "Великая Отечественная война".
Какой термин, по вашему мнению, более исторически точен?»
Туронак: "Когда началась война, я был в Дукштах - сейчас это восточная Литва, в нескольких километрах от границы с Белоруссией.
Для нас война началась 1 сентября 1939 года.
Для нас война началась 1 сентября 1939 года.
И никакой войны на востоке Беларуси не было.
"Великая Отечественная война"... Гм... Для меня эта война никогда не была "Великой Отечественной войной".
Для жителей Прибалтики, Западной Белоруссии и Западной Украины, вошедших в состав СССР в 1939-1940-х годах, это была и есть Вторая мировая война.
Но логично, что для жителей Восточной Беларуси это было "Великое Отечество", учитывая, что для них Советский Союз был одним большим Отечеством.
Я думаю, дело не только в терминологии.
Этот вопрос можно рассматривать по-разному.
Я считаю, что более правильное название - Вторая мировая война».
ЮРИЙ ТУРОНОК,
БЕЛАРУСЬ ПОД НЕМЕЦКОЙ ОККУПАЦИЕЙ.
Беларус из Белостока собрал материалы из Берлинских архивов и ставших доступными в 90-х годах советских архивов
по жизни в немецкой оккупации на территории нынешней Беларуси.
У многих, верящих в "Партизанскую Беларусь" треснет шаблон.
***
Коренные истоки рода Туронков/ Турёнков - голубоглазый озерный край Дысенщины.
Там, на Мёршчине и Браславщине, есть села Пестуны и Денисы - откуда родом дед и прадед Туронков.
Отец Бранислав и дед Степан были оттуда безземельными крестьянами.
Предки по прялке( по женской линии) Марыли Решатянки (1905-1983) родом из лесов Белостокской области (исконная область Беларуси, отданная Сталиным в Польшу),где родились ее две сестры и три брата в селе Рущаны под Хорошами.
Сам Юрка вырос в городке Дукшты бывшего Свиентянского района, где и поселилась семья молодоженов.
В Дукштах родились и младшие Туронки: Андрей и Михась.
Однако, если быть точным, всех троих сыновей Марыля родила в клинике в Вильно,
куда ее поместил муж-врач.
Однако считается, что они родились в Дукштах, где все трое были крещены в местном костёле.
Вильно пришел в судьбу Юрия в годы войны, когда в 1942 году, после окончания Дукштанской начальной школы, сироте пришлось осенью поступать в литовскую гимназию города Вильно № 1.
Директор, бывший знакомый его отца, освободил Юрия от платы за обучение.
Затем учился в послевоенных Белостокском и Ольштынском лицеях, Щецинской торговой академии и Варшавской институте планирования и статистики.Он окончил его в 1952 году, уже работая в столице Польши в Центральном институте импорта и экспорта химикатов.
В начале 1956 года он перешел в Польскую внешнеторговую палату, которая через год начала издавать журнал «Внешние рынки» («Rynki Zagraniczne»). Там он проработал около 40 лет: после выхода на пенсию в 1994 году продолжил сотрудничество с «Внешними рынками», а также с Институтом славистики Польской академии наук.
Путь Туронака, химика, знатока химических продуктов, тоже был не совсем его (в качестве делегата от Польши в 1964-1986 годах Юрка Туронак участвовал в работе Комитета химической промышленности Европейской экономической комиссии в Женеве).
Господин Юрий мрачно признается: "...это было не то, чего я хотел: в первом случае - механическая бюрократическая работа, а во втором - рассказы о планах Сталина по преобразованию природы... Меня привлекла серьезная исследовательская работа".
Определенное отвращение вызывала общественная деятельность.
Когда в середине 1950-х годов в СССР и его тоталитарном соседстве наступила послесталинская «оттепель», на белорусских землях Польши, в Белостоке, было создано Белорусское общественно-культурное общество. «И я связался с этими ребятами. 13 мая 1956 года был основан Варшавский филиал БГКТ, и я сразу стал членом его правления, а в октябре стал председателем отдела и находился там до 1966 года».
Третья четверть века, посвященная научной и архивной работе Юрия Туронка по изучению истории Беларуси, стала для него наиболее плодотворной. "И мне бы хотелось так работать и в будущем! Всякая медлительность-праздность рассматривается как непростительно потраченное мгновение дарованной Богом жизни."
Но, как он сам признается в одном из писем, на столе стоят новые темы - "посмотрим, что будет...".
Юрий Туронак умер 2 января 2019 года в Варшаве.
---
Его «Новейшая история Беларуси» была признана лучшей книгой 2006 года.
А часть тиража второго исследования - "Люди СБМ"( Союза Беларуской Молодежи) - была конфискована в 2007 году сотрудниками КГБ на складе МГА белорусов мира "Бацьвщина".
Об этой конфискованной книге мы говорим с Юрием Туронкой в его варшавской квартире на улице Тамкова.
Михась Скобла: «Господин Юрий, сколько времени вы потратили на изучение темы Союза белорусской молодежи?»
Юрий Туронак: «Я четыре года изучал историю Союза белорусской молодежи. В своей книге я попытался на основе новых документов показать процедуру создания СБМ, роль в этом процессе белорусских национал-социалистов Фабиана Акинчица и Генрика Барановича, а также гауляйтера Беларуси Вильгельма Кубе. , определивший иное, отличное от намерений берлинских властей, направление деятельности СБМ.
*** Немецкое слово Gauleiter - cловосложение Gau и Leiter.
Первое является наименованием партийных округов Третьего Рейха, территориально совпадавших с избирательными округами на выборах в рейхстаг (первоначально было 33 гау, впоследствии - 43).
Второе переводится как «лидер», «руководитель».
Скобла: «На страницах вашей книги вы затрагиваете и аспекты большой политики. Скажите, действительно ли у гауляйтера Беларуси Вильгельма Кубе была далеко идущая цель: создание белорусского государства, пусть даже и под немецким протекторатом?»
Туронак: "Штраух, глава Службы безопасности (СД) в Минске, обвинил в этом Кубе.
Но решение такого вопроса не входило в компетенцию Кубе.
Даже министр оккупированных восточных территорий Розенберг здесь ничего не смог решить.
Это мог решить только Гитлер. Стремлением Кубе было развитие и укрепление национального самосознания белорусов, прежде всего молодежи, что стало бы отправной точкой в этом очень важном деле - будущей государственности Беларуси.
Кубе заявил: «Беларусь прежде всего была, в прямом смысле этого слова, не более чем расплывчатым географическим понятием».
Чтобы исправить эту ситуацию, в Генеральном округе Беларуси были организованы начальные и средние школы, проведены определенные культурно-массовые мероприятия.
По этой причине и была основана СБМ».
Скобла: «В своих публичных выступлениях Кубе назвал СБМ подарком фюрера Беларуси.
Почему Украина или, скажем, Литва - наши соседи - не получили подобных "подарков" от Гитлера?"
Туронак: «Я уверен - Гитлер этого не делал.
Ни о каком «подарке» не могло быть и речи.
В 1943 году, после Курской битвы, Гитлер думал о чем угодно, только не о молодежных организациях на оккупированной территории. Организация СБМ была делом рук белорусских деятелей в Берлине и Кубе в Минске.
Вместе они только что основали эту организацию, и она работала как могла.
Заявление Кубе о «даре Гитлера» позже было использовано некоторыми минскими историками для дискредитации СБМ как фашистской организации.
Но я убежден, что ссылки на Гитлера носили чисто пропагандистский характер.
А для Кубе дело тут было простое: согласно принципу фюрерства, все, что создавалось в рамках национал-социалистического руководства, считалось результатом идей верховного вождя».
Скобла: «Вы называете центры масштабирования управленческого персонала для СБМ.
Их было четыре: в Минске, в Дрозде, в Альбертине и Флюрянове.
Что там изучалось, какая была программа?»
Туронак: "Программа курса состояла из интенсивных спортивных и сменных занятий, организационного обучения, изучения истории Беларуси, песни, литературы и других отраслей белорусистики.
Курсанты заслушали доклады на актуальные политические темы, ознакомились с педагогическими аспектами работы с молодежью.
Большое внимание было уделено вопросам здравоохранения, гигиены, дисциплины и порядка.
Выпускники курсов получили назначения, получили торжественное обещание трудиться на благо Родины.
Часто устраивались различные дружеские вечеринки.
Ежедневное поднятие и опускание бело-красно-белого флага имело важное психологическое значение.
По отчету главы СБМ Михася Ханко, за все время существования через все четыре центра прошло 1317 активистов СБМ.
Скобла: «На фотографиях в вашей книге показано, как члены ЭсБиМа маршировали по улицам города. И что за песни у них были?»
Туронак: «По просьбе Михася Ханько в 1943 году композитор Микол Щаглов-Куликович подготовил Гимн молодежи».
Там почти все песни были старые, старые.
Возникла большая потребность в создании новых.
Удивительно, но поэтов и композиторов, работавших в этом направлении, было немало, и за короткое время было создано около десяти молодежных патриотических песен.
Среди них «Марш молодых» (автор слов - преподаватель Новоградской семинарии Алексей Анищик), марш «Зважай» (авторы - поэт Тодар Лебяда и композитор М. Иванов), «Беларусь» (слова М. Кавыль, музыка М. Равенского).
А песня Альбина Степовича «Беларусь прежде всего» считалась гимном СБМ.
Скобла: "У Союза белорусской молодежи был свой печатный орган - журнал "Живе Беларусь!". Сколько номеров было опубликовано и что это была за публикация?»
Туронак: «Вышло десять номеров.
Одиннадцатый был подготовлен, но Беларусь не успела его издать.
Вроде бы его выпустили в Германии, в Тропове, но мне его не удалось увидеть.
Михась Ганько был официальным издателем и очень активным автором журнала «Живе Беларусь!», редакторами были Владимир Кушал и Ростислав Нарушевич.
Редакция - Надежда Абрамова, Алесь Короткий, Галина Бузук, Владимир Горелик, Борис Суравий, Авген Колубович и другие.
Выпуски журнала представляли собой довольно объемные тетради.
Прежде всего там присутствовали политические вопросы, художественная литература и хроника.
Печатались различные эпизодические материалы, посвященные Фабиану Акинчицу, Вацлаву Ивановскому, популяризировались деятели отечественной истории Игнат Гринявицкий, Всеволад Игнатовский и др.
Содержание было очень интересным.
В журнале было много авторов, он довольно хорошо развивался, правда, за очень короткое время».
Скобла: «Вы пишете, что бывших пленных Красной Армии иногда назначали на руководящие должности в Союзе белорусской молодежи.
Не была ли это кадровая ошибка высшего руководства СБМ?»
Туронак: «Я считаю, что это не было ошибкой.
Эту кадровую политику проводил прежде всего Акинчиц, который стремился к виртуальной власти в Беларуси и готовил себе подходящие кадры. И такие кадры были в то время в Германии - военнопленные Красной Армии, белорусы, согласившиеся сотрудничать с Акинчицем.
Всего переобучено и депортировано из Германии в Беларусь 130 человек.
Большинство из них работали в сфере пропаганды, а также переводчиками в районных комиссариатах.
Из этих военнопленных предполагалось сделать руководителей СБМ.
На первом курсе обучения в июне 1943 года в Минске обучалось более 20 курсантов, половина из них - бывшие пленные Красной Армии.
Среди бывших узников Красной Армии были заместитель Ханько Дмитрий Стельмах, сотрудники штаба управления Василий Цикунов и Василий Брель.
Руководителями районов назначены Сергей Бузак (Минский район), Максим Бабков (Лидчина), Никита Коляда (Новоградщина), Федор Шпак (Барановицкий район), Поликарп Маньков (Случчина).
Кубе не очень-то был согласен с такой кадровой политикой, но, с другой стороны, настаивал на том, чтобы руководящие должности занимали местные деятели.
Лишь пять активистов покинули СБМ и присоединились к партизанам (Каляда проложил путь, за ним последовали Брель, Бабков, Рыгор Фролов и Цикунов.
Так что нельзя сказать, что подобных случаев было много).
Скобла: «Разные исследователи приводят разную численность членов СБМ: от 8 000 до 100 000 человек.А какие числа у вас?»
Туронак: «Я согласен с сообщениями руководства СБМ.
По их данным, на территории Генерального округа Беларуси находилось 8,5 тысяч членов СБМ.
Плюс около 1000 человек находились в военной зоне на востоке Белоруссии.
Всего - около 10 000 юношей и девушек.
Здесь есть один важный момент. В Германии также находилось около 3500 предполагаемых членов СБМ.
Но это были не люди из ЭсБеМа, поехавшие на работу в Германию (так называемая рабочая группа СБМ).
Там, в Германии, в рабочую группу хотели привлечь неорганизованную молодежь. СБМ там немного пополнился, но большинство не присоединилось - не захотело.
Поэтому был издан приказ, все они были зачислены в СБМ в административном порядке.
Всего вышло 12600 человек.
Но я не считаю, что их включили принудительно.
На самом деле в СБМ насчитывалось около 10 000 членов».
Скобла: «Многие члены Союза белорусской молодежи оказались в Германии в 1943-1944 годах. Что им там нужно было делать?»
Туронак: «Члены рабочей группы работали исключительно на немецких заводах.
Вторая категория - это военнослужащие вспомогательной военной службы, прежде всего Люфтваффе, они служили в зенитной артиллерии.
Там были как члены СБМ, так и люди, не связанные с этой организацией.
Хотя всем им выдали бело-красно-белые повязки.
Обвинения некоторых историков в том, что СБМ, мол, повлияла на мобилизацию молодежи в Люфтваффе, не имеют под собой никаких оснований.
Ни в Литве, ни на Украине не было молодежных организаций, а в Люфтваффе служили литовцы и украинцы.
Дело в том, что молодые люди пошли служить добровольно.
В Беларуси это не может быть связано с СБМ, хотя пропаганда, как и везде в то время, была».
Скобла: «Конечно, как Гитлер и его помощники обращались с порабощенными народами.
В своей книге Вы цитируете высказывание рейхсфюрера СС Гиммлера на эту тему:
«Если белорус или украинец создаст свою армию, он останется русским (ist er doch trotzdem ein Russe).
Представьте себе, что ко мне приходит кто-нибудь, например какой-нибудь немецкий эмигрант из Баварии или Бадена, и говорит, что он не немец, а только баварец или Баден, и борется за свободу Баварии или Бадена.
Это бессмысленно. Только этот дурак Розенберг сделал это с нами».
Как говорится, без комментариев.
И, несмотря на такую позицию немецкого руководства, глава СБМ Михась Ганько придерживался идеологии национал-социализма.
Или это была политическая игра с его стороны?»
Туронак: «Я думаю, это была не политическая игра.
Это было его убеждение.
На это убеждение, возможно, негативно повлияла ставка Гиммлера на генерала Власова, желание зачислить в армию Власова всех: украинцев, белорусов и других граждан Советского Союза.
Но это были уже последние месяцы войны, и реального значения это не имело.
После войны Михась Ганько собирался вернуться в Белоруссию и участвовать в антисоветском партизанском движении.
Он не раз публично заявлял об этом, но не реализовал своих намерений.
Ханко остался в Праге, где и умер. Неизвестно как.
Но есть надежда, что факт его смерти зафиксирован в документах, изъятых советскими властями в Праге в 1945 году.
Они, скорее всего, находятся в Московском архиве новейшей истории».
Скобла: «И последний вопрос, господин Юрий. Повсюду в Европе последнюю войну называют
Второй мировой войной. В Беларуси она называется "Великая Отечественная война".
Какой термин, по вашему мнению, более исторически точен?»
Туронак: "Когда началась война, я был в Дукштах - сейчас это восточная Литва, в нескольких километрах от границы с Белоруссией.
Для нас война началась 1 сентября 1939 года.
Для нас война началась 1 сентября 1939 года.
И никакой войны на востоке Беларуси не было.
"Великая Отечественная война"... Гм... Для меня эта война никогда не была "Великой Отечественной войной".
Для жителей Прибалтики, Западной Белоруссии и Западной Украины, вошедших в состав СССР в 1939-1940-х годах, это была и есть Вторая мировая война.
Но логично, что для жителей Восточной Беларуси это было "Великое Отечество", учитывая, что для них Советский Союз был одним большим Отечеством.
Я думаю, дело не только в терминологии.
Этот вопрос можно рассматривать по-разному.
Я считаю, что более правильное название - Вторая мировая война».