Highgate Cemetery
Хайгейт был одной из первых достопримечательностей, которые я задумал посетить в Лондоне, загодя купив билет: более старое Западное кладбище сейчас можно посетить только с экскурсией, причем не везде можно фотографировать и сходить с дорожки тоже нельзя; на меньшее по размеру Восточное вход свободный (тоже за деньги).
Экскурсию вел пожилой американец Том Ричардсон; то, что он американец, мы поняли по акценту, да и сам он потом вскользь упомянул, что родился в Штатах. Он входит в Общество друзей Хайгейта и в курсе всех новых захоронений и расценок; собственно, частые коммерческие экскурсы в его рассказе меня несколько коробили. Сам он тоже надеется упокоиться на этом кладбище: он имеет на это право благодаря тому, что здесь уже похоронен родственник его жены.
В итоге на кладбище я увидел не обязательно то, чего ожидал: мы останавливались в первую очередь у изваяний, примечательных чем-то, кроме общей известности усопшего. Думаю, экскурсия была построена таким образом, потому что у посетителей непременно разный уровень эрудиции и разные интересы. Например, можно было зайти внутрь огромного склепа дельца Юлиуса Беера (самое большое сооружение на кладбище) и посмотреть на статую, изображающую юную дочь Беера в руках у ангела смерти (фотографировать нельзя). У Тома были с собой ключи к нескольким склепам, и он провел нас в том числе в большую общую усыпальницу типа колумбария, где местами разбились мраморные доски и видны собственно гробы, стоящие в ячейках (головой к посетителю).
Таким образом, встречи со знакомыми людьми были довольно-таки непредсказуемыми: я видел, например, могилы Рэдклифф Холл и Берил Бейнбридж; о первой я узнал из экскурсии (и через день видел ее портрет в Национальной портретной галерее - подошел посмотреть, что за мальчик), вторую никогда не читал, но имя помнится из "Иностранки" времен окончания школы. Был еще Фарадей... ну, и Литвиненко (с букетом свежих цветов, что нетипично для Европы).
Сей лев украшает надгробие Джорджа Вумвелла, знаменитого в свое время содержателя зверинца, с которым он колесил по всей Англии. Одного молодого человека из его семьи посадил на бивень слон, а девушку растерзал тигр, но сам он умер естественной смертью. Говорят, что лев Нерон, здесь изображенный, как раз отличался кротким нравом.
Том Сейерс, другой герой викторианских времен, был боксером, а точнее, мастером кулачного боя без перчаток. В тридцать с небольшим лет он участвовал в грандиозном поединке с американским чемпионом, из которого вышел ослепшим и еле живым, и умер в 39 лет, правда, от диабета, а не от травм. Говорят, что когда на его похороны, по традиции, приехали три экипажа, то его верный пес Лайон был во втором экипаже, а жена только в третьем (первый экипаж - собственно дроги).
А это просто коник, чтобы дополнить животную серию.
И условные пингвины (это уже Восточное кладбище). Напоминает популярные нынче ежедневники в стиле первых изданий Penguin.
В продолжение темы канцелярских принадлежностей могила Дагласа Адамса.
Когда мы вышли из Западной части и проходили через домик сторожа, весьма древнего джентльмена, на Восточную, он показал нам два больших пальца: Jolly good! Karl’s waiting for you.
И действительно. У нас не было карты, но Карл нашелся как-то сам собой (а напротив него Герберт Спенсер).
Похоже на Голову из "Руслана и Людмилы".
На кладбище постоянно рубят деревья, представляющие угрозу для надгробий (корни выкорчевывают плиты), и можно поживиться дровишками.
Экскурсию вел пожилой американец Том Ричардсон; то, что он американец, мы поняли по акценту, да и сам он потом вскользь упомянул, что родился в Штатах. Он входит в Общество друзей Хайгейта и в курсе всех новых захоронений и расценок; собственно, частые коммерческие экскурсы в его рассказе меня несколько коробили. Сам он тоже надеется упокоиться на этом кладбище: он имеет на это право благодаря тому, что здесь уже похоронен родственник его жены.
В итоге на кладбище я увидел не обязательно то, чего ожидал: мы останавливались в первую очередь у изваяний, примечательных чем-то, кроме общей известности усопшего. Думаю, экскурсия была построена таким образом, потому что у посетителей непременно разный уровень эрудиции и разные интересы. Например, можно было зайти внутрь огромного склепа дельца Юлиуса Беера (самое большое сооружение на кладбище) и посмотреть на статую, изображающую юную дочь Беера в руках у ангела смерти (фотографировать нельзя). У Тома были с собой ключи к нескольким склепам, и он провел нас в том числе в большую общую усыпальницу типа колумбария, где местами разбились мраморные доски и видны собственно гробы, стоящие в ячейках (головой к посетителю).
Таким образом, встречи со знакомыми людьми были довольно-таки непредсказуемыми: я видел, например, могилы Рэдклифф Холл и Берил Бейнбридж; о первой я узнал из экскурсии (и через день видел ее портрет в Национальной портретной галерее - подошел посмотреть, что за мальчик), вторую никогда не читал, но имя помнится из "Иностранки" времен окончания школы. Был еще Фарадей... ну, и Литвиненко (с букетом свежих цветов, что нетипично для Европы).
Сей лев украшает надгробие Джорджа Вумвелла, знаменитого в свое время содержателя зверинца, с которым он колесил по всей Англии. Одного молодого человека из его семьи посадил на бивень слон, а девушку растерзал тигр, но сам он умер естественной смертью. Говорят, что лев Нерон, здесь изображенный, как раз отличался кротким нравом.
Том Сейерс, другой герой викторианских времен, был боксером, а точнее, мастером кулачного боя без перчаток. В тридцать с небольшим лет он участвовал в грандиозном поединке с американским чемпионом, из которого вышел ослепшим и еле живым, и умер в 39 лет, правда, от диабета, а не от травм. Говорят, что когда на его похороны, по традиции, приехали три экипажа, то его верный пес Лайон был во втором экипаже, а жена только в третьем (первый экипаж - собственно дроги).
А это просто коник, чтобы дополнить животную серию.
И условные пингвины (это уже Восточное кладбище). Напоминает популярные нынче ежедневники в стиле первых изданий Penguin.
В продолжение темы канцелярских принадлежностей могила Дагласа Адамса.
Когда мы вышли из Западной части и проходили через домик сторожа, весьма древнего джентльмена, на Восточную, он показал нам два больших пальца: Jolly good! Karl’s waiting for you.
И действительно. У нас не было карты, но Карл нашелся как-то сам собой (а напротив него Герберт Спенсер).
Похоже на Голову из "Руслана и Людмилы".
На кладбище постоянно рубят деревья, представляющие угрозу для надгробий (корни выкорчевывают плиты), и можно поживиться дровишками.