без темы
Идеальное кладбище
Маму похоронили в августе. Это был ясный, яркий, в меру знойный день. На солнце играли зеленью листья, летала мошкара, пахло травой. Идеальный день лета. Даже кладбище было практически идеальным. Все по-домашнему. Старые деревья, на месте новых могил раньше был яблоневый сад. Рядом деревня. Сады, огороды, пруд. Близость к реалиям Юго-Востока Москвы подтверждала огромная мусорная свалка-гора, которая была естественной границей кладбища.
С другой стороны кладбища открывается вид на наши дома. Поле, лес, и мы дома. Там за полем в начале лета мы праздновали день нашей семьи ("Мам, скажи что-нибудь на память на камеру! - "Не хочу"; "Я снииииимаю! - "Не надо меня снимать!"), еще месяц до лета мы отмечали 9ое мая. Папа перебрал, не справился со сбором тента, д. Женя, по словам мамы, "ехидничал" ("Ну и откуда у Женьки столько желчи? Он чуть не описался, прям ухахатывался над отцом").
Хотелось представить, что все, что происходит на самом деле ненастоящее. Мысли сползали в другую плоскость. Хотелось расстелить одеяло, лечь на солнце с закрытыми глазами. Пить морс и есть огрурцы с помидорами. Маме найти место в теньке. В такую погоду ей бы обязательно надо было бы выйти погулять.
Мы стояли вокруг белого гроба. 3 дня с момента смерти и усилия сотрудников морга изменили мамино тело. Лицо было не ее. Я держала ее за руку. Руки были родные.
Мы прощались.
- Пока, мамуль.
Гроб закопали и она осталась в земле, на 2 метра ниже нашего уровня. Хотелось остаться и лечь рядом. Не оставлять одну.
Похороны.
- Я умру, вам и похоронить меня будет не на что.
- Мам, я тебя умоляю.
...
- Наверное, зря на меня оформили квартиру.
- Маааам.
Утром, по дороге в морг в день похорон.
Я: "Вер, а представляешь, чувак с кем мы договорились, нас кинет. Гроб зеленый будет".
Обе нервно ржем.
Лиза: "Девочки, вас за такие разговоры проклянут".
Ржем еще больше.
За 3 дня до похорон.
Разговор с полицейскими, приехавших оформлять факт смерти.
- ... А мы и не знаем, что делать...
- Ну что делать. Ну... Там. Закройте зеркала.
За 2 дня до похорон. Во время обзвона маминых контактов, разговор с одной из маминых московских приятельниц:
- Теть Л., Вы приедете?
- [ ... ] Не смогу [...] далеко ехать [...] Вер, ну твои как дела? Ты замуж-то вышла?
За сутки после маминой смерти наша квартира набилась родными и близкими. Это произошло само собой. Приехали родные из Тамбовской, Волгоградской, Саратовской областей. Приехали наши друзья. Холодильник сам собой набился продуктами. На кухне как будто появилась скатерть самобранка. Первое, второе, килограммы салатов а-ля селедка под шубой. Все это появлялось, потом съедалось, посуда мылась, и снова по кругу, до следующего приема пищи.
Я уже не вспомню сколько нас было. Мы спали на диванах, кроватях, полу по двое, трое, четверо.
Мы были признательны всем близким и родным за то, что они были рядом. Мы были окружены их поддержкой, как коконом. В этом коконе у нас хватало сил шутить, плакать, смеяться, суетиться. Ощущение внезапного отсутствия мамы шло фоном. Новую реальность было сложно принять. Мы откладывали эту реальность на потом. Горизонт планирования был длиною в 1 день. У каждого дня свои задачи. Место на кладбище, документы, машины, гроб, кафе, обзвон маминого круга.
Все ждали похорон. Казалось, что это будет совсем другой день. Не такой. Он будет бесконечно тяжелым и невыносимо скорбным.
Так же как в прошлом, я не могла представить, как я смогу быть, когда мамы не станет, так же до последнего момента я не могла представить, как мы ее похороним.
Мое сердце разорвется. Пустота, бездна, конец света. Я не могла думать о "завтра". Я не могла представить, как я проживу это завтра и как смогу проживать дни после этого завтра.
"Завтра" ничего не случилось. Сердце не разорвалось. День дробился на части и снова заполнялся задачами. Бытовая суета и люди снова забирали внимание.
Как оказалось, прощаться, как и молиться надо уметь.
После поминок в кафе
- Ань, а скажи стол на бабушкиных поминках лучше был?
- Да, теть Оль, лучше.
Маму похоронили в августе. Это был ясный, яркий, в меру знойный день. На солнце играли зеленью листья, летала мошкара, пахло травой. Идеальный день лета. Даже кладбище было практически идеальным. Все по-домашнему. Старые деревья, на месте новых могил раньше был яблоневый сад. Рядом деревня. Сады, огороды, пруд. Близость к реалиям Юго-Востока Москвы подтверждала огромная мусорная свалка-гора, которая была естественной границей кладбища.
С другой стороны кладбища открывается вид на наши дома. Поле, лес, и мы дома. Там за полем в начале лета мы праздновали день нашей семьи ("Мам, скажи что-нибудь на память на камеру! - "Не хочу"; "Я снииииимаю! - "Не надо меня снимать!"), еще месяц до лета мы отмечали 9ое мая. Папа перебрал, не справился со сбором тента, д. Женя, по словам мамы, "ехидничал" ("Ну и откуда у Женьки столько желчи? Он чуть не описался, прям ухахатывался над отцом").
Хотелось представить, что все, что происходит на самом деле ненастоящее. Мысли сползали в другую плоскость. Хотелось расстелить одеяло, лечь на солнце с закрытыми глазами. Пить морс и есть огрурцы с помидорами. Маме найти место в теньке. В такую погоду ей бы обязательно надо было бы выйти погулять.
Мы стояли вокруг белого гроба. 3 дня с момента смерти и усилия сотрудников морга изменили мамино тело. Лицо было не ее. Я держала ее за руку. Руки были родные.
Мы прощались.
- Пока, мамуль.
Гроб закопали и она осталась в земле, на 2 метра ниже нашего уровня. Хотелось остаться и лечь рядом. Не оставлять одну.
Похороны.
- Я умру, вам и похоронить меня будет не на что.
- Мам, я тебя умоляю.
...
- Наверное, зря на меня оформили квартиру.
- Маааам.
Утром, по дороге в морг в день похорон.
Я: "Вер, а представляешь, чувак с кем мы договорились, нас кинет. Гроб зеленый будет".
Обе нервно ржем.
Лиза: "Девочки, вас за такие разговоры проклянут".
Ржем еще больше.
За 3 дня до похорон.
Разговор с полицейскими, приехавших оформлять факт смерти.
- ... А мы и не знаем, что делать...
- Ну что делать. Ну... Там. Закройте зеркала.
За 2 дня до похорон. Во время обзвона маминых контактов, разговор с одной из маминых московских приятельниц:
- Теть Л., Вы приедете?
- [ ... ] Не смогу [...] далеко ехать [...] Вер, ну твои как дела? Ты замуж-то вышла?
За сутки после маминой смерти наша квартира набилась родными и близкими. Это произошло само собой. Приехали родные из Тамбовской, Волгоградской, Саратовской областей. Приехали наши друзья. Холодильник сам собой набился продуктами. На кухне как будто появилась скатерть самобранка. Первое, второе, килограммы салатов а-ля селедка под шубой. Все это появлялось, потом съедалось, посуда мылась, и снова по кругу, до следующего приема пищи.
Я уже не вспомню сколько нас было. Мы спали на диванах, кроватях, полу по двое, трое, четверо.
Мы были признательны всем близким и родным за то, что они были рядом. Мы были окружены их поддержкой, как коконом. В этом коконе у нас хватало сил шутить, плакать, смеяться, суетиться. Ощущение внезапного отсутствия мамы шло фоном. Новую реальность было сложно принять. Мы откладывали эту реальность на потом. Горизонт планирования был длиною в 1 день. У каждого дня свои задачи. Место на кладбище, документы, машины, гроб, кафе, обзвон маминого круга.
Все ждали похорон. Казалось, что это будет совсем другой день. Не такой. Он будет бесконечно тяжелым и невыносимо скорбным.
Так же как в прошлом, я не могла представить, как я смогу быть, когда мамы не станет, так же до последнего момента я не могла представить, как мы ее похороним.
Мое сердце разорвется. Пустота, бездна, конец света. Я не могла думать о "завтра". Я не могла представить, как я проживу это завтра и как смогу проживать дни после этого завтра.
"Завтра" ничего не случилось. Сердце не разорвалось. День дробился на части и снова заполнялся задачами. Бытовая суета и люди снова забирали внимание.
Как оказалось, прощаться, как и молиться надо уметь.
После поминок в кафе
- Ань, а скажи стол на бабушкиных поминках лучше был?
- Да, теть Оль, лучше.