Смерть любимых
Как-то раз, задумчиво глядя на кухонный комбайн я изрекла:
- Какая крутая штука, я очень растроюсь, когда он сломается!
Тимур смеялся. Наверное, это и правда смешно всем, кроме меня.
Почему-то так вышло (вот уж почему бы!), что многие вещи я ценю больше многих людей. Отыскав в магазине что-то, что действительно мне по нраву, я уже в момент покупки начинаю мучительно переживать будущее расставание с этой вещью, будь то платье, лимитированные духи, украшение, туфли, красивая чашка, велосипед или что-либо другое, в достаточной мере эксклюзивное, чтобы по окончанию срока действия я могла найти аналогичную замену.
Я наглухо привязываюсь к вещам, я живу с ними в уютном симбиозе, я забочусь о них, страясь продлить срок службы, я не надену в дождь замшевые сапоги, я не выдам нетрезвым гостям свои лучшие бокалы, я не стану молоть камни в кухонном комбайне... Но иногда меня словно переклинивает: я замачиваю в одном тазу белые колготы и синие носки, я нетрезвой рукой проливаю красное вино на светлое платье, я ставлю чашку на заведомо неровную поверхность, я делаю песто в кофемолке, я кладу яйца в любимую сумку...
Такое ощущение, что вещи сами хотят от меня избавиться, провоцируют поступать, как мне несвойственно, уступают место другим вещам, которые возможно будут хуже, которые я буду любить намного меньше, хотя со временем обязательно привыкну и снова буду страдать от неминуемой их утраты.
Иногда полученные дефекты незначительны (сигаретный ожог на блузке почти незаметен, трещина на крышке блендера не мешает ему работать, погнутое крыло велосипеда не снижает скорости), эти вещи-инвалиды еще долго могут жить на моих шкафах и полках, и я, поправ весь свой перфекционизм, буду по-прежнему ими пользоваться. Может быть, немножечко реже, менее охотно, слегка стыдливо.
Но наступает время, и я режу на тряпки окончательно вылинявшую футболку, не несу в ремонт отвалившийся каблук, не отмываю пригоревшую кастрюлю. Наступает время, и я сижу в офисе, строчу дурацкий текст, ощущая исходящую от рюкзака-лисы вонь стирального порошка, хлорки и тухлятины и понимаю, что снова убила любимую вещь.
- Какая крутая штука, я очень растроюсь, когда он сломается!
Тимур смеялся. Наверное, это и правда смешно всем, кроме меня.
Почему-то так вышло (вот уж почему бы!), что многие вещи я ценю больше многих людей. Отыскав в магазине что-то, что действительно мне по нраву, я уже в момент покупки начинаю мучительно переживать будущее расставание с этой вещью, будь то платье, лимитированные духи, украшение, туфли, красивая чашка, велосипед или что-либо другое, в достаточной мере эксклюзивное, чтобы по окончанию срока действия я могла найти аналогичную замену.
Я наглухо привязываюсь к вещам, я живу с ними в уютном симбиозе, я забочусь о них, страясь продлить срок службы, я не надену в дождь замшевые сапоги, я не выдам нетрезвым гостям свои лучшие бокалы, я не стану молоть камни в кухонном комбайне... Но иногда меня словно переклинивает: я замачиваю в одном тазу белые колготы и синие носки, я нетрезвой рукой проливаю красное вино на светлое платье, я ставлю чашку на заведомо неровную поверхность, я делаю песто в кофемолке, я кладу яйца в любимую сумку...
Такое ощущение, что вещи сами хотят от меня избавиться, провоцируют поступать, как мне несвойственно, уступают место другим вещам, которые возможно будут хуже, которые я буду любить намного меньше, хотя со временем обязательно привыкну и снова буду страдать от неминуемой их утраты.
Иногда полученные дефекты незначительны (сигаретный ожог на блузке почти незаметен, трещина на крышке блендера не мешает ему работать, погнутое крыло велосипеда не снижает скорости), эти вещи-инвалиды еще долго могут жить на моих шкафах и полках, и я, поправ весь свой перфекционизм, буду по-прежнему ими пользоваться. Может быть, немножечко реже, менее охотно, слегка стыдливо.
Но наступает время, и я режу на тряпки окончательно вылинявшую футболку, не несу в ремонт отвалившийся каблук, не отмываю пригоревшую кастрюлю. Наступает время, и я сижу в офисе, строчу дурацкий текст, ощущая исходящую от рюкзака-лисы вонь стирального порошка, хлорки и тухлятины и понимаю, что снова убила любимую вещь.