Георгианская эпоха - 5
После смерти Каролины, Георг II смог, наконец, осуществить свою мечту, и ввязаться в войну. Лет двадцать его держали на привязи жена и премьер-министр, но сейчас образовалась возможность пободаться хотя бы с Испанией. Конечно, на горизонте уже некоторое время маячила война за австрийское наследство, и Ганновер в подготовке этой войны пассивной стороной не был, но теперь никто не мог остановить короля от того, чтобы втянуть в грядущее и Великобританию вот прямо немедленно. Благо, на этой почве у него неожиданно наладилось взаимопонимание с принцем Уэльским. То есть, сам-то Фредерик почему-то считал, что он по-прежнему находится в оппозиции к отцу, и делает ему превеликую гадость, пытаясь расшатать правительство и убрать Уолпула с поста премьера.
В 1739 году Фредерик ещё смотрел орлом, но изоляция из центра политической власти уже не делала ему добра
Поводом стал не очень славный и изрядно уже утративший свежесть эпизод с капитаном брига "Ребекка", который испанские власти задержали у берегов Кубы, и нашли на нем контрабандный груз сахарного тростника. В процессе досмотра или дознания, капитан Роберт Дженкинс лишился части своего уха. Что ж, контрабанда была делом доходным, но рискованным, так что дело это осталось бы житейским, если бы не совпало с растущим напряжением между Испанией и Англией. С точки зрения Испании, их кораблям из испанской Флориды постоянно угрожали базировавшиеся в Джорджии английские пираты. Поэтому они предприняли попытку заменить торгового партнера, то есть поменять Англию на Францию, что, со своей стороны, абсолютно не понравилось англичанам, успешно сбывавшим свою шерсть в испанские колонии.
Дженкинса (отчасти в рамках действий против правительства Уолпула) вытащили с его ухом в Палату Общин, где его история обросла прочувствованным рассказом, что капитан перехватившего "Ребекку" испанского корабля "Ла Изабелла" мало того, что отхватил пол-уха Дженкинсу, но и заявил, что "сделал бы то же самое и с твоим королем, если бы тот посмел сюда показаться". В общем, несмотря на то, что испанцы согласились заплатить £95,000 за ущерб кораблям англичан, если Компания Южных Морей заплатит £68,000 испанцам как их долю за украденные контрабандой грузы, Компания платить отказалась. Уолполу пришлось признать, что теперь войны не избежать. Как могла Компания, тесно связанная с правительством, взбрыкнуть? Запросто, имея покровительство короля, смертельно боявшегося, что французы нацелились на его возлюбленный Ганновер. Компания просто объявила, что требования испанцев были голосом французов.
Бриг "Мэри" с двух ракурсов, "Ребекка" была того же типа
В общем, постепенное вступление Британии в Войну за австрийское наследство началось с так называемой Войны за ухо Дженкинса, как всю эту эпопею окрестят позже. Эпопея началась так себе - с того, что англичане дали себя обстрелять при попытке атаки на Ла-Гуайра близ Каракаса, и отступили ни с чем, но потом адмиралу Вернону удалось на целых три недели занять форт Портобело (Панама), который они разрушили до основания. "Правь, Британия" была написана именно к случаю празднования этой оказии.
Закончилась эта война, правда, сущим позором 20 мая 1741 года, в ходе осады Картахены де Индиас: 196 кораблей англичан (из которых 124 были линейными кораблями), с вооружением в 2 620 артиллерийских орудий, 10 000 солдат, 12 600 матросов, 1 000 рабов с Ямайки и 4,000 рекрутов из Вирджинии не смогли занять форт, обороной которого руководил человек с одним глазом, одной ногой и одной рукой (и только частично мобильной другой) во главе всех обитателей форта (от 3 000 до 6 000 человек), под защитой всего 6 линейных испанских кораблей с их экипажами. Звучит как анекдот, но этого инвалида звали Блаз де Лезо, и к тому моменту он воевал уже 40 лет, начав карьеру гардемарином французского флота. По сути, это был человек войны, ничем кроме войны не интересующийся, и ничем кроме войны не занимающийся. Так что силы у Картахены де Индиас действительны были неравны, но не в пользу англичан.
Прямым результатом поражения было то, что Георг II, до этого пытающийся выступить посредником между Фридрихом Великим, королем Пруссии, и Марией Терезией, наследницей императора Карла VI, быстро отказался от гарантий оказать военную помощь Австрии для попытки вернуть отжатую у нее Фридрихом Силезию. Для Фридриха это было победой - Георг представлял не только Британию, но и Ганновер, и Голландию, именующие себя Прагматическим Альянсом. Разумеется, Испания и Франция тут же примкнули к Пруссии, и Австрия воистину осталась одна-одинешенька.
Император Карл VI умер в 1740 году. Позаботившись о дочери, он лишил наследства обеих племянниц, дочерей своего старшего брата. Девушки, тем не менее, благополучно вышли замуж, одна за правителя Баварии, а другая за правителя Саксонии, и обе принесли в семьи свои права на владения Габсбургов
Вообще всё началось с того, что император Карл VI, заботливый отец, ещё 19 апреля 1713 выкрутил у представителей Австрийского эрцгерцогста, Венгерского королевства, Кроатского королевства, Богемского королевства, герцогства Миланского, королевства Неаполитанского, королевства Сардинского и Австрийских Нидерландов, что его единственный ребёнок, Мария-Терезия, унаследует всю империю Габсбургов целиком. Тогда все согласились, но стоило императору умереть, как все дружно выставили свои претензии к наследнице. Молодой король Пруссии особо налегать на претензии не стал, а просто оккупировал Силезию по праву Гогенцоллернов. И Сословное собрание Силезии радостно ему в 1741 году присягнуло.
Силезцы присягают Фридриху Великому
В том же самом 1741 году Роберту Уолполу пришлось отправиться в отставку. Вряд ли кто-то может отрицать его несомненные заслуги - при нем значительно уменьшился национальный долг и понизились налоги, как минимум. Имея большинство в парламете, он успешно проводил законы, выгодные для страны, а не для отдельных фракций. Деньги он, конечно любил, и не оставлял возможность нажиться. Причем, наживаться он умел: когда Свифт и Ньютон потеряли деньги на акциях Компании Южных морей, Уолпол, по слухам, остался в прибыли (за что Свифт его возненавидел до конца дней). Спрашивается, зачем менять главного министра, при котором страна процветала? Ответ очевиден: потому, что к власти рвались и другие, а такая фигура, как успешный премьер, имеет обширную фракцию верных в парламенте. Сковырни его - освободится много мест.
Именно эту игру повели примкнувшие к принцу Фредерику и его оппозиции-тори виги Уильям Питт Старший и Джордж Гренвилль, именующие себя и своих сторонников Patriot Whigs. В результате совместных усилий вигов-оппозиционеров, тори и даже якобитов Уолпул подал в отставку. Он действительно устарел для момента со своим упрямым стремлением к миру. Король, парламент, и даже народ хотели войны. Впрочем, говорить о падении премьер-министра в данном случае не приходится. Он стал графом Орфордом, уселся в палате лордов, и остался вхож к королю в любое время. Более того, он озаботился провести к власти Генри Пелэма, которого готовил к карьере премьера более двадцати лет. В общем, старик Уолпул провел оставшиеся пару лет своей жизни с толком и с удовольствием. К слову, не напрямую, но облагодетельствовав и фонд произведений искусства России - та коллекция картин (120 работ), одна из лучших в Европе, которую Екатерина II распорядится купить в 1779 году, была собрана им. Эта коллекция сейчас находится в Эрмитаже.
"Кухня" Давида Тенирса-младшего - одна из картин коллекции. Очень нескучная кухня, надо сказать
С Уолпулом же связаны и знаменитые апартаменты британского премьер-министра на Даунинг Стрит 10. Король подарил этот дом Робину Уолполу, но тот согласился лишь пользоваться им как служебной квартирой. С того всё и пошло.
Что же касается войны, то Георг II таки дождался своего часа и возможности самолично привести войска к победе, став, таким образом, последним британским королем, командующим прямо на поле боя. Дело было 27.06.1743 в Деттингене, в баварской Нижней Франконии. Причем король так раздухарился, что не только отбил атаку французского маршала Ноайля, но и перешел в контр-атаку, и гнал противника до самого Рейна. А было ему на тот момент 60 лет, между прочим.
Георг воюет
В целом, в данном случае то, что Британия ввязалась в войну, стало, пожалуй, ещё одним поворотным моментом в истории королевства и не только. Дело в том, что за 20 лет армия и флот не то чтобы совсем развалились, но разучились воевать и растеряли навыки и пути снабжения армии и флота. Бесславные поражения в Карибском бассейне были прямым следствием того, что испанцы, в свободное от европейских заморочек время, воевали с пиратами, гнездящимися на побережье Северной Африки, и с Турцией, которая им помогала. Они имели доки, в которых можно ремонтироваться, имели базы, где было можно заправляться, и умели штурмовать морские форты. Всё это отсутствовало у англичан. Боевые же действия в Европе очень ярко продемонстрировали порочность английской практике продажи патентов на офицерские должности. Всем, наконец, стало ясно то, о чем Георг твердил постоянно: офицеры должны выдвигаться по профессионализму и способностям, а армия должна поддерживаться в состоянии готовности к боевым действиям, а не крутить усы по кабакам, наливаясь джином. Впрочем, патентами торговать всё равно продолжали.
Надо сказать, что старая, добрая английская ксенофобия обеспечила Войне за австрийское наследство дурную репутацию заморочек немчуры, которые честных британцев не касаются. Но уже летом 1745 года им пришлось увидеть, что касается напрямую, когда в стране началось восстание якобитов.
В 1739 году Фредерик ещё смотрел орлом, но изоляция из центра политической власти уже не делала ему добра
Поводом стал не очень славный и изрядно уже утративший свежесть эпизод с капитаном брига "Ребекка", который испанские власти задержали у берегов Кубы, и нашли на нем контрабандный груз сахарного тростника. В процессе досмотра или дознания, капитан Роберт Дженкинс лишился части своего уха. Что ж, контрабанда была делом доходным, но рискованным, так что дело это осталось бы житейским, если бы не совпало с растущим напряжением между Испанией и Англией. С точки зрения Испании, их кораблям из испанской Флориды постоянно угрожали базировавшиеся в Джорджии английские пираты. Поэтому они предприняли попытку заменить торгового партнера, то есть поменять Англию на Францию, что, со своей стороны, абсолютно не понравилось англичанам, успешно сбывавшим свою шерсть в испанские колонии.
Дженкинса (отчасти в рамках действий против правительства Уолпула) вытащили с его ухом в Палату Общин, где его история обросла прочувствованным рассказом, что капитан перехватившего "Ребекку" испанского корабля "Ла Изабелла" мало того, что отхватил пол-уха Дженкинсу, но и заявил, что "сделал бы то же самое и с твоим королем, если бы тот посмел сюда показаться". В общем, несмотря на то, что испанцы согласились заплатить £95,000 за ущерб кораблям англичан, если Компания Южных Морей заплатит £68,000 испанцам как их долю за украденные контрабандой грузы, Компания платить отказалась. Уолполу пришлось признать, что теперь войны не избежать. Как могла Компания, тесно связанная с правительством, взбрыкнуть? Запросто, имея покровительство короля, смертельно боявшегося, что французы нацелились на его возлюбленный Ганновер. Компания просто объявила, что требования испанцев были голосом французов.
Бриг "Мэри" с двух ракурсов, "Ребекка" была того же типа
В общем, постепенное вступление Британии в Войну за австрийское наследство началось с так называемой Войны за ухо Дженкинса, как всю эту эпопею окрестят позже. Эпопея началась так себе - с того, что англичане дали себя обстрелять при попытке атаки на Ла-Гуайра близ Каракаса, и отступили ни с чем, но потом адмиралу Вернону удалось на целых три недели занять форт Портобело (Панама), который они разрушили до основания. "Правь, Британия" была написана именно к случаю празднования этой оказии.
Закончилась эта война, правда, сущим позором 20 мая 1741 года, в ходе осады Картахены де Индиас: 196 кораблей англичан (из которых 124 были линейными кораблями), с вооружением в 2 620 артиллерийских орудий, 10 000 солдат, 12 600 матросов, 1 000 рабов с Ямайки и 4,000 рекрутов из Вирджинии не смогли занять форт, обороной которого руководил человек с одним глазом, одной ногой и одной рукой (и только частично мобильной другой) во главе всех обитателей форта (от 3 000 до 6 000 человек), под защитой всего 6 линейных испанских кораблей с их экипажами. Звучит как анекдот, но этого инвалида звали Блаз де Лезо, и к тому моменту он воевал уже 40 лет, начав карьеру гардемарином французского флота. По сути, это был человек войны, ничем кроме войны не интересующийся, и ничем кроме войны не занимающийся. Так что силы у Картахены де Индиас действительны были неравны, но не в пользу англичан.
Прямым результатом поражения было то, что Георг II, до этого пытающийся выступить посредником между Фридрихом Великим, королем Пруссии, и Марией Терезией, наследницей императора Карла VI, быстро отказался от гарантий оказать военную помощь Австрии для попытки вернуть отжатую у нее Фридрихом Силезию. Для Фридриха это было победой - Георг представлял не только Британию, но и Ганновер, и Голландию, именующие себя Прагматическим Альянсом. Разумеется, Испания и Франция тут же примкнули к Пруссии, и Австрия воистину осталась одна-одинешенька.
Император Карл VI умер в 1740 году. Позаботившись о дочери, он лишил наследства обеих племянниц, дочерей своего старшего брата. Девушки, тем не менее, благополучно вышли замуж, одна за правителя Баварии, а другая за правителя Саксонии, и обе принесли в семьи свои права на владения Габсбургов
Вообще всё началось с того, что император Карл VI, заботливый отец, ещё 19 апреля 1713 выкрутил у представителей Австрийского эрцгерцогста, Венгерского королевства, Кроатского королевства, Богемского королевства, герцогства Миланского, королевства Неаполитанского, королевства Сардинского и Австрийских Нидерландов, что его единственный ребёнок, Мария-Терезия, унаследует всю империю Габсбургов целиком. Тогда все согласились, но стоило императору умереть, как все дружно выставили свои претензии к наследнице. Молодой король Пруссии особо налегать на претензии не стал, а просто оккупировал Силезию по праву Гогенцоллернов. И Сословное собрание Силезии радостно ему в 1741 году присягнуло.
Силезцы присягают Фридриху Великому
В том же самом 1741 году Роберту Уолполу пришлось отправиться в отставку. Вряд ли кто-то может отрицать его несомненные заслуги - при нем значительно уменьшился национальный долг и понизились налоги, как минимум. Имея большинство в парламете, он успешно проводил законы, выгодные для страны, а не для отдельных фракций. Деньги он, конечно любил, и не оставлял возможность нажиться. Причем, наживаться он умел: когда Свифт и Ньютон потеряли деньги на акциях Компании Южных морей, Уолпол, по слухам, остался в прибыли (за что Свифт его возненавидел до конца дней). Спрашивается, зачем менять главного министра, при котором страна процветала? Ответ очевиден: потому, что к власти рвались и другие, а такая фигура, как успешный премьер, имеет обширную фракцию верных в парламенте. Сковырни его - освободится много мест.
Именно эту игру повели примкнувшие к принцу Фредерику и его оппозиции-тори виги Уильям Питт Старший и Джордж Гренвилль, именующие себя и своих сторонников Patriot Whigs. В результате совместных усилий вигов-оппозиционеров, тори и даже якобитов Уолпул подал в отставку. Он действительно устарел для момента со своим упрямым стремлением к миру. Король, парламент, и даже народ хотели войны. Впрочем, говорить о падении премьер-министра в данном случае не приходится. Он стал графом Орфордом, уселся в палате лордов, и остался вхож к королю в любое время. Более того, он озаботился провести к власти Генри Пелэма, которого готовил к карьере премьера более двадцати лет. В общем, старик Уолпул провел оставшиеся пару лет своей жизни с толком и с удовольствием. К слову, не напрямую, но облагодетельствовав и фонд произведений искусства России - та коллекция картин (120 работ), одна из лучших в Европе, которую Екатерина II распорядится купить в 1779 году, была собрана им. Эта коллекция сейчас находится в Эрмитаже.
"Кухня" Давида Тенирса-младшего - одна из картин коллекции. Очень нескучная кухня, надо сказать
С Уолпулом же связаны и знаменитые апартаменты британского премьер-министра на Даунинг Стрит 10. Король подарил этот дом Робину Уолполу, но тот согласился лишь пользоваться им как служебной квартирой. С того всё и пошло.
Что же касается войны, то Георг II таки дождался своего часа и возможности самолично привести войска к победе, став, таким образом, последним британским королем, командующим прямо на поле боя. Дело было 27.06.1743 в Деттингене, в баварской Нижней Франконии. Причем король так раздухарился, что не только отбил атаку французского маршала Ноайля, но и перешел в контр-атаку, и гнал противника до самого Рейна. А было ему на тот момент 60 лет, между прочим.
Георг воюет
В целом, в данном случае то, что Британия ввязалась в войну, стало, пожалуй, ещё одним поворотным моментом в истории королевства и не только. Дело в том, что за 20 лет армия и флот не то чтобы совсем развалились, но разучились воевать и растеряли навыки и пути снабжения армии и флота. Бесславные поражения в Карибском бассейне были прямым следствием того, что испанцы, в свободное от европейских заморочек время, воевали с пиратами, гнездящимися на побережье Северной Африки, и с Турцией, которая им помогала. Они имели доки, в которых можно ремонтироваться, имели базы, где было можно заправляться, и умели штурмовать морские форты. Всё это отсутствовало у англичан. Боевые же действия в Европе очень ярко продемонстрировали порочность английской практике продажи патентов на офицерские должности. Всем, наконец, стало ясно то, о чем Георг твердил постоянно: офицеры должны выдвигаться по профессионализму и способностям, а армия должна поддерживаться в состоянии готовности к боевым действиям, а не крутить усы по кабакам, наливаясь джином. Впрочем, патентами торговать всё равно продолжали.
Надо сказать, что старая, добрая английская ксенофобия обеспечила Войне за австрийское наследство дурную репутацию заморочек немчуры, которые честных британцев не касаются. Но уже летом 1745 года им пришлось увидеть, что касается напрямую, когда в стране началось восстание якобитов.