Лекарство от страха
Объявление вопияло о жульничестве.
"Русский цирк в Париже! ТОЛЬКО один вечер! Гвоздь программы - прыжок из-под купола цирка голой попой на острый кол!"
Евсеич поморщился и прошел мимо, но ночью перед сном, делая дыхательные упражнения по
тай-ци-чуань, понял, что от впечатления не отделаться. Рокотали барабаны в мозгу. Осиновый кол, почему-то неструганный, разрывал нежную плоть, разом ахала публика. Стыдливая струйка крови в наступившей тишине сбегала по серой коре.
Билеты оставались уже только самые дорогие, в первый ряд. Евсеич наведался в банк, перетер с друзьями, и в назначенный час сидел, пытаясь унять дрожь и вдыхая сладостный запах опилок.
Когда голая попа начала свое стремительное равноускоренное нисхождение из-под купола, Евсеичу было уже все равно: 3,3′-диамино-4,4′-дигидроксиарсенобензол всосался с легким чавканьем в кровь, будoража и усыпляя.
Поэтому в тишине, таки наступившей после корежащего удара и стоустого оха, Евсеич похлопал одиноко в ладони и громко и внятно сказал побледневшему от натуги герою, который уже распрямлял деревянные члены:
- А ну, бис!
"Русский цирк в Париже! ТОЛЬКО один вечер! Гвоздь программы - прыжок из-под купола цирка голой попой на острый кол!"
Евсеич поморщился и прошел мимо, но ночью перед сном, делая дыхательные упражнения по
тай-ци-чуань, понял, что от впечатления не отделаться. Рокотали барабаны в мозгу. Осиновый кол, почему-то неструганный, разрывал нежную плоть, разом ахала публика. Стыдливая струйка крови в наступившей тишине сбегала по серой коре.
Билеты оставались уже только самые дорогие, в первый ряд. Евсеич наведался в банк, перетер с друзьями, и в назначенный час сидел, пытаясь унять дрожь и вдыхая сладостный запах опилок.
Когда голая попа начала свое стремительное равноускоренное нисхождение из-под купола, Евсеичу было уже все равно: 3,3′-диамино-4,4′-дигидроксиарсенобензол всосался с легким чавканьем в кровь, будoража и усыпляя.
Поэтому в тишине, таки наступившей после корежащего удара и стоустого оха, Евсеич похлопал одиноко в ладони и громко и внятно сказал побледневшему от натуги герою, который уже распрямлял деревянные члены:
- А ну, бис!