(no subject)
Бес удалялся от Ахеронта, старика Харона, Тартара и своего дома.
Дорога извилисто плутала среди обломков скал. То тут, то там вспыхивали гейзеры, вздымая свои грязные потоки ввысь. Серой пахло уже меньше.
За очередным поворотом тропы виднелся вход в пещеру. Бес решил, что это и есть долгожданный выход из царства Плутона, и с удвоенной энергией, можно даже сказать, вприпрыжку, двинулся на встречу приключениям, как любили писать в книжках, которые чертенку пришлось оставить у себя в пещере под кроватью.
При ближайшем рассмотрении пещера оказалась вполне цивилизованным тоннелем, своды которого были гладкими как отполированный камень. Кто его строил, Бесу было неизвестно, точно так же как имя монтажника-высотника, подвесившего для освещения факелы, все из которых исправно горели.
Тоннель был длинным и простирался вперед, насколько хватало глаз. Бесовской непоседливой натуре достаточно быстро надоел этот большой серый коридор. Ничего не происходило. Шило начинало сверебить все сильнее и сильнее. Это маленькое порождение подземного царства было из тех персонажей, которым не терпится ввязаться в какую-нибудь авантюру, просто потому, что иначе не могут. Из них, как правило, не получаются шахматисты, придворные карьеристы и прочие хладнокровные аналитики, которые просчитывают жизнь на десять шагов вперед, продумывают двадцать возможных вариантов развития событий и изобретают тридцать способов получить для себя выгоду.
Спустя какое-то время Бес заметил, что подъем становится все круче и круче, и почуял дуновение ветра, аромат которого напоминал подгоревшие булочки и нестиранные носки одновременно. Постепенно дышать стало трудно. Послышался странный звук, похожий на храп. Бесу начало уже все это надоедать, настроение портилось. Одна душа из круга, где нашли прибежище ворами и прочие плуты, рассказывала о том, что когда при жизни кто-нибудь портил воздух, это называлось «пускать голубков».
- Тут, похоже, выпустили целую стаю голубков размером с взрослого быка каждый. - недовольно пробормотал Бес.
Наконец, он вышел из пещеры. Была ночь, впервые в своей жизни Бес увидел звезды. Они мерцали, подмигивали ему, обещали, манили. Прохладный ветер обдувал мех. Под копытами чувствовалась мягкая земля. Однако храп не исчез. При свете луны чуть в стороне угадывались очертания чего-то большого. При вздохе существо становилось еще здоровее, а при выдохе испускало тошнотворное зловоние. Послышалось недовольное урчание. Внезапно с высоты двухэтажной хижины на чертенка устремились три пары горящих глаз. Он почувствовал, что в животе образовалась пустота, коленки стали подрагивать, а во рту противно пересохло. При громоподобном рыке эму стало совсем худо. В этой какофонии казалось, что земля разверзается под копытами. Бес быстро ринулся под укрытие большого валуна. Неудивительно, что в такой ситуации он предпочел спастись бегством. Рык Цербера наводил ужас на души умерших и убивал последнюю надежду на возвращение в мир живых.
Бес залез в рюкзак в поисках чего-нибудь, что подсказало бы ему путь к спасению. Наугад вытащив какой-то сверток, Бес размашистым движением метнул его в одну из пастей трехглавного пса. Вдруг наступила тишина, потом послышались сдавленные звуки, Бес выглянул из-за камня и понял, что чудище подавилось. Такого поворота он не ждал. Псу становилось хуже. Неожиданно он отхарнулся и содержимое свертка полетело обратно в Беса. Юный искатель приключений застыл, весь мокрый, слизь стекала по его шкуре.
- Мда, хороши были пирожки тети Зеленовласки.