Прогулка по местам Раскольникова
Это была очень интересная прогулка! Благодарю Елену за прекрасную экскурсию!
Оригинал взят у vita_colorata в Прогулка по местам Раскольникова
На самом деле мы с френдом minorowsky имели цель найти дом, где жил писатель Мордовцев, написавший книгу "Великий раскол". Но получилось, что гуляли как раз там, где ступала нога героя Достоевского и сам он жил поблизости. Даниил Лукич Мордовцев, жил примерно в то же время, в 1864 году он взялся за писательское перо, в 1866 Достоевский пишет "Игрока" на квартире на Казначейской улице, соседней со Столярным переулком. Пишет с помощью стенографистки Сниткиной, ставшей позднее его женой, об этом был хороший фильм "26 дней из жизни Достоевского". Про Мордовцева краше расскажет как-нибудь мой френд, занимающийся плотно его творчеством. Любопытно, если связь между Раскольниковым и темой книги "Великий раскол" ?
Творчество Достоевского топонимично как ни у кого, если он пишет, что в каморку Раскольникова вело 13 ступенек, так их до сих пор можно пересчитать, если вы отправитесь на экскурсию по Петербургу Достоевского. Дом Сонечки, теперь утерянный, существовал, дом убиенной старушки-процентщицы тоже. И как знать, не навеяла ли Федору Михайловичу образ старушки ростовщица Эриксан, у которой он сам бывало закладывал вещички ? И не хватался ли он в сердцах за топор ?
Эти маршруты и дома так подробно описаны, что повторяться не очень хочется, я просто приглашаю вместе с нами погулять по Питеру на закате, когда уже спала наша неожиданная жара и ласковый вечер предполагает к приятной прогулке.
Бывшая Переведенская слобода не была при Достоевском столь приличного вида, тут как раз селился голодный бедный люд, полупьяный, вороватый, с топорами под пальто. На первых этажах кабаки и лавочки. Писатели тут тоже селились, не всегда от хорошей жизни. Зато окружение подпитывало творческое воображение простотой нравов и обилием ситуаций, готовых для сюжетов книг. Все эти "униженные и оскорбленные" вряд ли знали, что становились героями повестей и романов.
Наш путь идет вдоль канала Грибоедова,
Кому-то повезло с балконом на канал.
Сенная видна отсюда, туда ходил бродить Раскольников и самом начале Московского проспекта, сейчас обозначенном высоким домом с башней архитектора Зазерского, во втором доме от угла, видел в трактире Свидригайлова.
Рядом с мостиком торгуют анютиными глазками.
Поют песни.
У кого-то скоро помидоры заколосятся, если горшок не свалится на голову проходящим внизу.
А у кого-то на доме вечно-цветущее.
В общем идиллия и убивать старушек не хочется. Даже наоборот, отлавливать и насильно переводить через дорогу.
Дом на Столярном под номером 6 теперь общежитие, а когда-то тут жил не только Мордовцев, тут жил путешественник Пржевальский. На фасаде, как ни странно не лошадь, а лев. Впрочем, архитектор Цезарь Кавос ( сын знаменитого Кавоса, автора Мариинки и нашего цирка, бывшего Чинизелли) вряд ли догадывался, что отсюда начнется путь по далеким пескам к русско-китайской границе. Да и дом на момент, когда Пржевальский там жил с 81 по 88 годы уже дважды был надстроен и перестроен, так что неизвестно кто этих львов приспособил.
Любопытно, что за углом жил Миклухо-Маклай, еще один путешественник. И отец его как раз был столяром. Потому и назвался переулок Столярным, что жили на нем столяры Адмиралтейства.
Вот и дом Родиона Раскольникова, можно сказать, почти напротив. Стараниями Гранина и Лихачева здесь установлена памятная фигура, но не мятущегося студента, а самого автора.
Рядом, слева и справа, две таблички из 24 по городу, которые отмечают уровень воды 7 ноября 1824 года, увековеченный Пушкиным в "Медном всаднике". Людей тогда погибло по неофициальной статистике до 14 тысяч. Для небольшого, по тем еще временам, города значительный урон. Уровень в полтора метра от нынешнего тротуара, я прикидываю, что сильно задрав голову и встав на цыпочки, наверно могла бы дышать, но вода была холодной, сколько в такой простоишь ? А плавать в длинных юбках было совсем не сподручно. Слава богу, что не была я жительницей тех мест в то неблагословенное время !
Правда, киска ? Ты-то бы быстро забралась повыше.
Поскольку мы увидели дом, то решаем гулять теперь в Юсуповском саду, куда тоже ходил Раскольников. И, кстати, туда ходил сын Достоевского, тоже Федор, кататься на коньках, даже призы брал. В саду были катки и проводились первые соревнования.
Пересекаем Садовую, смотрим на пожарную каланчу в обрамлении ярких петуний.
Ограда сада оказывается со змеями, это мой френд заметил внимательный.
В саду сейчас полное благорастворение в воздусях, все цветет.
На закате блестит вода.
Селезни любуются собой и чистят перышки.
Мы, забыв про интеллектуальную беседу, дружно фотографируем, обмениваемся удачными кадрами и решаем, какой лучше горизонтальный или вертикальный.
Это место мне чем-то напоминает летом Лондон с его гайд-парками, валянием на траве и радостью общения с природой посредине шумного города. Там этого, конечно, с лихвой.
Вот, кому-то тоже напомнило.
Юсуповский дворец Кваренги, отданный студентам-железнодорожникам.
Музей железнодорожный, но пейзаж , открывающийся из их окон, не похож на дальний полустанок в степи, Повезло же людям, которые учатся в ЛииЖте и работают в музее !
Но ничто не мешает всем сюда зайти...
А мы домой, обрабатывать фотографии.
Оригинал взят у vita_colorata в Прогулка по местам Раскольникова
На самом деле мы с френдом minorowsky имели цель найти дом, где жил писатель Мордовцев, написавший книгу "Великий раскол". Но получилось, что гуляли как раз там, где ступала нога героя Достоевского и сам он жил поблизости. Даниил Лукич Мордовцев, жил примерно в то же время, в 1864 году он взялся за писательское перо, в 1866 Достоевский пишет "Игрока" на квартире на Казначейской улице, соседней со Столярным переулком. Пишет с помощью стенографистки Сниткиной, ставшей позднее его женой, об этом был хороший фильм "26 дней из жизни Достоевского". Про Мордовцева краше расскажет как-нибудь мой френд, занимающийся плотно его творчеством. Любопытно, если связь между Раскольниковым и темой книги "Великий раскол" ?
Творчество Достоевского топонимично как ни у кого, если он пишет, что в каморку Раскольникова вело 13 ступенек, так их до сих пор можно пересчитать, если вы отправитесь на экскурсию по Петербургу Достоевского. Дом Сонечки, теперь утерянный, существовал, дом убиенной старушки-процентщицы тоже. И как знать, не навеяла ли Федору Михайловичу образ старушки ростовщица Эриксан, у которой он сам бывало закладывал вещички ? И не хватался ли он в сердцах за топор ?
Эти маршруты и дома так подробно описаны, что повторяться не очень хочется, я просто приглашаю вместе с нами погулять по Питеру на закате, когда уже спала наша неожиданная жара и ласковый вечер предполагает к приятной прогулке.
Бывшая Переведенская слобода не была при Достоевском столь приличного вида, тут как раз селился голодный бедный люд, полупьяный, вороватый, с топорами под пальто. На первых этажах кабаки и лавочки. Писатели тут тоже селились, не всегда от хорошей жизни. Зато окружение подпитывало творческое воображение простотой нравов и обилием ситуаций, готовых для сюжетов книг. Все эти "униженные и оскорбленные" вряд ли знали, что становились героями повестей и романов.
Наш путь идет вдоль канала Грибоедова,
Кому-то повезло с балконом на канал.
Сенная видна отсюда, туда ходил бродить Раскольников и самом начале Московского проспекта, сейчас обозначенном высоким домом с башней архитектора Зазерского, во втором доме от угла, видел в трактире Свидригайлова.
Рядом с мостиком торгуют анютиными глазками.
Поют песни.
У кого-то скоро помидоры заколосятся, если горшок не свалится на голову проходящим внизу.
А у кого-то на доме вечно-цветущее.
В общем идиллия и убивать старушек не хочется. Даже наоборот, отлавливать и насильно переводить через дорогу.
Дом на Столярном под номером 6 теперь общежитие, а когда-то тут жил не только Мордовцев, тут жил путешественник Пржевальский. На фасаде, как ни странно не лошадь, а лев. Впрочем, архитектор Цезарь Кавос ( сын знаменитого Кавоса, автора Мариинки и нашего цирка, бывшего Чинизелли) вряд ли догадывался, что отсюда начнется путь по далеким пескам к русско-китайской границе. Да и дом на момент, когда Пржевальский там жил с 81 по 88 годы уже дважды был надстроен и перестроен, так что неизвестно кто этих львов приспособил.
Любопытно, что за углом жил Миклухо-Маклай, еще один путешественник. И отец его как раз был столяром. Потому и назвался переулок Столярным, что жили на нем столяры Адмиралтейства.
Вот и дом Родиона Раскольникова, можно сказать, почти напротив. Стараниями Гранина и Лихачева здесь установлена памятная фигура, но не мятущегося студента, а самого автора.
Рядом, слева и справа, две таблички из 24 по городу, которые отмечают уровень воды 7 ноября 1824 года, увековеченный Пушкиным в "Медном всаднике". Людей тогда погибло по неофициальной статистике до 14 тысяч. Для небольшого, по тем еще временам, города значительный урон. Уровень в полтора метра от нынешнего тротуара, я прикидываю, что сильно задрав голову и встав на цыпочки, наверно могла бы дышать, но вода была холодной, сколько в такой простоишь ? А плавать в длинных юбках было совсем не сподручно. Слава богу, что не была я жительницей тех мест в то неблагословенное время !
Правда, киска ? Ты-то бы быстро забралась повыше.
Поскольку мы увидели дом, то решаем гулять теперь в Юсуповском саду, куда тоже ходил Раскольников. И, кстати, туда ходил сын Достоевского, тоже Федор, кататься на коньках, даже призы брал. В саду были катки и проводились первые соревнования.
Пересекаем Садовую, смотрим на пожарную каланчу в обрамлении ярких петуний.
Ограда сада оказывается со змеями, это мой френд заметил внимательный.
В саду сейчас полное благорастворение в воздусях, все цветет.
На закате блестит вода.
Селезни любуются собой и чистят перышки.
Мы, забыв про интеллектуальную беседу, дружно фотографируем, обмениваемся удачными кадрами и решаем, какой лучше горизонтальный или вертикальный.
Это место мне чем-то напоминает летом Лондон с его гайд-парками, валянием на траве и радостью общения с природой посредине шумного города. Там этого, конечно, с лихвой.
Вот, кому-то тоже напомнило.
Юсуповский дворец Кваренги, отданный студентам-железнодорожникам.
Музей железнодорожный, но пейзаж , открывающийся из их окон, не похож на дальний полустанок в степи, Повезло же людям, которые учатся в ЛииЖте и работают в музее !
Но ничто не мешает всем сюда зайти...
А мы домой, обрабатывать фотографии.