Дж.Г. Грэй. Отрывок из главы о животноводстве
На днях было 185 лет со дня рождения.
"Многих лошадей на севере подковывают железными подковами, как в Англии. Но над действиями китайского кузнеца у нас посмеялись бы. Лошадь ставят под деревянное устройство, напоминающее виселицу, и поднимают с помощью блоков и верёвок, пропущенных под брюхом; в этом подвешенном состоянии её и подковывают. На юге Китая лошадей не подковывают; но их передние ноги обувают в кожаные башмаки, сшитые по форме копыта.
И китайцы, и монголы едят конину. Однажды, отдыхая рядом с монгольским шатром, я видел, как хозяйка жарила отбивные из мяса, которое тут же у меня на глазах сама вырезала из крупа лошади. Она пригласила меня и моих друзей зайти в шатёр и отведать кушанье. Как ни хотелось нам согласиться на её приглашение, мы вынуждены ответить отказом, поскольку мысль о том, что придется есть конину, оказалась невыносимой. Тогда молодая женщина, видимо, служанка, поднесла каждому из нас по чашке молока. Все, кроме одного, отказались, потому что это, судя по всему, было не коровье, а кобылье молоко. Монголы нередко сохраняют молоко кобыл и делают из него алкогольный напиток, называемый ими кумысом. К нему они очень привержены, особенно в летние месяцы. Где-то я читал, хотя и не поручусь за правдивость этого утверждения, что при обильном потреблении кобыльего молока начинают болеть глаза.
Китайские мулы красивы и послушны. Многие из них напомнили мне обычных серых египетских мулов. Немало мулов были весьма похожи на мышастую породу итальянской Вольтерры...
Лошади и мулы широко используются для верховых путешествий на большие расстояния. Путь в пятьсот миль они преодолевают, делая по двадцать - двадцать пять миль в день; они так вышколены, что и в упряжке, и под седлом проходят всю дорогу без видимого усилия. Иногда на лошадях и на ослах верхом являются на ярмарку знатные дамы и женщины простого звания. Женщины сидят в седле так же, как мужчины. На самом деле китайское дамское платье вполне сходит за амазонку. А маньчжурские дамы привыкли носить одежду для верховой езды самого скромного вида. Я был поражен лёгкостью и умением, которые они демонстрируют в седле, привыкнув к верховой езде с детства. А с большей рассудительностью и ловкостью, чем те, что при мне проявила в трудной ситуации туземная дама, укрощая норовистого гнедого возле одного из северных городов, не могла бы действовать даже лучшая английская наездница. Идя в упряжке или, что более характерно, под дугой, хорошо упитанные лошади и мулы без труда делают по тридцать - сорок миль в день. При этом они проходят не более четырёх - пяти миль в час. В большой степени это объясняется тяжестью крытых повозок или фургонов, которые используют китайцы. Каждую повозку везут два мула или две лошади, а иногда - лошадь и мул, причем они постоянно идут друг за другом, а не рядом. Так они проходят очень большие расстояния. Как-то раз мне пришлось проехать в одной из этих крытых повозок более восьмисот миль. Во время этого путешествия я встретился с китайским купцом из Пекина, который направлялся далеко за русскую границу купить сукна в точно такой же повозке. За его повозкой следовали еще две, с товарами, которые он хотел обменять на сукно. Рядом с этими повозками ехали три или четыре человека, одетые как солдаты и вооруженные до зубов. Сам купец был в чиновничьей одежде. Это переодевание, по его словам, было необходимым, так как грабители на большой дороге без колебаний отняли бы у странствующего купца всё его достояние, но дважды подумали бы, прежде чем нападать на чиновника.
Лошади и мулы обычно везут повозку по восемь - десять часов в день. Они идут со скоростью две - три мили в час и, как правило, везут груз, весящий более тонны. На поле лошади и мулы работают по шесть -семь часов в день. Конечно, трудности их работы зависят от свойств почвы и ширины борозды. На протяжении земледельческого сезона занятые в поле животные получают дополнительную еду. Повозки, о которых я упоминал, это крытые телеги, полностью деревянные. Кузов покоится на крепкой оси, поддерживаемой двумя колесами с шестью - восемью спицами в каждом. Поскольку рессор нет, это неудобнейший экипаж. Повозки, которыми пользуется знать, мало чем отличаются от тех, в которых ездит простонародье. Единственное замеченное мной отличие состоит в том, что на ось опирается задняя часть повозки, а не центральная. Из виденных мною иллюстраций явствует, что это было характерно для древних персидских колесниц. Фургоны похожи на те, которыми пользуются в нашей стране. На севере Китая, и особенно в провинциях Шаньси или Шэньси, кажется, в прошлые времена фургонами пользовались кочевники в своих странствиях. Колесные повозки изобрел император Да-юй, или Великий Юй, основатель династии Ся (2205 год до Р.Х.). Но, по-видимому, в те давние дни их везли не лошади, а люди. По большей части им пользовались императорская и аристократические семьи. В экипажи, в которых ездили императоры этой династии, всегда были запряжены двадцать человек. Во время династии Шан, основанной в 1766 году до Р.Х. Чэн-таном, императорский экипаж везли восемнадцать человек. Позже, во время правления династии Чжоу, основанной У-ваном в 1122 году до Р.Х., по-видимому, для этого полагали достаточным пятнадцать человек. А при династии Цинь (основана в 246 году до Р.Х.) император Ши Хуанди, которого раздражал шум, исходивший от колес его колесницы, приказал снять их и повелел, дабы в будущем его экипаж несли на плечах. Во время правления династии Шан (XVII век до Р.Х.) в экипажи обычно запрягали лошадей. Этот же обычай был повсеместно распространён во врем правления следующей династии Чжоу. В 1705 году до Р.Х. в Египте использовали фургоны, очень похожие на те, которые в то время существовали в Китае и существуют там по сей день. Из одного фрагмента Книги Бытия (45 19, 45 27) мы узнаем, что царь Египетский послал колесницы, чтобы перевезти семью Иакова из земли Ханаанской. Конечно, эти транспортные средства не были военными колесницами или дворянскими экипажами; это были именно фургоны, во многих отношениях напоминающие китайские. Путешествуя по Монголии, я вспоминал об этом пути патриархов, встречая множество крытых фургонов с китайскими семьями, переезжавшими из провинций Шаньси или Шэньси к обширным равнинам и богатым долам Монголии. В городе Чжан-цзя-коу, расположенном недалеко от Великой китайской стены, я видел, как такие экипажи использовались в качестве омнибусов. Кроме того, в Китае есть примитивные повозки или фургоны, которые обычно везут быки или лошади с быками... На севере используют лошадиные паланкины. Такой паланкин состоит из легкого каркаса, напоминающего обычные носилки и закрепленного на двух прочных шестах. Каркас крыт тканью, по бокам расположены дверцы. Паланкин тащат два мула: один запряжен впереди между шестами, а другой - сзади. Этими средствами передвижения пользуются путешествующие джентри, если они хотят уединения и уюта, или при болезни или слабости, обусловленной пожилым возрастом. Кроме того, ими часто пользуются беременные дамы при необходимости поехать куда-то. Такие паланкины сдаются напрокат на многих станциях Северного Китая. Я проехал на одном из них от города Нанькоу до крепости Чатоу и нашёл его весьма удобным. Дорога между этими двумя городами занимает более пятнадцати миль и идет через один из самых, наверное, труднопроходимых горных перевалов на свете.
Сбруя запряженной в повозку лошади очень похожа на ту, что используется в Великобритании. Но верёвочный подгубник помещают не под подбородком, а между верхней губой и носом. Упряжка лошадей или мулов, везущих экипаж с членами императорской фамилии, покрыта жёлтой материей. Что касается экипажей джентри, их нередко украшают серебряными кольцами и пряжками. Когда богатые семьи в трауре, упряжь лошадей и мулов всегда покрывают белой тканью.
"Многих лошадей на севере подковывают железными подковами, как в Англии. Но над действиями китайского кузнеца у нас посмеялись бы. Лошадь ставят под деревянное устройство, напоминающее виселицу, и поднимают с помощью блоков и верёвок, пропущенных под брюхом; в этом подвешенном состоянии её и подковывают. На юге Китая лошадей не подковывают; но их передние ноги обувают в кожаные башмаки, сшитые по форме копыта.
И китайцы, и монголы едят конину. Однажды, отдыхая рядом с монгольским шатром, я видел, как хозяйка жарила отбивные из мяса, которое тут же у меня на глазах сама вырезала из крупа лошади. Она пригласила меня и моих друзей зайти в шатёр и отведать кушанье. Как ни хотелось нам согласиться на её приглашение, мы вынуждены ответить отказом, поскольку мысль о том, что придется есть конину, оказалась невыносимой. Тогда молодая женщина, видимо, служанка, поднесла каждому из нас по чашке молока. Все, кроме одного, отказались, потому что это, судя по всему, было не коровье, а кобылье молоко. Монголы нередко сохраняют молоко кобыл и делают из него алкогольный напиток, называемый ими кумысом. К нему они очень привержены, особенно в летние месяцы. Где-то я читал, хотя и не поручусь за правдивость этого утверждения, что при обильном потреблении кобыльего молока начинают болеть глаза.
Китайские мулы красивы и послушны. Многие из них напомнили мне обычных серых египетских мулов. Немало мулов были весьма похожи на мышастую породу итальянской Вольтерры...
Лошади и мулы широко используются для верховых путешествий на большие расстояния. Путь в пятьсот миль они преодолевают, делая по двадцать - двадцать пять миль в день; они так вышколены, что и в упряжке, и под седлом проходят всю дорогу без видимого усилия. Иногда на лошадях и на ослах верхом являются на ярмарку знатные дамы и женщины простого звания. Женщины сидят в седле так же, как мужчины. На самом деле китайское дамское платье вполне сходит за амазонку. А маньчжурские дамы привыкли носить одежду для верховой езды самого скромного вида. Я был поражен лёгкостью и умением, которые они демонстрируют в седле, привыкнув к верховой езде с детства. А с большей рассудительностью и ловкостью, чем те, что при мне проявила в трудной ситуации туземная дама, укрощая норовистого гнедого возле одного из северных городов, не могла бы действовать даже лучшая английская наездница. Идя в упряжке или, что более характерно, под дугой, хорошо упитанные лошади и мулы без труда делают по тридцать - сорок миль в день. При этом они проходят не более четырёх - пяти миль в час. В большой степени это объясняется тяжестью крытых повозок или фургонов, которые используют китайцы. Каждую повозку везут два мула или две лошади, а иногда - лошадь и мул, причем они постоянно идут друг за другом, а не рядом. Так они проходят очень большие расстояния. Как-то раз мне пришлось проехать в одной из этих крытых повозок более восьмисот миль. Во время этого путешествия я встретился с китайским купцом из Пекина, который направлялся далеко за русскую границу купить сукна в точно такой же повозке. За его повозкой следовали еще две, с товарами, которые он хотел обменять на сукно. Рядом с этими повозками ехали три или четыре человека, одетые как солдаты и вооруженные до зубов. Сам купец был в чиновничьей одежде. Это переодевание, по его словам, было необходимым, так как грабители на большой дороге без колебаний отняли бы у странствующего купца всё его достояние, но дважды подумали бы, прежде чем нападать на чиновника.
Лошади и мулы обычно везут повозку по восемь - десять часов в день. Они идут со скоростью две - три мили в час и, как правило, везут груз, весящий более тонны. На поле лошади и мулы работают по шесть -семь часов в день. Конечно, трудности их работы зависят от свойств почвы и ширины борозды. На протяжении земледельческого сезона занятые в поле животные получают дополнительную еду. Повозки, о которых я упоминал, это крытые телеги, полностью деревянные. Кузов покоится на крепкой оси, поддерживаемой двумя колесами с шестью - восемью спицами в каждом. Поскольку рессор нет, это неудобнейший экипаж. Повозки, которыми пользуется знать, мало чем отличаются от тех, в которых ездит простонародье. Единственное замеченное мной отличие состоит в том, что на ось опирается задняя часть повозки, а не центральная. Из виденных мною иллюстраций явствует, что это было характерно для древних персидских колесниц. Фургоны похожи на те, которыми пользуются в нашей стране. На севере Китая, и особенно в провинциях Шаньси или Шэньси, кажется, в прошлые времена фургонами пользовались кочевники в своих странствиях. Колесные повозки изобрел император Да-юй, или Великий Юй, основатель династии Ся (2205 год до Р.Х.). Но, по-видимому, в те давние дни их везли не лошади, а люди. По большей части им пользовались императорская и аристократические семьи. В экипажи, в которых ездили императоры этой династии, всегда были запряжены двадцать человек. Во время династии Шан, основанной в 1766 году до Р.Х. Чэн-таном, императорский экипаж везли восемнадцать человек. Позже, во время правления династии Чжоу, основанной У-ваном в 1122 году до Р.Х., по-видимому, для этого полагали достаточным пятнадцать человек. А при династии Цинь (основана в 246 году до Р.Х.) император Ши Хуанди, которого раздражал шум, исходивший от колес его колесницы, приказал снять их и повелел, дабы в будущем его экипаж несли на плечах. Во время правления династии Шан (XVII век до Р.Х.) в экипажи обычно запрягали лошадей. Этот же обычай был повсеместно распространён во врем правления следующей династии Чжоу. В 1705 году до Р.Х. в Египте использовали фургоны, очень похожие на те, которые в то время существовали в Китае и существуют там по сей день. Из одного фрагмента Книги Бытия (45 19, 45 27) мы узнаем, что царь Египетский послал колесницы, чтобы перевезти семью Иакова из земли Ханаанской. Конечно, эти транспортные средства не были военными колесницами или дворянскими экипажами; это были именно фургоны, во многих отношениях напоминающие китайские. Путешествуя по Монголии, я вспоминал об этом пути патриархов, встречая множество крытых фургонов с китайскими семьями, переезжавшими из провинций Шаньси или Шэньси к обширным равнинам и богатым долам Монголии. В городе Чжан-цзя-коу, расположенном недалеко от Великой китайской стены, я видел, как такие экипажи использовались в качестве омнибусов. Кроме того, в Китае есть примитивные повозки или фургоны, которые обычно везут быки или лошади с быками... На севере используют лошадиные паланкины. Такой паланкин состоит из легкого каркаса, напоминающего обычные носилки и закрепленного на двух прочных шестах. Каркас крыт тканью, по бокам расположены дверцы. Паланкин тащат два мула: один запряжен впереди между шестами, а другой - сзади. Этими средствами передвижения пользуются путешествующие джентри, если они хотят уединения и уюта, или при болезни или слабости, обусловленной пожилым возрастом. Кроме того, ими часто пользуются беременные дамы при необходимости поехать куда-то. Такие паланкины сдаются напрокат на многих станциях Северного Китая. Я проехал на одном из них от города Нанькоу до крепости Чатоу и нашёл его весьма удобным. Дорога между этими двумя городами занимает более пятнадцати миль и идет через один из самых, наверное, труднопроходимых горных перевалов на свете.
Сбруя запряженной в повозку лошади очень похожа на ту, что используется в Великобритании. Но верёвочный подгубник помещают не под подбородком, а между верхней губой и носом. Упряжка лошадей или мулов, везущих экипаж с членами императорской фамилии, покрыта жёлтой материей. Что касается экипажей джентри, их нередко украшают серебряными кольцами и пряжками. Когда богатые семьи в трауре, упряжь лошадей и мулов всегда покрывают белой тканью.