Насколько плохо теоретики понимают войну
Внезапное совпадение.
Наконец-то дочитал Between Peace and War Ричарда Лебоу. Точнее - читал юбилейное издание 2020 г. Это важно, поскольку цитата, которая воспоследует - из написанной специально к этому изданию новой главы об Июльском кризисе 1914 г.
Собственно, на книгу эту меня навёл ув. kim_noir, подкинувший как-то цитату по поводу сравнительной важности фундментальных и непосредственных причин войны. Идея показалась мне привлекательной, отражающей мои собственные соображения. Соответственно, я решил свериться с Лебоу более основательно. И, ближе к финалу книги обнаружил удивительное совпадение.
В упомянутой новой главе о кризисе, закончившемся Первой мировой войной, есть отдельный раздел, посвящённый "необязательности" (contingency) этой войны. В нём Лебоу, в частности, обсуждает многочисленные заблуждения ключевых персонажей истории, имевшие ключевое значение. И в двух последних абзацах соответствующего раздела он пишет примерно следующее:
Эти ошибочные суждения содержат важный теоретический урок. Генералы, политики, банкиры и бизнесмены повсеместно принимали решения, основанные на ошибочных предпосылках и ложных ожиданиях. Генералы верили, что наступление восторжествует, политики и дипломаты - что время работает против их стран, а банкиры и бизнесмены - что война может привести к экономическому коллапсу. Если бы политики и военные лучше понимали критически важные особенности в своих «зонах ответственности», они, скорее всего, были бы более осторожными. Можно утверждать, что Первая мировая война случилась из-за этих иллюзий. Тем не менее, теории баланса сил, сдерживания и рационализма предполагают, что лидеры достаточно хорошо понимают условия, в которых действуют - совершенно необоснованное допущение в случае 1914 г.
Первая мировая не уникальна. С 1648 г. и по сей день, инициаторы войн с участием как минимум одной великой или растущей державы выиграли немногим более половины таких конфликтов. С 1945 г. инициаторы организовали тридцать одну войну и достигли своих политических целей только в семи, или в 26 процентах из них, а одержали военную победу только в 10 - или в 32 процентах [случаев]. Совсем не впечатляет, если принять во внимание тот факт, что в подавляющем большинстве случаев выбор между войной и миром, и временем начала войны был за инициатором. Теория баланса сил, другие подходы реалистов и рационалистов предполагают, что политики начинают войну только если рассчитывают выиграть или, как минимум, не проиграть. Эти ожидания имеют мало общего с эмпирическими данными, поскольку лидеры часто затевают войну по соображениям славы или мести, а не безопасности или материальной выгоды. Также они вовсе не обязательно прибегают к предварительному и тщательному анализу выгод и рисков. Для того, чтобы понять Первую мировую войну - и многие другие войны - мы должны задаться вопросом: почему такие иллюзии процветают, а существующие теории международных отношений не затрагивают этот вопрос.
[Точнее, Лебоу написал вот что]
These misjudgments hold an important lesson for theory. Everywhere, generals, politicians, bankers, and businessmen made decisions based on false premises and erroneous expectations. Generals believed that the offensive would triumph, politicians and diplomats that time was working against their countries, and bankers and businessmen that war might lead to economic collapse. If political and military leaders had had better understandings of critical features of their respective domains, they might well have been more cautious. The World War I arguably came about because of these illusions. Balance of power, deterrence, and rationalist theories nevertheless assume that leaders have a reasonable understanding of the environments in which they operate, a thoroughly unwarranted assumption in the case of 1914.
World War I is not unique. Between 1648 and the present, initiators of wars that involved at least one great or rising power on each side won slightly less than half of these conflict. From 1945 to the present, initiators fought thirty-one wars and achieved their political goals in only seven or 26 percent of them and attained a military victory in only ten or 32 percent of them. This is not at all impressive given that the choice of war or peace, and the timing of any war, was up to the initiator in the overwhelming number of cases. Balance of power theory, other realist and rationalist approaches to foreign policy assume that leaders will only start wars when they expect to win them, or at least, not to lose. This expectation flies in the face of empirical evidence because leaders often undertake war for reasons of honor and revenge, not security or material gain. Nor do they necessarily undertake a careful analysis of cost and risk beforehand. To understand World War I-and many other conflicts-we need to ask why illusions of this flourish, and existing IR theories do not address this question.
Собственно совпадение - во втором и третьем предложениях второго абазаца. Я тоже как-то - с подачи, опять же, ув. kim_noir - попытался подсчитать "выход годных" для инициаторов войн, и получил схожий результат. Разница - в акцентах. Я говорил о том, что политики плохо понимают войну, Лебоу же указывает на то, что тем же страдают и теоретики международных отношений. Впрочем, разница эта касается только процитированного абзаца. Существенная часть книги Лебоу, собственно, как раз посвящена "плохому пониманию" политиков, и - вопросу о том, почему это происходит.
По большому счёту, выбор книги по принципу "о, это мне нравится, надо целиком прочитать" можно назвать частным случаем "ошибки подтверждения". Коей, конечно, следует избегать. Собственным убеждениям надо бросать вызов, а значит, что выбор книги по принципу "там, кажется, есть, с чем поспорить" - предпочтительней.
Однако, выбирать книги таким образом сложно, особенно если книга выбирается для чтения на досуге. Кроме того, кто-то великий вроде бы сказал, что "убеждение, которое никто не разделяет, называется безумием". Почему бывает если не полезно, то как минимум приятно найти единомышленников - особенно известных. Ну и да, great minds think alike. Да и у дураков мысли сходятся.
Наконец-то дочитал Between Peace and War Ричарда Лебоу. Точнее - читал юбилейное издание 2020 г. Это важно, поскольку цитата, которая воспоследует - из написанной специально к этому изданию новой главы об Июльском кризисе 1914 г.
Собственно, на книгу эту меня навёл ув. kim_noir, подкинувший как-то цитату по поводу сравнительной важности фундментальных и непосредственных причин войны. Идея показалась мне привлекательной, отражающей мои собственные соображения. Соответственно, я решил свериться с Лебоу более основательно. И, ближе к финалу книги обнаружил удивительное совпадение.
В упомянутой новой главе о кризисе, закончившемся Первой мировой войной, есть отдельный раздел, посвящённый "необязательности" (contingency) этой войны. В нём Лебоу, в частности, обсуждает многочисленные заблуждения ключевых персонажей истории, имевшие ключевое значение. И в двух последних абзацах соответствующего раздела он пишет примерно следующее:
Эти ошибочные суждения содержат важный теоретический урок. Генералы, политики, банкиры и бизнесмены повсеместно принимали решения, основанные на ошибочных предпосылках и ложных ожиданиях. Генералы верили, что наступление восторжествует, политики и дипломаты - что время работает против их стран, а банкиры и бизнесмены - что война может привести к экономическому коллапсу. Если бы политики и военные лучше понимали критически важные особенности в своих «зонах ответственности», они, скорее всего, были бы более осторожными. Можно утверждать, что Первая мировая война случилась из-за этих иллюзий. Тем не менее, теории баланса сил, сдерживания и рационализма предполагают, что лидеры достаточно хорошо понимают условия, в которых действуют - совершенно необоснованное допущение в случае 1914 г.
Первая мировая не уникальна. С 1648 г. и по сей день, инициаторы войн с участием как минимум одной великой или растущей державы выиграли немногим более половины таких конфликтов. С 1945 г. инициаторы организовали тридцать одну войну и достигли своих политических целей только в семи, или в 26 процентах из них, а одержали военную победу только в 10 - или в 32 процентах [случаев]. Совсем не впечатляет, если принять во внимание тот факт, что в подавляющем большинстве случаев выбор между войной и миром, и временем начала войны был за инициатором. Теория баланса сил, другие подходы реалистов и рационалистов предполагают, что политики начинают войну только если рассчитывают выиграть или, как минимум, не проиграть. Эти ожидания имеют мало общего с эмпирическими данными, поскольку лидеры часто затевают войну по соображениям славы или мести, а не безопасности или материальной выгоды. Также они вовсе не обязательно прибегают к предварительному и тщательному анализу выгод и рисков. Для того, чтобы понять Первую мировую войну - и многие другие войны - мы должны задаться вопросом: почему такие иллюзии процветают, а существующие теории международных отношений не затрагивают этот вопрос.
[Точнее, Лебоу написал вот что]
These misjudgments hold an important lesson for theory. Everywhere, generals, politicians, bankers, and businessmen made decisions based on false premises and erroneous expectations. Generals believed that the offensive would triumph, politicians and diplomats that time was working against their countries, and bankers and businessmen that war might lead to economic collapse. If political and military leaders had had better understandings of critical features of their respective domains, they might well have been more cautious. The World War I arguably came about because of these illusions. Balance of power, deterrence, and rationalist theories nevertheless assume that leaders have a reasonable understanding of the environments in which they operate, a thoroughly unwarranted assumption in the case of 1914.
World War I is not unique. Between 1648 and the present, initiators of wars that involved at least one great or rising power on each side won slightly less than half of these conflict. From 1945 to the present, initiators fought thirty-one wars and achieved their political goals in only seven or 26 percent of them and attained a military victory in only ten or 32 percent of them. This is not at all impressive given that the choice of war or peace, and the timing of any war, was up to the initiator in the overwhelming number of cases. Balance of power theory, other realist and rationalist approaches to foreign policy assume that leaders will only start wars when they expect to win them, or at least, not to lose. This expectation flies in the face of empirical evidence because leaders often undertake war for reasons of honor and revenge, not security or material gain. Nor do they necessarily undertake a careful analysis of cost and risk beforehand. To understand World War I-and many other conflicts-we need to ask why illusions of this flourish, and existing IR theories do not address this question.
Собственно совпадение - во втором и третьем предложениях второго абазаца. Я тоже как-то - с подачи, опять же, ув. kim_noir - попытался подсчитать "выход годных" для инициаторов войн, и получил схожий результат. Разница - в акцентах. Я говорил о том, что политики плохо понимают войну, Лебоу же указывает на то, что тем же страдают и теоретики международных отношений. Впрочем, разница эта касается только процитированного абзаца. Существенная часть книги Лебоу, собственно, как раз посвящена "плохому пониманию" политиков, и - вопросу о том, почему это происходит.
По большому счёту, выбор книги по принципу "о, это мне нравится, надо целиком прочитать" можно назвать частным случаем "ошибки подтверждения". Коей, конечно, следует избегать. Собственным убеждениям надо бросать вызов, а значит, что выбор книги по принципу "там, кажется, есть, с чем поспорить" - предпочтительней.
Однако, выбирать книги таким образом сложно, особенно если книга выбирается для чтения на досуге. Кроме того, кто-то великий вроде бы сказал, что "убеждение, которое никто не разделяет, называется безумием". Почему бывает если не полезно, то как минимум приятно найти единомышленников - особенно известных. Ну и да, great minds think alike. Да и у дураков мысли сходятся.