Рога и копыта или Семантический ореол метра
У Толкина есть очень красивое стихотворение "Рога Илмира", и кажется, оно немного "колдунское"... Как-то я притащила его распечатку на свое дежурство, и чтоб не было одиноко, скучно и страшно, стала его переводить. Подошла лаборантка Лидочка и спрашивает: "А что это у вас такое интересное?" Я ей говорю: "На, возьми, почитай"... Лидочка стала его
( Read more... )
Глядя правде в глаза, оно, конечно, хорей. Не идеально приглаженный хорей: там есть некоторые перепады, но 90 процентов строк абсолютно хореичны, и в русскоязычной переводческой традиции принято такие перепады “сглаживать”. Что, в общем, ни разу не отменяет возможности переводческого решения с дольником. Так тоже часто делается или делалось - в переводах Саути, например, это прямо-таки традиция, дольники вместо ямбов. Потому и в дольнике я ничего противоестественного не усматриваю (при том, что в оригинале - “истина дороже” - увы, хорей).
Хорей как таковой автоматически комичного впечатления не производит: хореи и в английском стихосложении, и в русском достаточно редки и “знаковы”; и, как мы на семинаре по современной британской поэзии однажды выясняли, ассоциируются скорее с поэтами романтического склада: у англичан первая ассоциация будет с чеканным “Локсли-холлом”, в русскоязычной поэзии мне на ум в первую очередь приходят вполне катаклизмообразное “Буря мглою небо кроет, вихри снежные крутя”. А тако же “В Зурбагане, в горной, дикой, удивительной стране, я и ты, обнявшись вместе, рады бешеной весне...”. С той же долей аргументированности можно сказать, что ямбы в русском сознании слегка легковесны - сразу вспоминается “куда идем мы с Пятачком...”
То, что “оба перевода несколько неправильные”, я, заметим, не говорил. Не говоря уже о том, что, будь это так, данное обстоятельство должно непременно оказывать седативное действие на авторов альтернативных переводов :-). Дольник весьма и весьма интересен как решение: я в своих переводах размеров принципиально не меняю (концепция такая - Loyalty to the Helpless Author:-)), но ничуть не утверждаю, что Так Обязан Поступать Каждый. Ваш вариант мне понравился больше первого. В нем, несомненно, есть мелочи, которые стоило бы поправить (а есть ли на свете перевод, где поправить было бы нечего?). Например, волны в шестой строке (“Илмир мне явился из волн”) непонятно откуда взялись - дело происходит в Ивовом Краю, а не на берегу океана, а поскольку погода явно тихая - “шепот слышался ветерка”, шторма на реке ждать тоже не приходится. Не очень нравится сочетание “высокой” лексики (“гордо реет облачный стяг” (и ни разу не буревестник, об аллюзиях говоря...)) и сниженного “голосит”. Но мелочи - дело поправимое, а в целом перевод сильный, очень впечатляющий. Если бы мы с ним повстречались раньше, я бы, наверное, взял его в книгу приложением.
Respectfully, Erendil.
Reply
(Вообще-то я тоже некогда Леголасом звалась... отчасти потому, что в детстве, по семейной легенде, спала с открытыми глазами:) Вот, поскупился орк-комитет на то, чтобы на бейджики поместить ники!)
Насчет "культурного шока" и прочего - тоже прощения просим...
Насчет стиховедческих тонкостей - ну, не такой уж хорей в русской поэзии и редкий размер, вообще-то. У Пушкина он действительно ассоциируется со всякими катаклизмами (можно вспомнить еще более мрачных "Бесов", которые домового ли хоронят, ведьму ль замуж выдают). Можно припомнить "Людмилу" Жуковского и "Ольгу" Катенина, тоже не на самый веселый сюжет о скачке невесты с мертвым женихом... хотя оригинал ихний под титлом "Ленора" написан ямбом... Еще кое-что мрачное в голову лезет ("тонет, тонет мой челнок"... или "задрожали, зазвенели золотые веретена"... или "плещут воды Флегетона, своды Тартара дрожат", "пал Приамов град священный, грудой пепла стал Пергам"...)... Но это из разряда "в школе не проходили". (Ах да... еще же всякий там Козьма Прутков, в немалой степени издевающийся над русской традицией перевода испанских романсеро и немецкой поэзии, и, конечно, "Василий Теркин"!) И хорей все же связан с передвижением (даже трагичнейшее тютчевское "Вот иду я вдоль большой дороги" - но это и у Тарановского анализировалось, и у Гаспарова), а у Толкина вроде как никто никуда не движется...
Кроме того, русские и английские стихотворные размеры - немного разные, несмотря на то, что порой называются одинаково... Русские - более "жесткие", максимум свободы там - пропуск ударений (сделать, например, пеон из хорея или ямба)или разностопность... 90% строк хорея - это, увы, для русского уха уже дольник, хотя переменная анакруза (что Толкин периодически делает и что свойственно английской поэзии) русской поэзии известна (однако в двухсложных размерах практически не встречается)
Эх... Неправильные переводы, увы, бывают. Перевел же Гумилев фразу из Готье Devant Minet, qu'elle chapitrait ("рядом с муркой, которую она ругала" )как "читала из Четьи-Минеи"... Но это уже скорее анекдот. (Хотя на мой вкус неправильные переводы - это то, например, что сделал с Э. Лиром Ю. Сабанцев... но тыкать пальцем невежливо...)
Рада, что Вам мой перевод понравился. Некоторые недочеты я в нем сама вижу... но вот насчет "волн" - я и имела в виду реку (как бишь этот троп называется... метонимия?), о море-окияне, явившемся герою во сне, и не помышляла. Стяг этот у меня тоже ассоциируется с "буревестником":))) А "голосит" - это нарочно (там же описываются хаос и какофония... пока не является Илмир и всех не успокаивает... вот и у меня стилистический диссонанс)...
А у меня такой вот дурацкий вопрос. Считается, что это стихотворение написано под впечатлением от поездки молодого Толкина в Корнуолл, на мыс Лизард... Но есть у меня друзья, которые про Толкина мало что знают, зато являются переводчиками (правда, с романских языков) и при этом музыкантами. Так их реакция на это стихотворение была такая: "Слушай, это попытка словесной записи какого-то музыкального произведения, вот видишь - здесь явно деревянные духовые вступают, здесь струнные, здесь медь... а сам рог Илмира - соло саксофона!" Насчет саксофона - это они, конечно, загнули. Но так ли они неправы в целом?..
Reply
Leave a comment