Вот как бывает, вот как выходит: кто-то теряет, а кто-то находит...
Иногда бывает, спешишь, ловко уворачиваясь от бегуших навстречу детишек, молодых мам, с усердием талкающих впереди себя детские коляски, от уличных торговцев, сующих тебе чуть ли не в лицо какой-нибудь ширпотреб сомнительного качества. И вдруг боковым зрением цепляешься за какую-то картинку и оборачиваешься.
Иногда с досадой ещё больше ускоряешь шаги, а иногда, что случается гораздо реже, останавливаешься, как завороженный. Вдруг увидишь отражение неба в лужах на асфальте или старушку на балконе, возле которой лениво разлегся красивый кот, или афишу, на которой написано знакомое имя, только по-венгерски: Anyegin.
Мимо них я тоже сначала проскочила, но через несколько шагов остановилась и круто включила задний ход. Ничего в них необычного не было: мужик как мужик, щенок как щенок. Меня остановила та нежность и ласка, с которой немолодой мужчина "богемной" наружности гладил щенка, завернутого в небольшое одеяльце.
- А что это Вы гуляете с мелюзгой в такой мороз (в Будапеште -4С - уже мороз!)? - спросила я. А про себя подумала: наверное, побираться с маленьким щенком легче.
- Мы не гуляем, мы сейчас домой поедем. А его кто-то на скамейке оставил, хорошо ещё, что в одеяло завернули. - ответил мужчина.
Мне стало стыдно.
Я молча достала свою "мыльницу", щелкнула.
Песик доверчиво льнул к руке мужчины и не подозревал, что за последний час кто-то его предал, а кто-то успел полюбить.
Иногда с досадой ещё больше ускоряешь шаги, а иногда, что случается гораздо реже, останавливаешься, как завороженный. Вдруг увидишь отражение неба в лужах на асфальте или старушку на балконе, возле которой лениво разлегся красивый кот, или афишу, на которой написано знакомое имя, только по-венгерски: Anyegin.
Мимо них я тоже сначала проскочила, но через несколько шагов остановилась и круто включила задний ход. Ничего в них необычного не было: мужик как мужик, щенок как щенок. Меня остановила та нежность и ласка, с которой немолодой мужчина "богемной" наружности гладил щенка, завернутого в небольшое одеяльце.
- А что это Вы гуляете с мелюзгой в такой мороз (в Будапеште -4С - уже мороз!)? - спросила я. А про себя подумала: наверное, побираться с маленьким щенком легче.
- Мы не гуляем, мы сейчас домой поедем. А его кто-то на скамейке оставил, хорошо ещё, что в одеяло завернули. - ответил мужчина.
Мне стало стыдно.
Я молча достала свою "мыльницу", щелкнула.
Песик доверчиво льнул к руке мужчины и не подозревал, что за последний час кто-то его предал, а кто-то успел полюбить.