"Когда наши дела станут совсем плохи"
Тяжёлые потери первого дня войны, а также довольно невыразительное командование вице-адмирала О.В. Старка привели 14 февраля 1904 года к логичному решению императора Николая II о смещении его с должности командующего Тихоокеанской эскадрой. Последней каплей стала, разумеется, гибель без всякого боя «Енисея» и «Боярина» в Талиенванском заливе. Необходимо было спасать положение, и на роль спасителя был выбран выдающийся русский флотоводец и учёный, вице-адмирал Степан Осипович Макаров.
Он прославился ещё в Русско-турецкую войну 1877-1878 годов, когда, ещё будучи молодым офицером, сумел реализовать идею создания минных катеров и корабля-носителя для атак турецких кораблей в их стоянках. Переоборудованный по проекту Макарова пароход «Константин» под его командованием усердно терроризировал турецкий флот, потопив канонерскую лодку «Интибах», повредив броненосцы «Иджалие», «Ассари-Шевкет», а также несколько коммерческих пароходов. Теорию и практику боевого применения торпед Степан Осипович обобщил в блестящем, революционном для своего времени труде «Правила проведения ночных атак минных катеров». Неудивительно, что именно человек, являвшийся основателем минного дела в России, лично проводивший ночные нападения на куда более мощный турецкий флот в местах, казалось бы, безопасных стоянок, более других осознавал всю уязвимость положения русской эскадры в Порт-Артуре и нависающую над ней угрозу.Перед самой войной адмирал, занимавший должность командира Кронштадтского порта, через который проходили возвращавшиеся с Дальнего востока корабли, настойчиво пытался достучаться до чинов министерства, предупреждая о грозящей опасности, но так и не был услышан. Из письма управляющему Морским министерством Ф.К. Авелану:
«Из разговоров с людьми, вернувшимися недавно с Дальнего Востока, я понял, что флот предполагают держать не во внутреннем бассейне Порт-Артура, а на наружном рейде. … Пребывание судов на открытом рейде даёт неприятелю возможность производить ночные атаки. Никакая бдительность не может воспрепятствовать энергичному неприятелю в ночное время обрушиться на флот с большим числом миноносцев и даже паровых катеров. Результат такой атаки будет для нас очень тяжёл, ибо сетевое заграждение не прикрывает всего борта, и кроме того, у многих наших судов совсем нет сетей»
…
«Пребывание судов на большом рейде Порт-Артура потребует усиленной бдительности каждую ночь. Придётся высылать дозорные суда и, тем не менее, стоять на чеку в ожидании минной атаки. Появление каждой случайной шлюпки будет вызывать тревогу, и ночи будут по преимуществу беспокойные. Это общее мнение, что ожидание минной атаки крайне утомляет экипажи судов и ослабляет его нравственные силы»
…
«Если бы японский флот тоже не имел закрытых рейдов и обречён был на пребывание в полном составе у открытого берега, то наша тактика должна бы заключаться именно в том, чтобы в первые даже ночи после разрыва сделать самое энергичное нападение на флот. Японцы не пропустят такого бесподобного случая нанести нам вред. Я даже думаю, что надежда ослабить наш флот ночными атаками была одна из причин объявления войны. Будь у нас в Порт-Артуре большой внутренний рейд, из которого эскадра может выходить во всякую минуту, японцы не так легко решились бы на объявление войны»
…
«Если мы не поставим теперь же во внутренний бассейн флот, то мы принуждены будем это сделать после первой ночной атаки, заплатив дорого за ошибку»
(все цитаты приведены по: «Адмирал Макаров», Л. Еремеев, Воениздат, 1939 г.)
Проводы броненосца "Ослябя" в Порт-Артур, июль 1903 года. На переднем плане - вице-адмирал С.О.Макаров
Последнее письмо адмирала Макарова управляющему Морским министерством было получено 8 февраля 1904 года и перенаправлено генерал-адмиралу великому князю Алексею Александровичу, который не обратил на письмо никакого внимания, равно как и на предупреждения начальника Генерального штаба генерала Сахарова, вторившего Макарову. Той же ночью русская эскадра подверглась внезапной ночной атаке японских миноносцев и понесла тяжёлые потери.
Трудно представить, что в тот момент творилось на душе у Степана Осиповича. Безуспешно пытаться донести до высоких чинов, что надвигается катастрофа, а затем лично наблюдать, что все его предупреждения сбылись, и по самому худшему сценарию. Как он писал своим друзьям, «Меня пошлют туда, когда дела наши станут совсем плохи, а наше положение там незавидное». Именно так и получилось. Но теперь ему выпал уникальный шанс: лично заниматься исправлением того, что не удалось предотвратить.
Итак, 14 февраля 1904 года «Ввиду же возможности перерыва сообщений между Порт-Артуром и главной квартирой его императорское величество повелеть соизволил предоставить вице-адмиралу Макарову все права командующего флотом, предусмотренные Морским уставом, и права главного командира портов Тихого океана».
Ещё до официального утверждения на должности, Степан Осипович собрал экстренное совещание в министерстве, поставив вопросы организации снабжения вверенной ему эскадры углём, провизией, боеприпасами; организации агентурной разведки через негласных агентов в Китае и Японии, о назначении на эскадру для связи представителя генерального штаба и о формировании своего боевого морского штаба.
В штаб адмирала Макарова вошли бывший командир ледокола «Ермак», на котором Макаров дважды ходил в Арктику, капитан 2-го ранга М.П. Васильев, капитан 2-го ранга М.Ф. Шульц, лейтенант Кедров, инженер-механик Линдебек и корабельный инженер Вешкурцев. 4 февраля, завершив неотложные дела, Макаров вместе со штабом и рабочими партиями отбыл на Дальний Восток. От предоставления экстренного поезда он отказался, сославшись на то, что «теперь главное, надо перевозить войска без замедления, а я со своим экстренным поездом испортил бы весь график».
С собой Макаров привез 113 квалифицированных рабочих Балтийского завода во главе с корабельным инженером Н.Н. Кутейниковым для ремонта кораблей эскадры и несколько вагонов запчастей и оборудования. С началом войны оказалось, что не только вместительного дока, но и рабочих рук в крепости катастрофически не хватало. Более дешевые для казны рабочие-китайцы покинули мастерские порта и от полного паралича ремонта флот был спасен лишь благодаря вовремя прибывшему рабочему отряду Балтийского завода. В Порт-Артур с вице-адмиралом отправился также Василий Верещагин - известный художник-баталист, за плечами которого уже были "творческие командировки" на Балканы и в Среднюю Азию, не желал оставаться в стороне от войны с Японией.
На то время, которое требовалось Макарову, чтобы прибыть из Кронштадта в Порт-Артур, командовать Тихоокеанской эскадрой продолжал уже отставленный Старк. Впрочем, никакой активной деятельностью за почти что месяц он не отметился, ограничившись только четырьмя разведывательными вылазками крейсеров на расстояние не далее 50 миль от Порт-Артура. Всё это время японцы беспрепятственно занимались обеспечением высадки в корейском порту Чемульпо частей 1-й армии генерала Куроки, отвлекаясь лишь на попытки заблокировать выход с Порт-Артурского рейда, успешно отражённые «Ретвизаном».
Эскадренный броненосец "Ослябя" покидает Бизерту, 1903 год
Уже из поезда, идущего на Дальний Восток, Макаровым была предпринята последняя попытка принудить продолжить путь отряд Вирениуса, вот уже три недели бестолку «загоравшего» в Джибути. Но морской генеральный штаб в лице З.П. Рожественского по-прежнему был непреклонен, и отряд направился в обратный путь на Балтику, чтобы затем встретить свою гибель при Цусиме.
6 марта адмирал Макаров прибыл в Мукден, где у него состоялась встреча с наместником Алексеевым. Появление амбициозного, деятельного и независимого адмирала вместо полностью подчинявшегося Старка было для Алексеева, считавшего себя полноправным хозяином Маньчжурии, недопустимо. То недолгое время, что Макаров командовал Тихоокеанским флотом, прошло в непримиримой борьбе не только с японцами, но также с Морским министерством и лично Алексеевым.
Одним из первых требований адмирала Макарова стал вопрос о печатании его книги «Рассуждения по вопросам морской тактики», в котором Морское министерство отказало «за неимением средств». В ответ последовала гневная телеграмма управляющему Морским министерством:
«Просил бы теперь же напечатать мою книгу «Рассуждения по вопросам морской тактики» для раздачи её командирам, дабы они познакомились со взглядами своего начальника. Книга нужна теперь, а не в будущем году; не допускаю мысли, что министерство не может теперь же найти 500 рублей и отказ в печатании понимаю, как неодобрение моих взглядов на ведение войны, а посему, если моя книга не может быть напечатана теперь, то прошу заменить меня другим адмиралом, который пользуется доверием начальства».
Министерство уступило, но до гибели адмирала книгу так и не издали. Поскольку дело с печатанием «Размышлений» не продвигалось с мёртвой точки, то 17 марта своим приказом по флоту Макаров издал «Инструкцию для похода и боя», содержавшую ряд основных положений книги. Помимо прочего, Главное артиллерийское управление отказало в высылке дополнительных эшелонов боеприпасов.
Вице-адмирал С.О. Макаров поднимается на повреждённый броненосец "Цесаревич"
Наконец, 8 марта командующий Тихоокеанским флотом (21 февраля эскадра, ранее входившая в состав Балтийского флота, обрела наконец самостоятельность) вице-адмирал С.О. Макаров прибыл в Порт-Артур и поднял свой флаг на крейсере «Аскольд». Его появление существенно подняло боевой дух офицеров и матросов эскадры, подавленных потерями и многодневным бездействием.
Источник, Источник, Источник