Война за Освобождение Болгарии началась на Кавказе
К юбилею героической обороны Баязета
Думаю, многие мои сограждане читали знаменитый в своё время исторический роман В.С. Пикуля "Баязет". А кто не читал - смотрели снятый в 2003 году по мотивам этого произведения телесериал. В романе, как это обычно водится, масса исторических неточностей, экранизация число этих "вольных фантазий на тему" многократно увеличила, но в целом была сделана попытка воссоздать одну из самых ярких и героических страниц в русской военной истории.
Оборона Баязета. Картина художника Л. Лагорио
6 июня (т.е., 18 июня нового стиля) 1877 года, 140 лет тому назад, началась оборона Баязета. Русский гарнизон в составе 5 штаб-офицеров, 30 обер-офицеров, 126 унтеров и 1461 рядового (по данным командовавшего обороной подполковника Штоквича) отразил наступление многократно превосходящих сил турок и их союзников-курдов (численность неприятельской армии превосходила 20 тысяч человек), выдержал изнурительную осаду и дождался освобождения. 28 июня (10 июля н. ст.) Баязет был деблокирован подоспевшими на помощь войсками Тергукасова, о чём я надеюсь написать отдельно.
Традиционно в XIX веке русско-турецкие войны имели два театра военных действий - Европейский (Дунайско-Балканский) и Кавказский. Не стала исключением и война за освобождение Болгарии. Но если планы боевых действий в Европе приходилось теперь согласовывать с получившей независимость Румынией, то на Кавказе русские и турецкие владения соприкасались непосредственно, потому и боевые действия там открылись раньше. Тем более, что Русской Армии и на Кавказе было, кого защищать: притеснениям со стороны турок и горцев-мусульман регулярно подвергалось христианское армянское население, которое в правительстве Александра Освободителя было решено взять под русскую опеку.
Из-за непрерывных стычек с агрессивными горскими племенами России постоянно приходилось держать на Кавказе отмобилизованный и прекрасно обученный Отдельный Кавказский корпус, переформированный в 1857 году в Кавказскую армию. Этот корпус и эта армия неизменно имел успехи в боях против турок, даже в неудачную для России Крымскую войну кавказские войска успешно овладели Карсом (который в итоге был обменян на Севастополь). Однако, эпоха кавказских войн завершилась в 1864 году. Соответственно, и численность войск на Кавказе, и уровень их боевой подготовки обречены были несколько снизиться. Тем не менее, 17 апреля русские войска перешли границу турецких владений, а в ночь на 18 апреля отряд казаков выдвинулся на рекогносцировку к Баязету. Крепость к этому времени морально устарела и не могла противостоять штурму современной, хорошо вооружённой европейской армии. Поэтому турецкие войска покинули город, а местная гражданская администрация предпочла не искушать судьбу и сдаться без сопротивления. В Баязет вошли русские войска. Мусульманское население укрылось в армянских домах, опасаясь репрессий (что символично - армяне не отказали в приюте своим недавним мучителям!), однако, убедившись в мирных намерениях русских, вернулось к своему привычному образу жизни.
Генерал Арзас Тергукасов, командир Эриванского отряда русской армии, не имел намерения долго задерживаться в Баязете. В городе остался гарнизон под командованием полковника А.В. Ковалевского. Численный состав этого гарнизона со слов Штоквича я уже описал. В поименованное число входили 4 роты пехоты (из Ставропольского пехотного полка), сотня казаков (из Кубанского казачьего войска) и 4 сотни "милиции" (ополченцев). Комендантом цитадели был назначен капитан Ф.Э. Штоквич, подчинённый Ковалевскому. Перед гарнизоном стояла задача охранять коммуникации Эриванского отряда, выступившего на Эрзерум.
26 апреля отряд Тергукасова выступил из Баязета дальше. А уже на следующий день Ковалевскому стало известно, что ряд баязетских турок отправили сообщение ванскому губернатору о движении Эриванского отряда и о малочисленности гарнизона, оставленного последним в Баязете. 28 апреля на помощь гарнизону подошла ещё одна казачья сотня. В начале мая по городу поползли слухи о концентрации турецких войск у Вана и о скором занятии Баязета турками. 4 мая в город прибыл генерал Амилахвари, который провёл обыски, выявив и обезоружив 89 бывших турецких жандармов, готовившихся при наступлении турок ударить русскому гарнизону в тыл. Удалось также обнаружить и изъять имевшийся у заговорщиков телеграфный аппарат.
24 мая 1877 года в Баязет во главе двух рот Крымского пехотного полка прибыл Г.М. Пацевич, призванный сменить на посту полковника Ковалевского. А на следующий день к Баязету выступил ванский отряд турок под командованием Фаик-паши. У Фаика было в распоряжении 11 тысяч человек, по пути он присоединял к себе разрозненные курдские отряды. 5 июня 1877 года отряд Фаик-паши расположился у Тепериза.
Русские войска не дремали. 2 и 4 июня русская кавалерия предприняла ряд рекогносцировок. В ходе первой из них русским попался небольшой отряд курдов, немедленно ретировавшийся при их появлении. А вот вторая рекогносцировка завершилась серьёзным боем, в который с турецкой стороны оказалось втянуто более тысячи человек. Пацевич, славший прежде командованию успокоительные депеши, на сей раз был не на шутку встревожен. 6 июня 1877 года почти весь гарнизон Баязета выступил навстречу туркам, оставив в городе лишь артиллерию и две роты пехотинцев (по одной от Ставропольского и Крымского полков.
Пройдя 18 вёрст, русский отряд напоролся на главные силы Фаик-паши, двигавшиеся к Баязету: легкомысленный Пацевич даже не удосужился выслать вперед своих войск ни одного кавалерийского подразделения на разведку. Пренебрежение к туркам в то время было практически общей болезнью в русской армии (по опыту предыдущих войн) - и за это пренебрежение теперь приходилось платить большой кровью. Гарнизон Баязета оказался на грани полного истребления, и Пацевичу пришлось скомандовать отход. Во время отступления был тяжело ранен прежний комендант города - А.В. Ковалевский. Однако любовь к нему солдат Ставропольского полка была столь велика, что они на своих руках вынесли командира с поля боя, несмотря на то, что под носилками Ковалевского турки выбили 20 человек. Александр Викентьевич был доставлен в Баязетскую цитадель и в тот же день скончался. Примечательно, что его жена Александра Ефимовна также находилась в действующей армии - на положении сестры милосердия. И наравне с гарнизоном выдержала осаду, помогая раненым.
К 12-ти часам дня отступающий отряд Пацевича достиг Баязета, преследуемый турецкой конницей. Две остававшиеся в цитадели пехотные роты и ополченцы Измаил-хана Нахичеванского выступили на подмогу и сумели организовать коридор, по которому потрёпанные части гарнизона отступили в цитадель, а турецкая конница была отброшена ружейным огнём. В воротах цитадели не обошлось без давки, в силу чего Штоквич оказался вынужден отдать приказ не впускать в цитадель казачьих и ополченских лошадей. Тем не менее, в 14 часов дня, не успел гарнизон прийти в себя после неудачной рекогносцировки, Пацевич отдал приказ отбросить неприятеля от Баязета. Как и следовало ожидать, турки легко отразили наступления изнурённых русских войск и едва не ворвались в крепость на их плечах. В Баязете происходили жестокие уличные бои, в ходе которых местное мусульманское население принялось стрелять с крыш и из окон по отступающим русским войскам. Мальчишки камнями добивали раненых. Добравшиеся до цитадели казаки и солдаты немедленно поднимались на стены, чтобы огнём прикрыть своих менее удачливых товарищей. К 18-30 последние русские бойцы вошли в цитадель, после чего Штоквич распорядился закрыть ворота и завалить их каменными плитами. Крепость оказалась на осадном положении.
Турки не смогли захватить цитадель Баязета с ходу. И, по своему обыкновению, отыгрались на мирных жителях. Армянское население города, за исключением тех, кто успел укрыться в цитадели под защитой гарнизона, было беспощадно вырезано: турки не умели и не желали ценить проявленного к ним милосердия. Штоквич писал: "Ночью была поражающая картина, видя которую, солдаты заплакали: резали мужчин, женщин и детей и ещё живыми кидали их в огонь; весь город был объят пламенем, везде раздавались крики, рыдания и стоны"… Коменданту вторит казачий урядник Сергей Севастьянов: "Ночью по городу горели постройки, раздавались крики и вопли женщин и детей, это турки начали грабить, убивать армян и бросать в огонь живыми. Благодаря лунной ночи, нам видно было и слышны ужасные стоны несчастных жителей; но мы были бессильны помочь им. Тяжело было видеть такую ужасную картину".
С этого вечера 6 (18) июня 1877 года началась осада Баязета. Немногочисленному русскому гарнизону противостояли многократно превосходящие как по численности, так и по вооружению турецкие войска. Фаик-паша довёл свою армию до 21 тысячи человек (сообщение Штоквича в приказе о 25 тысячах всё же было преувеличением, хотя и не сильным), у него имелось 11 пушек (против двух или трёх - по разным источникам - у русских), число которых турки в дальнейшем довели до 27-ми, и 800 многозарядных винтовок Винчестера - оружия, о котором в русской армии не смели и мечтать.
Уже на следующий день, 7 июня, турки начали активно обстреливать цитадель. А 8 июня бросились на штурм, всецело полагаясь на своё численное превосходство. Пацевич счёл оборону цитадели делом безнадёжным и, отдав приказ о капитуляции, бросился на стену с белым флагом. Однако он был ранен в спину своими же возмущёнными офицерами, после чего командование обороной принял на себя капитан Штоквич. Вокруг имени этого человека тоже нагорожена масса мифов, поэтому приведу небольшую справку о нём.
СПРАВКА. Штоквич Фёдор Эдуардович (1828 - 1896) - русский офицер из дворян Тифлисской губернии. Православного вероисповедания. Сын офицера Кавказского корпуса, погибшего в 1829 году при штурме Карса. В 1847 году поступил унтер-офицером в Эриванский гренадерский полк. Отличился в Крымскую войну в сражении при Баяндуре (1853 г.), за что был произведён в подпоручики. Принимал участие в сражениях при Башкадыкларе и Курюк-Дара. После завершения Крымской войны участвовал в боевых действиях против горцев в Дагестане и Чечне, в частности, в экспедиции, завершившейся пленением Шамиля. С 1870 года служил по интендантскому ведомству. В 1875 году переведён в Тифлисский местный полк. Русско-Турецкую войну 1877 - 1878 годов встретил в чине капитана, за героизм при обороне Баязета был произведён в майоры, а в следующем, 1878 году - в подполковники.
Фёдор Эдуардович Штоквич
В дальнейшем турки неоднократно предпринимали обстрелы и штурмы города. Столь же неоднократно они отправляли и предложения о сдаче русскому гарнизону. На эти предложения Штоквич в конце концов вынужден был дать такой ответ - столь же решительный, сколь и лаконичный: «Если вы так сильно желаете взять крепость, берите нас силою. Русские живыми не сдаются. По первому же высланному переговорщику прикажу стрелять».
Однако, главным врагом русских были не турки, а голод и жажда. К началу блокады в крепости имелось лишь 365 пудов сухарей - а по норме на 22 дня (именно столько продолжалась осада) при имевшейся численности гарнизона необходимы были 1668 пудов сухарей. И не забудем при этом об укрывшихся в городе мирных армянах, которых также необходимо было кормить. Воду же приходилось набирать в ручье, протекавшем за пределами цитадели. Каждая вылазка за водой могла стоить смельчаку жизни: турки неплохо пристреляли местность. Вдобавок, чтобы усилить страдания гарнизона и понудить его к сдаче, Фаик-паша распорядился побросать в ручей трупы погибших русских солдат и вырезанных турками армян. На жаре тела быстро разлагались, заражая воду, она превратилась в некое подобие студня. Пить эту воду было противно - но жажда была такова, что пили. Военный священник, состоявший в гарнизоне, пожертвовал своим пасомым весь имевшийся у него запас святой воды. "На 12-й день осады, - пишет Штоквич, - ни у одного из нас не было почти ни крошки хлеба, ни капли воды; больные только довольствовались ¼ ф. хлеба в день; голод и жажда напоминали о себе ежеминутно: мучения были страшныя, невыносимыя. О палых лошадях нечего было и думать, они давно были съедены. Жажда при жаре доходила до того, что всякая жидкость не пренебрегалась нами... Сильнее всего ощущался недостаток воды: запаса, сделанного мною, хватило только на 5-6 дней выдавая людям два дня по крышке, а 4 (дня. - РП) - по ½ крышки в день; на больных-же по 2 крышки в день. При вылазках, делаемых за водой, приносимое каждый раз небольшое количество воды обходилось каждый раз в от 5 до 20 человек ранеными и убитыми: вода-же, добываемая из текущаго в 300 шагах от крепости ручейка, в первый день имела особый неприятный вкус, а на другой день имела запах разлагающагося мертваго тела". А вот выдержки из приказов того же Штоквича по гарнизону: «Приказ №2. Июня 6-го. § 10. Все гг. офицеры и чиновники, находящиеся в крепости, по неимению запасов в пище, поступают на сухарное и водяное довольствие наравне с нижними чинами. №18. Июня 23. По случаю неудавшейся вылазки за водой, выдать больным по крышке воды, а на остальной гарнизон по четверти крышки. №19. Июня 24. По случаю неудавшейся вчерашняго числа вылазки за водой, выдать больным по крышке воды, а остальным по ложке». Удивительно - но при таких обстоятельствах в крепости не вспыхнула эпидемия: врач Китаевский и медсестра Ковалевская оказались на высоте своего положения.
На высоте своего положения оказались и артиллеристы во главе с Николаем Томашевским. Томашевский во время обороны Баязета имел чин штабс-капитана. Именно его артиллеристы в 8 июня, в день, когда Пацевич готовился сдать цитадель и уже размахивал со стены белым флагом, умоляя турок вступить в переговоры, выкатили во двор цитадели заряженное картечью орудие, чтобы открыть огонь в упор по готовым ворваться курдским кавалеристам. А 18 июня турки подвезли к Баязету крупнокалиберное орудие, рассчитывая его огнём проломить брешь в стене и через эту брешь ворваться в крепость. Русский артиллерист Кубышкин тремя выстрелами вывел турецкое орудие из строя. Очередной штурм был предотвращён.
24 июня над крепостью пролился ливень - и исстрадавшийся гарнизон впервые за долгие дни сумел по-человечески напиться. Измученные жаждой люди пили прямо из луж, а часовые, не имевшие права отлучаться от своих постов, сосали свои промокшие мундиры. Однако Штоквич и его офицеры понимали, что долго гарнизону не продержаться. Нашёлся армянский доброволец, согласившийся пробраться через расположение осаждавших и привести подмогу. Задача эта осложнялась поражением, понесённым русскими войсками на Зивинских высотах, после которого отряд Тергукасова был вынужден начать оступление, испытывая недостаток в боеприпасах и продовольствии и будучи обременён большим количеством раненых и отступавших с русской армией армянских беженцев. Тем не менее, 28 июня Тергукасов подошёл к Баязету и решительным ударом деблокировал его. Люди, выходившие навстречу Тергукасову, по свидетельству очевидцев, походили на призраков, а сам Штоквич был уверен, что, продлись осада ещё дней шесть - и спасать в Баязете было бы уже некого. Тем не менее, о сдачи никто из солдат и офицеров гарнизона не помышлял.
Освобождение Баязета отрядом А. Тергукасова. Рисунок Л. Лагорио
Почему? Ну, во-первых, в армии приказ есть приказ. А гарнизону Баязета было приказано охранять коммуникации Эриванского отряда. Задача, крайне важная в условиях наступления, становилась критически важной в связи с начавшимся отступлением. Баязет приковал к себе 20-тысячную группировку Фаик-паши, которая в противном случае могла бы двинуться наперерез отступавшим войскам Тергукасова и окружить их. А во-вторых и в-самых-главных, группировка Фаик-паши (в составе которой находился сын имама Шамиля) имела приказ вторгнуться в российское Закавказье, развернув там военные действия (а заодно - и масштабный террор против местного населения). Но Фаику мешал русский гарнизон в Баязете, к которому русские всегда могли бы перебросить подкрепления и который вполне мог бы ударить его войскам в тыл, нарушая коммуникации. Так что немногочисленный гарнизон во главе с капитаном Штоквичем отвратил от России более чем серьёзную угрозу. И посыпавшиеся на них щедрые награды были вполне заслужены.