Священник Александр Цыганков - о последствиях Войны Штатов
Найдено в ЖЖ отца Александра (partizan_1812), оригинал здесь.
Знакомство с историей Войны между штатами и Геттисбергом, как ее поворотным пунктом и символом, может рассказать очень многое об Америке и американцах. Вопрос «а зачем нам надо это знать?» не бессмысленный, а вполне законный. Но на него есть очень простой и весьма универсальный ответ: «Для того, чтобы понимать особенности мышления и поведения тех людей, с которыми мы много взаимодействуем сейчас и будем вынуждены взаимодействовать в будущем независимо от нашего желания».
Вид на позицию северян на Кладбищенском хребте глазами участника атаки Пикетта; пройдена примерно треть пути
В этой части заметки я уже не буду описывать ход сражения и историю мемориалов на поле сражения под Геттисберге, а попытаюсь поделиться некоторыми результатами моих наблюдений. Эти комментарии не являются исчерпывающими (о Войне штатов написано и сказано неимоверно много), а некоторые из них не являются бесспорными (я уверен, что многие со мной не согласятся). Но это мой журнал, и он более всего прислушивается к моему мнению.
Война штатов, как и любое другое историческое событие, имеет свою мифологию, которая ничему не вредит до тех пор, пока не начинает искажать значение происходившего. Среди наиболее популярных и затемняющих факты мифов я бы выделил следующие.
Начнем с самого названия войны, которую обычно называют гражданской. Она была таковой только в том смысле, что шла между людьми, бывшими до войны гражданами одного государства. Но были и колоссальные отличия между ней и, скажем, Гражданской войной в России или в Римской республике. Война в Америке шла между штатами, в которых жили люди, принадлежавшие сходным, но все же разным культурам. Отделение южных штатов происходило не путем военных переворотов или революций, а путем принятия решений демократическими и законно избранными органами власти отделившихся штатов, которые были совершенно легитимны на момент отделения.
Образовавшаяся конфедерация южных штатов никогда не претендовала на захват власти во всей стране и не навязывала Северу своего образа жизни. С самого момента отделения Юг сделал свои цели открытыми и очевидными, предложив Северу мир на условиях отделения Юга и выкупа всей федеральной собственности на территории Конфедерации по рыночной цене. Поэтому названия Война штатов и Война между штатами (вполне допустимые в Америке, хотя и менее «мейнстримовые») точнее отражают сущность происходящего.
К северу от города; здесь сражение развернулось в первый день
Другим искажением реальности является популярное, но неточное утверждение, что война велась главным образом против института рабовладения и/или за освобождение рабов. Несомненно то, что раскол страны произошел из-за разного отношения штатов к институту рабовладения. Но не следует забывать и о том, что не все рабовладельческие штаты отделились; некоторые из них остались в Союзе, ради сохранения которого война и началась.
Манифест Линкольна об освобождении рабов был издан только в только в конце 1862 и начал действовать с 1 января 1863 г., но исключительно на территории Конфедерации, а не рабовладельческих штатов оставшихся в Союзе. Более того, он действовал только на территории Конфедерации еще не занятой войсками Севера! Многие на севере не поддерживали этот манифест и многие имели рабов, не освобождая их до декабря 1865 года, когда была ратифицирована Тринадцатая поправка к Конституции США, запрещающая рабство. Интересно, что Дeлавер, один из рабовладельческих штатов, оставшихся в Союзе, ратифицировал Тринадцатую поправку только в 1901 году.
Знамя 18 Вирджинского кавалерийского полка, прикрывавшего отступление Армии Северной Вирджинии от Геттисберга
Немаловажным фактом является то, что на юге 2/3 семей совсем не имели рабов, поэтому большинство солдат Конфедерации не были ни плантаторами, ни даже рабовладельцами. Интересно также, что генерал Ли, владелец плантации в Вирджинии, освободил своих рабов в 1862 г., в то время как многие генералы северян не отпускали свою черную прислугу на волю до конца 1865 г.
У войны были и другие причины, в том числе экономические. Таможенная и финансовая политика федерального правительства была устроена так, что пошлины и субсидии были благоприятны промышленности Севера и невыгодны сельскому хозяйству Юга. Например, перевезти хлопок из Чарльстона в Нью-Йорк было бы дешевле на английском корабле, но пошлина делала цену непомерной, что вынуждало весьма недешево везти на корабле под американским флагом. Такой протекционизм был выгоден Северу и невыгоден Югу.
Так или иначе война началась за сохранение или распад союза. Южные штаты считали себя вправе выйти из союза, который перестал отвечать его интересам по целому ряду культурных и экономических причин, а Север с такой же уверенностью считал, что отделение немыслимо. Закон не был с определенностью на какой-либо стороне, поэтому многое решало ощущение правды, а не формальности (хотя, разумеется, обе стороны апеллировали к закону), в чем проявлялось сходство Войны штатов с любой гражданской войной.
Юг и Север это действительно разные культуры; несмотря на все перемешивания населения США в течение последних 150 лет различия между людьми, живущие на юге и на севере, до сих пор легко ощущаются. Это не значит, что одни из них хороши, а другие плохи, а только то, что они разные. Полтора столетия назад они оказались запертыми в одной стране, которая менялась, и они по-разному относились к переменам. С некоторых пор южане чувствовали себя чужими в едином с северянами государстве, а на них смотрели иногда как на искусных заговорщиков, несущих рабство всей стране, а иногда как на смутьянов, которым не сидится на месте и которым больше всех надо. В некотором смысле война была неизбежна.
Вы уже знаете, что в войне победил Север, и поэтому мы знаем историю в основном «с его слов», которые говорят о том, что произошла великая битва за Свободу и Справедливость с большой буквы и победу в ней одержали силы Правды и Добра с большой же буквы. Люди с марксистским наклоном головы добавят еще про значение победы для социального прогресса во всем мире.
Лютеранская семинария в Геттисберге из-за которой один из хребтов, на которых шли бои, назывался Семинарским. После боя в семинарии расположился госпиталь, а в начале боя из под ее купола генерал Бьюфорд наблюдал за противником; правда купол этот новый, он был поставлен взамен разбитого молнией в начале 20 века
Менее выигрышным с точки зрения красивой прогрессивной позы является такой очевидный результат, что образовавшееся в результате войны государство оказалось несомненно более могущественным, чем те, которые возникли бы в Северной Америке после заключения мира на условиях конфедератов, если бы такое имело место. Мне кажется, что этот результат естественный национализм американцев ценит более всех прочих.
Взгляд на войну как на справедливое дело и на победу в ней как на результат выгодный во всех отношениях до сих пор является преимущественным, хотя и не единственным. В соответствии с этим взглядом исход войны был несомненным благом для страны.
Но война имела и отрицательные последствия, которые не являются секретом, о которых немало сказано, но о которых не стоит слишком часто вспоминать тому, у кого есть желание надежно оставаться в основном потоке общественной мысли.
Некоторые среди этих последствий очевидные и материальные.
Так, военные потери в ходе войны были равны 2% общего населения страны, если исходить из ранее общепринятой статистики (ок. 625 тыс. погибших и умерших солдат с обеих сторон), которая некоторыми историками подвергается ревизии в сторону увеличения. Если ревизия справедлива, то потери составили около 2,4% населения, что равно или даже несколько превосходит суммарные потерь вооруженных сил Российской Империи и вооруженных формирований, образовавшихся на ее территории, в ходе Первой Мировой войны и Гражданской войны в России, если их выразить как процент численности населения, проживающего на этой территории. Заметим, что в число потерь в Войне штатов статистика не включает потери гражданского населения и прочие демографические потери.
Поле боя под Геттисбергом
И Север, и Юг понесли огромные расходы на войну. Интересно, что главным расходом Севера в итоге стали не пушки, не броненосцы и даже не солдатские рационы, а в основном пенсии ветеранам-инвалидам и вдовам убитых солдат. Но это было ничто по сравнению с экономическими потерями южных штатов.
Колоссальное разрушение экономики Юга было сравнимым или превосходило то, что имело место в Европе после Второй Мировой. В этом сказались и последствия тактики выжженной земли, которая практиковалась северянами на последних этапах войны (она всем хорошо известна по книге или фильму «Унесенные ветром»; кстати, эта книга стала первым завоевавшим всеобщую популярность произведением, где события Войны штатов и последующего периода реконструкции описываются со стороны южан; разумеется, в это время писал и Фолкнер, но кто ж его тогда читал?). Сказались и «обычные» реквизиции, проводимые северянами во время ведения войны на южной территории. К этому необходимо отнести и практически пришедшие в негодность от использования на износ железные дороги Юга, и многое другое.
Огромные потери в личном составе были также и потерями среди мужчин самого работоспособного возраста, а следовательно имели и большое отрицательное значения для экономики. Все перечисленное в сочетании с резким переходом к новой экономике, сделавшим хлопок не таким выгодным, как до войны, а также высокими налогами на недвижимость в условиях общей бедности совершенно разорило Юг. Налог на недвижимость (возможно вы помните страдания и трюки главной героини «Унесенных ветром» вызванные этим налогом) оккупационная администрация собирала на восстановление инфраструктуры штатов бывшей Конфедерации, но значительную часть этих денег просто разворовали; администрация режима реконструкции была чрезвычайно коррумпированной. Поэтому в течение последующего за войной столетия Юг оставался зоной бедности, и до сих пор беднейшие регионы США расположены в основном на Юге.
Разрушенная Атланта
На этом я прерву последнюю часть рассказа. Надеюсь вернуться к нему завтра.
В качестве компенсации за отсутствие окончания предлагаю маленькую загадку. Генерал Ли был плантатором (см. выше в этой части). Что произошло с его плантацией (вернее с плантацией его жены, если вы такие буквоеды) в результате войны? Подсказка - плантацию у них отобрали, использовав законный, но грязный трюк, и сейчас на ее месте находится объект, известный до определенной степени даже и в России.
Вечно готовые к отражению атаки Пикетта пушки
Но у той войны были и до сих пор есть отрицательные последствия, которые нелегко подсчитать, но которые не менее значительны.
Вечереет в Персиковом Саду на поле сражения под Геттисбергом
Так, раскол в региональном самосознании между южанами и северянами не сгладился, а возможно только усилился. Взаимная сдержанная неприязнь южан и янки не исчезла, несмотря на интенсивную миграцию, 150 лет последующей совместной истории и т.д.
Решение вопроса о рабстве тем способом, как это было сделано, определило нынешнюю форму расовой проблемы, которая никуда не уходит. С одной стороны, освобождение произошло примерно так, как если бы крепостных в России освободил победивший Наполеон. С другой, освобожденные чернокожие оказались на низшей ступеньке социальной лестницы в краю с разрушенной экономикой, что обрекало их на нищету на Юге или миграцию в места, где они тоже должны были начинать жизнь с нуля по образцу среднеазиатских трудовых мигрантов в России 21 века.
Справедливым будет и утверждение, что военно-промышленный комплекс США был создан именно в ходе Войны штатов. Ни одна предыдущая война, в которой принимала участие Америка, не нуждалась в таком количестве вооружений и оборудования. Раз возникнув, ВПК постоянно искал себе применение, что проявилось в склонности федерального правительства решать многочисленные конфликты вооруженным путем (индейские войны, тихоокеанские экспедиции, испано-американская война и интервенции в Латинской Америке и на Филиппинах начала 20 века, если говорить о последовавшем за Войной штатов полустолетии).
ВПК образца 1861-65гг.
Осадная мортира
Массовое производство артиллерийских орудий
Броненосец "Монитор"
Результатом войны был также переход к новой модели отношений между штатами и федеральным правительством. Если до Войны штатов вполне конституционная идея о том, что федеральное правительство имеет четко очерченный круг задач, выполнение которых делегировали ему штаты, и поэтому не должно и не может вторгаться во все области общественных отношений имела под собой основу в реальностях общественной жизни, то после Войны штатов наблюдается постоянный рост размеров и власти федерального правительства.
Война ясно показала, что у штатов не осталось реального суверенитета и о его восстановлении речи быть не может. Несмотря на то, что традиции самоуправления в Америке еще живы и на то, что они могут опираться в борьбе за права штатов на Конституцию США, страна постепенно превращается в унитарное де-факто государство с мощной центральной (особенно исполнительной) властью.
Еще большее значение имела для всей последующей истории победа пуританской идеи американской исключительности. В противоположность тому, что многие думают, этот принцип не был изобретен ни бездушными неоконсерваторами в союзе с воинствующими капиталистами-империалистами, которые стремятся установить власть банков и трестов по всему миру, чтобы беззастенчиво грабить счастливых процветающих пейзан Центральной Азии и Африки, ни, напротив, никчемными нарциссирующими либералами вкупе с безответственными гoрлопанами-леваками и безумными высокомерными сциентистами, которые всегда готовы к распространению передовых общественных идей путем использования коврового бомбометания.
Идея эта старая, корни которой можно обнаружить еще в 17 веке среди первых пуританских колонистов, считавших свое сообщество в Новом Свете тем самым городом на верху горы, о котором Господь говорил в Нагорной проповеди (Мф 5:14). Развитием этой идеи было возникновение понятия об Америке как новой обетованной земле и о ее сверхзадаче - стать для уставшего и обремененного человечества проводником в счастливый мир хилиазма.
Когда южные штаты объявили о своем отделении, в руках Севера не было «железных» легальных аргументов в пользу недопустимости этого. Конституция США не запрещает выхода штатов из своего состава, хотя и не описывает процедуру выхода. Каждая сторона истолковывала закон по-своему, используя самые разные легальные и риторические аргументы. Аргументация Севера как во времена войны, так и в последующем, нередко опиралась на эмоциональную идею о принципиальной недопустимости мятежа против Республики, ценность которой для людей и истории самоочевидна, потому что она является единственной опорой должного пути развития человечества.
Например, Коламбус Газетт (издавалась в городе Коламбус, штат Огайо) опубликовала 21 июня 1861 года следующее: “речь сейчас идет не только о том подавит ли правительство восстание или повстанцы свалят правительство, но о борьбе, результат которой скажется на деле конституционной свободы по всему миру. Вопрос стоит не только о том быть ли правительству здесь у нас, но нам кажется и о том, быть ли свободному правительству вообще где-либо в мире. Если при таких благоприятных обстоятельствах, которые в наличии у нас, республиканский эксперимент закончится неудачей, какой народ будет иметь достаточно дерзости повторить этот эксперимент, если он часто подвергался испытанию и с очевидностью проваливался каждый раз?» (The Causes of the Civil War. K.M.Stampp, editor. 3rd ed. A Touchstone Book, p. 193)
Такое отношение к войне хорошо заметно, если прислушаться к самой, пожалуй, известной (и заслуженно) боевой песне северян “Боевой гимн Республики”. Это настоящий протестантский гимн, в котором участие в войне против Конфедерации приравнивается к выполнению Божией воли. Господь, согласно тексту гимна, сражается на стороне северян как Бог-ревнитель. (Перевод хороший, авторство мне неизвестно, источник - Википедия, приведены фрагменты.)
Я увидел, как во славе сам Господь явился нам,
Как Он мощною стопою гроздья гнева разметал,
Как Он молнией ужасной обнажил меча металл.
Он правды держит шаг.
Слава, слава, аллилуйя!
Слава, слава, аллилуйя!
Слава, слава, аллилуйя!
Он правды держит шаг.
И т.д.
Он является во славе, словно яростный восход,
Будет Разумом для власти, Помощь смелому даёт,
Мир у ног Его смирится, и покорно Время ждёт,
Наш Бог здесь держит шаг.
Любопытно, что подобные песни конфедератов мне не попадались. В них есть слова об оставленных дома любимых и семье, о любви к Родине, о готовности пожертвовать ради нее жизнью, о вере Провидению Божиему и молитвы о том, чтобы Он позаботился о матери, жене и детях солдата, если он не вернется домой, но никогда нет мессианизма “Боевого гимна”.
Вот, например, “Дикси” - неофициальный гимн Конфередации; песня боевая, несомненно, но такого, чтобы маршировать рядом с ветхозаветным Богом, на это автор не посягает. (Перевод скоростной и очень вольный, чтобы какой-то размер сохранялся. Привожу только один фрагмент. Дикси, понятное дело, это собирательное название Юга.)
Эй, южанин, гром грохочет,
Флаг свой враг нести к нам хочет!
В ружье, в ружье, в ружье, люди Дикси!
За Отчизну встанем смело,
Растоптать их злое дело!
В ружье, в ружье, в ружье, люди Дикси!
Вперед знамена Дикси! Ура! Ура!
За Дикси победим или умрем за Дикси!
В ружье, в ружье, на бой за мир для Дикси!
В ружье, в ружье, на бой за мир для Дикси!
Еще больше говорят о разнице не тексты, а сами мелодии. Послушайте и убедитесь, где обитает мессианство.
Также характерным для того отношения к войне, о котором я веду речь, была Геттисбергская речь Линкольна, которая для американской общественной жизни является классическим текстом. Произнесена она была при открытии (чуть не сказал “освящении”, потому что именно таков был для окружающих смысл происходящего) солдатского кладбища северян в Геттисберге, которое располагается у края городского кладбища, о котором речь уже шла в предшествующих заметках.
Вход на солдатское кладбище в Геттисберге (временно закрытое в эти дни по причине несогласия исполнительной и законодательной власти по бюджетным вопросом)
Могилы
Среди сказанного были в ней и такие слова: “…наши отцы основали на этом континенте новую нацию, зачатую в свободе и вере, что все люди сотворены равными… Теперь мы ведем великую гражданскую войну, подвергающую нашу нацию или любую другую нацию, таким же образом зачатую и исповедующую те же идеалы, испытанию на способность выстоять… Мы должны посвятить себя великой задаче, все еще стоящей перед нами, - перенять у павших, которым мы отдаем почести, еще большую приверженность тому делу, которому они отдали все без остатка, и дать обет, что они погибли не напрасно, и что наша нация под Божиим покровом возродится в свободе, и что правительство народа, созданное народом и для народа, не исчезнет с лица Земли.”
Как видите, знаменитая речь Линкольна выдержана именно в этом мессианского духе; павшие под Геттисбергом солдаты Севера сражались не просто за восстановление конституционного порядка, не за территориальную целостность своей страны и даже не за освобождение рабов, а не иначе как за сохранение на Земле уникального явления человеческой истории.
Интересно, что павшие под Геттисбергом северяне в этой речи приобретают характер квази-сакральной жертвы: “…мы не можем в полном смысле ни посвятить, ни освятить, ни почтить эту землю. Храбрые люди, живые и мертвые, которые сражались здесь, уже освятили ее…”
Эта апелляция к существованию определенного вида правительства как высшей ценности имела также и отрицательные последствия для определения характера отношений между гражданином и властью. Вовсе не желая идеализировать основателей США, которые имели множество разнообразных недостатков, следует отдать должное их здравомыслию. Конституция США написана таким образом, чтобы предотвратить безудержное усиление власти правительства, а первые десять ее поправок составлены так, чтобы защитить гражданина от произвола властей.
Основатели США ни на минуту не сомневались в том, что правительству не стоит чересчур доверять. Они были уверены в том, что правами может наделить человека только его Творец, но никак не правительство, и что люди сами решают какое им следует установить правительство и в каком объеме содержать его из своих средств.
Гражданин Бернс, изъявивий желание защитить республику задаром, используя свое собственное ружье, и получивший за это три ранения
Спустя двести с лишним лет взгляды сильно поменялись. Люди поверили в то, что их права зависят от воли правительства и от него получены. Более того, согласно этой точке зрения правительство загадочным образом созидает материальные блага, которые оно потом распределяет между гражданами по своему благому усмотрению. В создании этого фетиша правительства также сказался результат Войны между штатами.
Граждане у казенного дома стоят в очереди за материальными благами
Поэтому как ни посмотреть, эта война в целом и Геттисберг в частности есть несомненный критический узел американской, а вместе с ней и мировой истории. А раз так, то по какой бы причине ни хранили в Америке историческую память о Войне штатов (очень многие посетители Геттисбергского национального парка не согласятся с тем, что написано в моих заметках), память эта оказывается очень полезной для людей весьма разных взглядов и убеждений.
Закат на гребне Макферсона, к западу от Геттисберга (не подумайте, это никакой не символ; "небо красно к вечеру - моряку бояться нечего")
Знакомство с историей Войны между штатами и Геттисбергом, как ее поворотным пунктом и символом, может рассказать очень многое об Америке и американцах. Вопрос «а зачем нам надо это знать?» не бессмысленный, а вполне законный. Но на него есть очень простой и весьма универсальный ответ: «Для того, чтобы понимать особенности мышления и поведения тех людей, с которыми мы много взаимодействуем сейчас и будем вынуждены взаимодействовать в будущем независимо от нашего желания».
Вид на позицию северян на Кладбищенском хребте глазами участника атаки Пикетта; пройдена примерно треть пути
В этой части заметки я уже не буду описывать ход сражения и историю мемориалов на поле сражения под Геттисберге, а попытаюсь поделиться некоторыми результатами моих наблюдений. Эти комментарии не являются исчерпывающими (о Войне штатов написано и сказано неимоверно много), а некоторые из них не являются бесспорными (я уверен, что многие со мной не согласятся). Но это мой журнал, и он более всего прислушивается к моему мнению.
Война штатов, как и любое другое историческое событие, имеет свою мифологию, которая ничему не вредит до тех пор, пока не начинает искажать значение происходившего. Среди наиболее популярных и затемняющих факты мифов я бы выделил следующие.
Начнем с самого названия войны, которую обычно называют гражданской. Она была таковой только в том смысле, что шла между людьми, бывшими до войны гражданами одного государства. Но были и колоссальные отличия между ней и, скажем, Гражданской войной в России или в Римской республике. Война в Америке шла между штатами, в которых жили люди, принадлежавшие сходным, но все же разным культурам. Отделение южных штатов происходило не путем военных переворотов или революций, а путем принятия решений демократическими и законно избранными органами власти отделившихся штатов, которые были совершенно легитимны на момент отделения.
Образовавшаяся конфедерация южных штатов никогда не претендовала на захват власти во всей стране и не навязывала Северу своего образа жизни. С самого момента отделения Юг сделал свои цели открытыми и очевидными, предложив Северу мир на условиях отделения Юга и выкупа всей федеральной собственности на территории Конфедерации по рыночной цене. Поэтому названия Война штатов и Война между штатами (вполне допустимые в Америке, хотя и менее «мейнстримовые») точнее отражают сущность происходящего.
К северу от города; здесь сражение развернулось в первый день
Другим искажением реальности является популярное, но неточное утверждение, что война велась главным образом против института рабовладения и/или за освобождение рабов. Несомненно то, что раскол страны произошел из-за разного отношения штатов к институту рабовладения. Но не следует забывать и о том, что не все рабовладельческие штаты отделились; некоторые из них остались в Союзе, ради сохранения которого война и началась.
Манифест Линкольна об освобождении рабов был издан только в только в конце 1862 и начал действовать с 1 января 1863 г., но исключительно на территории Конфедерации, а не рабовладельческих штатов оставшихся в Союзе. Более того, он действовал только на территории Конфедерации еще не занятой войсками Севера! Многие на севере не поддерживали этот манифест и многие имели рабов, не освобождая их до декабря 1865 года, когда была ратифицирована Тринадцатая поправка к Конституции США, запрещающая рабство. Интересно, что Дeлавер, один из рабовладельческих штатов, оставшихся в Союзе, ратифицировал Тринадцатую поправку только в 1901 году.
Знамя 18 Вирджинского кавалерийского полка, прикрывавшего отступление Армии Северной Вирджинии от Геттисберга
Немаловажным фактом является то, что на юге 2/3 семей совсем не имели рабов, поэтому большинство солдат Конфедерации не были ни плантаторами, ни даже рабовладельцами. Интересно также, что генерал Ли, владелец плантации в Вирджинии, освободил своих рабов в 1862 г., в то время как многие генералы северян не отпускали свою черную прислугу на волю до конца 1865 г.
У войны были и другие причины, в том числе экономические. Таможенная и финансовая политика федерального правительства была устроена так, что пошлины и субсидии были благоприятны промышленности Севера и невыгодны сельскому хозяйству Юга. Например, перевезти хлопок из Чарльстона в Нью-Йорк было бы дешевле на английском корабле, но пошлина делала цену непомерной, что вынуждало весьма недешево везти на корабле под американским флагом. Такой протекционизм был выгоден Северу и невыгоден Югу.
Так или иначе война началась за сохранение или распад союза. Южные штаты считали себя вправе выйти из союза, который перестал отвечать его интересам по целому ряду культурных и экономических причин, а Север с такой же уверенностью считал, что отделение немыслимо. Закон не был с определенностью на какой-либо стороне, поэтому многое решало ощущение правды, а не формальности (хотя, разумеется, обе стороны апеллировали к закону), в чем проявлялось сходство Войны штатов с любой гражданской войной.
Юг и Север это действительно разные культуры; несмотря на все перемешивания населения США в течение последних 150 лет различия между людьми, живущие на юге и на севере, до сих пор легко ощущаются. Это не значит, что одни из них хороши, а другие плохи, а только то, что они разные. Полтора столетия назад они оказались запертыми в одной стране, которая менялась, и они по-разному относились к переменам. С некоторых пор южане чувствовали себя чужими в едином с северянами государстве, а на них смотрели иногда как на искусных заговорщиков, несущих рабство всей стране, а иногда как на смутьянов, которым не сидится на месте и которым больше всех надо. В некотором смысле война была неизбежна.
Вы уже знаете, что в войне победил Север, и поэтому мы знаем историю в основном «с его слов», которые говорят о том, что произошла великая битва за Свободу и Справедливость с большой буквы и победу в ней одержали силы Правды и Добра с большой же буквы. Люди с марксистским наклоном головы добавят еще про значение победы для социального прогресса во всем мире.
Лютеранская семинария в Геттисберге из-за которой один из хребтов, на которых шли бои, назывался Семинарским. После боя в семинарии расположился госпиталь, а в начале боя из под ее купола генерал Бьюфорд наблюдал за противником; правда купол этот новый, он был поставлен взамен разбитого молнией в начале 20 века
Менее выигрышным с точки зрения красивой прогрессивной позы является такой очевидный результат, что образовавшееся в результате войны государство оказалось несомненно более могущественным, чем те, которые возникли бы в Северной Америке после заключения мира на условиях конфедератов, если бы такое имело место. Мне кажется, что этот результат естественный национализм американцев ценит более всех прочих.
Взгляд на войну как на справедливое дело и на победу в ней как на результат выгодный во всех отношениях до сих пор является преимущественным, хотя и не единственным. В соответствии с этим взглядом исход войны был несомненным благом для страны.
Но война имела и отрицательные последствия, которые не являются секретом, о которых немало сказано, но о которых не стоит слишком часто вспоминать тому, у кого есть желание надежно оставаться в основном потоке общественной мысли.
Некоторые среди этих последствий очевидные и материальные.
Так, военные потери в ходе войны были равны 2% общего населения страны, если исходить из ранее общепринятой статистики (ок. 625 тыс. погибших и умерших солдат с обеих сторон), которая некоторыми историками подвергается ревизии в сторону увеличения. Если ревизия справедлива, то потери составили около 2,4% населения, что равно или даже несколько превосходит суммарные потерь вооруженных сил Российской Империи и вооруженных формирований, образовавшихся на ее территории, в ходе Первой Мировой войны и Гражданской войны в России, если их выразить как процент численности населения, проживающего на этой территории. Заметим, что в число потерь в Войне штатов статистика не включает потери гражданского населения и прочие демографические потери.
Поле боя под Геттисбергом
И Север, и Юг понесли огромные расходы на войну. Интересно, что главным расходом Севера в итоге стали не пушки, не броненосцы и даже не солдатские рационы, а в основном пенсии ветеранам-инвалидам и вдовам убитых солдат. Но это было ничто по сравнению с экономическими потерями южных штатов.
Колоссальное разрушение экономики Юга было сравнимым или превосходило то, что имело место в Европе после Второй Мировой. В этом сказались и последствия тактики выжженной земли, которая практиковалась северянами на последних этапах войны (она всем хорошо известна по книге или фильму «Унесенные ветром»; кстати, эта книга стала первым завоевавшим всеобщую популярность произведением, где события Войны штатов и последующего периода реконструкции описываются со стороны южан; разумеется, в это время писал и Фолкнер, но кто ж его тогда читал?). Сказались и «обычные» реквизиции, проводимые северянами во время ведения войны на южной территории. К этому необходимо отнести и практически пришедшие в негодность от использования на износ железные дороги Юга, и многое другое.
Огромные потери в личном составе были также и потерями среди мужчин самого работоспособного возраста, а следовательно имели и большое отрицательное значения для экономики. Все перечисленное в сочетании с резким переходом к новой экономике, сделавшим хлопок не таким выгодным, как до войны, а также высокими налогами на недвижимость в условиях общей бедности совершенно разорило Юг. Налог на недвижимость (возможно вы помните страдания и трюки главной героини «Унесенных ветром» вызванные этим налогом) оккупационная администрация собирала на восстановление инфраструктуры штатов бывшей Конфедерации, но значительную часть этих денег просто разворовали; администрация режима реконструкции была чрезвычайно коррумпированной. Поэтому в течение последующего за войной столетия Юг оставался зоной бедности, и до сих пор беднейшие регионы США расположены в основном на Юге.
Разрушенная Атланта
На этом я прерву последнюю часть рассказа. Надеюсь вернуться к нему завтра.
В качестве компенсации за отсутствие окончания предлагаю маленькую загадку. Генерал Ли был плантатором (см. выше в этой части). Что произошло с его плантацией (вернее с плантацией его жены, если вы такие буквоеды) в результате войны? Подсказка - плантацию у них отобрали, использовав законный, но грязный трюк, и сейчас на ее месте находится объект, известный до определенной степени даже и в России.
Вечно готовые к отражению атаки Пикетта пушки
Но у той войны были и до сих пор есть отрицательные последствия, которые нелегко подсчитать, но которые не менее значительны.
Вечереет в Персиковом Саду на поле сражения под Геттисбергом
Так, раскол в региональном самосознании между южанами и северянами не сгладился, а возможно только усилился. Взаимная сдержанная неприязнь южан и янки не исчезла, несмотря на интенсивную миграцию, 150 лет последующей совместной истории и т.д.
Решение вопроса о рабстве тем способом, как это было сделано, определило нынешнюю форму расовой проблемы, которая никуда не уходит. С одной стороны, освобождение произошло примерно так, как если бы крепостных в России освободил победивший Наполеон. С другой, освобожденные чернокожие оказались на низшей ступеньке социальной лестницы в краю с разрушенной экономикой, что обрекало их на нищету на Юге или миграцию в места, где они тоже должны были начинать жизнь с нуля по образцу среднеазиатских трудовых мигрантов в России 21 века.
Справедливым будет и утверждение, что военно-промышленный комплекс США был создан именно в ходе Войны штатов. Ни одна предыдущая война, в которой принимала участие Америка, не нуждалась в таком количестве вооружений и оборудования. Раз возникнув, ВПК постоянно искал себе применение, что проявилось в склонности федерального правительства решать многочисленные конфликты вооруженным путем (индейские войны, тихоокеанские экспедиции, испано-американская война и интервенции в Латинской Америке и на Филиппинах начала 20 века, если говорить о последовавшем за Войной штатов полустолетии).
ВПК образца 1861-65гг.
Осадная мортира
Массовое производство артиллерийских орудий
Броненосец "Монитор"
Результатом войны был также переход к новой модели отношений между штатами и федеральным правительством. Если до Войны штатов вполне конституционная идея о том, что федеральное правительство имеет четко очерченный круг задач, выполнение которых делегировали ему штаты, и поэтому не должно и не может вторгаться во все области общественных отношений имела под собой основу в реальностях общественной жизни, то после Войны штатов наблюдается постоянный рост размеров и власти федерального правительства.
Война ясно показала, что у штатов не осталось реального суверенитета и о его восстановлении речи быть не может. Несмотря на то, что традиции самоуправления в Америке еще живы и на то, что они могут опираться в борьбе за права штатов на Конституцию США, страна постепенно превращается в унитарное де-факто государство с мощной центральной (особенно исполнительной) властью.
Еще большее значение имела для всей последующей истории победа пуританской идеи американской исключительности. В противоположность тому, что многие думают, этот принцип не был изобретен ни бездушными неоконсерваторами в союзе с воинствующими капиталистами-империалистами, которые стремятся установить власть банков и трестов по всему миру, чтобы беззастенчиво грабить счастливых процветающих пейзан Центральной Азии и Африки, ни, напротив, никчемными нарциссирующими либералами вкупе с безответственными гoрлопанами-леваками и безумными высокомерными сциентистами, которые всегда готовы к распространению передовых общественных идей путем использования коврового бомбометания.
Идея эта старая, корни которой можно обнаружить еще в 17 веке среди первых пуританских колонистов, считавших свое сообщество в Новом Свете тем самым городом на верху горы, о котором Господь говорил в Нагорной проповеди (Мф 5:14). Развитием этой идеи было возникновение понятия об Америке как новой обетованной земле и о ее сверхзадаче - стать для уставшего и обремененного человечества проводником в счастливый мир хилиазма.
Когда южные штаты объявили о своем отделении, в руках Севера не было «железных» легальных аргументов в пользу недопустимости этого. Конституция США не запрещает выхода штатов из своего состава, хотя и не описывает процедуру выхода. Каждая сторона истолковывала закон по-своему, используя самые разные легальные и риторические аргументы. Аргументация Севера как во времена войны, так и в последующем, нередко опиралась на эмоциональную идею о принципиальной недопустимости мятежа против Республики, ценность которой для людей и истории самоочевидна, потому что она является единственной опорой должного пути развития человечества.
Например, Коламбус Газетт (издавалась в городе Коламбус, штат Огайо) опубликовала 21 июня 1861 года следующее: “речь сейчас идет не только о том подавит ли правительство восстание или повстанцы свалят правительство, но о борьбе, результат которой скажется на деле конституционной свободы по всему миру. Вопрос стоит не только о том быть ли правительству здесь у нас, но нам кажется и о том, быть ли свободному правительству вообще где-либо в мире. Если при таких благоприятных обстоятельствах, которые в наличии у нас, республиканский эксперимент закончится неудачей, какой народ будет иметь достаточно дерзости повторить этот эксперимент, если он часто подвергался испытанию и с очевидностью проваливался каждый раз?» (The Causes of the Civil War. K.M.Stampp, editor. 3rd ed. A Touchstone Book, p. 193)
Такое отношение к войне хорошо заметно, если прислушаться к самой, пожалуй, известной (и заслуженно) боевой песне северян “Боевой гимн Республики”. Это настоящий протестантский гимн, в котором участие в войне против Конфедерации приравнивается к выполнению Божией воли. Господь, согласно тексту гимна, сражается на стороне северян как Бог-ревнитель. (Перевод хороший, авторство мне неизвестно, источник - Википедия, приведены фрагменты.)
Я увидел, как во славе сам Господь явился нам,
Как Он мощною стопою гроздья гнева разметал,
Как Он молнией ужасной обнажил меча металл.
Он правды держит шаг.
Слава, слава, аллилуйя!
Слава, слава, аллилуйя!
Слава, слава, аллилуйя!
Он правды держит шаг.
И т.д.
Он является во славе, словно яростный восход,
Будет Разумом для власти, Помощь смелому даёт,
Мир у ног Его смирится, и покорно Время ждёт,
Наш Бог здесь держит шаг.
Любопытно, что подобные песни конфедератов мне не попадались. В них есть слова об оставленных дома любимых и семье, о любви к Родине, о готовности пожертвовать ради нее жизнью, о вере Провидению Божиему и молитвы о том, чтобы Он позаботился о матери, жене и детях солдата, если он не вернется домой, но никогда нет мессианизма “Боевого гимна”.
Вот, например, “Дикси” - неофициальный гимн Конфередации; песня боевая, несомненно, но такого, чтобы маршировать рядом с ветхозаветным Богом, на это автор не посягает. (Перевод скоростной и очень вольный, чтобы какой-то размер сохранялся. Привожу только один фрагмент. Дикси, понятное дело, это собирательное название Юга.)
Эй, южанин, гром грохочет,
Флаг свой враг нести к нам хочет!
В ружье, в ружье, в ружье, люди Дикси!
За Отчизну встанем смело,
Растоптать их злое дело!
В ружье, в ружье, в ружье, люди Дикси!
Вперед знамена Дикси! Ура! Ура!
За Дикси победим или умрем за Дикси!
В ружье, в ружье, на бой за мир для Дикси!
В ружье, в ружье, на бой за мир для Дикси!
Еще больше говорят о разнице не тексты, а сами мелодии. Послушайте и убедитесь, где обитает мессианство.
Также характерным для того отношения к войне, о котором я веду речь, была Геттисбергская речь Линкольна, которая для американской общественной жизни является классическим текстом. Произнесена она была при открытии (чуть не сказал “освящении”, потому что именно таков был для окружающих смысл происходящего) солдатского кладбища северян в Геттисберге, которое располагается у края городского кладбища, о котором речь уже шла в предшествующих заметках.
Вход на солдатское кладбище в Геттисберге (временно закрытое в эти дни по причине несогласия исполнительной и законодательной власти по бюджетным вопросом)
Могилы
Среди сказанного были в ней и такие слова: “…наши отцы основали на этом континенте новую нацию, зачатую в свободе и вере, что все люди сотворены равными… Теперь мы ведем великую гражданскую войну, подвергающую нашу нацию или любую другую нацию, таким же образом зачатую и исповедующую те же идеалы, испытанию на способность выстоять… Мы должны посвятить себя великой задаче, все еще стоящей перед нами, - перенять у павших, которым мы отдаем почести, еще большую приверженность тому делу, которому они отдали все без остатка, и дать обет, что они погибли не напрасно, и что наша нация под Божиим покровом возродится в свободе, и что правительство народа, созданное народом и для народа, не исчезнет с лица Земли.”
Как видите, знаменитая речь Линкольна выдержана именно в этом мессианского духе; павшие под Геттисбергом солдаты Севера сражались не просто за восстановление конституционного порядка, не за территориальную целостность своей страны и даже не за освобождение рабов, а не иначе как за сохранение на Земле уникального явления человеческой истории.
Интересно, что павшие под Геттисбергом северяне в этой речи приобретают характер квази-сакральной жертвы: “…мы не можем в полном смысле ни посвятить, ни освятить, ни почтить эту землю. Храбрые люди, живые и мертвые, которые сражались здесь, уже освятили ее…”
Эта апелляция к существованию определенного вида правительства как высшей ценности имела также и отрицательные последствия для определения характера отношений между гражданином и властью. Вовсе не желая идеализировать основателей США, которые имели множество разнообразных недостатков, следует отдать должное их здравомыслию. Конституция США написана таким образом, чтобы предотвратить безудержное усиление власти правительства, а первые десять ее поправок составлены так, чтобы защитить гражданина от произвола властей.
Основатели США ни на минуту не сомневались в том, что правительству не стоит чересчур доверять. Они были уверены в том, что правами может наделить человека только его Творец, но никак не правительство, и что люди сами решают какое им следует установить правительство и в каком объеме содержать его из своих средств.
Гражданин Бернс, изъявивий желание защитить республику задаром, используя свое собственное ружье, и получивший за это три ранения
Спустя двести с лишним лет взгляды сильно поменялись. Люди поверили в то, что их права зависят от воли правительства и от него получены. Более того, согласно этой точке зрения правительство загадочным образом созидает материальные блага, которые оно потом распределяет между гражданами по своему благому усмотрению. В создании этого фетиша правительства также сказался результат Войны между штатами.
Граждане у казенного дома стоят в очереди за материальными благами
Поэтому как ни посмотреть, эта война в целом и Геттисберг в частности есть несомненный критический узел американской, а вместе с ней и мировой истории. А раз так, то по какой бы причине ни хранили в Америке историческую память о Войне штатов (очень многие посетители Геттисбергского национального парка не согласятся с тем, что написано в моих заметках), память эта оказывается очень полезной для людей весьма разных взглядов и убеждений.
Закат на гребне Макферсона, к западу от Геттисберга (не подумайте, это никакой не символ; "небо красно к вечеру - моряку бояться нечего")