Светлой памяти корниловца Левитова
15 декабря 1982 года, ровно 40 лет тому назад, скончался Михаил Николаевич Левитов (1893 - 1982) - герой Гражданской войны, активный участник Белого Движения на Юге России, корниловец, первопоходник, белоэмигрант, автор фундаментального труда по истории Корниловской ударной дивизии.
Михаил Левитов появился на свет 30 сентября (12 октября) 1893 года в селе Головинщина Рязанской губернии, в семье священника. Учитывая "библейскую" фамилию нашего героя, смело можно утверждать, что предки его священнодействовали уже далеко не в первом поколении. Была такая традиция у дореволюционного русского духовенства: неблагозвучные или "слишком простонародные" фамилии менять на другие, связанные так или иначе с богословскими вопросами или церковными праздниками. Мать Михаила Николаевича носила девичью фамилию Назаретова, что также заставляет предполагать её происхождение из священнической среды. Кроме того, Михаил Николаевич приходился внучатым племянником епископу Пензенскому и Саратовскому Василию Левитову, профессору богословия. Как видим, будущего героя Белого Движения с детства окружала атмосфера строгого благочестия и одновременно - академической серьёзности, что и его настраивало на соответствующий лад.
Поначалу юный Миша Левитов имел намерение по примеру отца и двоюродного деда посвятить свою жизнь служению Русской Православной Церкви. Четыре курса он успел проучиться в Рязанской духовной семинарии, но в июне 1914 года был отчислен оттуда по собственному желанию (по данным "Рязанских епархиальных ведомостей"; впрочем, знаменитый историк Руслан Гагкуев утверждает, что Левитов окончил семинарию - видимо, на этот счёт имеются какие-то документальные свидетельства). Предчувствие скорой большой войны буквально витало в воздухе, на патриотический энтузиазм накладывался энтузиазм религиозный - образованные люди в России знали, что австро-германская коалиция угрожает независимости православной Сербии и что Россия за единоверных братьев наверняка вступится. В этих условиях Левитов решил, что в военной форме сможет принести мировому Православию куда больше пользы, нежели в фелоне и епитрахили. В том же 1914 году он поступает в Виленское военное училище, впервые в своей жизни вступив на тяжёлый, тернистый и трагический путь вооружённого служения своей вере.
Виленское военное училище в начале ХХ века.
Левитов окончил ускоренный курс училища уже 1 декабря 1914 года, получив первый офицерский чин прапорщика. 29 мая следующего, 1915 года его, наконец, направляют на фронт - в состав 178-го пехотного Венденского полка, числившегося согласно боевому расписанию в составе 45-й пехотной дивизии. Это было тяжёлое время для Русской Армии: патронный и снарядный голод успели проявить себя в полной мере, полки несли тяжёлые потери, а поскольку русские офицеры всегда стремились подавать своим подчинённым личный пример воинской доблести, потери в офицерском корпусебыли наиболее многочисленными. В результате юный прапорщик Левитов сразу же по прибытии в полк получил под командование одну из его рот. Уже 2-го февраля 1916 года его производят в подпоручики, а 8 сентября того же года - в поручики. После этого он около года командует в полку батальоном. За время Первой Мировой войны Михаил Николаевич был трижды ранен, удостоился орденов Святой Анны 4-й степени и Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом.
Весть о Февральской революции застала Левитова на фронте. По его собственным воспоминаниям, цитируемым Р. Гагкуевым, о падении монархии Михаилу Николаевичу сообщил престарелый фельдфебель его родного Венденского полка, показав офицеру большевицкую листовку. Не желая провоцировать нижнего чина и показывать какое-либо доверие к подпольной антигосударственной пропаганде, Левитов посоветовал старому солдату не придавать листовке значения и ждать официальных сообщений. Однако вскоре полк повели к присяге временному правительству. Левитов отнёсся к произошедшим переменам с тревогой, однако присягу принял - шла война, враг продолжал оккупировать русские территории, полк непосредственно находился под огнём неприятельской артиллерии, к тому же к верности "временным" во имя Победы призывал сам отрекшийся государь. Необходимость продолжать войну стала определяющим фактором, не позволившим армии воспрепятствовать перевороту, таковым же фактором была война и для Михаила Левитова.
Картина художника Павла Рыженко, посвящённая Февральской революции.
Примечательно, что на картине офицер стыдливо спарывает со своих погон царские вензеля,
в то время, как нижние чины остаются с вензелями. В действительности ситуация
была куда сложнее, и биография Левитова - тому подтверждение.
Уже вскоре, в июле 1917 года Михаилу Левитову довелось впервые скрестить оружие с большевиками. В рядах Венденского полка он участвовал в подавлении июльских беспорядков в Петрограде, вызванных попыткой большевиков совершить новые переворот. Уже тогда Левитов чётко понимал, что большевики и другие революционеры действуют по наущению из-за рубежа, что Россия стоит на пороге несомненной победы, и именно поэтому Германия прилагает все усилия, чтобы дестабилизоровать её тылы. А опирается она в этих своих попытках на безответственных и амбициозных политиков, которым собственная власть дороже национальных интересов России. Для успокоения Кронштадта венденцы с Левитовым во главе вынуждены были занять форты Ино и Красная Горка, а в августе того же 1917 года принимали участие в усмирении матросских бунтов в Финляндии. Полк, по свидетельству Михаила Николаевича, с явным и демонстративным недоверием относился к Керенскому и поддерживал Корниловское выступление, из-за чего планам временного правительства по использованию полка против "мятежников" не суждено было сбыться, и полк из Петрограда отослали на фронт под Ригу.
В конце сентября 1917 года Левитова переводят из действующей армии в состав запасного батальона полка, расквартированного в Пензе. Сделано это было благодаря хлопотам тайной контрреволюционной офицерской организации, с которой Левитов был связан. По заданию этой организации, считавшей себя в подчинении генералу Л.Г. Корнилову, Левитов совершил несколько поездок по России для изучения возможностей сбора всех оставшихся на свободе прокорниловских сил. Периодически всплывающая в сети информация, будто Левитов состоял в рядах Корниловского ударного полка, таким образом, не подтверждается - ему просто некогда было бы примкнуть к этому полку в 1917 году. Вероятнее всего, путаница возникла из-за упоминающегося в мемуарах Левитова добровольческого ("партизанского") офицерского батальона, сформированного полковником В.Л. Симановским. Батальон этот впоследствии действительно был влит в Корниловский ударный полк (уже в период Ледяного Похода), и вот к нему-то Левитов имеет самое непосредственное отношение. Примечательно также, что Левитов, действовавший по заданию своей офицерской подпольной организации, ничего не знал о деятельности аналогичной организации, возглавляемой генералом М.В. Алексеевым. Видимо, генерал Алексеев умел хорошо конспирироваться.
В ноябре 1917 года, после большевицкого переворота (а я напомню, что для Левитова большевики были не более, чем германской агентурой), Михаил Николаевич принимает решение ехать на Дон, где присоединяется к формируемой Добровольческой Армии и вливается в состав того самого офицерского батальона В.Л. Симановского. Поначалу он был зачислен в ряды армии на правах рядового бойца, но уже вскоре вошёл в состав комиссии, занимавшейся регистрацией скопившихся в Ростове офицеров (и попытками вовлечь их в Добровольческую Армию). Увы, очень многие офицеры от службы в армии Корнилова и Алексеева уклонялись. Поездка Левитова на Кавказские Минеральные Воды (для вербовки офицеров, находившихся там) также не принесла Добровольческой Армии серьёзных пополнений. Многие просто отмахивались от призывов Корнилова и Алексеева. Левитов с горечью констатировал, что эти люди не понимали и не хотели понимать задач армии и что кончилось это для них более, чем плачевно - почти все эти "уклонисты" были перебиты случайно забредшим на Минеральные Воды краснопартизанским отрядом.
Формирование Добровольческой Армии: Лавр Корнилов и Митрофан Неженцев
в офицерском общежитии в Ростове-на-Дону
Вернувшись на Дон, Левитов принял участие в Первом Кубанском (Ледяном) походе Добровольческой Армии. В станице Ольгинской батальон Симановского был влит в состав Корниловского ударного полка, благодаря чему в составе этого полка появились офицерские роты. Левитов таким образом стал рядовым бойцом 1-й офицерской роты Корниловского ударного полка. Как тогда горько шутили белые офицеры - "командиром одной винтовки". В рядах этой роты он проделал весь Ледяной Поход, принимал участие во всех его боях и дважды был ранен. Второе ранению Михаил Николаевич получил в конце марта под Екатеринодаром - это ранение оказалось настолько тяжёлым, что он на время выбыл из строя и смог вернуться в свой полк только в начале 2-го Кубанского похода. Во 2-м Кубанском походе Левитов уже командовал взводом в Корниловском ударном полку. Конечно, в Первую Мировую ему доводилось командовать батальоном, однако обстоятельства изменились, многие соратники Левитова по Первому Кубанскому походу так и оставались на рядовых должностях, так что новое назначение всё же стало для Михаила Николаевича определённым признанием.
Корниловцы в Ледяном походе
Взвод Левитов принял 27 июня 1918 года. А уже 28 июня в бою у хутора Богомолов он был снова тяжело ранен и отправлен в госпиталь. Вернуться в полк Михаил Николаевич смог только в сентябре, что позволило ему принять участие в боях за Ставрополь. Здесь он снова был ранен, что повлекло за собой его временное выбытие из рядов Корниловского полка: после излечения Левитова направляют в Крым, где он становится фельдфебелем в составе конвоя, созданного для охраны вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны. Лишь отбытие последней за границу позволило Левитову вернуться в Корниловский ударный полк.
В июне 1919 года, после успешного для белогвардейцев окончания Донбасской наступательной операции, Деникин принял решение развернуть Корниловский ударный полк в два. Командиром 2-го Корниловского полка был назначен Я.А. Пашкевич, а Левитов в этом же полку стал командиром батальона. 23 - 24 июля 1919 года 2-й Корниловский ударный полк принял участие в бою за станцию Готня, которую и занял, выбив оттуда большевиков. Вместе с полком отличился в этом бою и Левитов.
Корниловцы штурмуют железнодорожную станцию
Однако уже 3-го августа в бою за город Обоянь Левитов снова был тяжело ранен и временно выбыл из строя. Вернулся он в полк уже в сентябре и получил под командование 1-й батальон (вместо 2-го, которым командовал до ранения). Во главе этого батальона Левитов участвовал в успешном штурме Орла. Однако вскоре для ВСЮР наступила полоса неудач, под ударами превосходящих сил красных деникинцы покатились назад. В ходе этого отступления Левитов некоторое время командовал 3-м Корниловским ударным полком, 1-го декабря 1919 года вернулся во 2-й Корниловский полк помощником командира по строевой части, с 9-го февраля 1920 года временно командовал 2-м Корниловским полком. Под командованием Левитова 2-й Корниловский полк даже в эти катастрофические для белых дни имел некоторый успех, взяв штурмом Ростов-на-Дону, где корниловцам достались богатые трофеи и было взято большое количество пленных. Впрочем, спасти деникинцев от разгрома эти частные успехи уже не могли.
В марте 1920 года, в период оборонительных боёв на подступах к Новороссийску Левитов получил производство сразу в штабс-капитаны, капитаны и подполковники. Это производство в условиях надвигающейся катастрофы Левитов встретил безо всякого энтузиазма - он пошёл в Белую Армию не ради чинов и должностей, а во имя защиты разрушаемой России и уничтожаемой Церкви. К тому же он уже успел привыкнуть, что в подчинении его находились люди, старшие его по чину, - как первопоходник и "старый" поручик (т.е., произведённый в этот чин ещё в царские времена) он пользовался достаточным авторитетом.
Корниловцы отступают к Новороссийску.
После Новороссийской эвакуации, в апреле 1920 года, Левитов снова принял должность временно командующего 2-м Корниловским полком, в каковой должности оставался до 28 мая. 25 мая 1920 года полк под командованием Левитова прорвал укреплённые позиции красных в районе хутора Преображенки. Михаил Николаевич находился в первых рядах атакующих, подавая личный пример храбрости. Полк занял две укреплённые линии красных и удержал их, отразив все попытки красных контрнаступать. 5 орудий и 10 пулемётов стали трофеями корниловцев. 28 мая 2-й Корниловский полк снова возглавил Я.А. Пашкевич. Но 15 июня 1920 года, в ходе боёв за Большой Токмак он был смертельно ранен, и командиром 2-го Корниловского полка окончательно стал Левитов. Спустя четыре дня Левитов во главе полка принял участие в разгроме корпуса Жлобы. В ночь на 19 июня 2-й Корниловский полк подвергся атаке красной конницы. Левитов не только сумел организовать отражение этой атаки, но решительно контратаковал и окружил напавшую на него красную конницу, которая была в этом бою разгромлена. За этот подвиг Левитов удостоился награждения Орденом Николая Чудотворца, недавно учреждённым Врангелем, и произведён в полковники.
В дальнейшем Левитов во главе своего полка принял участие в наступлении Врангеля за Днепром. В частности, ему удалось освободить от красных Кронсталь и Арбузовку, занять оборону на высотах у этих населённых пунктов и отразить все контратаки большевиков. Однако дальнейшие успехи корниловцев были сорваны неудачей 2-й армии Драценко и поражением казаков Бабиева, после чего Корниловская дивизия оказалась вынуждена отойти на левый берег Днепра. В ходе оборонительных боёв за Перекоп 28 октября 1920 года Левитов снова был тяжело ранен. Вместе с врангелевской армией он эвакуировался из Крыма и оказался в Галлиполийском лагере.
Корниловцы идут в атаку
Корниловцы в Галлиполи
В Галлиполийском лагере Корниловская дивизия, понесшая большие потери, снова была свёрнута в полк. В результате полковник Левитов оказался на должности командира 2-го батальона. После отъезда корниловцев из Галлиполийского лагеря Левитов семь лет прожил в Болгарии, где вынужден был заниматься тяжёлым физическим трудом - в частности, работал на шахтах в Пернике. В 1929 году он перебирается в Париж, где снова еле-еле сводит концы с концами. Положение Михаила Николаевича усугублялось тем, что он не знал французского языка. В результате ему пришлось подрабатывать на автомойке в ночные смены. Тем не менее, Михаил Николаевич активно участвовал в деятельности корниловского объединения.
После Второй Мировой войны Левитов занялся сбором информации по истории Корниловских частей Добровольческой Армии. Постепенно белоэмигрантам становилось ясно, что вооружённая победа над большевиками отодвигается на неопределённый срок, а бывшие союзники по Антанте вовсе не собираются помогать им освобождать Россию. Поневоле приходилось бороться последним оружием, которое оставалось у стареющих ветеранов Белого Движения - пером. Оставалось пытаться достучаться из-за границы до сердец соотечественников, попытаться объяснить им правоту Белой Идеи. И Левитов решился этой возможностью воспользоваться. Он участвует в издании сборника, посвящённого Виленскому пехотному училищу, пишет статьи и брошюры об отдельных сражениях, в которых довелось участвовать Корниловцам (в частности, о разгроме корпуса Жлобы). Наконец, из-под его пера выходит монументальный исторический труд - "Материалы для истории Корниловского ударного полка". Несмотря на своё более, чем скромное название, книга стала ценным источником информации по Гражданской войне и наиболее подробным исследованием, посвящённым непосредственно корниловцам.
Эмигрантское фото Михаила Левитова.
На груди полковника хорошо заметен Галлиполийский Крест.
Михаил Николаевич Левитов был счастлив в личной жизни. Его супругой стала Варвара Сергеевна Васильева, уроженка Ростова-на-Дону. В годы Гражданской войны эта девушка самоотверженно служила сестрой милосердия в Корниловском ударном полку, принимала участие в Ледяном Походе. Осенью 1919 года, при отступлении от Орла, она попала в плен к большевикам и чудом спаслась благодаря помощи незнакомого ей православного священника. С трудом, скрываясь от рыщущих повсюду красных, Варвара Сергеевна смогла добраться в Ростов-на-Дону к отцу, где в 1920 году, после временного освобождения города корниловцами Левитова снова присоединилась к корниловцам. Видимо, именно тогда будущие супруги познакомились. В том же году, ещё до эвакуации белого Крыма Михаил Николаевич и Варвара Сергеевна поженились. В 1921 году у Левитовых родилась дочь Ирина, благополучно дожившая до XXI века. Варвара Сергеевна стала верной помощницей мужа в деятельности эмигрантских организаций, в частности, объединения ветеранов Корниловского ударного полка. Помогала она ему и в работе над монографией, дизайн обложки первого издания "Материалов для истории Корниловского ударного полка" принадлежит ей.
Михаил Николаевич Левитов скончался 15 декабря 1982 года в Париже и был погребён на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Варвара Сергеевна пережила мужа на шесть лет.
Современный портрет Михаила Левитова кисти художника Дмитрия Альшаева.
____________________________
При написании статьи использованы:
1) Статья Руслана Гагкуева о М.Н. Левитове
2) Статья о Левитове и его идеях с "Яндекс-дзена"
3) Справочный материал о Левитове с сайта "Хронос"
4) Справочный материал о Левитове с "Википедии"
Михаил Левитов появился на свет 30 сентября (12 октября) 1893 года в селе Головинщина Рязанской губернии, в семье священника. Учитывая "библейскую" фамилию нашего героя, смело можно утверждать, что предки его священнодействовали уже далеко не в первом поколении. Была такая традиция у дореволюционного русского духовенства: неблагозвучные или "слишком простонародные" фамилии менять на другие, связанные так или иначе с богословскими вопросами или церковными праздниками. Мать Михаила Николаевича носила девичью фамилию Назаретова, что также заставляет предполагать её происхождение из священнической среды. Кроме того, Михаил Николаевич приходился внучатым племянником епископу Пензенскому и Саратовскому Василию Левитову, профессору богословия. Как видим, будущего героя Белого Движения с детства окружала атмосфера строгого благочестия и одновременно - академической серьёзности, что и его настраивало на соответствующий лад.
Поначалу юный Миша Левитов имел намерение по примеру отца и двоюродного деда посвятить свою жизнь служению Русской Православной Церкви. Четыре курса он успел проучиться в Рязанской духовной семинарии, но в июне 1914 года был отчислен оттуда по собственному желанию (по данным "Рязанских епархиальных ведомостей"; впрочем, знаменитый историк Руслан Гагкуев утверждает, что Левитов окончил семинарию - видимо, на этот счёт имеются какие-то документальные свидетельства). Предчувствие скорой большой войны буквально витало в воздухе, на патриотический энтузиазм накладывался энтузиазм религиозный - образованные люди в России знали, что австро-германская коалиция угрожает независимости православной Сербии и что Россия за единоверных братьев наверняка вступится. В этих условиях Левитов решил, что в военной форме сможет принести мировому Православию куда больше пользы, нежели в фелоне и епитрахили. В том же 1914 году он поступает в Виленское военное училище, впервые в своей жизни вступив на тяжёлый, тернистый и трагический путь вооружённого служения своей вере.
Виленское военное училище в начале ХХ века.
Левитов окончил ускоренный курс училища уже 1 декабря 1914 года, получив первый офицерский чин прапорщика. 29 мая следующего, 1915 года его, наконец, направляют на фронт - в состав 178-го пехотного Венденского полка, числившегося согласно боевому расписанию в составе 45-й пехотной дивизии. Это было тяжёлое время для Русской Армии: патронный и снарядный голод успели проявить себя в полной мере, полки несли тяжёлые потери, а поскольку русские офицеры всегда стремились подавать своим подчинённым личный пример воинской доблести, потери в офицерском корпусебыли наиболее многочисленными. В результате юный прапорщик Левитов сразу же по прибытии в полк получил под командование одну из его рот. Уже 2-го февраля 1916 года его производят в подпоручики, а 8 сентября того же года - в поручики. После этого он около года командует в полку батальоном. За время Первой Мировой войны Михаил Николаевич был трижды ранен, удостоился орденов Святой Анны 4-й степени и Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом.
Весть о Февральской революции застала Левитова на фронте. По его собственным воспоминаниям, цитируемым Р. Гагкуевым, о падении монархии Михаилу Николаевичу сообщил престарелый фельдфебель его родного Венденского полка, показав офицеру большевицкую листовку. Не желая провоцировать нижнего чина и показывать какое-либо доверие к подпольной антигосударственной пропаганде, Левитов посоветовал старому солдату не придавать листовке значения и ждать официальных сообщений. Однако вскоре полк повели к присяге временному правительству. Левитов отнёсся к произошедшим переменам с тревогой, однако присягу принял - шла война, враг продолжал оккупировать русские территории, полк непосредственно находился под огнём неприятельской артиллерии, к тому же к верности "временным" во имя Победы призывал сам отрекшийся государь. Необходимость продолжать войну стала определяющим фактором, не позволившим армии воспрепятствовать перевороту, таковым же фактором была война и для Михаила Левитова.
Картина художника Павла Рыженко, посвящённая Февральской революции.
Примечательно, что на картине офицер стыдливо спарывает со своих погон царские вензеля,
в то время, как нижние чины остаются с вензелями. В действительности ситуация
была куда сложнее, и биография Левитова - тому подтверждение.
Уже вскоре, в июле 1917 года Михаилу Левитову довелось впервые скрестить оружие с большевиками. В рядах Венденского полка он участвовал в подавлении июльских беспорядков в Петрограде, вызванных попыткой большевиков совершить новые переворот. Уже тогда Левитов чётко понимал, что большевики и другие революционеры действуют по наущению из-за рубежа, что Россия стоит на пороге несомненной победы, и именно поэтому Германия прилагает все усилия, чтобы дестабилизоровать её тылы. А опирается она в этих своих попытках на безответственных и амбициозных политиков, которым собственная власть дороже национальных интересов России. Для успокоения Кронштадта венденцы с Левитовым во главе вынуждены были занять форты Ино и Красная Горка, а в августе того же 1917 года принимали участие в усмирении матросских бунтов в Финляндии. Полк, по свидетельству Михаила Николаевича, с явным и демонстративным недоверием относился к Керенскому и поддерживал Корниловское выступление, из-за чего планам временного правительства по использованию полка против "мятежников" не суждено было сбыться, и полк из Петрограда отослали на фронт под Ригу.
В конце сентября 1917 года Левитова переводят из действующей армии в состав запасного батальона полка, расквартированного в Пензе. Сделано это было благодаря хлопотам тайной контрреволюционной офицерской организации, с которой Левитов был связан. По заданию этой организации, считавшей себя в подчинении генералу Л.Г. Корнилову, Левитов совершил несколько поездок по России для изучения возможностей сбора всех оставшихся на свободе прокорниловских сил. Периодически всплывающая в сети информация, будто Левитов состоял в рядах Корниловского ударного полка, таким образом, не подтверждается - ему просто некогда было бы примкнуть к этому полку в 1917 году. Вероятнее всего, путаница возникла из-за упоминающегося в мемуарах Левитова добровольческого ("партизанского") офицерского батальона, сформированного полковником В.Л. Симановским. Батальон этот впоследствии действительно был влит в Корниловский ударный полк (уже в период Ледяного Похода), и вот к нему-то Левитов имеет самое непосредственное отношение. Примечательно также, что Левитов, действовавший по заданию своей офицерской подпольной организации, ничего не знал о деятельности аналогичной организации, возглавляемой генералом М.В. Алексеевым. Видимо, генерал Алексеев умел хорошо конспирироваться.
В ноябре 1917 года, после большевицкого переворота (а я напомню, что для Левитова большевики были не более, чем германской агентурой), Михаил Николаевич принимает решение ехать на Дон, где присоединяется к формируемой Добровольческой Армии и вливается в состав того самого офицерского батальона В.Л. Симановского. Поначалу он был зачислен в ряды армии на правах рядового бойца, но уже вскоре вошёл в состав комиссии, занимавшейся регистрацией скопившихся в Ростове офицеров (и попытками вовлечь их в Добровольческую Армию). Увы, очень многие офицеры от службы в армии Корнилова и Алексеева уклонялись. Поездка Левитова на Кавказские Минеральные Воды (для вербовки офицеров, находившихся там) также не принесла Добровольческой Армии серьёзных пополнений. Многие просто отмахивались от призывов Корнилова и Алексеева. Левитов с горечью констатировал, что эти люди не понимали и не хотели понимать задач армии и что кончилось это для них более, чем плачевно - почти все эти "уклонисты" были перебиты случайно забредшим на Минеральные Воды краснопартизанским отрядом.
Формирование Добровольческой Армии: Лавр Корнилов и Митрофан Неженцев
в офицерском общежитии в Ростове-на-Дону
Вернувшись на Дон, Левитов принял участие в Первом Кубанском (Ледяном) походе Добровольческой Армии. В станице Ольгинской батальон Симановского был влит в состав Корниловского ударного полка, благодаря чему в составе этого полка появились офицерские роты. Левитов таким образом стал рядовым бойцом 1-й офицерской роты Корниловского ударного полка. Как тогда горько шутили белые офицеры - "командиром одной винтовки". В рядах этой роты он проделал весь Ледяной Поход, принимал участие во всех его боях и дважды был ранен. Второе ранению Михаил Николаевич получил в конце марта под Екатеринодаром - это ранение оказалось настолько тяжёлым, что он на время выбыл из строя и смог вернуться в свой полк только в начале 2-го Кубанского похода. Во 2-м Кубанском походе Левитов уже командовал взводом в Корниловском ударном полку. Конечно, в Первую Мировую ему доводилось командовать батальоном, однако обстоятельства изменились, многие соратники Левитова по Первому Кубанскому походу так и оставались на рядовых должностях, так что новое назначение всё же стало для Михаила Николаевича определённым признанием.
Корниловцы в Ледяном походе
Взвод Левитов принял 27 июня 1918 года. А уже 28 июня в бою у хутора Богомолов он был снова тяжело ранен и отправлен в госпиталь. Вернуться в полк Михаил Николаевич смог только в сентябре, что позволило ему принять участие в боях за Ставрополь. Здесь он снова был ранен, что повлекло за собой его временное выбытие из рядов Корниловского полка: после излечения Левитова направляют в Крым, где он становится фельдфебелем в составе конвоя, созданного для охраны вдовствующей императрицы Марии Фёдоровны. Лишь отбытие последней за границу позволило Левитову вернуться в Корниловский ударный полк.
В июне 1919 года, после успешного для белогвардейцев окончания Донбасской наступательной операции, Деникин принял решение развернуть Корниловский ударный полк в два. Командиром 2-го Корниловского полка был назначен Я.А. Пашкевич, а Левитов в этом же полку стал командиром батальона. 23 - 24 июля 1919 года 2-й Корниловский ударный полк принял участие в бою за станцию Готня, которую и занял, выбив оттуда большевиков. Вместе с полком отличился в этом бою и Левитов.
Корниловцы штурмуют железнодорожную станцию
Однако уже 3-го августа в бою за город Обоянь Левитов снова был тяжело ранен и временно выбыл из строя. Вернулся он в полк уже в сентябре и получил под командование 1-й батальон (вместо 2-го, которым командовал до ранения). Во главе этого батальона Левитов участвовал в успешном штурме Орла. Однако вскоре для ВСЮР наступила полоса неудач, под ударами превосходящих сил красных деникинцы покатились назад. В ходе этого отступления Левитов некоторое время командовал 3-м Корниловским ударным полком, 1-го декабря 1919 года вернулся во 2-й Корниловский полк помощником командира по строевой части, с 9-го февраля 1920 года временно командовал 2-м Корниловским полком. Под командованием Левитова 2-й Корниловский полк даже в эти катастрофические для белых дни имел некоторый успех, взяв штурмом Ростов-на-Дону, где корниловцам достались богатые трофеи и было взято большое количество пленных. Впрочем, спасти деникинцев от разгрома эти частные успехи уже не могли.
В марте 1920 года, в период оборонительных боёв на подступах к Новороссийску Левитов получил производство сразу в штабс-капитаны, капитаны и подполковники. Это производство в условиях надвигающейся катастрофы Левитов встретил безо всякого энтузиазма - он пошёл в Белую Армию не ради чинов и должностей, а во имя защиты разрушаемой России и уничтожаемой Церкви. К тому же он уже успел привыкнуть, что в подчинении его находились люди, старшие его по чину, - как первопоходник и "старый" поручик (т.е., произведённый в этот чин ещё в царские времена) он пользовался достаточным авторитетом.
Корниловцы отступают к Новороссийску.
После Новороссийской эвакуации, в апреле 1920 года, Левитов снова принял должность временно командующего 2-м Корниловским полком, в каковой должности оставался до 28 мая. 25 мая 1920 года полк под командованием Левитова прорвал укреплённые позиции красных в районе хутора Преображенки. Михаил Николаевич находился в первых рядах атакующих, подавая личный пример храбрости. Полк занял две укреплённые линии красных и удержал их, отразив все попытки красных контрнаступать. 5 орудий и 10 пулемётов стали трофеями корниловцев. 28 мая 2-й Корниловский полк снова возглавил Я.А. Пашкевич. Но 15 июня 1920 года, в ходе боёв за Большой Токмак он был смертельно ранен, и командиром 2-го Корниловского полка окончательно стал Левитов. Спустя четыре дня Левитов во главе полка принял участие в разгроме корпуса Жлобы. В ночь на 19 июня 2-й Корниловский полк подвергся атаке красной конницы. Левитов не только сумел организовать отражение этой атаки, но решительно контратаковал и окружил напавшую на него красную конницу, которая была в этом бою разгромлена. За этот подвиг Левитов удостоился награждения Орденом Николая Чудотворца, недавно учреждённым Врангелем, и произведён в полковники.
В дальнейшем Левитов во главе своего полка принял участие в наступлении Врангеля за Днепром. В частности, ему удалось освободить от красных Кронсталь и Арбузовку, занять оборону на высотах у этих населённых пунктов и отразить все контратаки большевиков. Однако дальнейшие успехи корниловцев были сорваны неудачей 2-й армии Драценко и поражением казаков Бабиева, после чего Корниловская дивизия оказалась вынуждена отойти на левый берег Днепра. В ходе оборонительных боёв за Перекоп 28 октября 1920 года Левитов снова был тяжело ранен. Вместе с врангелевской армией он эвакуировался из Крыма и оказался в Галлиполийском лагере.
Корниловцы идут в атаку
Корниловцы в Галлиполи
В Галлиполийском лагере Корниловская дивизия, понесшая большие потери, снова была свёрнута в полк. В результате полковник Левитов оказался на должности командира 2-го батальона. После отъезда корниловцев из Галлиполийского лагеря Левитов семь лет прожил в Болгарии, где вынужден был заниматься тяжёлым физическим трудом - в частности, работал на шахтах в Пернике. В 1929 году он перебирается в Париж, где снова еле-еле сводит концы с концами. Положение Михаила Николаевича усугублялось тем, что он не знал французского языка. В результате ему пришлось подрабатывать на автомойке в ночные смены. Тем не менее, Михаил Николаевич активно участвовал в деятельности корниловского объединения.
После Второй Мировой войны Левитов занялся сбором информации по истории Корниловских частей Добровольческой Армии. Постепенно белоэмигрантам становилось ясно, что вооружённая победа над большевиками отодвигается на неопределённый срок, а бывшие союзники по Антанте вовсе не собираются помогать им освобождать Россию. Поневоле приходилось бороться последним оружием, которое оставалось у стареющих ветеранов Белого Движения - пером. Оставалось пытаться достучаться из-за границы до сердец соотечественников, попытаться объяснить им правоту Белой Идеи. И Левитов решился этой возможностью воспользоваться. Он участвует в издании сборника, посвящённого Виленскому пехотному училищу, пишет статьи и брошюры об отдельных сражениях, в которых довелось участвовать Корниловцам (в частности, о разгроме корпуса Жлобы). Наконец, из-под его пера выходит монументальный исторический труд - "Материалы для истории Корниловского ударного полка". Несмотря на своё более, чем скромное название, книга стала ценным источником информации по Гражданской войне и наиболее подробным исследованием, посвящённым непосредственно корниловцам.
Эмигрантское фото Михаила Левитова.
На груди полковника хорошо заметен Галлиполийский Крест.
Михаил Николаевич Левитов был счастлив в личной жизни. Его супругой стала Варвара Сергеевна Васильева, уроженка Ростова-на-Дону. В годы Гражданской войны эта девушка самоотверженно служила сестрой милосердия в Корниловском ударном полку, принимала участие в Ледяном Походе. Осенью 1919 года, при отступлении от Орла, она попала в плен к большевикам и чудом спаслась благодаря помощи незнакомого ей православного священника. С трудом, скрываясь от рыщущих повсюду красных, Варвара Сергеевна смогла добраться в Ростов-на-Дону к отцу, где в 1920 году, после временного освобождения города корниловцами Левитова снова присоединилась к корниловцам. Видимо, именно тогда будущие супруги познакомились. В том же году, ещё до эвакуации белого Крыма Михаил Николаевич и Варвара Сергеевна поженились. В 1921 году у Левитовых родилась дочь Ирина, благополучно дожившая до XXI века. Варвара Сергеевна стала верной помощницей мужа в деятельности эмигрантских организаций, в частности, объединения ветеранов Корниловского ударного полка. Помогала она ему и в работе над монографией, дизайн обложки первого издания "Материалов для истории Корниловского ударного полка" принадлежит ей.
Михаил Николаевич Левитов скончался 15 декабря 1982 года в Париже и был погребён на русском кладбище Сен-Женевьев-де-Буа. Варвара Сергеевна пережила мужа на шесть лет.
Современный портрет Михаила Левитова кисти художника Дмитрия Альшаева.
____________________________
При написании статьи использованы:
1) Статья Руслана Гагкуева о М.Н. Левитове
2) Статья о Левитове и его идеях с "Яндекс-дзена"
3) Справочный материал о Левитове с сайта "Хронос"
4) Справочный материал о Левитове с "Википедии"